Романов не просто гражданин, но ПОМАЗАННИК БОЖИЙ. А верхушку РПЦ захватили жиды, которые его и сдали
Оригинал взят у frallik в
Лжецы, клятвопреступники и убийцы семьи
ражданина Романова - РПЦ в 1917 г. ч. 1
Святейший синод российской православной церкви и свержение монархии в 1917 году
М. А. Бабкин
[На 1917 год в России было 55173 православных храма, около 100 000 священнослужителей, 4 духовных академии, 1250 монастырей]
В конце февраля 1917 г., несмотря на стремительно разворачивавшиеся в Петрограде политические события, в Святейшем правительствующем синоде Российской Православной церкви (РПЦ), по словам протопресвитера военного и морского духовенства Г. Шавельского, «царил покой кладбища».
Высший орган церковной власти занимался текущей работой, решая большей частью различные бракоразводные и пенсионные дела. За этим молчанием скрывались антимонархические настроения. Они проявились в реакции членов синода на поступавшие к ним в те дни от граждан и государственных чиновников России обращения с просьбами о поддержке монархии.
Так, подобную просьбу содержала телеграмма Екатеринославского отдела Союза русского народа от 23 февраля 1917 г. О необходимости поддержать царский престол говорил и товарищ (заместитель) синодального обер-прокурора князь Н.Д. Жевахов. В разгар забастовок, 26 февраля, он предложил первоприсутствующему члену (председателю) синода - митрополиту Киевскому Владимиру (Богоявленскому) выпустить воззвание к населению в защиту монарха - «вразумляющее, грозное предупреждение Церкви, влекущее, в случае ослушания, церковную кару».
Воззвание предлагалось не только зачитать с церковных амвонов, но и расклеить по городу. Митрополит Владимир отказался помочь падающей монархии, невзирая на настоятельные просьбы Жевахова.
27 февраля с предложением к синоду осудить революционное движение обратился обер-прокурор Н.П. Раев, отметив, что возмутители спокойствия «состоят из изменников, начиная с членов Государственной Думы и кончая рабочими». Синод отклонил и это предложение.
2 марта 1917 г. в покоях Московского митрополита состоялось частное собрание членов синода и представителей столичного духовенства. Было заслушано поданное митрополитом Петроградским Питиримом (Окновым) прошение об увольнении на покой. Тогда же члены синода признали необходимым немедленно установить связь с Исполнительным комитетом Государственной Думы. Этот факт даёт основание утверждать, что Св. синод РПЦ признал Временное правительство ещё до отречения Николая II от престола, которое состоялось в ночь со 2 на 3 марта.
На совещании синодальных архиереев, проходившем 3 марта в покоях Киевского митрополита, было решено направить в Государственную Думу нарочного (священника одной из кладбищенских церквей) с сообщением о резолюциях, принятых церковной властью.В тот же день вступил в должность новый синодальный обер-прокурор В.Н. Львов, вошедший во Временное правительство на правах министра.
Первое после государственного переворота официально-торжественное заседание Св. синода состоялось 4 марта. На нём председательствовал митрополит Киевский Владимир и присутствовал новый синодальный обер-прокурор. От лица Временного правительства В.Н. Львов объявил об "освобождении РПЦ от опеки государства, губительно влиявшей на церковно-общественную жизнь".
Члены синода (за исключением отсутствовавшего митрополита Питирима) выразили искреннюю радость по поводу наступления новой эры в жизни Православной церкви. С приветственным словом к обер-прокурору и сопастырям обратились митрополит Владимир (Богоявленский), архиепископы Черниговский Василий (Богоявленский) и Новгородский Арсений (Стадницкий). Последний говорил о больших перспективах для Российской церкви, открывшихся после того, как «революция дала нам (РПЦ. - М.Б.) свободу от цезарепапизма».
Тогда же из зала заседаний синода по инициативе обер-прокурора было вынесено в архив царское кресло, которое в глазах иерархов являлось «символом цезарепапизма в Церкви Русской», то есть символом порабощения церкви государством. Достаточно знаменательно, что вынести его обер-прокурору помог первоприсутствующий член Синода - митрополит Владимир. Кресло было решено передать в музей.
На следующий день, 5 марта, синод распорядился, чтобы во всех церквах Петроградской епархии многолетие Царствующему Дому «отныне не провозглашалось».
Непосредственно на «Акт об отречении Николая II от престола Государства Российского за себя и за сына в пользу Великого Князя Михаила Александровича» от 2 марта 1917 г. и на «Акт об отказе Великого Князя Михаила Александровича от восприятия верховной власти» от 3 марта синод отреагировал нейтрально: 6 марта он вынес определение принять их «к сведению и исполнению» и во всех храмах империи отслужить молебны с возглашением многолетия «Богохранимой Державе Российской и Благоверному Временному Правительству ея».
В «Акте …» вел. кн. Михаила Александровича, в частности, говорилось: «Принял Я твёрдое решение в том лишь случае воспринять верховную (царскую) власть, если такова будет воля великого народа нашего, которому надлежит …в Учредительном Собрании установить образ правления и новые основные законы Государства Российского. Посему, …прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному правительству, …впредь до того, как …Учредительное Собрание своим решением об образе правления выразит волю народа».
Речь шла не об отречении великого князя от престола, а о невозможности занятия им царского престола без ясно выраженной на это воли всего народа России. Михаил Александрович предоставлял право выбора формы государственного правления Учредительному Собранию. До его созыва же он доверил управление страной созданному по инициативе Государственной Думы Временному правительству. Его намерение основывалось на имевших место в российском обществе мнениях о желательности установления в России конституционной монархии.
(В планы Комитета Государственной Думы входило добиться отречения Николая II и передать престол наследнику Алексею при регентстве вел. кн. Михаила Александровича, о чем говорил в своем выступлении 2 марта в Таврическом дворце П.Н. Милюков.
Члены Св. синода понимали неоднозначность политической ситуации в стране и возможность альтернативного решения вопроса о выборе формы государственной власти в России, что было зафиксировано в синодальных определениях от 6 и 9 марта. В них говорилось, что вел. кн. Михаил Александрович отказался от принятия верховной власти «впредь до установления в Учредительном Собрании образа правления». Однако это не свидетельствовало о колебаниях в рядах синода по поводу будущего государственного устройства. Вероятно, авторы упомянутых определений стремились лишь к максимальной юридической точности формулировок. Решения, принятые в те же и в последующие дни и подписанные всем составом Св. синода, уже однозначно свидетельствовали о его выборе в пользу народовластия.
9 марта синод обратился с посланием «К верным чадам Православной Российской Церкви по поводу переживаемых ныне событий». В нём был призыв довериться Временному правительству. «Свершилась воля Божия, - начиналось послание, - Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ея новом пути».
Тем самым синод фактически признал государственный переворот правомерным, официально провозгласил начало новой государственной жизни России, а революционные события объявил как свершившуюся «волю Божию». Это послание было охарактеризовано профессором Петроградской духовной академии Б.В. Титлиновым как «послание, благословившее новую свободную Россию», а генералом А.И. Деникиным, - как «санкционировавшее совершившийся переворот».
Под посланием поставили подписи епископы императорского состава синода. Причём даже имевшие репутацию монархистов и черносотенцев: например, митрополит Киевский Владимир (Богоявленский) и митрополит Московский Макарий (Парвицкий-Невский).
В связи с изменившейся формой государственной власти в России, Православная церковь была поставлена перед необходимостью отразить в богослужебных чинах факт отречения от престола императора Николая II, отказ (временный) от принятия верховной власти великого князя Михаила Александровича и приход к власти Временного правительства. В связи с чем перед РПЦ возникла проблема: как и какую государственную власть следует поминать в церковных молитвах? Дело в том, что по установленным церковным чинопоследованиям на каждом богослужении должны возноситься моления о государственной власти. Это очень важный момент в деятельности церкви, в ее взаимоотношениях с правительством и верующими.
4 марта 1917 г. синод получил многочисленные телеграммы от российских архиереев с запросом о форме моления за власть. В ответ, два дня спустя, первоприсутствующий член синода митрополит Киевский Владимир разослал от своего имени по всем епархиям РПЦ телеграммы (66 внутри России и 1 - в Нью-Йорк) с распоряжением о том, что «моления следует возносить за Богохранимую Державу Российскую и Благоверное Временное правительство ея». Таким образом, уже 6 марта российский епископат перестал возносить молитвы о царе.
Впервые вопрос о молитве за власть Св. синод рассматривал 7 марта 1917 г. Его решением синодальной Комиссии по исправлению богослужебных книг под председательством архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского) поручалось внести изменения в богослужебные чины и молитвословия в связи с происшедшей переменой в государственном управлении. Но не дожидаясь решения этой комиссии, уже 7-8 марта синод издал определение, согласно которому всему российскому духовенству предписывалось «во всех случаях за богослужениями вместо поминовения царствовавшего дома возносить моление “о Богохранимой Державе Российской и Благоверном Временном Правительстве ея”».
Анализ этого определения показывает, что,
во-первых, в нём Дом Романовых уже 7 марта был провозглашён «царствовавшим»: до решения Учредительного Собрания и при фактическом отсутствии отречения от царского престола вел. кн. Михаила Александровича он стал поминаться в прошедшем времени.
Во-вторых, до революции существовала некоторая очерёдность в поминовении государственной и церковной властей. На мирных ектениях первым молитвенно поминался синод, а после него - император и Царствующий Дом, а на сугубых ектениях, на великом входе и многолетиях - в первую очередь император и Царствующий Дом, а во-вторую - синод. В определении синода от 7 марта устанавливалась новая последовательность: на всех основных службах государственная власть (Временное правительство) стала поминаться после церковной. То есть «первенство по чести» в изменённых церковных богослужениях отдавалось церкви, а не государству. На наш взгляд, методологическое объяснение этого факта находится в русле рассмотрения проблемы «священства - царства».
Третьей особенностью синодального решения об отмене молитвословий за царскую власть является фактическое упразднение «царских дней». «Царские дни» имели статус государственных праздников и объединяли собой дни рождения и тезоименитств императора, его супруги и наследника, дни восшествия на престол и коронования. Эти праздники носили ярко выраженный религиозный характер: во время них совершались крестные ходы, служились торжественные службы о «здравии и благоденствии» Царствующего Дома. Официально «царские дни» были отменены постановлением Временного правительства 16 марта 1917 г.
Однако синод хронологически опередил и предвосхитил постановление Временного правительства об отмене этих государственно-церковных праздников, серией своих определений объявив революционные события необратимыми, упразднив поминовение «царствовавшего» дома и распорядившись не поминать на богослужениях Царскую семью.
Составленный синодальной Комиссией по исправлению богослужебных книг подробный перечень богослужебных изменений был рассмотрен и утверждён синодом 18 марта 1917 г. Новшества свелись к замене молитв о царской власти молитвами о “благоверном Временном правительстве”. Причём, в этом синодальном определении Царский Дом вновь был упомянут в прошедшем времени, то есть в качестве как бы уже ушедшего в прошлое.
Вследствие нововведений, ревизии подверглось церковно-монархическое учение о государственной власти, которое исторически утвердилось в богослужебных книгах Русской церкви и до марта 1917 г. было созвучно державно-триединой формуле «за Веру, Царя и Отечество». Отказавшись молитвенно поминать царскую власть, церковь исключила одну из составляющих триады - «за Царя». Тем самым духовенство фактически изменило исторически сложившуюся государственно-монархическую идеологию.
Изменение смысла молитвословий заключалось в богословском “оправдании” революции, то есть в богослужебной формулировке тезиса о том, что “всякая власть от Бога”: как царская власть, так и народовластие. Этим в богослужебной практике проводилась мысль, что смена формы власти как в государстве, так и в церкви (в смысле молитвенного исповедания определённого государственного учения) - явление не концептуального характера и вовсе не принципиальное. Вопрос же об «альтернативе» власти, то есть о должном выборе Учредительным Собранием между народовластием и царством, был синодом решён и богословски, и практически в пользу народовластия.
Своими действиями по замене молитвословий члены Св. синода дали понять, что принципиальных отличий между царской властью и властью Временного правительства для них нет, то есть нет и не должно быть места императора в церкви, не может быть царской церковной власти. Иными словами, власть царя преходяща и относительна. Вечна, надмирна и абсолютна лишь власть священства, первосвященника. Отсюда и тезис воинствующего клерикализма - «священство выше царства».
Поскольку в церковных богослужебных книгах определениями синода было произведено упразднение молитв о царской власти, то тем самым Дом Романовых фактически был объявлен «отцарствовавшим». Следовательно, уже 9 марта, после выхода вышеупомянутого послания синода, во-первых, завершился процесс перехода РПЦ на сторону Временного правительства, и, во-вторых, Св. синод фактически осуществил вмешательство в политический строй государства: революционные события были официально объявлены безальтернативными и необратимыми. По словам о. Сергия Булгакова, Россия вступила на свой крестный путь в день, когда перестала открыто молиться за Царя.
Действия высшего духовенства по изменению богослужений были, на первый взгляд, вполне последовательны и логичны: поскольку до революции церковное поминовение царя носило личностный, персонифицированный характер (в большинстве случаев император упоминался в молитвах по имени и отчеству), то упразднение молитвословий о царе казалось вполне закономерным. Однако вследствие отмены Св. синодом поминовения «имярека» автоматически исчезла и молитва о самой царской Богом данной власти [1 Царств. 8, 4-22], освящённой церковью в особом таинстве миропомазания. Тем самым, при сохранении молитвы о государственной власти вообще, в богослужебных чинах произошло принципиальное изменение: царская власть оказалась «десакрализована» и уравнена с народовластием, чем фактически был утверждён и провозглашён тезис: «всякая власть - от Бога»; а значит и смена формы государственной власти, революция - тоже «от Бога».
Поясняют логику синода и его определения от 18 и 20 марта об изменении надписей на выходных листах вновь издаваемых богослужебных книг и надписи на антиминсах. Суть этих изменений была одна. Так, надпись на антиминсе, кроме даты его освящения, ранее содержала и пояснение: в царствование какого императора («имярек») он освящён. Синод для антиминса утвердил новый текст: «По благословению Святейшего Правительствующего Синода, при Временном Правительстве всея России священнодействован». В данном случае замены были оправданы временным характером поминовения государственной власти. В других случаях, касающихся богослужения, поминовение царя носило более вероучительный (то есть идеологический) смысл. Так, в Богородичном тропаре утрени после произведённой богослужебной замены поминовения царя, во всех церквах РПЦ должны были произноситься такие слова:«Всепетая Богородице, …спаси благоверное Временное правительство наше, емуже повелела еси правити (выдел. нами. - М.Б.), и подаждь ему с небесе победу». Этим «вероучительным» молитвословием синод фактически провозгласил тезис о божественном происхождении власти Временного правительства.
Таким образом, через несколько дней после начала Февральской революции Российская церковь перестала быть “монархической”, фактически став “республиканской”: не дожидаясь решения Учредительном Собрании об образе правления, Св. синод РПЦ, повсеместно заменив поминовение царской власти молитвенным поминовением народовластия, провозгласил в богослужебных чинах Россию республикой. Вследствие «духовных» действий церковной иерархии Россия была объявлена А.Ф. Керенским 1 сентября 1917 г. республикой, ибо (по вере) действие «духа» предшествует и обусловливает действие «плоти».
Узурпацию правительством Керенского прав будущего Учредительного Собрания и фактическую противоправность объявления России республикой отмечали, например, В.Н. Воейков и епископ Никон (Рклицкий). Соответственно, и действия синода были вызваны стремлением представителей высшего духовенства путём уничтожения царской власти разрешить многовековой теократический вопрос о «священстве - царстве», о том, кто главнее: первосвященник царя или царь - первосвященника.
Если различные политические партии и социальные группы общества, двигавшие революционный процесс, были заинтересованы в свержении авторитарной власти российского самодержца, то духовенство было заинтересовано не только в уничтожении монархии, но и, в первую очередь, в «десакрализации» царской власти. Духовенство (в частности, синод РПЦ) стремилось обосновать, что между царской властью и какой-либо формой народовластия нет никаких отличий: «всякая власть - от Бога». Именно выполнение условия «десакрализации» царской власти было одним из основных этапов в разрешении вопроса «священства - царства» в пользу превосходства церкви над государственной властью, по тому времени - императорской. В необходимости «десакрализации» монархии, (в создании «доказательства» того, что земное царство подобно «бренной плоти», а священство подобно «вечному духу»; обоснование тезиса: «дух выше плоти и должен подчинить её себе»), заключался один из основных мотивов революционности духовенства.
Монархический строй давал царю как помазаннику Божьему определённые полномочия в церкви. Но вместе с тем этой форме правления была присуща и неопределённость в разграничении прав государственных и церковных. В результате создавался повод для постоянного недовольства духовенства своим якобы бесправием и «угнетённым» положением из-за прямого или косвенного участия царя в делах церкви. Подробнее об этом говорится в монографии профессора Н. Суворова в историческом экскурсе, выделенном петитом.
Светская власть (народовластие), не вмешивающаяся в дела внутреннего управления церкви, дающая ей свободу действий и тем самым являющая свою благосклонность к религии, - более привлекательная форма государственной власти для стремившегося к независимости духовенства.
Несмотря на благосклонное официальное отношение высшей иерархии к смене формы государственной власти в России, члены Петроградского религиозно-философского общества, обсуждая на своих заседаниях 11-12 марта церковно-государственные отношения и говоря о харизматической природе царской власти, сочли действия синода недостаточно правомерными. Они постановили довести до сведения Временного правительства следующее: «Принятие Синодом акта отречения царя от престола по обычной канцелярской форме «к сведению и исполнению» совершенно не соответствует тому огромной религиозной важности факту, которым церковь признала царя в священнодействии коронования помазанником Божиим. Необходимо издать для раскрепощения народной совести и предотвращения возможности реставрации соответственный акт от лица церковной иерархии, упраздняющий силу таинства царского миропомазания, по аналогии с церковными актами, упраздняющими силу таинств брака и священства».
По сути своей, действия членов Св. синода весной 1917 г. не обрели логического завершения, на что указали члены Петроградского религиозно-философского общества. Но тем не менее актом, предотвращавшим возможность реставрации монархии в России, фактически стала замена богослужебных чинов и молитвословий.
http://rodnaya-istoriya.ru/index.php/istoriya-cerkvi/sinodalniie-period-1700-g.-%E2%80%93-noyabr-1917-g/svyateieshiie-sinod-rossiieskoie-pravoslavnoie-cerkvi-i-sverjenie-monarxii-v-1917-godu.html
Лжецы, клятвопреступники и убийцы семьи
ражданина Романова - РПЦ в 1917 г. ч. 1
Святейший синод российской православной церкви и свержение монархии в 1917 году
М. А. Бабкин
[На 1917 год в России было 55173 православных храма, около 100 000 священнослужителей, 4 духовных академии, 1250 монастырей]
В конце февраля 1917 г., несмотря на стремительно разворачивавшиеся в Петрограде политические события, в Святейшем правительствующем синоде Российской Православной церкви (РПЦ), по словам протопресвитера военного и морского духовенства Г. Шавельского, «царил покой кладбища».
Высший орган церковной власти занимался текущей работой, решая большей частью различные бракоразводные и пенсионные дела. За этим молчанием скрывались антимонархические настроения. Они проявились в реакции членов синода на поступавшие к ним в те дни от граждан и государственных чиновников России обращения с просьбами о поддержке монархии.
Так, подобную просьбу содержала телеграмма Екатеринославского отдела Союза русского народа от 23 февраля 1917 г. О необходимости поддержать царский престол говорил и товарищ (заместитель) синодального обер-прокурора князь Н.Д. Жевахов. В разгар забастовок, 26 февраля, он предложил первоприсутствующему члену (председателю) синода - митрополиту Киевскому Владимиру (Богоявленскому) выпустить воззвание к населению в защиту монарха - «вразумляющее, грозное предупреждение Церкви, влекущее, в случае ослушания, церковную кару».
Воззвание предлагалось не только зачитать с церковных амвонов, но и расклеить по городу. Митрополит Владимир отказался помочь падающей монархии, невзирая на настоятельные просьбы Жевахова.
27 февраля с предложением к синоду осудить революционное движение обратился обер-прокурор Н.П. Раев, отметив, что возмутители спокойствия «состоят из изменников, начиная с членов Государственной Думы и кончая рабочими». Синод отклонил и это предложение.
2 марта 1917 г. в покоях Московского митрополита состоялось частное собрание членов синода и представителей столичного духовенства. Было заслушано поданное митрополитом Петроградским Питиримом (Окновым) прошение об увольнении на покой. Тогда же члены синода признали необходимым немедленно установить связь с Исполнительным комитетом Государственной Думы. Этот факт даёт основание утверждать, что Св. синод РПЦ признал Временное правительство ещё до отречения Николая II от престола, которое состоялось в ночь со 2 на 3 марта.
На совещании синодальных архиереев, проходившем 3 марта в покоях Киевского митрополита, было решено направить в Государственную Думу нарочного (священника одной из кладбищенских церквей) с сообщением о резолюциях, принятых церковной властью.В тот же день вступил в должность новый синодальный обер-прокурор В.Н. Львов, вошедший во Временное правительство на правах министра.
Первое после государственного переворота официально-торжественное заседание Св. синода состоялось 4 марта. На нём председательствовал митрополит Киевский Владимир и присутствовал новый синодальный обер-прокурор. От лица Временного правительства В.Н. Львов объявил об "освобождении РПЦ от опеки государства, губительно влиявшей на церковно-общественную жизнь".
Члены синода (за исключением отсутствовавшего митрополита Питирима) выразили искреннюю радость по поводу наступления новой эры в жизни Православной церкви. С приветственным словом к обер-прокурору и сопастырям обратились митрополит Владимир (Богоявленский), архиепископы Черниговский Василий (Богоявленский) и Новгородский Арсений (Стадницкий). Последний говорил о больших перспективах для Российской церкви, открывшихся после того, как «революция дала нам (РПЦ. - М.Б.) свободу от цезарепапизма».
Тогда же из зала заседаний синода по инициативе обер-прокурора было вынесено в архив царское кресло, которое в глазах иерархов являлось «символом цезарепапизма в Церкви Русской», то есть символом порабощения церкви государством. Достаточно знаменательно, что вынести его обер-прокурору помог первоприсутствующий член Синода - митрополит Владимир. Кресло было решено передать в музей.
На следующий день, 5 марта, синод распорядился, чтобы во всех церквах Петроградской епархии многолетие Царствующему Дому «отныне не провозглашалось».
Непосредственно на «Акт об отречении Николая II от престола Государства Российского за себя и за сына в пользу Великого Князя Михаила Александровича» от 2 марта 1917 г. и на «Акт об отказе Великого Князя Михаила Александровича от восприятия верховной власти» от 3 марта синод отреагировал нейтрально: 6 марта он вынес определение принять их «к сведению и исполнению» и во всех храмах империи отслужить молебны с возглашением многолетия «Богохранимой Державе Российской и Благоверному Временному Правительству ея».
В «Акте …» вел. кн. Михаила Александровича, в частности, говорилось: «Принял Я твёрдое решение в том лишь случае воспринять верховную (царскую) власть, если такова будет воля великого народа нашего, которому надлежит …в Учредительном Собрании установить образ правления и новые основные законы Государства Российского. Посему, …прошу всех граждан Державы Российской подчиниться Временному правительству, …впредь до того, как …Учредительное Собрание своим решением об образе правления выразит волю народа».
Речь шла не об отречении великого князя от престола, а о невозможности занятия им царского престола без ясно выраженной на это воли всего народа России. Михаил Александрович предоставлял право выбора формы государственного правления Учредительному Собранию. До его созыва же он доверил управление страной созданному по инициативе Государственной Думы Временному правительству. Его намерение основывалось на имевших место в российском обществе мнениях о желательности установления в России конституционной монархии.
(В планы Комитета Государственной Думы входило добиться отречения Николая II и передать престол наследнику Алексею при регентстве вел. кн. Михаила Александровича, о чем говорил в своем выступлении 2 марта в Таврическом дворце П.Н. Милюков.
Члены Св. синода понимали неоднозначность политической ситуации в стране и возможность альтернативного решения вопроса о выборе формы государственной власти в России, что было зафиксировано в синодальных определениях от 6 и 9 марта. В них говорилось, что вел. кн. Михаил Александрович отказался от принятия верховной власти «впредь до установления в Учредительном Собрании образа правления». Однако это не свидетельствовало о колебаниях в рядах синода по поводу будущего государственного устройства. Вероятно, авторы упомянутых определений стремились лишь к максимальной юридической точности формулировок. Решения, принятые в те же и в последующие дни и подписанные всем составом Св. синода, уже однозначно свидетельствовали о его выборе в пользу народовластия.
9 марта синод обратился с посланием «К верным чадам Православной Российской Церкви по поводу переживаемых ныне событий». В нём был призыв довериться Временному правительству. «Свершилась воля Божия, - начиналось послание, - Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ея новом пути».
Тем самым синод фактически признал государственный переворот правомерным, официально провозгласил начало новой государственной жизни России, а революционные события объявил как свершившуюся «волю Божию». Это послание было охарактеризовано профессором Петроградской духовной академии Б.В. Титлиновым как «послание, благословившее новую свободную Россию», а генералом А.И. Деникиным, - как «санкционировавшее совершившийся переворот».
Под посланием поставили подписи епископы императорского состава синода. Причём даже имевшие репутацию монархистов и черносотенцев: например, митрополит Киевский Владимир (Богоявленский) и митрополит Московский Макарий (Парвицкий-Невский).
В связи с изменившейся формой государственной власти в России, Православная церковь была поставлена перед необходимостью отразить в богослужебных чинах факт отречения от престола императора Николая II, отказ (временный) от принятия верховной власти великого князя Михаила Александровича и приход к власти Временного правительства. В связи с чем перед РПЦ возникла проблема: как и какую государственную власть следует поминать в церковных молитвах? Дело в том, что по установленным церковным чинопоследованиям на каждом богослужении должны возноситься моления о государственной власти. Это очень важный момент в деятельности церкви, в ее взаимоотношениях с правительством и верующими.
4 марта 1917 г. синод получил многочисленные телеграммы от российских архиереев с запросом о форме моления за власть. В ответ, два дня спустя, первоприсутствующий член синода митрополит Киевский Владимир разослал от своего имени по всем епархиям РПЦ телеграммы (66 внутри России и 1 - в Нью-Йорк) с распоряжением о том, что «моления следует возносить за Богохранимую Державу Российскую и Благоверное Временное правительство ея». Таким образом, уже 6 марта российский епископат перестал возносить молитвы о царе.
Впервые вопрос о молитве за власть Св. синод рассматривал 7 марта 1917 г. Его решением синодальной Комиссии по исправлению богослужебных книг под председательством архиепископа Финляндского Сергия (Страгородского) поручалось внести изменения в богослужебные чины и молитвословия в связи с происшедшей переменой в государственном управлении. Но не дожидаясь решения этой комиссии, уже 7-8 марта синод издал определение, согласно которому всему российскому духовенству предписывалось «во всех случаях за богослужениями вместо поминовения царствовавшего дома возносить моление “о Богохранимой Державе Российской и Благоверном Временном Правительстве ея”».
Анализ этого определения показывает, что,
во-первых, в нём Дом Романовых уже 7 марта был провозглашён «царствовавшим»: до решения Учредительного Собрания и при фактическом отсутствии отречения от царского престола вел. кн. Михаила Александровича он стал поминаться в прошедшем времени.
Во-вторых, до революции существовала некоторая очерёдность в поминовении государственной и церковной властей. На мирных ектениях первым молитвенно поминался синод, а после него - император и Царствующий Дом, а на сугубых ектениях, на великом входе и многолетиях - в первую очередь император и Царствующий Дом, а во-вторую - синод. В определении синода от 7 марта устанавливалась новая последовательность: на всех основных службах государственная власть (Временное правительство) стала поминаться после церковной. То есть «первенство по чести» в изменённых церковных богослужениях отдавалось церкви, а не государству. На наш взгляд, методологическое объяснение этого факта находится в русле рассмотрения проблемы «священства - царства».
Третьей особенностью синодального решения об отмене молитвословий за царскую власть является фактическое упразднение «царских дней». «Царские дни» имели статус государственных праздников и объединяли собой дни рождения и тезоименитств императора, его супруги и наследника, дни восшествия на престол и коронования. Эти праздники носили ярко выраженный религиозный характер: во время них совершались крестные ходы, служились торжественные службы о «здравии и благоденствии» Царствующего Дома. Официально «царские дни» были отменены постановлением Временного правительства 16 марта 1917 г.
Однако синод хронологически опередил и предвосхитил постановление Временного правительства об отмене этих государственно-церковных праздников, серией своих определений объявив революционные события необратимыми, упразднив поминовение «царствовавшего» дома и распорядившись не поминать на богослужениях Царскую семью.
Составленный синодальной Комиссией по исправлению богослужебных книг подробный перечень богослужебных изменений был рассмотрен и утверждён синодом 18 марта 1917 г. Новшества свелись к замене молитв о царской власти молитвами о “благоверном Временном правительстве”. Причём, в этом синодальном определении Царский Дом вновь был упомянут в прошедшем времени, то есть в качестве как бы уже ушедшего в прошлое.
Вследствие нововведений, ревизии подверглось церковно-монархическое учение о государственной власти, которое исторически утвердилось в богослужебных книгах Русской церкви и до марта 1917 г. было созвучно державно-триединой формуле «за Веру, Царя и Отечество». Отказавшись молитвенно поминать царскую власть, церковь исключила одну из составляющих триады - «за Царя». Тем самым духовенство фактически изменило исторически сложившуюся государственно-монархическую идеологию.
Изменение смысла молитвословий заключалось в богословском “оправдании” революции, то есть в богослужебной формулировке тезиса о том, что “всякая власть от Бога”: как царская власть, так и народовластие. Этим в богослужебной практике проводилась мысль, что смена формы власти как в государстве, так и в церкви (в смысле молитвенного исповедания определённого государственного учения) - явление не концептуального характера и вовсе не принципиальное. Вопрос же об «альтернативе» власти, то есть о должном выборе Учредительным Собранием между народовластием и царством, был синодом решён и богословски, и практически в пользу народовластия.
Своими действиями по замене молитвословий члены Св. синода дали понять, что принципиальных отличий между царской властью и властью Временного правительства для них нет, то есть нет и не должно быть места императора в церкви, не может быть царской церковной власти. Иными словами, власть царя преходяща и относительна. Вечна, надмирна и абсолютна лишь власть священства, первосвященника. Отсюда и тезис воинствующего клерикализма - «священство выше царства».
Поскольку в церковных богослужебных книгах определениями синода было произведено упразднение молитв о царской власти, то тем самым Дом Романовых фактически был объявлен «отцарствовавшим». Следовательно, уже 9 марта, после выхода вышеупомянутого послания синода, во-первых, завершился процесс перехода РПЦ на сторону Временного правительства, и, во-вторых, Св. синод фактически осуществил вмешательство в политический строй государства: революционные события были официально объявлены безальтернативными и необратимыми. По словам о. Сергия Булгакова, Россия вступила на свой крестный путь в день, когда перестала открыто молиться за Царя.
Действия высшего духовенства по изменению богослужений были, на первый взгляд, вполне последовательны и логичны: поскольку до революции церковное поминовение царя носило личностный, персонифицированный характер (в большинстве случаев император упоминался в молитвах по имени и отчеству), то упразднение молитвословий о царе казалось вполне закономерным. Однако вследствие отмены Св. синодом поминовения «имярека» автоматически исчезла и молитва о самой царской Богом данной власти [1 Царств. 8, 4-22], освящённой церковью в особом таинстве миропомазания. Тем самым, при сохранении молитвы о государственной власти вообще, в богослужебных чинах произошло принципиальное изменение: царская власть оказалась «десакрализована» и уравнена с народовластием, чем фактически был утверждён и провозглашён тезис: «всякая власть - от Бога»; а значит и смена формы государственной власти, революция - тоже «от Бога».
Поясняют логику синода и его определения от 18 и 20 марта об изменении надписей на выходных листах вновь издаваемых богослужебных книг и надписи на антиминсах. Суть этих изменений была одна. Так, надпись на антиминсе, кроме даты его освящения, ранее содержала и пояснение: в царствование какого императора («имярек») он освящён. Синод для антиминса утвердил новый текст: «По благословению Святейшего Правительствующего Синода, при Временном Правительстве всея России священнодействован». В данном случае замены были оправданы временным характером поминовения государственной власти. В других случаях, касающихся богослужения, поминовение царя носило более вероучительный (то есть идеологический) смысл. Так, в Богородичном тропаре утрени после произведённой богослужебной замены поминовения царя, во всех церквах РПЦ должны были произноситься такие слова:«Всепетая Богородице, …спаси благоверное Временное правительство наше, емуже повелела еси правити (выдел. нами. - М.Б.), и подаждь ему с небесе победу». Этим «вероучительным» молитвословием синод фактически провозгласил тезис о божественном происхождении власти Временного правительства.
Таким образом, через несколько дней после начала Февральской революции Российская церковь перестала быть “монархической”, фактически став “республиканской”: не дожидаясь решения Учредительном Собрании об образе правления, Св. синод РПЦ, повсеместно заменив поминовение царской власти молитвенным поминовением народовластия, провозгласил в богослужебных чинах Россию республикой. Вследствие «духовных» действий церковной иерархии Россия была объявлена А.Ф. Керенским 1 сентября 1917 г. республикой, ибо (по вере) действие «духа» предшествует и обусловливает действие «плоти».
Узурпацию правительством Керенского прав будущего Учредительного Собрания и фактическую противоправность объявления России республикой отмечали, например, В.Н. Воейков и епископ Никон (Рклицкий). Соответственно, и действия синода были вызваны стремлением представителей высшего духовенства путём уничтожения царской власти разрешить многовековой теократический вопрос о «священстве - царстве», о том, кто главнее: первосвященник царя или царь - первосвященника.
Если различные политические партии и социальные группы общества, двигавшие революционный процесс, были заинтересованы в свержении авторитарной власти российского самодержца, то духовенство было заинтересовано не только в уничтожении монархии, но и, в первую очередь, в «десакрализации» царской власти. Духовенство (в частности, синод РПЦ) стремилось обосновать, что между царской властью и какой-либо формой народовластия нет никаких отличий: «всякая власть - от Бога». Именно выполнение условия «десакрализации» царской власти было одним из основных этапов в разрешении вопроса «священства - царства» в пользу превосходства церкви над государственной властью, по тому времени - императорской. В необходимости «десакрализации» монархии, (в создании «доказательства» того, что земное царство подобно «бренной плоти», а священство подобно «вечному духу»; обоснование тезиса: «дух выше плоти и должен подчинить её себе»), заключался один из основных мотивов революционности духовенства.
Монархический строй давал царю как помазаннику Божьему определённые полномочия в церкви. Но вместе с тем этой форме правления была присуща и неопределённость в разграничении прав государственных и церковных. В результате создавался повод для постоянного недовольства духовенства своим якобы бесправием и «угнетённым» положением из-за прямого или косвенного участия царя в делах церкви. Подробнее об этом говорится в монографии профессора Н. Суворова в историческом экскурсе, выделенном петитом.
Светская власть (народовластие), не вмешивающаяся в дела внутреннего управления церкви, дающая ей свободу действий и тем самым являющая свою благосклонность к религии, - более привлекательная форма государственной власти для стремившегося к независимости духовенства.
Несмотря на благосклонное официальное отношение высшей иерархии к смене формы государственной власти в России, члены Петроградского религиозно-философского общества, обсуждая на своих заседаниях 11-12 марта церковно-государственные отношения и говоря о харизматической природе царской власти, сочли действия синода недостаточно правомерными. Они постановили довести до сведения Временного правительства следующее: «Принятие Синодом акта отречения царя от престола по обычной канцелярской форме «к сведению и исполнению» совершенно не соответствует тому огромной религиозной важности факту, которым церковь признала царя в священнодействии коронования помазанником Божиим. Необходимо издать для раскрепощения народной совести и предотвращения возможности реставрации соответственный акт от лица церковной иерархии, упраздняющий силу таинства царского миропомазания, по аналогии с церковными актами, упраздняющими силу таинств брака и священства».
По сути своей, действия членов Св. синода весной 1917 г. не обрели логического завершения, на что указали члены Петроградского религиозно-философского общества. Но тем не менее актом, предотвращавшим возможность реставрации монархии в России, фактически стала замена богослужебных чинов и молитвословий.
http://rodnaya-istoriya.ru/index.php/istoriya-cerkvi/sinodalniie-period-1700-g.-%E2%80%93-noyabr-1917-g/svyateieshiie-sinod-rossiieskoie-pravoslavnoie-cerkvi-i-sverjenie-monarxii-v-1917-godu.html