Как Кастрюлькин Ящиковых породил
Оригинал взят у comrade_vo в Как Кастрюлькин Ящиковых породил
Интервью Татьяны Николаевны Мельник, о котором я упоминал в предыдущей статье, показалось мне достойным того, чтобы прокомментировать его отдельно. Интервью это было дано после круглого стола в Мособлдуме, где в очередной раз стало ясно, что все аргументы сторонников бэби-боксов (которые сводятся, по сути, к одному манипуляционному "лучше в бэби-бокс, чем в мусорку") разбиваются о доводы противников этого нововведения.
Татьяна Мельник на Круглом столе в Мособлдуме (справа)
Это интервью как раз и показывает, что сами сторонники бэби-боксов понимают шаткость своей позиции и тщетно пытаются найти новые оправдания своим усилиям разлучить мать и ребёнка. Так, рассказывая корреспонденту Известий историю возникновения бэби-бокса в больнице, Татьяна Николаевна говорит:
"- В 2013 году у нас в районе нашли в мусорных контейнерах трех мертвых детей. Четвертого ребенка удалось спасти. <...> И вот когда этот четвертый случай произошел, глава района вместе с начальником полиции решили, что что-то надо делать. Организовать хотя бы какое-то место, чтобы туда приносили детей, а не бросали их в помойки. Посчитали, что оптимальным решением будет установка беби-бокса, ведь во многих странах есть такой опыт."
Есть такой замечательный анекдот. Петька врывается в штаб и орёт: "Василий Иванович, белые, мы окружены, уходить некуда, драться некому, всё пропало!" Чапаев - раз ему - в морду. Петька: "Василий Иванович, за что?!" Чапаев: "Петька, ну надо же что-то делать!" Аналогично и с бэби-боксом, если верить госпоже Мельник. Действительно, зачем разбираться в причинах той или иной трагедии и пытаться устранить эти причины? Это долго и трудно. А тут - взял и поставил модный европейский ящик. Не важно, что он не спасает, важно, что "что-то сделано". Причём сама госпожа Мельник уже говорила о том, что бэби-бокс не в состоянии решить проблему инфантицида. Повторила она об этом и в интервью Известиям:
"Есть мамочки-убийцы, которые не пойдут ни в какой беби-бокс, даже если он находится в соседнем доме, но это отдельная категория женщин, о них и говорить не стоит. Понимаете, Подмосковье - это очень большой регион. 31 марта на круглом столе в Думе были озвучены цифры: по всей России в беби-боксах было оставлено 45 детей. И почти половина, получается, в нашем районе. Мне кажется, дело в том, что у нас очень большой регион, много трудовых мигрантов."
А о чём же тогда говорить?! Ведь единственный аргумент, с которым выступают забебибоксеры - это спасеине детский жизней! Вместо того, чтобы признать свою ошибку и закрыть навсегда бэби-бокс, Татьяна Николаевна начинает привычно рассуждать про мигрантов. Что хочет сказать Татьяна Николаевна? Что у мигрантов другое отношение к детям? Положим, оно действительно другое, но не такое, на какое намекает Мельник, а href="http://olga-vetluga.livejournal.com/98233.html">наоборот. Но тут ещё возникает другой вопрос. Работники этого самого роддома, давая интервью, убеждали журналистов в том, что определить расу младенца затруднительно. Если так, то разговоры про мигрантов - чистые спекуляции. Но если это возможно (в том числе по запискам и вещам), то почему бы Татьяне Мельник не назвать цифры, сколько же было подброшено детей мигрантов? Я уже пытался собрать информацию по этому вопросу. Известно 4 имени из 5 первых подкидышей: Стас, Артур, Маргарита, Ксения. Это всё дети мигрантов? Или же госпожа Мельник пытается водить нас за нос?
Любопытно также, что раньше Татьяна Николаевна утверждала, что бэби-бокс был установлен после того, как она это "твёрдо решила". О других инициаторах установки бэби-бокса в статье не упоминалось.Татьяна Николаевна решила поделиться славой первого установщика бэби-бокса в подмосковье или же она хочет чтобы эти чиновники разделили с ней ответственность? Продолжая своё повествование, Татьяна Николаевна рассказывает:
"В том же 2013 году нам положили трех первых деток. А потом, видимо, сработало сарафанное радио, и на сегодняшний день в нашем беби-боксе с момента его существования побывал 21 малыш. Последнего ребенка, мальчика, положили 16 января этого года."
В более раннем интервью она же говорила немного другое о том, как рекламировалось лёгкое избавление от детей. Из того же интервью мы узнаём и о том, кто именно был наряжен в сарафаны для того, чтобы разносить такие вести:
"Наши сотрудники иногда нарочно громко обсуждают между собой бэби-бокс на рынке в надежде, что их услышат продавцы-мигранты."
Я прямо так и вижу эту сцену!
Но что же стало с подброшенными детьми? Со слов Татьяны Николаевны мы знаем, что "семеро уже усыновлены, 11 находятся пока под опекой, но, по-видимому, с последующим усыновлением. Один малыш оказался с серьезной врожденной патологией и сейчас находится в доме ребенка. А двух забрали родные."
Мы видим, что называется число 21 ребёнок, хотя в некоторых сообщениях СМИ фигурировали и другие цифры: 23 младенца. Как видим, Подмосковье постигла участь других регионов, где никто, похоже, толком не знает, сколько всего было подброшено детей. И это по-настоящему пугает.
Приведённая же статистика красноречиво показывает много негативных моментов введения ящиков. Например, противники бэби-боксов предупреждали о возможности отчуждения родных от ребёнка. Случай с бабушкой и дедушкой, забравшими и удочерившими внучку это показывает: "Девочку, которую положили к нам в беби-бокс 30 декабря 2015 года удочерили ее бабушка и дедушка. Они вернулись после январских праздников, обнаружили, что ребенка нет, а когда добились от дочери признания, что она оставила дочку у нас, сразу пришли."
Заметьте, они пришли за внучкой после того как смогли добиться от дочери признания, куда она дела ребёнка. А если бы не добились? Ребёнок навеки бы потерял семью. Впрочем, это возможно и в случае, когда мать возвращается. Елена Котова пишет в сети Facebook о таком случае:
"А вот так все начиналось(
31 июля Анастасия, находясь в сложной ситуации, оставила своего ребёнка в бэби боксе в городе Люберцы московской области. 26 сентября она написала нам в благотворительный фонд "Колыбель Надежды" письмо с просьбой найти её маму Татьяну, в течении 2 дней я нашла Татьяну и она приехала 28 сентября в органы опеки и написала заявление о том, что является бабушкой ребёнка, которого оставили в бэби боксе. Органы опеки попросили приехать маму мальчика, так как врачи не правильно установили возраст ребёнка Артему был год , а врачи написали что 2 года мальчику. Через 2 недели Анастасия сама приехала и написала заявление в опеку, с просьбой остановить процесс усыновления и дать ей возможность вернуть ребёнка в семью. Органы опеки дали ответ, что пусть мама обращается в суд в Люберцы. Анастасия подала иск в Люберцы на установление родства, а суд её отправил по месту жительства в Кузьминки. Она снова подала иск в Кузьминках и ей снова отказали ( по странным обстоятельствам)
Мы написали в прокуратуру, в Следственный комитет заявления, но пока бумаги гуляли по инстанциям, органы опеки отдали ребёнка 21 октября в приемную семью!!! Об этом я узнала узнала случайно от прокурора города Люберцы! Анастасия приехала к прокурору и та поправила иск, созвонилась с судом и сегодня 2.12.15 подали снова иск.
Нам очень нужна помощь. Так как органы опеки, знали о том, что есть люди которые утверждают что являются родственниками мальчика и подают в суд документы чтобы установить родство , а опека передаёт ребёнка в приемную семью."
В интервью, рассказывая о судьбе попавших в бэби-бокс малышей, Татьяна Мельник умалчивает об этой истории: слишком уж она не вписывается в картину "спасённых" малышей. В какой раздел попал этот несчастный малыш? Усыновлённых? Находящихся под опекой? Или он входит в число тех двух исчезнувших детей, поэтому мать и не может вернуть себе сына?
Заканчивается статья откровенной ложью:
"У нас с момента открытия беби-бокса не нашли ни одного брошенного ребенка. Ваня Кастрюлькин был последним, так мы называли между собой мальчика, которого мужчина нашел в кастрюле, лежащей в мусорном баке."
На сайте babyboxrf.ru (главный забебибоксерский ресурс) мы находим такие строки:
"Врачи люберецкой районной больницы №3 оборудовали бэби-бокс по всем правилам: в укромном месте, рядом никаких видеокамер, чтобы женщины не волновались, что их будут искать и накажут. Но новорожденных продолжают оставлять где угодно, только не в больничном боксе. В конце января этого года, через месяц после открытия «окна жизни», в Люберцах нашли труп новорожденного ребенка, завернутый в одежду. Следственный комитет возбудил уголовное дело по статье убийство матерью новорожденного. Совсем недавно жители Люберец вновь нашли на крыльце одного из домов на Смирновской улице девочку пяти дней от роду. «Думаю, в Москве ситуация в этом плане не лучше, чем в Люберцах. Не очень понятно, почему там до сих пор нет ни одного бэби-бокса», - удивляется Мельник."
Подкидывали младенцев в Люберцах и позже, причём не так далеко от пресловутого ящика.
Как видим, попытки ответить на аргументы противников бэби-боксов носят достаточно жалкий характер. Татьяна Николаевна всё больше запутывается в собственной лжи. А тем временем ящик продолжает поставлять новых сирот. И если ребёночка, найденного в на улице Татьяна Николаевна окрестила "Кастрюлькиным", то какую фамилию она даст подброшенным? Ящиковы? У всех этих детей были матери, были родственники и были настоящие фамилии. Теперь они всего этого лишены, но это надо лицемерно называть "спасением". Сколько ещё Ящиковых должно лишиться семьи, прежде чем этот бесчеловечный эксперимент будет остановлен?
Интервью Татьяны Николаевны Мельник, о котором я упоминал в предыдущей статье, показалось мне достойным того, чтобы прокомментировать его отдельно. Интервью это было дано после круглого стола в Мособлдуме, где в очередной раз стало ясно, что все аргументы сторонников бэби-боксов (которые сводятся, по сути, к одному манипуляционному "лучше в бэби-бокс, чем в мусорку") разбиваются о доводы противников этого нововведения.
Татьяна Мельник на Круглом столе в Мособлдуме (справа)
Это интервью как раз и показывает, что сами сторонники бэби-боксов понимают шаткость своей позиции и тщетно пытаются найти новые оправдания своим усилиям разлучить мать и ребёнка. Так, рассказывая корреспонденту Известий историю возникновения бэби-бокса в больнице, Татьяна Николаевна говорит:
"- В 2013 году у нас в районе нашли в мусорных контейнерах трех мертвых детей. Четвертого ребенка удалось спасти. <...> И вот когда этот четвертый случай произошел, глава района вместе с начальником полиции решили, что что-то надо делать. Организовать хотя бы какое-то место, чтобы туда приносили детей, а не бросали их в помойки. Посчитали, что оптимальным решением будет установка беби-бокса, ведь во многих странах есть такой опыт."
Есть такой замечательный анекдот. Петька врывается в штаб и орёт: "Василий Иванович, белые, мы окружены, уходить некуда, драться некому, всё пропало!" Чапаев - раз ему - в морду. Петька: "Василий Иванович, за что?!" Чапаев: "Петька, ну надо же что-то делать!" Аналогично и с бэби-боксом, если верить госпоже Мельник. Действительно, зачем разбираться в причинах той или иной трагедии и пытаться устранить эти причины? Это долго и трудно. А тут - взял и поставил модный европейский ящик. Не важно, что он не спасает, важно, что "что-то сделано". Причём сама госпожа Мельник уже говорила о том, что бэби-бокс не в состоянии решить проблему инфантицида. Повторила она об этом и в интервью Известиям:
"Есть мамочки-убийцы, которые не пойдут ни в какой беби-бокс, даже если он находится в соседнем доме, но это отдельная категория женщин, о них и говорить не стоит. Понимаете, Подмосковье - это очень большой регион. 31 марта на круглом столе в Думе были озвучены цифры: по всей России в беби-боксах было оставлено 45 детей. И почти половина, получается, в нашем районе. Мне кажется, дело в том, что у нас очень большой регион, много трудовых мигрантов."
А о чём же тогда говорить?! Ведь единственный аргумент, с которым выступают забебибоксеры - это спасеине детский жизней! Вместо того, чтобы признать свою ошибку и закрыть навсегда бэби-бокс, Татьяна Николаевна начинает привычно рассуждать про мигрантов. Что хочет сказать Татьяна Николаевна? Что у мигрантов другое отношение к детям? Положим, оно действительно другое, но не такое, на какое намекает Мельник, а href="http://olga-vetluga.livejournal.com/98233.html">наоборот. Но тут ещё возникает другой вопрос. Работники этого самого роддома, давая интервью, убеждали журналистов в том, что определить расу младенца затруднительно. Если так, то разговоры про мигрантов - чистые спекуляции. Но если это возможно (в том числе по запискам и вещам), то почему бы Татьяне Мельник не назвать цифры, сколько же было подброшено детей мигрантов? Я уже пытался собрать информацию по этому вопросу. Известно 4 имени из 5 первых подкидышей: Стас, Артур, Маргарита, Ксения. Это всё дети мигрантов? Или же госпожа Мельник пытается водить нас за нос?
Любопытно также, что раньше Татьяна Николаевна утверждала, что бэби-бокс был установлен после того, как она это "твёрдо решила". О других инициаторах установки бэби-бокса в статье не упоминалось.Татьяна Николаевна решила поделиться славой первого установщика бэби-бокса в подмосковье или же она хочет чтобы эти чиновники разделили с ней ответственность? Продолжая своё повествование, Татьяна Николаевна рассказывает:
"В том же 2013 году нам положили трех первых деток. А потом, видимо, сработало сарафанное радио, и на сегодняшний день в нашем беби-боксе с момента его существования побывал 21 малыш. Последнего ребенка, мальчика, положили 16 января этого года."
В более раннем интервью она же говорила немного другое о том, как рекламировалось лёгкое избавление от детей. Из того же интервью мы узнаём и о том, кто именно был наряжен в сарафаны для того, чтобы разносить такие вести:
"Наши сотрудники иногда нарочно громко обсуждают между собой бэби-бокс на рынке в надежде, что их услышат продавцы-мигранты."
Я прямо так и вижу эту сцену!
Но что же стало с подброшенными детьми? Со слов Татьяны Николаевны мы знаем, что "семеро уже усыновлены, 11 находятся пока под опекой, но, по-видимому, с последующим усыновлением. Один малыш оказался с серьезной врожденной патологией и сейчас находится в доме ребенка. А двух забрали родные."
Мы видим, что называется число 21 ребёнок, хотя в некоторых сообщениях СМИ фигурировали и другие цифры: 23 младенца. Как видим, Подмосковье постигла участь других регионов, где никто, похоже, толком не знает, сколько всего было подброшено детей. И это по-настоящему пугает.
Приведённая же статистика красноречиво показывает много негативных моментов введения ящиков. Например, противники бэби-боксов предупреждали о возможности отчуждения родных от ребёнка. Случай с бабушкой и дедушкой, забравшими и удочерившими внучку это показывает: "Девочку, которую положили к нам в беби-бокс 30 декабря 2015 года удочерили ее бабушка и дедушка. Они вернулись после январских праздников, обнаружили, что ребенка нет, а когда добились от дочери признания, что она оставила дочку у нас, сразу пришли."
Заметьте, они пришли за внучкой после того как смогли добиться от дочери признания, куда она дела ребёнка. А если бы не добились? Ребёнок навеки бы потерял семью. Впрочем, это возможно и в случае, когда мать возвращается. Елена Котова пишет в сети Facebook о таком случае:
"А вот так все начиналось(
31 июля Анастасия, находясь в сложной ситуации, оставила своего ребёнка в бэби боксе в городе Люберцы московской области. 26 сентября она написала нам в благотворительный фонд "Колыбель Надежды" письмо с просьбой найти её маму Татьяну, в течении 2 дней я нашла Татьяну и она приехала 28 сентября в органы опеки и написала заявление о том, что является бабушкой ребёнка, которого оставили в бэби боксе. Органы опеки попросили приехать маму мальчика, так как врачи не правильно установили возраст ребёнка Артему был год , а врачи написали что 2 года мальчику. Через 2 недели Анастасия сама приехала и написала заявление в опеку, с просьбой остановить процесс усыновления и дать ей возможность вернуть ребёнка в семью. Органы опеки дали ответ, что пусть мама обращается в суд в Люберцы. Анастасия подала иск в Люберцы на установление родства, а суд её отправил по месту жительства в Кузьминки. Она снова подала иск в Кузьминках и ей снова отказали ( по странным обстоятельствам)
Мы написали в прокуратуру, в Следственный комитет заявления, но пока бумаги гуляли по инстанциям, органы опеки отдали ребёнка 21 октября в приемную семью!!! Об этом я узнала узнала случайно от прокурора города Люберцы! Анастасия приехала к прокурору и та поправила иск, созвонилась с судом и сегодня 2.12.15 подали снова иск.
Нам очень нужна помощь. Так как органы опеки, знали о том, что есть люди которые утверждают что являются родственниками мальчика и подают в суд документы чтобы установить родство , а опека передаёт ребёнка в приемную семью."
В интервью, рассказывая о судьбе попавших в бэби-бокс малышей, Татьяна Мельник умалчивает об этой истории: слишком уж она не вписывается в картину "спасённых" малышей. В какой раздел попал этот несчастный малыш? Усыновлённых? Находящихся под опекой? Или он входит в число тех двух исчезнувших детей, поэтому мать и не может вернуть себе сына?
Заканчивается статья откровенной ложью:
"У нас с момента открытия беби-бокса не нашли ни одного брошенного ребенка. Ваня Кастрюлькин был последним, так мы называли между собой мальчика, которого мужчина нашел в кастрюле, лежащей в мусорном баке."
На сайте babyboxrf.ru (главный забебибоксерский ресурс) мы находим такие строки:
"Врачи люберецкой районной больницы №3 оборудовали бэби-бокс по всем правилам: в укромном месте, рядом никаких видеокамер, чтобы женщины не волновались, что их будут искать и накажут. Но новорожденных продолжают оставлять где угодно, только не в больничном боксе. В конце января этого года, через месяц после открытия «окна жизни», в Люберцах нашли труп новорожденного ребенка, завернутый в одежду. Следственный комитет возбудил уголовное дело по статье убийство матерью новорожденного. Совсем недавно жители Люберец вновь нашли на крыльце одного из домов на Смирновской улице девочку пяти дней от роду. «Думаю, в Москве ситуация в этом плане не лучше, чем в Люберцах. Не очень понятно, почему там до сих пор нет ни одного бэби-бокса», - удивляется Мельник."
Подкидывали младенцев в Люберцах и позже, причём не так далеко от пресловутого ящика.
Как видим, попытки ответить на аргументы противников бэби-боксов носят достаточно жалкий характер. Татьяна Николаевна всё больше запутывается в собственной лжи. А тем временем ящик продолжает поставлять новых сирот. И если ребёночка, найденного в на улице Татьяна Николаевна окрестила "Кастрюлькиным", то какую фамилию она даст подброшенным? Ящиковы? У всех этих детей были матери, были родственники и были настоящие фамилии. Теперь они всего этого лишены, но это надо лицемерно называть "спасением". Сколько ещё Ящиковых должно лишиться семьи, прежде чем этот бесчеловечный эксперимент будет остановлен?