11 декабря. Корней Чуковский
из дневника 1919-го года:
11 декабря. Вторую ночь не заснул ни на миг - но голова работает отлично - сделал открытие (?) о дактилизации русских слов - и это во многом осветило для меня поэзию Некрасова.
Вчера было третье заседание Дома Искусств. Блок принес мне в подарок для Чукоккалы - новое стихотворение: пародию на Брюсова - отличное.
Был Мережковский. Он в будущий четверг едет вон из Петербурга - помолодел, подтянулся, горит, шепчет, говорит вдохновенно: "Все, все устроено до ниточки, мы жидов подкупили, мы…А Дмитрий Влад. - бездарный, он нас погубит, у него походка белогвардейская... А тов. Каплун дал мне паек - прегнусный - хотя и сахар и хлеб - но хочет, чтобы я читал красноармейцам о Гоголе..." Я спросил: "Почему же и не читать? Ведь полезно, чтобы красноармейцы знали о Гоголе".- "Нет, нет, вы положительно волна... Я вам напишу... Ведь не могу же я сказать красноармейцам о Гоголе-христианине... а без этого какой же Гоголь?" Тут подошел Немирович-Данченко и спросил Мережковского в упор, громко: Ну что? Когда вы едете?- Тот засуетился...- Тш... тш... Никуда я не еду! Разве можно при людях!- Немирович отошел прочь.
- Видите, старик тоже хочет к нам примазаться. Ни за что... Боже сохрани. У нас теперь обратная конспирация: никто не верит, что мы едем! Мы столько всем говорили, болтали, что уже никто не верит... Ну, если не удастся, мы вернемся, и я пущусь во все тяжкие. Буду лекции читать - Пол и религия - "Тайна двоих"- не дурно ведь заглавие? а? Это как раз то, что им нужно...
Не дождавшись начала заседания - бойкий богоносец упорхнул.
На заседании Нерадовский нарисовал в Чукоккалу - Александра Бенуа, а Яремич - Немировича. Когда мы обсуждали, какую устроить вечеринку, Блок сказал: - Нужно - цыганские песни.
Примечание
ПРОДОЛЖЕНИЕ «СТИХОВ О ПРЕДМЕТАХ ПЕРВОЙ НЕОБХОДИМОСТИ» (СТИХОТВОРЕНИЕ, ПРИПИСЫВАЕМОЕ В. БРЮСОВУ )
Скользили мы путем трамвайным:
Я керосин со службы нес,
Ее - с усердьем чрезвычайным
Сопровождал, как тигр, матрос.
Стан плотный девы краснорожей
Облек каракульный жакет,
Матросом снятый вместе с кожей
С прохожей дамы в час побед.
Вплоть до колен текли ботинки,
Являли икры вид полен,
Взгляд обольстительной кретинки
Светился, как ацетилен.
Когда мы очутились рядом,
Какой-то дерзкий господин
Обжег ее столь жарким взглядом,
Что чуть не сжег мой керосин.
И я, предчувствием взволнован,
Прочел в глазах ее ответ,
Что он - давно деклассирóван
И что ему - пощады нет.
И мы прошли по рвам и льдинам,
Она - туда, а я - сюда...
Я знал, что с этим господином
Не встречусь больше никогда.
10. XII. 1919
Корней Иванович отметил в поздних редакциях "Чукоккалы":
1) Я не спросил в то время у Блока, поочему это стихотворение он приписал Валерию Брюсову. И теперь не могу объяснить - почему.
2) "Трамвайный путь", о котором говорит Блок, - протоптанная тропа среди неубраных наносов.
11 декабря. Вторую ночь не заснул ни на миг - но голова работает отлично - сделал открытие (?) о дактилизации русских слов - и это во многом осветило для меня поэзию Некрасова.
Вчера было третье заседание Дома Искусств. Блок принес мне в подарок для Чукоккалы - новое стихотворение: пародию на Брюсова - отличное.
Был Мережковский. Он в будущий четверг едет вон из Петербурга - помолодел, подтянулся, горит, шепчет, говорит вдохновенно: "Все, все устроено до ниточки, мы жидов подкупили, мы…А Дмитрий Влад. - бездарный, он нас погубит, у него походка белогвардейская... А тов. Каплун дал мне паек - прегнусный - хотя и сахар и хлеб - но хочет, чтобы я читал красноармейцам о Гоголе..." Я спросил: "Почему же и не читать? Ведь полезно, чтобы красноармейцы знали о Гоголе".- "Нет, нет, вы положительно волна... Я вам напишу... Ведь не могу же я сказать красноармейцам о Гоголе-христианине... а без этого какой же Гоголь?" Тут подошел Немирович-Данченко и спросил Мережковского в упор, громко: Ну что? Когда вы едете?- Тот засуетился...- Тш... тш... Никуда я не еду! Разве можно при людях!- Немирович отошел прочь.
- Видите, старик тоже хочет к нам примазаться. Ни за что... Боже сохрани. У нас теперь обратная конспирация: никто не верит, что мы едем! Мы столько всем говорили, болтали, что уже никто не верит... Ну, если не удастся, мы вернемся, и я пущусь во все тяжкие. Буду лекции читать - Пол и религия - "Тайна двоих"- не дурно ведь заглавие? а? Это как раз то, что им нужно...
Не дождавшись начала заседания - бойкий богоносец упорхнул.
На заседании Нерадовский нарисовал в Чукоккалу - Александра Бенуа, а Яремич - Немировича. Когда мы обсуждали, какую устроить вечеринку, Блок сказал: - Нужно - цыганские песни.
Примечание
ПРОДОЛЖЕНИЕ «СТИХОВ О ПРЕДМЕТАХ ПЕРВОЙ НЕОБХОДИМОСТИ» (СТИХОТВОРЕНИЕ, ПРИПИСЫВАЕМОЕ В. БРЮСОВУ )
Скользили мы путем трамвайным:
Я керосин со службы нес,
Ее - с усердьем чрезвычайным
Сопровождал, как тигр, матрос.
Стан плотный девы краснорожей
Облек каракульный жакет,
Матросом снятый вместе с кожей
С прохожей дамы в час побед.
Вплоть до колен текли ботинки,
Являли икры вид полен,
Взгляд обольстительной кретинки
Светился, как ацетилен.
Когда мы очутились рядом,
Какой-то дерзкий господин
Обжег ее столь жарким взглядом,
Что чуть не сжег мой керосин.
И я, предчувствием взволнован,
Прочел в глазах ее ответ,
Что он - давно деклассирóван
И что ему - пощады нет.
И мы прошли по рвам и льдинам,
Она - туда, а я - сюда...
Я знал, что с этим господином
Не встречусь больше никогда.
10. XII. 1919
Корней Иванович отметил в поздних редакциях "Чукоккалы":
1) Я не спросил в то время у Блока, поочему это стихотворение он приписал Валерию Брюсову. И теперь не могу объяснить - почему.
2) "Трамвайный путь", о котором говорит Блок, - протоптанная тропа среди неубраных наносов.