24 апреля 1943-го года
из дневников
Николай Каманин, лётчик, 34 года, генерал-майор, командир корпуса штурмовой авиации, Калининская (Тверская) область:
24 апреля.
Три дня на штурмовиках не летали. Авторитетная комиссия из Москвы осмотрела все самолёты. Было установлено и подтверждено, что причиной катастрофы 2 самолётов Ил-2 были производственные дефекты. Производственные дефекты... Были иногда они и в мирное время, а теперь, в дни войны, когда на заводах и фабриках работает много женщин и детей, заменивших ушедших на фронт отцов и мужей, производственные дефекты появляются чаще. Это обязывает нас, инженерно-авиационную службу корпуса, дивизий и полков, усилить контроль за состоянием и эксплуатацией самолётов. Договорился с генералом Лешуковым о подготовке и проведении в ближайшие дни совещания инженерно-технического состава корпуса и дивизий. На совещании подробно разберём все вопросы эксплуатации техники и наметим мероприятия, исключающие тяжёлые происшествия по вине технического обслуживания.
Евгения Руднева, студентка МГУ, 22 года, штурман женского авиаполка ночных бомбардировщиков, Краснодарский край:
24 апреля
Вчера утром подхожу к штурманам, собирающимся бомбить, поругала их за отсутствие ветрочетов и спрашиваю Нину Ульяненко: «Да, Нина, ты была на полетах, как там, все в порядке?» Нина странно взглянула на меня и каким-то чересчур спокойным голосом спрашивает: «Что все в порядке?»
«Ну, все благополучно?» - «Дусю Носаль убили. «Мессершмитт». Над Новороссийском...» Я только спросила, кто штурман. «Каширина. Привела самолет и посадила». Дуся... Дуся... Рана в висок и затылок, лежит, как живая. Позавчера ее только в кандидаты приняли. Ее Грицько в Чкалове... А Иринка молодец - ведь Дуся навалилась на ручку. Ира с большим трудом вела самолет. Что бы я вчера ни делала, все время думала о Дусе. Но не так, как это было год назад. Теперь мне гораздо тяжелее. Дусю я знала ближе, но сама я, как и все, стала другой: суше, черствее. Ни слезинки. Война,
Да, вчера я впервые наблюдала ожесточенный морской бой. Луна, в двух местах противник повесил по пять САБов, море, освещенное ими, горы на берегу - и перестрелка с берега на берег красными и белыми пульками...
Получение задачи.
Заходит Ракобольская: «Товарищи командиры, прослушайте задачу: сегодня нашему полку выходной день».
Второй раз за время пребывания на фронте нам дают выходной. Первый раз это было 16 октября, кажется, тогда нас вернули уже от самолетов.
Меня выходной день в данную минуту огорчил: я только собиралась лететь, потому что Пискаревой и Рябовой дали выходной, а теперь мне не скоро летать придется. Не на чем. Тем более, что своего летчика нет.
Пойду к штурманам. Завтра они с 1000 метров бомбят.
Софья Аверичева, актриса, 28 лет, фронтовая разведчица, Смоленская область:
24 апреля.
Днем и ночью мы наблюдаем за противником, высматриваем «языка». Мы - это группа бесшумной блокировки дзотов. Остальные автоматчики несут службу по охране командирского пункта и штаба полка. Плоховато у нас сейчас с питанием. Вот уже несколько дней наш Никифоров варит болтушку из муки.
В роте несколько случаев заболевания куриной слепотой. Ужасно неприятная вещь! Днем зрение нормальное, а в сумерки, ночью, человек ничего не видит. Особенно плохо со зрением у автоматчика Ищенко. Он боялся, что его отчислят из роты и поэтому долго скрывал свою беду. Ночью шел за нами, ориентируясь по слуху. А сегодня он отстал от нас и чуть не заблудился. Хорошо, что мы вовремя обнаружили его исчезновение и вернулись. Я повела его за палочку.
Всеволод Вишневский, писатель, 42 года, политработник, Ленинград:
24 апреля.
Двести наших самолетов разбомбили Инстербург в Восточной Пруссии. Это узловой пункт от Кенигсберга к старой границе...
Сражение в Тунисе продолжается, - упорное сопротивление немцев.
На советско-германском фронте резкое повышение активности авиации.
...Вечером был Лев Успенский. Беседовали о наших писательских делах... Моя точка зрения товарищам известна: работать в Ленинграде и на Балтике до конца - события нагрянут. Писать здесь, как бы трудно ни было и с питанием и в других отношениях.
Некоторые товарищи от каш и постных супов явно теряют рабочее состояние...
Всеволод Иванов, писатель, 49 лет, Москва:
24 апреля. Суббота.
Писал роман, статьи для радио, рассказ «Восьмушка» в «Гудок». Дни светлые, теплые. Сегодня - пасхальная ночь. Разрешено ходить по городу, - но сижу дома... Вчера собрались «Серапионы» - Федин, Груздев, Зощенко, Никитин, похожий на тайного советника, разорившегося вконец. Зощенко рассказывал, как получил в прошлую войну ордена, передавал историю с женой Кармена, показывал ее фотографию с зачеркнутыми на обороте фразами и свои юношеские во времена Мингрельского полка, - подвыпив, стал говорить нам - «господа!» Груздев сидел умильный, что «Серапионы» живы. Федин красовался. Я, как всегда, говорил вещи, которых все пугались - словом - былое воскресло.
В воздухе войны чувствуется напряженье. Наши что-то бормочут об эстонцах - латышах, бомбят северные немецкие города, союзники тоже, видимо, к чему-то готовятся: на Кубани, говорят, идут небывалые воздушные бои, - а на Спасской башне вызолотили ободья и стрелки часов, покрасили Дом Обороны и тротуары, по краям, размалевали белыми полосами. Опять слухи о газовой войне - на улице в соответствующих костюмах табачного цвета упражнялись дегазаторы. Москва чистенькая, просторная, красивая.
И очень хочется к морю.
Сергей Вавилов, физик, академик, 52 года:
24 апреля.
Йошкар-Ола. «Покушение» производили мальчишки по 17 лет из ремесленного училища, пробовали пистолет собственного изделия. По городу уже легенды создаются, что покушались де на лауреата из-за денег.
Утром на рассвете сегодня стрельба. Не залетели ли немцы и сюда в отместку за Инстербург?
Сегодня Великая Суббота. Никакого следа в городке. 12 церквей давно сломаны, собор превратился в «Пивсобор» с отломанным крестом. В голове холодная, назойливая пустота, жить и умереть одинаково, постепенно обращаюсь из человека в колоду. Память, образы, родные, стремления, самолюбие - все, все растаяло.
Николай Каманин, лётчик, 34 года, генерал-майор, командир корпуса штурмовой авиации, Калининская (Тверская) область:
24 апреля.
Три дня на штурмовиках не летали. Авторитетная комиссия из Москвы осмотрела все самолёты. Было установлено и подтверждено, что причиной катастрофы 2 самолётов Ил-2 были производственные дефекты. Производственные дефекты... Были иногда они и в мирное время, а теперь, в дни войны, когда на заводах и фабриках работает много женщин и детей, заменивших ушедших на фронт отцов и мужей, производственные дефекты появляются чаще. Это обязывает нас, инженерно-авиационную службу корпуса, дивизий и полков, усилить контроль за состоянием и эксплуатацией самолётов. Договорился с генералом Лешуковым о подготовке и проведении в ближайшие дни совещания инженерно-технического состава корпуса и дивизий. На совещании подробно разберём все вопросы эксплуатации техники и наметим мероприятия, исключающие тяжёлые происшествия по вине технического обслуживания.
Евгения Руднева, студентка МГУ, 22 года, штурман женского авиаполка ночных бомбардировщиков, Краснодарский край:
24 апреля
Вчера утром подхожу к штурманам, собирающимся бомбить, поругала их за отсутствие ветрочетов и спрашиваю Нину Ульяненко: «Да, Нина, ты была на полетах, как там, все в порядке?» Нина странно взглянула на меня и каким-то чересчур спокойным голосом спрашивает: «Что все в порядке?»
«Ну, все благополучно?» - «Дусю Носаль убили. «Мессершмитт». Над Новороссийском...» Я только спросила, кто штурман. «Каширина. Привела самолет и посадила». Дуся... Дуся... Рана в висок и затылок, лежит, как живая. Позавчера ее только в кандидаты приняли. Ее Грицько в Чкалове... А Иринка молодец - ведь Дуся навалилась на ручку. Ира с большим трудом вела самолет. Что бы я вчера ни делала, все время думала о Дусе. Но не так, как это было год назад. Теперь мне гораздо тяжелее. Дусю я знала ближе, но сама я, как и все, стала другой: суше, черствее. Ни слезинки. Война,
Да, вчера я впервые наблюдала ожесточенный морской бой. Луна, в двух местах противник повесил по пять САБов, море, освещенное ими, горы на берегу - и перестрелка с берега на берег красными и белыми пульками...
Получение задачи.
Заходит Ракобольская: «Товарищи командиры, прослушайте задачу: сегодня нашему полку выходной день».
Второй раз за время пребывания на фронте нам дают выходной. Первый раз это было 16 октября, кажется, тогда нас вернули уже от самолетов.
Меня выходной день в данную минуту огорчил: я только собиралась лететь, потому что Пискаревой и Рябовой дали выходной, а теперь мне не скоро летать придется. Не на чем. Тем более, что своего летчика нет.
Пойду к штурманам. Завтра они с 1000 метров бомбят.
Софья Аверичева, актриса, 28 лет, фронтовая разведчица, Смоленская область:
24 апреля.
Днем и ночью мы наблюдаем за противником, высматриваем «языка». Мы - это группа бесшумной блокировки дзотов. Остальные автоматчики несут службу по охране командирского пункта и штаба полка. Плоховато у нас сейчас с питанием. Вот уже несколько дней наш Никифоров варит болтушку из муки.
В роте несколько случаев заболевания куриной слепотой. Ужасно неприятная вещь! Днем зрение нормальное, а в сумерки, ночью, человек ничего не видит. Особенно плохо со зрением у автоматчика Ищенко. Он боялся, что его отчислят из роты и поэтому долго скрывал свою беду. Ночью шел за нами, ориентируясь по слуху. А сегодня он отстал от нас и чуть не заблудился. Хорошо, что мы вовремя обнаружили его исчезновение и вернулись. Я повела его за палочку.
Всеволод Вишневский, писатель, 42 года, политработник, Ленинград:
24 апреля.
Двести наших самолетов разбомбили Инстербург в Восточной Пруссии. Это узловой пункт от Кенигсберга к старой границе...
Сражение в Тунисе продолжается, - упорное сопротивление немцев.
На советско-германском фронте резкое повышение активности авиации.
...Вечером был Лев Успенский. Беседовали о наших писательских делах... Моя точка зрения товарищам известна: работать в Ленинграде и на Балтике до конца - события нагрянут. Писать здесь, как бы трудно ни было и с питанием и в других отношениях.
Некоторые товарищи от каш и постных супов явно теряют рабочее состояние...
Всеволод Иванов, писатель, 49 лет, Москва:
24 апреля. Суббота.
Писал роман, статьи для радио, рассказ «Восьмушка» в «Гудок». Дни светлые, теплые. Сегодня - пасхальная ночь. Разрешено ходить по городу, - но сижу дома... Вчера собрались «Серапионы» - Федин, Груздев, Зощенко, Никитин, похожий на тайного советника, разорившегося вконец. Зощенко рассказывал, как получил в прошлую войну ордена, передавал историю с женой Кармена, показывал ее фотографию с зачеркнутыми на обороте фразами и свои юношеские во времена Мингрельского полка, - подвыпив, стал говорить нам - «господа!» Груздев сидел умильный, что «Серапионы» живы. Федин красовался. Я, как всегда, говорил вещи, которых все пугались - словом - былое воскресло.
В воздухе войны чувствуется напряженье. Наши что-то бормочут об эстонцах - латышах, бомбят северные немецкие города, союзники тоже, видимо, к чему-то готовятся: на Кубани, говорят, идут небывалые воздушные бои, - а на Спасской башне вызолотили ободья и стрелки часов, покрасили Дом Обороны и тротуары, по краям, размалевали белыми полосами. Опять слухи о газовой войне - на улице в соответствующих костюмах табачного цвета упражнялись дегазаторы. Москва чистенькая, просторная, красивая.
И очень хочется к морю.
Сергей Вавилов, физик, академик, 52 года:
24 апреля.
Йошкар-Ола. «Покушение» производили мальчишки по 17 лет из ремесленного училища, пробовали пистолет собственного изделия. По городу уже легенды создаются, что покушались де на лауреата из-за денег.
Утром на рассвете сегодня стрельба. Не залетели ли немцы и сюда в отместку за Инстербург?
Сегодня Великая Суббота. Никакого следа в городке. 12 церквей давно сломаны, собор превратился в «Пивсобор» с отломанным крестом. В голове холодная, назойливая пустота, жить и умереть одинаково, постепенно обращаюсь из человека в колоду. Память, образы, родные, стремления, самолюбие - все, все растаяло.