11 мая 1938-го года
из дневника
Владимир Вернадский, академик, 75 лет, Москва:
...
Был на заседании Президиума. Отчет о посещении Совнаркома, уже более официальный, чем рассказывал А. Е. (Ферсман).
Впечатление неустойчивости, существующее у меня, становится еще сильнее. Политика террора становится еще более безумной, чем я думал еще недавно. Волевая и умственная слабость руководящих кругов партии и более низкого уровня партийцев, резко проявляется в среде, мне доступной, заставляет меня оценивать (современное положение) как преходящее, а не достигнутое, не как тот, по существу, великий опыт, который мне пришлось пережить. Кржижановский слабо выступал. Он ясно видит, что академики-марксисты не могут иметь того влияния в нашей среде, которое было бы необходимо. Для празднования (юбилея) Маркса - Адоратский (говорят, почти глупый человек) коего труды - остатки кол[лективной] работы, которая делалась при Рязанове, и философ Митин - бездарность, судя по его статьям и книгам. Для Крж[ижановского] - это первоклассные ученые.
Очень серьезный момент и для Академии. По-видимому, Каганович произвел впечатление.
Владимир Вернадский, академик, 75 лет, Москва:
...
Был на заседании Президиума. Отчет о посещении Совнаркома, уже более официальный, чем рассказывал А. Е. (Ферсман).
Впечатление неустойчивости, существующее у меня, становится еще сильнее. Политика террора становится еще более безумной, чем я думал еще недавно. Волевая и умственная слабость руководящих кругов партии и более низкого уровня партийцев, резко проявляется в среде, мне доступной, заставляет меня оценивать (современное положение) как преходящее, а не достигнутое, не как тот, по существу, великий опыт, который мне пришлось пережить. Кржижановский слабо выступал. Он ясно видит, что академики-марксисты не могут иметь того влияния в нашей среде, которое было бы необходимо. Для празднования (юбилея) Маркса - Адоратский (говорят, почти глупый человек) коего труды - остатки кол[лективной] работы, которая делалась при Рязанове, и философ Митин - бездарность, судя по его статьям и книгам. Для Крж[ижановского] - это первоклассные ученые.
Очень серьезный момент и для Академии. По-видимому, Каганович произвел впечатление.