(no subject)
Поразмышлял о том, как нам относиться к парижскому пожару - сочувственно, злорадно, отстраненно.
***
Это не Франция вторгавшихся в России Наполеона I, его племянника Наполеона III и тысяч добровольцев-вишистов, топтавших нашу землю во время Великой Отечественной. Это не Франция сытого достатка, безудержного потребления и уютных вилл на Лазурном берегу, ради которых российские «элитарии» угодливо льют слезы в унисон с Б-А. Леви. Да, кстати, Франции этого самого Леви, а также Франции толерантности, прав меньшинств и однополых браков, Франция Нотр-Дама не просто чужда, а противоположна. Нотр-Дам - это то, что соединяет нас с Францией и Европой здорового человека и разъединяет - с ними же сегодняшними человека больного.
Нотр-Дам - облаченное в камень эхо Европы, где отец был отцом, мать - матерью, женщина - прекрасной дамой, а не озлобленной феминисткой или объектом непрошеной агрессивной «защиты» в исполнении этой феминистки. Европы, где под прогрессом понималось не повсеместное принудительное введение туалетов для гомосексуалистов, бисексуалов, транссексуалов и гендерно-неопределившихся персон, а неуклонное движение к социальной справедливости и этическому совершенствованию общества, осуществляемое с христианством если не на устах, то в поступках; недаром и Жан Жорес, сыгравший одну из главных ролей в истории французского социализма, при всем своем безусловном антиклерикализме признавал значение веры Иисуса и восхищался французской церковной архитектурой, хотя и говорил, что Спасителя выгнали бы сейчас из этих храмов, если бы он вздумал произнести там проповедь.
Это Европа высочайших достижений человеческой мысли и величайших дерзновений человеческой воли.
Да, эта самая Европа постоянно строила нам козни, воевала с нами, вторгалась к нам - либо всем скопом, либо одна ее часть была нашим врагом, а другая - союзником, но таким, что не сильно лучше врага. Поэтому я и уточняю, что правильнее говорить не о разных Европах, а о разных сторонах одной и той же. Но при этом, в свою очередь, и с той, и с другой мы одно целое - пусть и разные стороны этого целого.
Люблю такое сравнение: мы как Монтекки и Капулетти, у которых одна Верона. Или как зеркало и отражающийся в нем предмет, которые, тем не менее, находятся рядом и в одной комнате, в то время как Япония и Китай - за порогом комнаты.
***
Я, в общем-то, ни в коем случае не призываю всех скорбеть о пожаре в соборе, радоваться, что он был в итоге потушен, и вывешивать картинки «Же суи Нотр-Дам». Невыразимая пошлость, особенно после того, как это же самое сделал наш официоз, способный любой благой порыв превратить в свинство. И даже искреннее, но слишком бурное выражение эмоций мне кажется малоуместным. А вот просто промолчать - в самый раз. Радостно, раздраженно, философично - тут уж каждый решит сам. Хотя бы промолчать о месте, где хранится Терновый венец Иисуса и которому посвятил свой великий роман Гюго.
https://sevastopol.su/point-of-view/notr-dam-de-gorit
***
Это не Франция вторгавшихся в России Наполеона I, его племянника Наполеона III и тысяч добровольцев-вишистов, топтавших нашу землю во время Великой Отечественной. Это не Франция сытого достатка, безудержного потребления и уютных вилл на Лазурном берегу, ради которых российские «элитарии» угодливо льют слезы в унисон с Б-А. Леви. Да, кстати, Франции этого самого Леви, а также Франции толерантности, прав меньшинств и однополых браков, Франция Нотр-Дама не просто чужда, а противоположна. Нотр-Дам - это то, что соединяет нас с Францией и Европой здорового человека и разъединяет - с ними же сегодняшними человека больного.
Нотр-Дам - облаченное в камень эхо Европы, где отец был отцом, мать - матерью, женщина - прекрасной дамой, а не озлобленной феминисткой или объектом непрошеной агрессивной «защиты» в исполнении этой феминистки. Европы, где под прогрессом понималось не повсеместное принудительное введение туалетов для гомосексуалистов, бисексуалов, транссексуалов и гендерно-неопределившихся персон, а неуклонное движение к социальной справедливости и этическому совершенствованию общества, осуществляемое с христианством если не на устах, то в поступках; недаром и Жан Жорес, сыгравший одну из главных ролей в истории французского социализма, при всем своем безусловном антиклерикализме признавал значение веры Иисуса и восхищался французской церковной архитектурой, хотя и говорил, что Спасителя выгнали бы сейчас из этих храмов, если бы он вздумал произнести там проповедь.
Это Европа высочайших достижений человеческой мысли и величайших дерзновений человеческой воли.
Да, эта самая Европа постоянно строила нам козни, воевала с нами, вторгалась к нам - либо всем скопом, либо одна ее часть была нашим врагом, а другая - союзником, но таким, что не сильно лучше врага. Поэтому я и уточняю, что правильнее говорить не о разных Европах, а о разных сторонах одной и той же. Но при этом, в свою очередь, и с той, и с другой мы одно целое - пусть и разные стороны этого целого.
Люблю такое сравнение: мы как Монтекки и Капулетти, у которых одна Верона. Или как зеркало и отражающийся в нем предмет, которые, тем не менее, находятся рядом и в одной комнате, в то время как Япония и Китай - за порогом комнаты.
***
Я, в общем-то, ни в коем случае не призываю всех скорбеть о пожаре в соборе, радоваться, что он был в итоге потушен, и вывешивать картинки «Же суи Нотр-Дам». Невыразимая пошлость, особенно после того, как это же самое сделал наш официоз, способный любой благой порыв превратить в свинство. И даже искреннее, но слишком бурное выражение эмоций мне кажется малоуместным. А вот просто промолчать - в самый раз. Радостно, раздраженно, философично - тут уж каждый решит сам. Хотя бы промолчать о месте, где хранится Терновый венец Иисуса и которому посвятил свой великий роман Гюго.
https://sevastopol.su/point-of-view/notr-dam-de-gorit