Алла, спасибо за впечатление. То, что дед был призван вместо отца - это, скорее, фигура речи. Дед был кадровым военным с 1927 года, поэтому для него никаких иных вариантов не было. А вот отец просто ничего не видел без очков из-за своего зрения. Но разбираться в тонкостях не-призыва на войну отца я буду с особой тщательностью. Дело в том, что перед войной с дедом произошёл поразительный случай, о котором я писал на одном специальном историческом форуме и который требует особого изучения. Тётя Лиля, о которой здесь написано, месяц назад умерла (я ездил в Смоленск устраивать похороны), но чуть раньше, почти 4 месяца назад, она рассказала мне историю, как начальник деда был направлен в командировку в Японию. По его возвращении группа "товарищей" из отдела военной контрразведки ради карьерного роста написала донос на своего начальника, что он - японский шпион. Деду также предложили подписать эту бумагу, но он ЕДИНСТВЕННЫЙ категорически отказался. Вот как звучит на телефонной записи её рассказ: "В 37 году, когда началась шпиономания и стали везде искать врагов народа, начальника его отдела послали в Японию. Он съездил, приехал и стал рассказывать, как японцы живут, какие они умные там - всё стал рассказывать. И папу вызывают в отделе [сотрудники], собрали кучку народа и говорят: давай напишем заявление, что он, наш начальник, японский шпион! И, говорят, нас же всех повысят! Папа говорит: "Я такого никогда не подпишу. Не подпишу, какой он японский шпион!" - "Что ты, нас сразу повысят..." Папа единственный из всего этого отдела отказался. И у него в личном деле записано: "Либерален с врагами народа, повышению не подлежит"...
Вот эта последняя фраза говорит о том, что дед с тех пор, вне зависимости от судьбы его начальника, был в "чёрном" списке. Я полагаю, что месть деду и заключалась в отправке его сына, то есть моего отца, в концлагерь немцев Поволжья, к которому он не мог иметь никакого формального отношения за исключением того, что блестяще владел немецким языком и обладал исключительной памятью. Там его неоднократно именно расспрашивали о том, что пишет ему отец с фронта, чтобы зацепиться за его слова и что-то сделать с этим "либералом". Поэтому Вы совершенно правы, когда говорите, что держать "под присмотром" - это рабочая тактика гэбистов тех и, как показывает современная жизнь, этих лет.
Только сейчас смогла прослушать запись. Подумала - а ведь нужно, обязательно нужно записать рассказы мамы, тёти. Человеческая жизнь так хрупка и недолговечна. Вы очень похожи на деда. А улыбка, наверное, от отца... Мне чем-то очень притягательны старые семейные альбомы, истории. Судьбы такие разные и в то же время во многом похожи. Пишите ещё!
Вот эта последняя фраза говорит о том, что дед с тех пор, вне зависимости от судьбы его начальника, был в "чёрном" списке. Я полагаю, что месть деду и заключалась в отправке его сына, то есть моего отца, в концлагерь немцев Поволжья, к которому он не мог иметь никакого формального отношения за исключением того, что блестяще владел немецким языком и обладал исключительной памятью. Там его неоднократно именно расспрашивали о том, что пишет ему отец с фронта, чтобы зацепиться за его слова и что-то сделать с этим "либералом". Поэтому Вы совершенно правы, когда говорите, что держать "под присмотром" - это рабочая тактика гэбистов тех и, как показывает современная жизнь, этих лет.
Вот этот наш разговор с тётей Лилей:
Reply
Вы очень похожи на деда. А улыбка, наверное, от отца... Мне чем-то очень притягательны старые семейные альбомы, истории. Судьбы такие разные и в то же время во многом похожи. Пишите ещё!
Reply
Leave a comment