О разлуке, смерти и безнадзорных детозащитниках
Оригинал взят у tachkasmedom в О разлуке, смерти и безнадзорных детозащитниках
Чуть больше месяца назад в Петербурге умер в больнице пятимесячный мальчик Умарали Назаров. Сотрудники ФМС задержали его мать, Зарину Юнусову, на квартире, где она проживала, и доставили ее с сыном в полицейский участок, так как у них не было документов. Там ребенка у женщины отобрали. Документы - паспорт матери и свидетельство о рождении - находились у бабушки, она привезла их в полицейский участок практически сразу (свидетельство о рождении Умарали упоминается в акте «об изъятии подкинутого или заблудившегося ребенка», который составила инспектор ПДН Алексеева, отнимавшая ребенка). Регистрация Зарины была просрочена, и женщину отправили для оформления документов в суд. Ребенка не отдали ни ей, ни бабушке, привезшей документы. Его отвезли в больницу им. Цимбалина, где он был осмотрен и принят с диагнозом «практически здоров». Но на следующий день семье сообщили, что ребенок умер.
Каким образом пятимесячный ребенок мог заблудиться, не известно. Ровно как и быть подкинутым он тоже не мог, поскольку его насильно, против воли, забрали у родителей, а бабушку, умолявшую вернуть ей внука, не стали даже слушать.
Расследование причин смерти ребенка ведется странно: родителей не знакомят с судмедэкспертизой, в СМИ публикуются сведения, что причиной смерти мальчика является генерализованная цитомегаловирусная инфекция, однако результаты экспертизы, устанавливавшей причину смерти, до сих пор не предъявлены ни Зарине, ни ее мужу (отцу ребенка), ни адвокатам Зарины. Вместо этого следователи пытаются насильно взять образцы крови родителей для исследования на наличие этого вируса. Создается впечатление, что установка следователей - найти причину смерти ребенка в родителях еще до того, как будет подписана экспертиза. И цитомегаловирус очень удобный повод. Ведь носителями этого типа герпеса являются от 40 до 90% населения, причем у человека с нормальным иммунитетом наличие этого вируса никак не проявляется. Только в случае ослабления иммунитета возможно обострение инфекции с тяжелыми последствиями.
То есть обвинить в смерти ребенка правоохранители пытаются родителей. Однако эксперты-медики считают, что Смерть Умарали не могла наступить в результате развития цитомегаловируса. Вот, что пишет докторант Научного центра акушерства, гинекологии и перинатологии имени Кулакова, акушер-гинеколог: «Каким образом у вполне здорового ребенка с удовлетворительным состоянием за каких-то 12 часов пребывания в стационаре могли развиться дистрофические изменения в жизненно-важных органах, несовместимые с жизнью (заключение судмедэкспертизы)!!! Почему у ребенка с генерализованной вирусной ЦМВ инфекцией, с изменениями в бронхо-легочной системе, печеночной, желудочно-кишечном тракте (заключение судмедэкспертизы), ослабленной иммунной системой не наблюдалось симптоматики. Допустим - кашля, диареи, желтушности кожных покровов, температуры и тд и т.п.»
Эксперт уверена, что изменения в легочной системе, возникшие на фоне ЦМВ, дают о себе знать при жизни, и врачи это обязательно отметили бы. Доктор в стационаре, принимавший младенца, при наличии хронической пневмонии обнаружил бы хрипы, жесткое дыхание, и он не оценил бы состояние как удовлетворительное. Грудные дети с описанным букетом хронической патологии ослаблены, им тяжело высасывать молоко. Если бы это все было, то врачи не назначили бы кормление смесью, а начали бы с парентерального питания.
Так от чего же тогда умер ребенок? Думаю, что причины смерти стоило бы искать в другой области. В сороковых годах прошлого века австрийский психиатр и психоаналитик Рене Шпиц проводил исследования попавших в приют детей грудного возраста. Он со своими коллегами-учеными наблюдали 91 младенца. В этих приютах здоровые и хорошо развивающиеся дети первые три месяца жизни были со своими заботящимися матерями. Однако после третьего месяца детей отделяли от матерей, помещали в учреждение, где они получали прекрасный с точки зрения физиологических потребностей уход и наблюдение врачей. На каждую медсестру приходилось по 8-10 таких детей. А это значит, что младенцы испытывали сильнейший эмоциональный голод.
Состояние детей начало резко ухудшаться. Шпиц выделил примерно такую динамику аффектов: первая реакция - это протест. Ребенок громче плачет и ищет мать. Затем наступает отчаяние. Ребенок становится апатичным и замкнутым. Он молчит, мало двигается и слабо реагирует на какие-либо стимулы. Шпиц называет состояние, в которое постепенно впадает ребенок «анакликтической депрессией».
А главное, что в этой группе наблюдаемых детей в десятки раз вырос уровень смертности. Из 91 здорового на начальном этапе ребенка умерло 34. Это 37%. Из них 27 детей погибло в первый год жизни. И 7 - во второй.
Важно отметить, что анакликтическая депрессия наблюдается ТОЛЬКО у детей, у которых была мать и они ее потеряли. Подобных явлений не наблюдается у детей, которые остались одни сразу после рождения. И такой чудовищный уровень смертности тоже наблюдался также только в этой группе. Для сравнения: в контрольной группе из 220 детей в яслях за два года умерло 2 ребенка.
То есть, если говорить простым языком, дети умирали от горя. От полученной тяжелейшей психологической травмы. На физиологическом уровне наблюдавшие за детьми медики отмечали у всех детей из контрольной группы резкое снижение иммунитета. Механизм запуска процесса умирания следующий: психотравма вызывает сильнейший стресс, который, в свою очередь, провоцирует снижение иммунитета. А дальше любая болезнь, любая инфекция превращается для ребенка смертельную угрозу.
Мальчика Умарали вырвали из рук матери, и увезли в неизвестном направлении, и это само по себе - первая страшная психологическая травма. У таких маленьких детей нет чувства времени. Потеря матери из виду больше, чем несколько часов и при условии, что рядом нет никого из других заботящихся взрослых, которым он доверяет и которые могут его успокоить и утешить, становится тяжелым ударом для ребенка и может восприниматься практически как смерть матери. Или как то, что она его бросила навсегда. А это вторая страшная психологическая травма. Эти травмы не прошли для ребенка даром и не могли не сказаться на его состоянии.
Так что, уважаемые правоохранители, долго вы будете искать у погибшего Умарали разнообразные инфекции? Ребенок был жив и здоров, пока у него не отняли семью и пока у семьи не отняли его. Может, пора обратить взор на тех, кто позволяет себе творить такое беззаконие с детьми и с семьями?
Чуть больше месяца назад в Петербурге умер в больнице пятимесячный мальчик Умарали Назаров. Сотрудники ФМС задержали его мать, Зарину Юнусову, на квартире, где она проживала, и доставили ее с сыном в полицейский участок, так как у них не было документов. Там ребенка у женщины отобрали. Документы - паспорт матери и свидетельство о рождении - находились у бабушки, она привезла их в полицейский участок практически сразу (свидетельство о рождении Умарали упоминается в акте «об изъятии подкинутого или заблудившегося ребенка», который составила инспектор ПДН Алексеева, отнимавшая ребенка). Регистрация Зарины была просрочена, и женщину отправили для оформления документов в суд. Ребенка не отдали ни ей, ни бабушке, привезшей документы. Его отвезли в больницу им. Цимбалина, где он был осмотрен и принят с диагнозом «практически здоров». Но на следующий день семье сообщили, что ребенок умер.
Каким образом пятимесячный ребенок мог заблудиться, не известно. Ровно как и быть подкинутым он тоже не мог, поскольку его насильно, против воли, забрали у родителей, а бабушку, умолявшую вернуть ей внука, не стали даже слушать.
Расследование причин смерти ребенка ведется странно: родителей не знакомят с судмедэкспертизой, в СМИ публикуются сведения, что причиной смерти мальчика является генерализованная цитомегаловирусная инфекция, однако результаты экспертизы, устанавливавшей причину смерти, до сих пор не предъявлены ни Зарине, ни ее мужу (отцу ребенка), ни адвокатам Зарины. Вместо этого следователи пытаются насильно взять образцы крови родителей для исследования на наличие этого вируса. Создается впечатление, что установка следователей - найти причину смерти ребенка в родителях еще до того, как будет подписана экспертиза. И цитомегаловирус очень удобный повод. Ведь носителями этого типа герпеса являются от 40 до 90% населения, причем у человека с нормальным иммунитетом наличие этого вируса никак не проявляется. Только в случае ослабления иммунитета возможно обострение инфекции с тяжелыми последствиями.
То есть обвинить в смерти ребенка правоохранители пытаются родителей. Однако эксперты-медики считают, что Смерть Умарали не могла наступить в результате развития цитомегаловируса. Вот, что пишет докторант Научного центра акушерства, гинекологии и перинатологии имени Кулакова, акушер-гинеколог: «Каким образом у вполне здорового ребенка с удовлетворительным состоянием за каких-то 12 часов пребывания в стационаре могли развиться дистрофические изменения в жизненно-важных органах, несовместимые с жизнью (заключение судмедэкспертизы)!!! Почему у ребенка с генерализованной вирусной ЦМВ инфекцией, с изменениями в бронхо-легочной системе, печеночной, желудочно-кишечном тракте (заключение судмедэкспертизы), ослабленной иммунной системой не наблюдалось симптоматики. Допустим - кашля, диареи, желтушности кожных покровов, температуры и тд и т.п.»
Эксперт уверена, что изменения в легочной системе, возникшие на фоне ЦМВ, дают о себе знать при жизни, и врачи это обязательно отметили бы. Доктор в стационаре, принимавший младенца, при наличии хронической пневмонии обнаружил бы хрипы, жесткое дыхание, и он не оценил бы состояние как удовлетворительное. Грудные дети с описанным букетом хронической патологии ослаблены, им тяжело высасывать молоко. Если бы это все было, то врачи не назначили бы кормление смесью, а начали бы с парентерального питания.
Так от чего же тогда умер ребенок? Думаю, что причины смерти стоило бы искать в другой области. В сороковых годах прошлого века австрийский психиатр и психоаналитик Рене Шпиц проводил исследования попавших в приют детей грудного возраста. Он со своими коллегами-учеными наблюдали 91 младенца. В этих приютах здоровые и хорошо развивающиеся дети первые три месяца жизни были со своими заботящимися матерями. Однако после третьего месяца детей отделяли от матерей, помещали в учреждение, где они получали прекрасный с точки зрения физиологических потребностей уход и наблюдение врачей. На каждую медсестру приходилось по 8-10 таких детей. А это значит, что младенцы испытывали сильнейший эмоциональный голод.
Состояние детей начало резко ухудшаться. Шпиц выделил примерно такую динамику аффектов: первая реакция - это протест. Ребенок громче плачет и ищет мать. Затем наступает отчаяние. Ребенок становится апатичным и замкнутым. Он молчит, мало двигается и слабо реагирует на какие-либо стимулы. Шпиц называет состояние, в которое постепенно впадает ребенок «анакликтической депрессией».
А главное, что в этой группе наблюдаемых детей в десятки раз вырос уровень смертности. Из 91 здорового на начальном этапе ребенка умерло 34. Это 37%. Из них 27 детей погибло в первый год жизни. И 7 - во второй.
Важно отметить, что анакликтическая депрессия наблюдается ТОЛЬКО у детей, у которых была мать и они ее потеряли. Подобных явлений не наблюдается у детей, которые остались одни сразу после рождения. И такой чудовищный уровень смертности тоже наблюдался также только в этой группе. Для сравнения: в контрольной группе из 220 детей в яслях за два года умерло 2 ребенка.
То есть, если говорить простым языком, дети умирали от горя. От полученной тяжелейшей психологической травмы. На физиологическом уровне наблюдавшие за детьми медики отмечали у всех детей из контрольной группы резкое снижение иммунитета. Механизм запуска процесса умирания следующий: психотравма вызывает сильнейший стресс, который, в свою очередь, провоцирует снижение иммунитета. А дальше любая болезнь, любая инфекция превращается для ребенка смертельную угрозу.
Мальчика Умарали вырвали из рук матери, и увезли в неизвестном направлении, и это само по себе - первая страшная психологическая травма. У таких маленьких детей нет чувства времени. Потеря матери из виду больше, чем несколько часов и при условии, что рядом нет никого из других заботящихся взрослых, которым он доверяет и которые могут его успокоить и утешить, становится тяжелым ударом для ребенка и может восприниматься практически как смерть матери. Или как то, что она его бросила навсегда. А это вторая страшная психологическая травма. Эти травмы не прошли для ребенка даром и не могли не сказаться на его состоянии.
Так что, уважаемые правоохранители, долго вы будете искать у погибшего Умарали разнообразные инфекции? Ребенок был жив и здоров, пока у него не отняли семью и пока у семьи не отняли его. Может, пора обратить взор на тех, кто позволяет себе творить такое беззаконие с детьми и с семьями?