Рефлексия о книжках 2014 года. Часть II.
Иван Бунин. Полное Собрание Стихотворений в 2х тт. Новая Библиотека Поэта. Изд. Вита Нова (с)2014
Как я уже заметил выше, нам кажется, что о нобелевском лауреате Иване Бунине мы знаем все. Опубликован он давно уже в объеме, претендующем на полноту, его статус классика неоспорим, так что о каком же "умножении на ноль" может идти речь? Конечно же, подобное утверждение содержит долю преувеличения, и все же правомерно. Дело в том, что вероятно самый рафинированный стилист из русских поэтов ХХ века,казалось бы навсегда обозначен прозаиком, еще и сочинявшим стихи (почти что между делом), которым в первом из российских собраний сочинений отведено место в последнем томе, и которые до сегодняшнего дня так и не были изданы с подобающим справочным аппаратом в полном объеме.
Если вы спросите любителя поэзии о стилисте - то первые имена, которые придут на ум будут: Бальмонт, Брюсов, кто-нибудь скажет Хлебников, а еще кто-нибудь особо эрудированный назовет имя Валерия Перелешина, и каждый по-своему будет прав. Но именно в лице Бунина мы имеем поэта в академическом корпусе стихотворений которого начиная где-то с 1912-го (примерно) года вообще нет проходных стихов, более того, просто нет ни одного лишнего слова! В этом смысле - он единственный собрат великого итальянца Артуро Бенедетти Микеланджели, единственного пианиста того же века ни в одной записи которого не содержится ни одной ноты, сыгранной мимо текста (наблюдение не мое, блох вылавливал Евгений Киссин, о чем доложил в одном из интервью в документальном фильме о виртуозах двадцатого века; по понятным причинам у меня есть основания ему верить). Да, Бунин не сочинял венки сонетов и акростихи, но он единственный, чтение кого внушает уверенность, что он не делал этого только по причине того, что это не входило в непосредственный круг его творческих задач.
Когда-то выдающийся вивальдист Майкл Тэлботт написал целую монографию с многочисленными нотными примерами о том, что Вивальди был ничуть не меньшим мастером контрапункта, чем современные ему немцы, просто демонстрация подобного навыка никогда не была для него самоцелью. Более того, со временем, чем меньше становился "выход годных" у Бунина, тем ближе подходил он к абсолютному совершенству по любым меркам, вплоть до классического "Ледяная ночь, мистраль..." 1952 года, стихотворения, совершенного алгебраически.
Подобная монография о Бунине - дело будущего, если в ней вообще есть потребность, ведь для читателя с настроенным слухом все это вполне очевидно. А пока хочется порадоваться выходу двухтомника в "Библиотеке поэта" где впервые полный корпус стихов Бунина за вычетом переводов представлен с разночтениями и вариантами и удивиться, что после смерти автора такой работы пришлось ждать 60 лет. Поэты вообще-то бывают разные. Одни - выдыхают строчку в воздух, и она живет. Другие - ворочают булыжники. Мне почему-то кажется, что Бунин был из вторых, упорно стремившихся казаться первыми. И, возможно единственным, в чьем случае это оправдано.