20 января. Из писем Чехова
два письма и телеграмма, отправленных из Ялты 20 января 1899 года
1) И. Л. ЛЕОНТЬЕВУ (ЩЕГЛОВУ)
.
Милый Жан, большое, громадное Вам спасибо за Ваше письмо, за то, что еще раз показали мне Ваш трагический почерк (который, кстати сказать, стал более разборчив). Ваше дружеское поздравление вызвало во мне целый ряд воспоминаний. Вспомнил я между прочим, как бывал на Ваших именинах, как Вл. Тихонов, после того, как Вы пили за здоровье военных, грустно покачал головой и сказал: «А старого гродненского гусара забыли!»
Ну что с Вашим здоровьем? Не преувеличиваете ли Вы, подобно большинству петербуржцев, и просто дурное петербургское настроение не принимаете ли за болезнь? Как бы ни было, весной Вам необходимо удрать куда-нибудь, вообразить себя вновь прапорщиком и начать гарцевать.
Весной я поеду, быть может, за границу - ненадолго; оттуда домой в Серпуховский уезд, в июне в Крым, в июле опять домой, осенью опять в Крым. Вот Вам мой, так сказать, жизненный маршрут. Где же мы увидимся? В каком месте? Подумайте о сем. В самом деле, нам о многом следовало бы поговорить.
Поклон и привет Вашей жене. Вам крепко жму руку и желаю всего хорошего, а наипаче всего здоровья и денег.
Ваш А. Чехов.
В том месте письма, где Вы говорите об убийстве Рощина-Инсарова, есть фраза: «Что за путаница в современной жизни!» Мне всегда казалось, что Вы несправедливы к современной жизни, и всегда казалось, что это проходит болезненной судорогой по плодам Вашего творчества и вредит этим плодам, внося что-то не Ваше. Я далек от того, чтобы восторгаться современностью, но ведь надо быть объективным, насколько возможно справедливым. Если теперь нехорошо, если настоящее несимпатично, то прошлое было просто гадко.
Примечания
Ну что с Вашим здоровьем? - И. Л. Леонтьев выражал Чехову сочувствие по поводу смерти его отца: «Что до меня, то я был, так сказать, вдвойне подавлен... так как страдаю тою же болезнью, как покойный Ваш батюшка».
3. В том месте письма ~ «Что за путаница в современной жизни!» - Леонтьев спрашивал: «Что Вы скажете об убийстве Рощина-Инсарова мужем Пасхаловой? Что за путаница в современной жизни! Я всех трех хорошо знал - и все трое хорошие и талантливые люди - казалось бы, жить да радоваться!!!» В ответном письме Леонтьев писал: «Всякий раз из какого-нибудь мимоходного сочувственного замечания я извлеку для себя долю пользы - и мне сдается, что, случись мне за последние, тяжкие для меня годы изредка видеться с Вами <...> я бы избег немало „ошибок“ и, по всему вероятно, не впал в состояние презренного „санкюлотства“, в каком нахожусь в настоящее время». Убийство Н. П. Рощина-Инсарова, артиста драматической группы Соловцова, произошло 8 января в Киеве. Его убил из ревности художник Малов, муж актрисы Пасхаловой.
Источник: http://chehov-lit.ru/chehov/letters/1899/letter-2584.htm
2) Телеграмма П. А. СЕРГЕЕНКО:
Согласен. Даю слово не жить более восьмидесяти лет.
Примечания
19 января Сергеенко телеграфировал: «Понял ли что 250 лист за напечатанное уже если понял сколько желаешь отвечай решительно». 20 января он снова телеграфировал: «Ух последние выжимки 75 000 за все напечатанное под фамилией и псевдонимом редакция издания принадлежит тебе доход пьес собственность твоя и наследников за будущие предварительно напечатанные 250 лист и через каждые пять лет двести руб. надбавки за лист для составления договора необходимы твои обязательства перед другими издателями пожалуйста отвечай срочной остальное сойдемся».
В письме Сергеенко от 15 февраля 1899 г. рассказано, как телеграмма Чехова была воспринята Марксом: «Твоя фраза в телеграмме о том, что ты даешь слово не жить более 80-ти лет, была принята Марксом чистоганом и едва не расстроила сделку. Он вскочил из-за стола и, в волнении шагая по комнате, бормотал: fünf und zwanzig Jahre - Tausend fünf hundert... Dreißig Jahre - ein Tausend... etc. А тут еще, чёрт подал мне как-то проговориться, что писатель при благоприятных условиях может писать 30-50 листов в год. Он начинает считать в среднем 50 листов по 2000 р. за лист (через 40 лет) и с ужасом произносит: „Не-ет, это невозможно! Я должен оградить свой интерес“ <...> Но впоследствии я узнал, что главная боязнь Маркса вытекала из чьих-то нашептываний, что в обычае русских писателей под конец своей деятельности сходить с ума и выпускать „Переписку с друзьями“ или переделывать „Евангелие“ в таком роде, что цензура может запретить не только поданное произведение, но и самого подавателя. А ты, пользуясь контрактом, можешь требовать от Маркса непременного напечатания твоих безумных произведений. Перечислить все его страхи и опасения на наш счет немыслимо ни для какого счетовода, а потому я и согласился на включение известного пункта». Говоря об известном пункте, Сергеенко имеет в виду ограничение срока договора Чехова и Маркса двадцатью годами, до 1919 года.
Источник: http://chehov-lit.ru/chehov/letters/1899/letter-2586.htm
3) П. А. СЕРГЕЕНКО
Милый Петр Алексеевич, здешние оба нотариуса говорят, что в Ялте еще не было ни одного случая продажи литературной собственности, и потому они не знают, что собственно нужно. Посылаю доверенность. Если она не годится, то брось; без доверенности составляйте договор, пришлите, я подпишу. За сим мои обязательства:
1) Как я издаюсь у Суворина, на каких основаниях и проч. и проч., узнаешь у Ф. И. Колесова. У бухгалтера Ахмылова познакомишься с состоянием моих счетов. В сентябре (или октябре) этого года я взял 5 тыс. в счет книг. Значит, нужно счесться и уплатить долг полностью. В «Дешевой библиотеке» - сборник «Детвора». За каждое издание в 5 тыс<яч> я получаю по 100 руб. Получил уже за 2-е издание и, кажется, за 3-е - точно не помню, справься у бухгалтера.
2) По 50 экземпляров каждой книги издания Суворина (кроме «Детворы») отданы для продажи книжному магазину Ю. В. Волковой в Ялте.
3) «Остров Сахалин» издан «Русской мыслью»; он уже давно окупился, почти распродан, так что упоминаю о нем только между прочим.
4) «Повести и рассказы» в 1897 г. проданы Сытину, 5 тысяч экземпляров. Вероятно, продано уже больше половины.
5) «Посреднику» отданы для отдельных изданий рассказы «Именины», «Палата № 6» и «Жена» и также, кажется, в каком-то сборнике «Посредника» напечатан «Ванька».
6) Для сборника в память Белинского отданы рассказы «Оратор», «Ошибка» и «В бане».
7) Книжному магазину М. В. Клюкина в Москве отдан очень маленький детский рассказ «Белолобый» для сборника («Сказки жизни и природы», составил М. Васильев). Клюкин выпустил «Белолобого» отдельной брошюрой, на что я не давал ему разрешения.
8) Некоему Н. В. Назарову в Москве разрешено издать рассказ мой «Припадок» с благотворительною целью.
9) Обществом грамотности изданы мои рассказы «Святою ночью» и «Мечты».
10) Приват-доценту Ф. Д. Батюшкову (Литейная, 15) отдан рассказ «Ванька» для сборника в пользу Красного Креста.
11) Рассохин («Театральная библиотека») в Москве издает, кажется, мои одноактные пьесы - без всяких с чьей-либо стороны обязательств.
12) В сборнике в пользу армян Джаншиева помещен мой рассказ «На подводе».
Вот и всё. В договоре следует оговорить, что редактирование принадлежит мне при всяком новом издании, при всех тех случаях, когда понадобится чтение корректуры. Право разрешать переводы моих произведений на иностранные языки, а также гонорары за эти переводы принадлежат мне.
Ты требуешь инструкций насчет денег. Что деньги? Деньги - это дым! Во всяком случае мне нужно теперь же 25 тысяч на уплату долгов, сделанных по твоему совету. (Ты часто говорил мне: «В твои годы Пушкин уже имел 30 тысяч долгу».) Если будешь переводить деньги, то переводи через казначейство (в Ялте банка нет), переводом по телеграфу, если это недорого. Всё израсходованное тобою на телеграммы и проч. удержи.
В заключение вопрос: как мне благодарить тебя? Ты оказал мне такую услугу, что в вопросе о благодарности я становлюсь положительно в тупик.
Жму тебе руку.
Твой А. Чехов.
Чтобы жить, я по крайней мере 50 000 должен сделать своим, так сказать, основным капиталом, который давал бы мне около 2 тыс<яч> в год. Как быть? Положить в банк или купить процентных бумаг? Каких?
...
Примечания
В договоре следует оговорить, что редактирование принадлежит мне при всяком новом издании - Такого пункта в договоре нет
Во всяком случае мне нужно теперь же 25 тысяч на уплату долгов - - 6 февраля 1899 г. Маркс выплатил Сергеенко для Чехова 20 тысяч.
Чтобы жить, я по крайней мере 50 000 должен сделать своим, так сказать, основным капиталом - Чехов исходил из того, что Маркс в краткие сроки выплатит ему всю сумму, указанную в договоре. Однако у Маркса были совсем другие планы. Он выговорил себе рассрочку и выплачивал деньги в несколько приемов. 27 января Сергеенко писал Чехову: «Получить разом 75 т. можно только по наследству. Пунктуальный Маркс не хотел и слышать о 25 т. при заключении договора. Сказано было 20 т. Но, под давлением Грюнберга, он сделал уступку и обещал прислать тебе 5 т. немедленно по доставке тобою всего материала для полного собрания сочинений...»
Источник: http://chehov-lit.ru/chehov/letters/1899/letter-2587.htm
1) И. Л. ЛЕОНТЬЕВУ (ЩЕГЛОВУ)
.
Милый Жан, большое, громадное Вам спасибо за Ваше письмо, за то, что еще раз показали мне Ваш трагический почерк (который, кстати сказать, стал более разборчив). Ваше дружеское поздравление вызвало во мне целый ряд воспоминаний. Вспомнил я между прочим, как бывал на Ваших именинах, как Вл. Тихонов, после того, как Вы пили за здоровье военных, грустно покачал головой и сказал: «А старого гродненского гусара забыли!»
Ну что с Вашим здоровьем? Не преувеличиваете ли Вы, подобно большинству петербуржцев, и просто дурное петербургское настроение не принимаете ли за болезнь? Как бы ни было, весной Вам необходимо удрать куда-нибудь, вообразить себя вновь прапорщиком и начать гарцевать.
Весной я поеду, быть может, за границу - ненадолго; оттуда домой в Серпуховский уезд, в июне в Крым, в июле опять домой, осенью опять в Крым. Вот Вам мой, так сказать, жизненный маршрут. Где же мы увидимся? В каком месте? Подумайте о сем. В самом деле, нам о многом следовало бы поговорить.
Поклон и привет Вашей жене. Вам крепко жму руку и желаю всего хорошего, а наипаче всего здоровья и денег.
Ваш А. Чехов.
В том месте письма, где Вы говорите об убийстве Рощина-Инсарова, есть фраза: «Что за путаница в современной жизни!» Мне всегда казалось, что Вы несправедливы к современной жизни, и всегда казалось, что это проходит болезненной судорогой по плодам Вашего творчества и вредит этим плодам, внося что-то не Ваше. Я далек от того, чтобы восторгаться современностью, но ведь надо быть объективным, насколько возможно справедливым. Если теперь нехорошо, если настоящее несимпатично, то прошлое было просто гадко.
Примечания
Ну что с Вашим здоровьем? - И. Л. Леонтьев выражал Чехову сочувствие по поводу смерти его отца: «Что до меня, то я был, так сказать, вдвойне подавлен... так как страдаю тою же болезнью, как покойный Ваш батюшка».
3. В том месте письма ~ «Что за путаница в современной жизни!» - Леонтьев спрашивал: «Что Вы скажете об убийстве Рощина-Инсарова мужем Пасхаловой? Что за путаница в современной жизни! Я всех трех хорошо знал - и все трое хорошие и талантливые люди - казалось бы, жить да радоваться!!!» В ответном письме Леонтьев писал: «Всякий раз из какого-нибудь мимоходного сочувственного замечания я извлеку для себя долю пользы - и мне сдается, что, случись мне за последние, тяжкие для меня годы изредка видеться с Вами <...> я бы избег немало „ошибок“ и, по всему вероятно, не впал в состояние презренного „санкюлотства“, в каком нахожусь в настоящее время». Убийство Н. П. Рощина-Инсарова, артиста драматической группы Соловцова, произошло 8 января в Киеве. Его убил из ревности художник Малов, муж актрисы Пасхаловой.
Источник: http://chehov-lit.ru/chehov/letters/1899/letter-2584.htm
2) Телеграмма П. А. СЕРГЕЕНКО:
Согласен. Даю слово не жить более восьмидесяти лет.
Примечания
19 января Сергеенко телеграфировал: «Понял ли что 250 лист за напечатанное уже если понял сколько желаешь отвечай решительно». 20 января он снова телеграфировал: «Ух последние выжимки 75 000 за все напечатанное под фамилией и псевдонимом редакция издания принадлежит тебе доход пьес собственность твоя и наследников за будущие предварительно напечатанные 250 лист и через каждые пять лет двести руб. надбавки за лист для составления договора необходимы твои обязательства перед другими издателями пожалуйста отвечай срочной остальное сойдемся».
В письме Сергеенко от 15 февраля 1899 г. рассказано, как телеграмма Чехова была воспринята Марксом: «Твоя фраза в телеграмме о том, что ты даешь слово не жить более 80-ти лет, была принята Марксом чистоганом и едва не расстроила сделку. Он вскочил из-за стола и, в волнении шагая по комнате, бормотал: fünf und zwanzig Jahre - Tausend fünf hundert... Dreißig Jahre - ein Tausend... etc. А тут еще, чёрт подал мне как-то проговориться, что писатель при благоприятных условиях может писать 30-50 листов в год. Он начинает считать в среднем 50 листов по 2000 р. за лист (через 40 лет) и с ужасом произносит: „Не-ет, это невозможно! Я должен оградить свой интерес“ <...> Но впоследствии я узнал, что главная боязнь Маркса вытекала из чьих-то нашептываний, что в обычае русских писателей под конец своей деятельности сходить с ума и выпускать „Переписку с друзьями“ или переделывать „Евангелие“ в таком роде, что цензура может запретить не только поданное произведение, но и самого подавателя. А ты, пользуясь контрактом, можешь требовать от Маркса непременного напечатания твоих безумных произведений. Перечислить все его страхи и опасения на наш счет немыслимо ни для какого счетовода, а потому я и согласился на включение известного пункта». Говоря об известном пункте, Сергеенко имеет в виду ограничение срока договора Чехова и Маркса двадцатью годами, до 1919 года.
Источник: http://chehov-lit.ru/chehov/letters/1899/letter-2586.htm
3) П. А. СЕРГЕЕНКО
Милый Петр Алексеевич, здешние оба нотариуса говорят, что в Ялте еще не было ни одного случая продажи литературной собственности, и потому они не знают, что собственно нужно. Посылаю доверенность. Если она не годится, то брось; без доверенности составляйте договор, пришлите, я подпишу. За сим мои обязательства:
1) Как я издаюсь у Суворина, на каких основаниях и проч. и проч., узнаешь у Ф. И. Колесова. У бухгалтера Ахмылова познакомишься с состоянием моих счетов. В сентябре (или октябре) этого года я взял 5 тыс. в счет книг. Значит, нужно счесться и уплатить долг полностью. В «Дешевой библиотеке» - сборник «Детвора». За каждое издание в 5 тыс<яч> я получаю по 100 руб. Получил уже за 2-е издание и, кажется, за 3-е - точно не помню, справься у бухгалтера.
2) По 50 экземпляров каждой книги издания Суворина (кроме «Детворы») отданы для продажи книжному магазину Ю. В. Волковой в Ялте.
3) «Остров Сахалин» издан «Русской мыслью»; он уже давно окупился, почти распродан, так что упоминаю о нем только между прочим.
4) «Повести и рассказы» в 1897 г. проданы Сытину, 5 тысяч экземпляров. Вероятно, продано уже больше половины.
5) «Посреднику» отданы для отдельных изданий рассказы «Именины», «Палата № 6» и «Жена» и также, кажется, в каком-то сборнике «Посредника» напечатан «Ванька».
6) Для сборника в память Белинского отданы рассказы «Оратор», «Ошибка» и «В бане».
7) Книжному магазину М. В. Клюкина в Москве отдан очень маленький детский рассказ «Белолобый» для сборника («Сказки жизни и природы», составил М. Васильев). Клюкин выпустил «Белолобого» отдельной брошюрой, на что я не давал ему разрешения.
8) Некоему Н. В. Назарову в Москве разрешено издать рассказ мой «Припадок» с благотворительною целью.
9) Обществом грамотности изданы мои рассказы «Святою ночью» и «Мечты».
10) Приват-доценту Ф. Д. Батюшкову (Литейная, 15) отдан рассказ «Ванька» для сборника в пользу Красного Креста.
11) Рассохин («Театральная библиотека») в Москве издает, кажется, мои одноактные пьесы - без всяких с чьей-либо стороны обязательств.
12) В сборнике в пользу армян Джаншиева помещен мой рассказ «На подводе».
Вот и всё. В договоре следует оговорить, что редактирование принадлежит мне при всяком новом издании, при всех тех случаях, когда понадобится чтение корректуры. Право разрешать переводы моих произведений на иностранные языки, а также гонорары за эти переводы принадлежат мне.
Ты требуешь инструкций насчет денег. Что деньги? Деньги - это дым! Во всяком случае мне нужно теперь же 25 тысяч на уплату долгов, сделанных по твоему совету. (Ты часто говорил мне: «В твои годы Пушкин уже имел 30 тысяч долгу».) Если будешь переводить деньги, то переводи через казначейство (в Ялте банка нет), переводом по телеграфу, если это недорого. Всё израсходованное тобою на телеграммы и проч. удержи.
В заключение вопрос: как мне благодарить тебя? Ты оказал мне такую услугу, что в вопросе о благодарности я становлюсь положительно в тупик.
Жму тебе руку.
Твой А. Чехов.
Чтобы жить, я по крайней мере 50 000 должен сделать своим, так сказать, основным капиталом, который давал бы мне около 2 тыс<яч> в год. Как быть? Положить в банк или купить процентных бумаг? Каких?
...
Примечания
В договоре следует оговорить, что редактирование принадлежит мне при всяком новом издании - Такого пункта в договоре нет
Во всяком случае мне нужно теперь же 25 тысяч на уплату долгов - - 6 февраля 1899 г. Маркс выплатил Сергеенко для Чехова 20 тысяч.
Чтобы жить, я по крайней мере 50 000 должен сделать своим, так сказать, основным капиталом - Чехов исходил из того, что Маркс в краткие сроки выплатит ему всю сумму, указанную в договоре. Однако у Маркса были совсем другие планы. Он выговорил себе рассрочку и выплачивал деньги в несколько приемов. 27 января Сергеенко писал Чехову: «Получить разом 75 т. можно только по наследству. Пунктуальный Маркс не хотел и слышать о 25 т. при заключении договора. Сказано было 20 т. Но, под давлением Грюнберга, он сделал уступку и обещал прислать тебе 5 т. немедленно по доставке тобою всего материала для полного собрания сочинений...»
Источник: http://chehov-lit.ru/chehov/letters/1899/letter-2587.htm