Про Павла, Беню, лето и Фисташио.
-- Наверное, он совсем готовить не умеет, -- философски замечает И. в ответ на мой рассказ о том, как самочка кардинала старательно чистит подсолнушковые семечки в кормушке и с любовью вкладывает их в клюв ярко-красному мачо...
Наши постояльцы и посетители -- домовитые бурундуки Бусинка и Кулончик, одноглазый белка Беня, хохлатые кардиналы и серая птичка неизвестной породы -- все, как один любят семечки. Утром на крыльцо выставляется большой стеклянный контейнер, в котором все они по очереди и кормятся.
Беня мусорит больше всех. Шелуху от его завтраков-обедов я сметаю за крыльцо, откуда ее уволакивают муравьи. Зачем уволакивают? Не знаю, но чистоту во дворе поддерживают именно они. Я не сержусь на Беню -- он изрядно потрепан жизнью, и каждая когда-либо происходившая с ним неприятность зафиксирована болезненными отметинами на его шкурке и ушах.
Беня потерял в тяжелых сражениях не только правый глаз, но и часть хвоста, а потому ему, как лицу с ограниченными физическими возможностями, предоставляются льготы на право мусорить и
влезать с ногами в миску. Хотя лично мне Беня симпатичен еще и потому, что он не боится меня. Разрешает подходить совсем близко и не улепётывает стремглав, как резвая и холеная беличья молодежь. Кроме того, мудрый Беня умеет произвести впечатление на женщину своим нежеланием давить на жалость. Его стремление поворачиваться, по-возможности, здоровой частью лица достойно уважения!
Милахи Кулончик и Бусинка набивают полные щеки и уносят добычу в норки, местонахождение которых отлично известно Кике Кошечкиной.
Она может подолгу лежать у входа и караулить трудолюбивого бурундука, который, впрочем, нисколько не обращая на нее внимания, спешит за новой порцией еды, пробегая по самым ее лапам. Кошечкина делает вид, что негодует, но делать резкие движения ей лень -- жарко... Я насыпаю семечки прямо перед входом в норки, чтобы сэкономить бурундукам силы и время на пробежки к крыльцу. Они подбирают все и благодарно позируют,
не забывая для профилактики звонко цыкать на Кошечкину.
Ближе к полудню милые полосатые зверьки отправляются в норки пережидать зной, а к стеклянной заначке с семечками выдвигаются пернатые. Кардинал Павел предваряет свое появление особым свистом, чтобы я успела взять фотоаппарат и настроить его на нужные параметры.
Кошечкина снисходительно наблюдает за ярким мачо через сетку открытой двери или откровенно дремлет, делая вид, что контролирует подходы к кухне. Павел осторожно балансирует на стеклянном краю и заправски лузгает семечки с мастерством деревенской кумушки на танцах в сельском клубе. Периодически он делает вид, что страшно боится звука затвора фотоаппарата, и, недовольно свистнув, улетает, чтобы через пару минут вернуться вновь.
В отсутствие красного хохолка к семечкам приближается неизвестная птаха приятного серого цвета с синими лапками.
Она пуглива и осторожна, и ее тактика заключается в быстром хватании семечки и улепетывании на ближайшую ветку сирени. Там она осторожно очищает добычу от шелухи и возвращается за новой, пока Павел не появляется на горизонте.
... Лето. Ночью в лесу за домом воют койоты и звонко лают их щенки, заставляя отчего-то мурашки бегать по коже. Ближе к рассвету там же гулко ухает сова прежде чем завалиться спать. По газонам носятся зайцы, забегая во дворы в поисках вкусностей.
Периодически на крыльце в сиреневых сумерках гостит сверчок, а на велосипедных дорожках под колеса бросаются совершенно чужие бурундуки, заставляя меня проявлять чудеса виртуозного управления двухколесным другом. Сердце при этом ухает как сова в лесу и проваливается куда-то, а проскочивший "на красный" полосатый симпатяга уносится в лес, сверкая пятками и держа хвостик-щеточку пистолетом.
Кстати, обожая своего Фисташио, в душе я надеюсь, все же, что он -- это лишь подготовительный этап к монстру по фамилии Harley, который в моей жизни непременно случится)
Наши постояльцы и посетители -- домовитые бурундуки Бусинка и Кулончик, одноглазый белка Беня, хохлатые кардиналы и серая птичка неизвестной породы -- все, как один любят семечки. Утром на крыльцо выставляется большой стеклянный контейнер, в котором все они по очереди и кормятся.
Беня мусорит больше всех. Шелуху от его завтраков-обедов я сметаю за крыльцо, откуда ее уволакивают муравьи. Зачем уволакивают? Не знаю, но чистоту во дворе поддерживают именно они. Я не сержусь на Беню -- он изрядно потрепан жизнью, и каждая когда-либо происходившая с ним неприятность зафиксирована болезненными отметинами на его шкурке и ушах.
Беня потерял в тяжелых сражениях не только правый глаз, но и часть хвоста, а потому ему, как лицу с ограниченными физическими возможностями, предоставляются льготы на право мусорить и
влезать с ногами в миску. Хотя лично мне Беня симпатичен еще и потому, что он не боится меня. Разрешает подходить совсем близко и не улепётывает стремглав, как резвая и холеная беличья молодежь. Кроме того, мудрый Беня умеет произвести впечатление на женщину своим нежеланием давить на жалость. Его стремление поворачиваться, по-возможности, здоровой частью лица достойно уважения!
Милахи Кулончик и Бусинка набивают полные щеки и уносят добычу в норки, местонахождение которых отлично известно Кике Кошечкиной.
Она может подолгу лежать у входа и караулить трудолюбивого бурундука, который, впрочем, нисколько не обращая на нее внимания, спешит за новой порцией еды, пробегая по самым ее лапам. Кошечкина делает вид, что негодует, но делать резкие движения ей лень -- жарко... Я насыпаю семечки прямо перед входом в норки, чтобы сэкономить бурундукам силы и время на пробежки к крыльцу. Они подбирают все и благодарно позируют,
не забывая для профилактики звонко цыкать на Кошечкину.
Ближе к полудню милые полосатые зверьки отправляются в норки пережидать зной, а к стеклянной заначке с семечками выдвигаются пернатые. Кардинал Павел предваряет свое появление особым свистом, чтобы я успела взять фотоаппарат и настроить его на нужные параметры.
Кошечкина снисходительно наблюдает за ярким мачо через сетку открытой двери или откровенно дремлет, делая вид, что контролирует подходы к кухне. Павел осторожно балансирует на стеклянном краю и заправски лузгает семечки с мастерством деревенской кумушки на танцах в сельском клубе. Периодически он делает вид, что страшно боится звука затвора фотоаппарата, и, недовольно свистнув, улетает, чтобы через пару минут вернуться вновь.
В отсутствие красного хохолка к семечкам приближается неизвестная птаха приятного серого цвета с синими лапками.
Она пуглива и осторожна, и ее тактика заключается в быстром хватании семечки и улепетывании на ближайшую ветку сирени. Там она осторожно очищает добычу от шелухи и возвращается за новой, пока Павел не появляется на горизонте.
... Лето. Ночью в лесу за домом воют койоты и звонко лают их щенки, заставляя отчего-то мурашки бегать по коже. Ближе к рассвету там же гулко ухает сова прежде чем завалиться спать. По газонам носятся зайцы, забегая во дворы в поисках вкусностей.
Периодически на крыльце в сиреневых сумерках гостит сверчок, а на велосипедных дорожках под колеса бросаются совершенно чужие бурундуки, заставляя меня проявлять чудеса виртуозного управления двухколесным другом. Сердце при этом ухает как сова в лесу и проваливается куда-то, а проскочивший "на красный" полосатый симпатяга уносится в лес, сверкая пятками и держа хвостик-щеточку пистолетом.
Кстати, обожая своего Фисташио, в душе я надеюсь, все же, что он -- это лишь подготовительный этап к монстру по фамилии Harley, который в моей жизни непременно случится)