����������� ���������� ��������
- Это верно, - согласился Зубов.
Квартира была большая, комфортабельная, хорошо обставленная.
Но стать прокурором он не решился, опасаясь, как бы отбывшие наказание не начали мстить ему.
- Надеюсь, это случится не в столь отдаленные времена.
В своем выступлении Вайс перемешал деловые рекомендации, касающиеся методов конспирирования уходящих в подполье немецких фашистов, с сообщениями о том, какое количество людей и какими способами они умерщвляли.
- А, теперь уже все равно.
Оба они с полным презрением относились ко всем нравственным устоям.
Поэтому лицо его на трибуне всегда принимало застенчивое, виноватое выражение, и говорил он глотая слова и так торопился кончить, будто ждал, что вот сейчас ему крикнут: "Не воруй время! Время - это жизнь, а ты нам ее укорачиваешь!"
Под ударами Советской Армии кренилось и падало здание фашистской империи.
Он стремился удовлетворить лишь собственную жажду власти".
Тахмасиб, Анжела, Кахраман, Феликс, Кадирзян, Рамиля, Фирянгиз, Ираклий, Анатолий, Николй
Квартира была большая, комфортабельная, хорошо обставленная.
Но стать прокурором он не решился, опасаясь, как бы отбывшие наказание не начали мстить ему.
- Надеюсь, это случится не в столь отдаленные времена.
В своем выступлении Вайс перемешал деловые рекомендации, касающиеся методов конспирирования уходящих в подполье немецких фашистов, с сообщениями о том, какое количество людей и какими способами они умерщвляли.
- А, теперь уже все равно.
Оба они с полным презрением относились ко всем нравственным устоям.
Поэтому лицо его на трибуне всегда принимало застенчивое, виноватое выражение, и говорил он глотая слова и так торопился кончить, будто ждал, что вот сейчас ему крикнут: "Не воруй время! Время - это жизнь, а ты нам ее укорачиваешь!"
Под ударами Советской Армии кренилось и падало здание фашистской империи.
Он стремился удовлетворить лишь собственную жажду власти".
Тахмасиб, Анжела, Кахраман, Феликс, Кадирзян, Рамиля, Фирянгиз, Ираклий, Анатолий, Николй