Про кукол и не совсем.
Так вот. Что было еще.
Еще, когда я была в Юбилейном в свой день рождения, бабушка отдала мне деньги - родители поздравили - и сказала: купи себе барби, а?
Это был не маразм, нет. Это было что-то очень личное, прям между нами такое. Все мои куклы сидят на даче в самодельных и не очень одеждах. Заводское платье практически в первоначальном виде осталось на лесной фее из лебединого озера. Молд - Тереза. Вот такая, справа.
Это была единственная кукла, все заводские ништяки которой остались непотерянными. Я знаю до сих пор, что где лежит. Сама она сидит в этом же платье, и тонкие лямочки, как на человеческих лифчиках, только тоньше, не порвались. Порвались нарукавники, потому что я часто их снимала и надевала, а пальцы у нее растопырены.
Я ее так и звала - Терезой. В деревне кот бабушки сгрыз ей руки, она ходила такая же дисгидрозная, как и я. Пофиг. Я ее любила все равно. Впервые такое вот проявилось. Покалеченная, но моя.
"Купи себе барби, Наташка?" - говорила бабушка и протягивала деньги. Мне исполнилось 19 лет. В итоге я купила трех маленьких коней, потому что чувствовала себя потерянной и одинокой.
Наверное, я бы сейчас ее такую купила. Проревела бы долго над ней и потом не знала бы, что делать с ней.
Еще, когда я была в Юбилейном в свой день рождения, бабушка отдала мне деньги - родители поздравили - и сказала: купи себе барби, а?
Это был не маразм, нет. Это было что-то очень личное, прям между нами такое. Все мои куклы сидят на даче в самодельных и не очень одеждах. Заводское платье практически в первоначальном виде осталось на лесной фее из лебединого озера. Молд - Тереза. Вот такая, справа.
Это была единственная кукла, все заводские ништяки которой остались непотерянными. Я знаю до сих пор, что где лежит. Сама она сидит в этом же платье, и тонкие лямочки, как на человеческих лифчиках, только тоньше, не порвались. Порвались нарукавники, потому что я часто их снимала и надевала, а пальцы у нее растопырены.
Я ее так и звала - Терезой. В деревне кот бабушки сгрыз ей руки, она ходила такая же дисгидрозная, как и я. Пофиг. Я ее любила все равно. Впервые такое вот проявилось. Покалеченная, но моя.
"Купи себе барби, Наташка?" - говорила бабушка и протягивала деньги. Мне исполнилось 19 лет. В итоге я купила трех маленьких коней, потому что чувствовала себя потерянной и одинокой.
Наверное, я бы сейчас ее такую купила. Проревела бы долго над ней и потом не знала бы, что делать с ней.