3 июня. Сергей Петров
два стихотворения 1973 года о цветах
КАННЫ
Парное утро розлито в стаканы.
Приходит сад и просится в стихи,
а на верхушке каждой клумбы канны,
как окровавленные петухи.
Зеленые, как ярь-медянка, певни
в молчании и ярости тугой
багровые приподнимают гребни,
сгибают каждое перо дугой.
Они пока друг друга злостью ранят,
корнями землю роют и молчат,
а кажется, что скоро загорланят
и красным криком озарится сад.
И кажется, с утра дойдет до драки,
и ждут ее, как нежного дождя.
Вот нá тебе! Цветы, а забияки!
И петушатся, с места не сходя.
ЖАСМИН
Ввечеру, потеряв рассудок,
сад настал, как дремучий миф,
и заглядывает в сонный сумрак
белоглазый Аргус-жасмин.
И, зачуяв влюбленный запах,
хочет тем же ответить сам,
да на пост он, как пес глазастый,
всунут с вечера в нежный сад.
И жасмин, как солдат, пока жив,
всё чужую любовь сторожит.
КАННЫ
Парное утро розлито в стаканы.
Приходит сад и просится в стихи,
а на верхушке каждой клумбы канны,
как окровавленные петухи.
Зеленые, как ярь-медянка, певни
в молчании и ярости тугой
багровые приподнимают гребни,
сгибают каждое перо дугой.
Они пока друг друга злостью ранят,
корнями землю роют и молчат,
а кажется, что скоро загорланят
и красным криком озарится сад.
И кажется, с утра дойдет до драки,
и ждут ее, как нежного дождя.
Вот нá тебе! Цветы, а забияки!
И петушатся, с места не сходя.
ЖАСМИН
Ввечеру, потеряв рассудок,
сад настал, как дремучий миф,
и заглядывает в сонный сумрак
белоглазый Аргус-жасмин.
И, зачуяв влюбленный запах,
хочет тем же ответить сам,
да на пост он, как пес глазастый,
всунут с вечера в нежный сад.
И жасмин, как солдат, пока жив,
всё чужую любовь сторожит.