Айсик
Горнолыжный курорт в самом начале сезона. Вечером мы выходим на поиски приключений. С виду улицы темны и пустынны, но опыт подсказывает, что многочисленные забегаловки таят в себе музыку, тепло, смех и шум голосов. Зайти в ближайшее заведение слишком просто, поэтому мы выбираем цель на другом конце городка. Стоило выйти за ворота гостиницы, как сбоку замаячила четверолапая тень. При ближайшем рассмотрении тень оказалась большим чёрным псом.
- Да у нас тут Гримм! - Радостно кричу я. - Здравствуй, Сириус!
Мой спутник, напротив, не доверяет чужим собакам, разумно полагая, что зверюге может прийти в голову всё что угодно, в том числе цапнуть за ногу.
Пёс бежит справа от меня, виляя хвостом. Похоже нам попался знаток человеческих душ. Он сразу раскусил, что мы из себя представляем.
Друг, с опаской выглядывая из-за меня, оперирует к собачьему благоразумию:
- У нас нет еды. И не предвидится. Не трать своё и наше время. Проваливай.
- Может он просто искал приятную компания в эту чудную ночь. Вот и решил нас проводить. Да, мой хороший?
Всю дорогу пёс держится рядом, иногда отвлекаясь, чтобы обнюхать какой-нибудь столб. Мы благополучно добираемся до пункта назначения. Сириус-Гримм тыкается в мою руку на прощанье и я с радостью взъерошиваю шерсть на его загривке. Мы расстаёмся если не друзьями, то хотя бы добрыми приятелями, и я решаю, что уж котлету из моего бургера он точно заслужил.
Но когда я выхожу на улицу с гостинцем, собаки нигде не видно. Краем глаза замечаю тёмную четверолапую тень и бегу к ней.
И нахожу на каменном постаменте железную статую большого чёрного пса.
- Как это? - вырывается у меня.
- Это Айсик, - говорит мужчина с сигаретой в зубах.
- Что?
- Собака у хозяина была. Очень её любил. В честь него трактир и назвал, - указывает на вывеску.
- Ясно...
Ничего не понимаю. Был же пёс. Тёплый и настоящий, а не статуя дурацкая. Мужчина тушит окурок в снегу и возвращается в бар. Я, словно в полусне, кладу котлету перед железной собакой.
- Держи, друг. Спасибо, что дорогу показал.
Отворачиваюсь и быстро убегаю в спасительное тепло.
Это история, упомянутая в предыдущем посте. Мы с Айсиком встретились примерно год назад. Сегодня весь мой город плотно замело снегом. Самое время рассказать.
- Да у нас тут Гримм! - Радостно кричу я. - Здравствуй, Сириус!
Мой спутник, напротив, не доверяет чужим собакам, разумно полагая, что зверюге может прийти в голову всё что угодно, в том числе цапнуть за ногу.
Пёс бежит справа от меня, виляя хвостом. Похоже нам попался знаток человеческих душ. Он сразу раскусил, что мы из себя представляем.
Друг, с опаской выглядывая из-за меня, оперирует к собачьему благоразумию:
- У нас нет еды. И не предвидится. Не трать своё и наше время. Проваливай.
- Может он просто искал приятную компания в эту чудную ночь. Вот и решил нас проводить. Да, мой хороший?
Всю дорогу пёс держится рядом, иногда отвлекаясь, чтобы обнюхать какой-нибудь столб. Мы благополучно добираемся до пункта назначения. Сириус-Гримм тыкается в мою руку на прощанье и я с радостью взъерошиваю шерсть на его загривке. Мы расстаёмся если не друзьями, то хотя бы добрыми приятелями, и я решаю, что уж котлету из моего бургера он точно заслужил.
Но когда я выхожу на улицу с гостинцем, собаки нигде не видно. Краем глаза замечаю тёмную четверолапую тень и бегу к ней.
И нахожу на каменном постаменте железную статую большого чёрного пса.
- Как это? - вырывается у меня.
- Это Айсик, - говорит мужчина с сигаретой в зубах.
- Что?
- Собака у хозяина была. Очень её любил. В честь него трактир и назвал, - указывает на вывеску.
- Ясно...
Ничего не понимаю. Был же пёс. Тёплый и настоящий, а не статуя дурацкая. Мужчина тушит окурок в снегу и возвращается в бар. Я, словно в полусне, кладу котлету перед железной собакой.
- Держи, друг. Спасибо, что дорогу показал.
Отворачиваюсь и быстро убегаю в спасительное тепло.
Это история, упомянутая в предыдущем посте. Мы с Айсиком встретились примерно год назад. Сегодня весь мой город плотно замело снегом. Самое время рассказать.