"Программистов не выпускать"
"Громадный шестивинтовой вертолет сел недалеко от того места, где Женя оставил свой птерокар, и разгрузка оборудования была в разгаре. Из распахнутых трюмов выкатывали платформы на высоких колесах, груженные желтыми матовыми ящиками. Ящики свозились к подножию одной из акаций, где в развилке между двумя мощными корнями неутомимый Рудак руководил сборкой. Его зычный голос разносился далеко по вечерней саванне.
Заведующая фильмотекой извинилась и убежала куда-то. Женя принялся описывать неуверенные круги вокруг Рудака. Его одолевала любознательность. Платформы на высоких колесах подкатывали, разгружались и уезжали, "слуги КРИ" - парни и девушки - устанавливали и свинчивали желтые ящики, и под акацией вскоре обозначились контуры громоздкой угловатой установки. Рудак ворочался где-то в ее недрах, гудел, свистел и раскатисто покрикивал. Было шумно и весело. - Стронг и Джой, займитесь интравизором! - Трам-тара-рам-тарам-пам-пам! Дайте замыкающую, кто там! - Фидеры!! Куда запропастились фидеры? - О-ла-ла! Еще правее! Вот так... - Фрост, на разгрузку! Женю беззлобно толкали под бока и просили убраться в сторонку. Громадный вертолет разгрузился наконец, взревел, подняв ветер и клочья травы, и ушел из-под акации на посадочную площадку. Из-под установки выполз на четвереньках Рудак, встал, отряхнул ладони и сказал: - Ну, можно начинать. Давайте все по местам. Он вскочил на платформу, где был установлен небольшой пульт управления. Платформа крякнула. - Молись, Великий КРИ! - заорал Рудак. - Станислав еще не вернулся! - крикнул кто-то. - Вот беда! - сказал Рудак и слез с платформы. - А профессор Ломба знает? - робко спросила худенькая, остриженная под мальчика девица. - Профессор узнает, - внушительно сказал Рудак. - Где же Станислав? На полянке перед акацией вспучилась и треснула земля. Женя подскочил на целый метр. Ему показалось, что из травы высунулась бледная зубастая пасть динозавра. - Наконец-то! - сказал Рудак. - Я уже беспокоиться начал: кислород-то у него кончился минуту назад... Из-под земли медленно и неуклюже вытягивалось металлическое кольчатое тело в полметра толщиной, похожее на громадного дождевого червя. Он все ползло и ползло, и неизвестно было, сколько колец его еще прячется под землей, когда передняя его часть быстро завертелась, отвинчиваясь, и свалилась в траву. Из черного отверстия высунулась багровая, с широко разинутым ртом мокрая физиономия. - Ого-го! - заревел Рудак. - С легким паром, Станислав! Физиономия свесилась через край, сплюнула и сиплым голосом объявила: - У него там целый арсенал. Целые армады ползучих тарелок. Вытащите-ка меня отсюда... Кольчатый червь все лез и лез из земли, и красное заходящее солнце играло на его металлических боках. - Начнем, - объявил Рудак и снова взобрался на платформу. Он разгладил налево и направо бороду, скорчил зверскую рожу девицам, столпившимся внизу, и жестом пианиста положил руки на пульт. Пульт вспыхнул индикаторными лампочками. И сейчас же все затихло на поляне. Женя, взводя киноаппарат, с беспокойством отметил, что несколько человек торопливо вскарабкались на акацию и расселись на ветвях, а девушки теснее придвинулись к платформе. На всякий случай он тоже подошел поближе к платформе. - Стронг и Джой, приготовились! - громовым голосом сказал Рудак. - Приготовились! - откликнулись два голоса. - Пою на главной частоте. Подпевайте в крыльях. И побольше шуму. Женя ожидал, что все сейчас запоют и забарабанят, но стало еще тише. Прошла минута. - Повысить напряжение, - негромко приказал Рудак. Прошла еще минута. Солнце зашло, на небе высыпали крупные звезды. Где-то лениво прокричал эму. Девушка, стоящая рядом с Женей, судорожно вздохнула. Вдруг наверху, на ветке акации, зашевелились, и чей-то дрожащий от возбуждения голос крикнул: - Да вот же они! Вон там, на поляне! Вы не туда смотрите! Жене не было видно, куда надо смотреть, и он не знал, кто должны быть "они" и чего от них можно было ждать. Он поднял киноаппарат, попятился еще немного, тесня к платформе девушек и вдруг он увидел. Сначала он подумал, что ему показалось. Что это просто плывут пятна в утомленных глазах. Черная под звездами саванна шевелилась. Неясные серые тени возникли на ней, молчаливые и зловещие, зашелестела трава, что-то скрипнуло, послышался дробный перестук, звяканье, потрескивание. И в одно мгновение тишина наполнилась густыми невнятными шорохами. - Свет! - рявкнул Рудак. - Идут зольдатики. С акации откликнулись радостным воем. Посыпались сухие листья и сучья. В тот же миг над поляной вспыхнул ослепительный свет. Через саванну шла армия Великого КРИ. Она шла сдаваться. Такого парада механического уродства Женя не видел еще никогда в жизни. Очевидно, слуги Великого КРИ тоже видели такое впервые. Гомерический хохот потряс акацию. Конструкторы, испытанные бойцы за механическое совершенство, неистовствовали. Они гроздьями валились с ветвей и катались по поляне. - Нет, ты посмотри! Ты только посмотри! - Семнадцатый век! Кулиса Ватта! - Где Робинзон? Робинзон, это ты считал, что КРИ умнее тебя? - Ура Робинзону! Качать Робинзона! - Ребята, да подоприте же кто-нибудь эти колеса! Они не доедут до нас! - Мальчики! Мальчики! Посмотрите! Паровая машина! - Тележка Кювье! - Автора! Автора! Ужасные страшилища двигались на поляну. Кособокие трехколесные велосипеды на паровом ходу. Гремящие жестью тарелкоподобные аппараты, от которых летели искры и смердило горелым. Знакомые уже септоподы, неистово лягающиеся знаменитой задней ногой. Паукообразные механизмы на длиннейших проволочных ногах, которыми они то и дело спутывались. Позади, уныло вихляясь, приближались шесты на колесиках с поникшими зеркалами на концах. Все это тащилось, хромало, толкалось, стучало, ломалось на ходу и исходило паром и искрами. Женя самозабвенно водил киноаппаратом. - Я больше не слуга! - орал кто-то с акации. - И я тоже! - А что задних ног-то! Передние ряды механических чудовищ, достигнув поляны, остановились. Задние карабкались на них и тоже замирали в куче, перепутавшись, растопырив уродливые сочленения. Поверх упали с деревянным стуком, ломаясь пополам, шесты на колесиках. Одно колесо, звеня пружинками, докатилось до платформы, покрутилось и улеглось у Жениных ног. Тогда Женя оглянулся на Рудака. Рудак стоял на платформе, уперев руки в бока. Борода его шевелилась. - Ну вот, ребята, - сказал он, - отдаю это вам на поток и разграбление. Теперь мы, наверное, узнаем, как и почему они тикают. Победители набросились на павшую армию. - Неужели Великий КРИ построил все это, чтобы изучать поведение Буриданова барана? - с ужасом спросил Женя. - Отчего нет? - сказал Рудак. - Очень даже может быть. Даже наверное. - Он подмигнул с необыкновенной хитростью: - Вообще-то, конечно, ясно, что здесь что-то не в порядке. Мимо два здоровенных конструктора проволокли за заднюю ногу небольшого металлического жука. Как раз напротив платформы нога оторвалась, и конструкторы повалились в траву. - Уродцы, - пробурчал Рудак. - Я же говорил, что она слабо держится, - сказал Женя. Резкий старческий голос врезался в веселый шум: - Что здесь происходит? Мгновенно наступила тишина. - Ай-яй-яй, - шепотом сказал Рудак и слез с платформы. Жене показалось, что Рудак как-то сразу усох. К платформе, прихрамывая, приближался старый седой негр в белом халате. Женя узнал его - это был профессор Ломба. - Где здесь мой Поль? - зловеще ласковым голосом спрашивал он. - Дети, кто мне скажет, где мой заместитель? Рудак молчал. Ломба шел прямо на него. Рудак попятился, наткнулся спиной на платформу и остановился. - Так что же здесь происходит, Поль, сыночек? - спросил Ломба, подходя вплотную. Рудак печально ответил: - Мы перехватили управление у КРИ... и согнали всех уродцев в одну кучу... - Ах, уродцев? - вкрадчиво сказал Ломба. - Важная проблема! Откуда берется седьмая нога? Важная проблема, дети мои! Очень важная проблема! Неожиданно он схватил Рудака за бороду и потащил его на середину поляны сквозь расступившуюся толпу. - Посмотрите на него, дети! - вскричал он торжествующе. - Мы изумляемся! Мы ломаем голову! Мы впадаем в отчаяние! Мы воображаем, что КРИ перехитрил нас! С каждым "мы" он дергал Рудака за бороду, словно звонил в колокол. Голова Рудака покорно раскачивалась. - А что случилось, учитель? - робко спросила какая-то девушка. По ее лицу было видно, что ей очень жалко Рудака. - Что случилось, деточка? - Ломба наконец отпустил Рудака. - Старый Ломба едет в Центр. Отрывает от работы лучших специалистов. И что он узнает? О стыд! Что он узнает, ты, рыжий паршивец? - Он снова схватил Рудака за бороду, и Женя торопливо застрекотал аппаратом. - Над старым Ломбой смеются! Старый Ломба стал посмешищем всех кибернетистов! О старом Ломбе уже рассказывают анекдоты! - Он отпустил бороду и постучал костлявым кулаком в широченную грудь Рудака. - Ну-ка ты, осадная башня! Сколько ног у обыкновенного австралийского мериноса? Или, может быть, ты забыл? Женя вдруг заметил, что несколько молодых людей при этих словах принялись пятиться с явным намерением затереться в толпу. - Программистов не выпускать, - не поворачивая головы, приказал Ломба. В толпе зашумели, и молодые люди были выпихнуты на середину круга. - Что делают эти интеллектуальные пираты? - вопросил Ломба, круто поворачиваясь к ним. - Они показывают в программе семь ног у барана... Толпа зашумела. - Они лишают барана мозжечка... В толпе начался хохот, как показалось Жене - одобрительный. - Бедный, славный, добросовестный КРИ! - Ломба воздел руки к небесам. - Он громоздит нелепость на нелепость! Мог ли он предположить, что его рыжебородый хулиганствующий хозяин даст ему задачу о пятиугольном треугольнике? Рудак уныло пробубнил: - Больше не буду. Честное слово, не буду. Толпа с хохотом лупила программистов в гулкие спины." "Полдень, XXII век", А.,Б. Стругацкие. К чему это я? Ах да: велосипеды