Боги и люди ненавидят трусов
Оригинал взят у bagaev_alex в Цитата дня досудебная
Московский центр Карнеги на своём сайте опубликовал длиннющую заметку под заголовком "Неявка с повинной. Зачем Россия блокирует трибунал по 'Боингу'". Подписана она главным редактором Carnegie.ru Александром Бауновым.
Написал этот г-н Баунов много такого, что вызывает -- если принимать его самого и его заметку за чистую монету, а не за пропагандистское мероприятие -- недоумение, как минимум, по двум поводам.
Первый: откуда ему "это" известно?
Цитирую (жирный шрифт мой):
Когда в октябре выйдет доклад следственной комиссии Нидерландов... в нем тоже не окажется снимков с бортовым номером ракеты... Опять будут технические подробности и термины, баллистическая экспертиза на сотни страниц - а это все сложная муть.
(...)
...никто на Западе не собирается юридически назначать виновным в гибели MH17 Россию как государство и Путина как его руководителя, что бы там о нем ни думали. Это не позволяет сделать их правовая культура: все понимают, что совершено преступление, но это преступление, кем-то совершенное по ошибке.
(И потом через несколько абзацев, эдак походя, вроде как без всякой связи с этим "толстым" намёком: ...сужение круга обвиняемых тоже в некотором смысле в интересах России и ее руководства. Персональная ответственность неумелого зенитчика-добровольца лучше коллективной ответственности страны и ее политиков.)
Второй повод для недоумения: если ничего как следует не известно и достаточных улик для обвинения нет, то почему же Фонд Карнеги -- один из идейных лидеров якобы свободного и по-настоящему демократического мира -- не призывает настойчиво все стороны неукоснительно соблюдать правило презумпции невиновности (ведь чуть ли не главная "европейской ценность"?), а делает вместо этого что-то совсем противоположное?
Цитирую:
Кто сбил «Боинг» - в юридическом и техническом смысле - не факт, но то, что широкий круг стран относится к России так, как будто она к этому причастна, - факт. Юридически и технически вина России и ее подопечных не доказана окончательно, но при этом она уже стала фактом международных отношений.
(Читается с тем большим недоумением, что "не окончательно" в отношении Украины в этом деле "доказано" ничуть не меньше, а даже гораздо больше, чем в отношении России. -- А.Б.)
(...)
В уравнении о том, кто сбил самолет, есть иксы и числа; и если иксы у нас с Украиной общие, то числа преимущественно наши.
Но это для Запада не новое знание. Это ведь не будет сенсацией, которая перевернет мир и представление о том, что произошло... Все более или менее и так уже приняли для себя тот факт, что это или русские, или сепаратисты.
(...)
...сбитый «Боинг» уже включен в современный западный взгляд на Россию и в текущий уровень отношений с ней.
На этом цитирование прекращу, хотя там ещё много аналогичного. Думаю, и так уже вполне понятно, какую задачу автор своей заметкой пытается решить.
От себя же вот что хочу добавить.
Чтобы справедливый суд вообще, в принципе мог состояться, до суда сначала должно проделать свою работу следствие: собрать законным путём улики и доказательства, не вызывающие никаких разумных сомнений.
По международному праву такие улики в случае со сбитым Боингом должен собрать уполномоченный на то по правилам ИКАО орган. Таким уполномоченным ИКАО органом является международная комиссия, которая создана по поручению и с согласия Украины Нидерландами, Малайзией и Австралией и уже больше года занимается своим делом, но улик пока не предъявила.
Соответственно, пока эта комиссия свою работу не завершила, никакой законный трибунал -- справедливый суд для объявления приговора виновному -- по международному праву невозможен по определению: для этого нет законно собранных улик и доказательств. Не только международный, а вообще никакой суд не собирается и тем более не приступает к работе, пока следствие не передаст законченное дело прокурору, а тот, убедившись в его законности, не передаст его в суд.
Именно исходя из этого -- и ни из чего другого -- и можно довольно смело утверждать, что любой, кто в таких условиях требует тем не менее созыва какого-то трибунала (суда), преследует иные, нежели чисто юридические, законные цели. И потому пресекать такую "инициативу" не просто желательно, а необходимо ради соблюдения принципа, по которому оказывать какое бы то ни было давление на следствие недопустимо. Во всяком случае такое давление недопустимо там, где главенствует закон. (Исходя из сказанного я и определяю для себя, какую именно задачу пытался решить г-н Баунов, составляя свой текст, а все остальные -- его согласовывая, выверяя и публикая.)
В завершение на ум приходит историческая параллель.
Эндрю Карнеги -- самый богатый человек в мире на рубеже ХХ века и создатель того знаменитого и мощнейшего международного благотворительного фонда, от имени которого и вещает г-н Баунов -- имел славу активного проповедника и защитника профсоюзной идеи. Именно он писал пламенные статьи и всячески пропагандировал благородные принципы защиты интересов трудящихся и их ограждения от посягательств алчных капиталистов и империалистов.
А потом случилась трагедия в Хоумстеде.
Случилась она потому, что, несмотря на прогрессивные публичные выступления Карнеги, условия, в которых находились рабочие на его собственных предприятиях, считались тогда одними из самых тяжелых в США. И вот в 1892-м году Карнеги и его главный партнер Фрик в очередной раз принялись понижать зарплаты своих рабочих, введя заранее драконовские запреты на любые действий профсоюзов на своих заводах. На практике это означало, что любого профсоюзного агитатора при первой же попытке созвать митинг или собрание немедленно увольняли с работы и выгоняли с завода. Тогда-то в Хоумстеде, где располагалось одно из крупнейших сталелитейных предприятий Карнеги и Фрика, началась стихийная массовая забастовка в защиту профсоюза.
Карнеги в это время находился в своей родной Шотландии на торжествах по случаю открытия очередной его публичной библиотеки. За развитием событий он следил и их контролировал, обмениваясь ежедневно многочисленными телеграммами с Фриком, которого «оставил на лавке» (тексты их тогдашних телеграмм сохранились).
В Хоумстед для разгона бастующих они отправили большой отряд «пинкертонов», т.е. сотрудников ЧОПа, у которых при себе было: 300 револьверов и 250 винтовок. В течение двух дней между забаррикадировавшимися рабочими и «чоповцами» шел самый настоящий бой. Кто первым применил оружие, следствие так наверняка и не установило, но первой жертвой стал - местный рабочий. Общие потери составили: двадцать убитых и десятки раненных.
В Европе и в США разразилась буря: возмущению и негодованию не было конца, общественное мнение в едином порыве гневно клеймило Карнеги. Его былые прогрессивные заслуги тут же превратились в восприятии людей в лицемерную ширму, за которой все это время тщательно скрывалась безжалостная алчность.
Вот один вполне рядовой пример того, что тогда писали о Карнеги в прессе (цитата из статьи, которую вскоре после событий напечатали в газете Saint Louis Post Dispatch):
Три месяца назад Эндрю Карнеги мог позавидовать любой. Сегодня отношение к нему - это смесь жалости и презрения. ... Кажется очевидным, что, если бы он обладал хоть какой-то последовательностью, уж не говоря о достойности, характера, то он бы на своих собственных предприятиях в Хоумстеде поощрял бы, а не подавлял организацию профсоюзов трудящихся. Кажется очевидным, что, если бы он обладал хоть каким-то мужеством, уж не говоря о смелости, он бы по крайней мере нашел в себе силы взять на себя ответственность за то, к чему привела его же непоследовательность. Что вместо этого предпринял Карнеги? Сбежал от греха подальше в Шотландию... Америка вполне обойдется без г-на Карнеги. Создай он хоть десять тысяч 'Публичных библиотек Карнеги', они все равно не компенсируют стране прямое и косвенное зло, причиненное забастовками в Хоумстеде. О Фрике можно судить по-разному, но нельзя не признать, что он смелый человек. О Карнеги тоже можно судить по-разному, но нельзя не признать, что он трус. А боги и люди ненавидят трусов.
Вот в заключение мне и хотелось бы через г-на Баунова напомнить всем, кто ему идеологию сей заметки согласовывал, что уже однажды в довольно схожей ситуации говорили с полным основанием про их до мозга костей лицемерного и циничного благодетеля :
Боги и люди ненавидят трусов.
____________________
Источник: http://carnegie.ru/2015/07/29/ru-60863/ie1m
Московский центр Карнеги на своём сайте опубликовал длиннющую заметку под заголовком "Неявка с повинной. Зачем Россия блокирует трибунал по 'Боингу'". Подписана она главным редактором Carnegie.ru Александром Бауновым.
Написал этот г-н Баунов много такого, что вызывает -- если принимать его самого и его заметку за чистую монету, а не за пропагандистское мероприятие -- недоумение, как минимум, по двум поводам.
Первый: откуда ему "это" известно?
Цитирую (жирный шрифт мой):
Когда в октябре выйдет доклад следственной комиссии Нидерландов... в нем тоже не окажется снимков с бортовым номером ракеты... Опять будут технические подробности и термины, баллистическая экспертиза на сотни страниц - а это все сложная муть.
(...)
...никто на Западе не собирается юридически назначать виновным в гибели MH17 Россию как государство и Путина как его руководителя, что бы там о нем ни думали. Это не позволяет сделать их правовая культура: все понимают, что совершено преступление, но это преступление, кем-то совершенное по ошибке.
(И потом через несколько абзацев, эдак походя, вроде как без всякой связи с этим "толстым" намёком: ...сужение круга обвиняемых тоже в некотором смысле в интересах России и ее руководства. Персональная ответственность неумелого зенитчика-добровольца лучше коллективной ответственности страны и ее политиков.)
Второй повод для недоумения: если ничего как следует не известно и достаточных улик для обвинения нет, то почему же Фонд Карнеги -- один из идейных лидеров якобы свободного и по-настоящему демократического мира -- не призывает настойчиво все стороны неукоснительно соблюдать правило презумпции невиновности (ведь чуть ли не главная "европейской ценность"?), а делает вместо этого что-то совсем противоположное?
Цитирую:
Кто сбил «Боинг» - в юридическом и техническом смысле - не факт, но то, что широкий круг стран относится к России так, как будто она к этому причастна, - факт. Юридически и технически вина России и ее подопечных не доказана окончательно, но при этом она уже стала фактом международных отношений.
(Читается с тем большим недоумением, что "не окончательно" в отношении Украины в этом деле "доказано" ничуть не меньше, а даже гораздо больше, чем в отношении России. -- А.Б.)
(...)
В уравнении о том, кто сбил самолет, есть иксы и числа; и если иксы у нас с Украиной общие, то числа преимущественно наши.
Но это для Запада не новое знание. Это ведь не будет сенсацией, которая перевернет мир и представление о том, что произошло... Все более или менее и так уже приняли для себя тот факт, что это или русские, или сепаратисты.
(...)
...сбитый «Боинг» уже включен в современный западный взгляд на Россию и в текущий уровень отношений с ней.
На этом цитирование прекращу, хотя там ещё много аналогичного. Думаю, и так уже вполне понятно, какую задачу автор своей заметкой пытается решить.
От себя же вот что хочу добавить.
Чтобы справедливый суд вообще, в принципе мог состояться, до суда сначала должно проделать свою работу следствие: собрать законным путём улики и доказательства, не вызывающие никаких разумных сомнений.
По международному праву такие улики в случае со сбитым Боингом должен собрать уполномоченный на то по правилам ИКАО орган. Таким уполномоченным ИКАО органом является международная комиссия, которая создана по поручению и с согласия Украины Нидерландами, Малайзией и Австралией и уже больше года занимается своим делом, но улик пока не предъявила.
Соответственно, пока эта комиссия свою работу не завершила, никакой законный трибунал -- справедливый суд для объявления приговора виновному -- по международному праву невозможен по определению: для этого нет законно собранных улик и доказательств. Не только международный, а вообще никакой суд не собирается и тем более не приступает к работе, пока следствие не передаст законченное дело прокурору, а тот, убедившись в его законности, не передаст его в суд.
Именно исходя из этого -- и ни из чего другого -- и можно довольно смело утверждать, что любой, кто в таких условиях требует тем не менее созыва какого-то трибунала (суда), преследует иные, нежели чисто юридические, законные цели. И потому пресекать такую "инициативу" не просто желательно, а необходимо ради соблюдения принципа, по которому оказывать какое бы то ни было давление на следствие недопустимо. Во всяком случае такое давление недопустимо там, где главенствует закон. (Исходя из сказанного я и определяю для себя, какую именно задачу пытался решить г-н Баунов, составляя свой текст, а все остальные -- его согласовывая, выверяя и публикая.)
В завершение на ум приходит историческая параллель.
Эндрю Карнеги -- самый богатый человек в мире на рубеже ХХ века и создатель того знаменитого и мощнейшего международного благотворительного фонда, от имени которого и вещает г-н Баунов -- имел славу активного проповедника и защитника профсоюзной идеи. Именно он писал пламенные статьи и всячески пропагандировал благородные принципы защиты интересов трудящихся и их ограждения от посягательств алчных капиталистов и империалистов.
А потом случилась трагедия в Хоумстеде.
Случилась она потому, что, несмотря на прогрессивные публичные выступления Карнеги, условия, в которых находились рабочие на его собственных предприятиях, считались тогда одними из самых тяжелых в США. И вот в 1892-м году Карнеги и его главный партнер Фрик в очередной раз принялись понижать зарплаты своих рабочих, введя заранее драконовские запреты на любые действий профсоюзов на своих заводах. На практике это означало, что любого профсоюзного агитатора при первой же попытке созвать митинг или собрание немедленно увольняли с работы и выгоняли с завода. Тогда-то в Хоумстеде, где располагалось одно из крупнейших сталелитейных предприятий Карнеги и Фрика, началась стихийная массовая забастовка в защиту профсоюза.
Карнеги в это время находился в своей родной Шотландии на торжествах по случаю открытия очередной его публичной библиотеки. За развитием событий он следил и их контролировал, обмениваясь ежедневно многочисленными телеграммами с Фриком, которого «оставил на лавке» (тексты их тогдашних телеграмм сохранились).
В Хоумстед для разгона бастующих они отправили большой отряд «пинкертонов», т.е. сотрудников ЧОПа, у которых при себе было: 300 револьверов и 250 винтовок. В течение двух дней между забаррикадировавшимися рабочими и «чоповцами» шел самый настоящий бой. Кто первым применил оружие, следствие так наверняка и не установило, но первой жертвой стал - местный рабочий. Общие потери составили: двадцать убитых и десятки раненных.
В Европе и в США разразилась буря: возмущению и негодованию не было конца, общественное мнение в едином порыве гневно клеймило Карнеги. Его былые прогрессивные заслуги тут же превратились в восприятии людей в лицемерную ширму, за которой все это время тщательно скрывалась безжалостная алчность.
Вот один вполне рядовой пример того, что тогда писали о Карнеги в прессе (цитата из статьи, которую вскоре после событий напечатали в газете Saint Louis Post Dispatch):
Три месяца назад Эндрю Карнеги мог позавидовать любой. Сегодня отношение к нему - это смесь жалости и презрения. ... Кажется очевидным, что, если бы он обладал хоть какой-то последовательностью, уж не говоря о достойности, характера, то он бы на своих собственных предприятиях в Хоумстеде поощрял бы, а не подавлял организацию профсоюзов трудящихся. Кажется очевидным, что, если бы он обладал хоть каким-то мужеством, уж не говоря о смелости, он бы по крайней мере нашел в себе силы взять на себя ответственность за то, к чему привела его же непоследовательность. Что вместо этого предпринял Карнеги? Сбежал от греха подальше в Шотландию... Америка вполне обойдется без г-на Карнеги. Создай он хоть десять тысяч 'Публичных библиотек Карнеги', они все равно не компенсируют стране прямое и косвенное зло, причиненное забастовками в Хоумстеде. О Фрике можно судить по-разному, но нельзя не признать, что он смелый человек. О Карнеги тоже можно судить по-разному, но нельзя не признать, что он трус. А боги и люди ненавидят трусов.
Вот в заключение мне и хотелось бы через г-на Баунова напомнить всем, кто ему идеологию сей заметки согласовывал, что уже однажды в довольно схожей ситуации говорили с полным основанием про их до мозга костей лицемерного и циничного благодетеля :
Боги и люди ненавидят трусов.
____________________
Источник: http://carnegie.ru/2015/07/29/ru-60863/ie1m