26 марта 1943 года
в дневниках и стихах
Софья Аверичева, актриса тетра, 28 лет, фронтовая разведчица, Смоленская область:
26 марта.
После небольшого перехода полк передислоцировался в район Сашно-Добрино.
В полк пришла весть о том, что Докукина отправляют эшелоном раненых в тыловой госпиталь. Я отпрашиваюсь и мчусь на станцию Ломоносове. На перроне тишина. Одиноко и сиротливо стоят на узкоколейке крошечные вагоны без паровоза, занесенные снегом и инеем.
- Сестра, сестричка! Не у вас ли лежит раненый майор Докукин?..
К перрону подходит группа бойцов. Я узнаю разведчиков дивизионной роты. Они тоже пришли попрощаться. Из крайнего вагона выскочила худенькая девушка: «Эй, разведка! Здесь ваш Докукин!»
В пустом, еще холодном вагоне, на нижней полке лежит раненый, в бинтах. Мы с трудом узнаем в нем своего командира. На руке шина, голова - какой-то огромный забинтованный треугольник. «Товарищ майор, - тихо окликает Докукина сопровождающая медсестра, - к вам пришли попрощаться». Докукин открывает глаза, пытается улыбнуться. Он волнуется, снова закрывает глаза.
Мы стоим онемевшие около своего командира. В вагоне тишина, только слышно тяжелое дыхание раненого. Наконец огромным усилием воли он открывает глаза и подмигивает нам: «Не вешайте, мол, голову, все будет в порядке». «Ну, как вы, товарищ майор?! - буквально застонали ребята. - Держитесь, товарищ майор! Кончится война, встретимся!..»
Докукин лежит с закрытыми глазами. Вдруг в абсолютной тишине мы услыхали: «Ребята, если кто из вас встретит когда-нибудь в жизни Кольку-полицая, не давайте ему пощады!»
Докукин устал, он лежит, как мертвый. Я выскочила из вагона, чтобы не разрыдаться.
Идем против ветра. Холодно. Все молчат. Докукин до сих пор помнит об этом предателе, а у нас, как видно, память короткая.
Сергей Голубев, пожарный, 45 лет, заместитель начальника Управления пожарной охраны (УПО) Ленинграда:
26 марта.
Получил письмо от Ольги (сестры моей жены) из Курска. Город освободили от оккупации. Пишет, что немцы, заняв Курск, выгнали их из квартиры. Пять суток жили они на тротуаре. Потом шесть месяцев им ничего не давали из продовольствия. Много народа расстреляли. В газетах много врали про Ленинград. Племянников Ваню и Валентина Алфимовых - мальчишек арестовали и избили так, что их нельзя было узнать. Ее дочь Веру угнали в Германию. Ольга поседела. Мама еле жива. Миша (мой свояк) мобилизован - поручили восстановить мосты.
Участились воздушные тревоги. Немцы, видимо, решили вывести из строя наши электростанции. Сбросили ФАБ и пристрелялись к пятой ГРЭС. Три дня бомбили вторую ГРЭС, но в главный корпус не попали. 24 марта обстреляли первую ГРЭС. Попали в резервуары с мазутом. Во время тушения вражеская артиллерия обстреливала нас восемь раз. Попало пятьдесят четыре снаряда по очагу пожара. Убита наша слушательница боец Медведева, двое бойцов ранены. При обстреле возникло еще пятьдесят очагов пожара. Три резервуара с топливом сгорели.
РУССКАЯ ДЕВУШКА
Если ты
пленился
Россией,
Если хочешь понять до корней
Эту душу, что нет красивей,
Это сердце, что нет верней, -
Не ищи их в ученых книгах
И в преданьях старины,
Приглядись среди пажитей тихих
Только к девушкам этой страны:
Ты увидишь в глазах широких
Синий север высоких широт;
Ты прочтешь в них легенду о сроках,
По которым томился народ.
По разлету крылатых линий
Меховых темнорусых бровей
Ты почуешь порыв соколиный
Неуёмных русских кровей.
А какая упрямая сила
В очертаньях этого рта!
В этой девушке вся Россия,
Вся до родинки разлита.
* * *
Погляди на летящую гривку,
На босые ноги ее,
Когда, сидя верхом на Сивке,
Скачет в галках через жнивье:
Юбка забрана, взвихрены плечи,
Ветер девку целует в лицо,
А она его плетью, плетью,
Золотой обдаваясь пыльцой;
А она возбужденно хохочет
И несется вперед, вперед...
Если изгородь - перескочит,
Если рытвина - махом берет.
Эта девушка на заводе,
У зенитки ли под ольхой,
Под огнем в пулеметном взводе
Всюду будет такой же лихой.
С этой девушкой в мир шагнуть
Взявшись об руки посильней!
В этой девушке наши судьбы,
Всё грядущее наше в ней.
* * *
Эта девушка всем приманка.
Но не дремлет и наша семья!
Нет, не быть тебе полонянкой,
Молодая Россия моя.
Илья Сельвинский. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ опубликовано, 26 марта 1943 года в газете "Красная звезда" (источник текста: 0gnev)
Всеволод Вишневский, писатель, 42 года, политработник, Ленинград:
26 марта.
Мысли о наших командирах.
За двадцать пять лет советской власти выработался новый крепкий тип флотского командира. Балтика дала много примеров отваги, расчета, инициативы. То же можно сказать и о других наших флотах.
На Северном флоте капитан 1 ранга Спиридонов заслонил своим кораблем крейсер, по которому немецкая подлодка дала торпедный залп. Вскоре его корабль взорвался. Спиридонов вцепился в поручни мостика, хотел, - как положено командиру, - остаться на корабле до конца. Но волна смыла его, и последними оказались несколько краснофлотцев. Подоспевшие катера спасли и командира и команду его корабля. Но Спиридонов обвинял себя в том, что «покинул» корабль - о чем и написал рапорт наркому.
Старший лейтенант Окуневич на сторожевике, спасая два транспорта, пошел в бой против трех эсминцев противника. Вел огонь из двух 45-миллиметровых орудий... Тонул, но шел вперед, не прекращая огня. В живых остался лишь один краснофлотец-рулевой.
...Немецкая авиация разбомбила Бологое, Тихвин, Волхов и железную дорогу на протяжении 70 километров. На четыре дня железнодорожное сообщение будет прервано.
Вечером слушал по радио рассказ крестьянина-инвалида Ковалева, удравшего из Германии (с принудительных работ в Бранденбурге). Простой, наивный и горький рассказ: как увезли, как били, как гоняли и как соседи - военнопленные французы - давали ему папиросы и хлеб.
Тяжелые сны, странные, чем-то приятные... Неведомые города. Видел Мате Залку...
Михаил Пришвин, 70 лет, Ярославская область, Переславль-Залесский район:
26 марта.
Солнце вчера и сегодня и мороз какой-нибудь градус-два. Ночью можно бы по насту ходить, но чуть солнце - и проваливаешься, и даже лыжи утонут в зернистом снегу. А если обернуться на лыжах ночью по глухарям, то опять не выйдет: шорох от лыж невозможный. Прогулки даже и то лишь по тропиночке около дома: весь лес на замке.
Наш сосед в первый год войны ждал спасения от немцев, во второй - от Америки. Во время победы определялся по русскому солдату и готов был поверить в русский народ. И вдруг теперь при первом нажиме немцев после победы нашей пал духом и со стоном сказал: - Теперь больше не во что верить!
Теперь его не утешишь даже и нашими победами, потому что это не с Америкой и не с Россией, а будет делом партии, значит, по его убеждению, будет победой вечного рабства.
- Но ведь выходит, вы кустарь или несчастный герой «Медного всадника»: пример перед глазами...
- Укажите выход.
- Каждый сам себе должен выход найти: вы же стоите за свободу личности и ждете ее то от немцев, то от Америки.
Я помню, и даже записал это, что когда такие, как мой сосед, сладостно переживали победу, прилетел ко мне черный ворон и каркал... Я удивлялся тогда, откуда же он мог прилететь. Теперь я понимаю: эта нота радости исходила из двух октав, в унисон закрывающих одна другую: одна октава родина, другая - партия: родина, как выход личный на свободу, партия - принуждение.
Ворон прилетал скорее всего из-за церковной ограды: там во время победы поняли, что счастье победы достанется только партии и что победа партии означает войну до конца столетия: вот откуда прилетал тогда ворон.
Вот примеры личных возможностей: Горький, как около-партийный (его спасала вера в искусство), Разумник хотел быть около и был формально (эсер), около-монах.
Софья Аверичева, актриса тетра, 28 лет, фронтовая разведчица, Смоленская область:
26 марта.
После небольшого перехода полк передислоцировался в район Сашно-Добрино.
В полк пришла весть о том, что Докукина отправляют эшелоном раненых в тыловой госпиталь. Я отпрашиваюсь и мчусь на станцию Ломоносове. На перроне тишина. Одиноко и сиротливо стоят на узкоколейке крошечные вагоны без паровоза, занесенные снегом и инеем.
- Сестра, сестричка! Не у вас ли лежит раненый майор Докукин?..
К перрону подходит группа бойцов. Я узнаю разведчиков дивизионной роты. Они тоже пришли попрощаться. Из крайнего вагона выскочила худенькая девушка: «Эй, разведка! Здесь ваш Докукин!»
В пустом, еще холодном вагоне, на нижней полке лежит раненый, в бинтах. Мы с трудом узнаем в нем своего командира. На руке шина, голова - какой-то огромный забинтованный треугольник. «Товарищ майор, - тихо окликает Докукина сопровождающая медсестра, - к вам пришли попрощаться». Докукин открывает глаза, пытается улыбнуться. Он волнуется, снова закрывает глаза.
Мы стоим онемевшие около своего командира. В вагоне тишина, только слышно тяжелое дыхание раненого. Наконец огромным усилием воли он открывает глаза и подмигивает нам: «Не вешайте, мол, голову, все будет в порядке». «Ну, как вы, товарищ майор?! - буквально застонали ребята. - Держитесь, товарищ майор! Кончится война, встретимся!..»
Докукин лежит с закрытыми глазами. Вдруг в абсолютной тишине мы услыхали: «Ребята, если кто из вас встретит когда-нибудь в жизни Кольку-полицая, не давайте ему пощады!»
Докукин устал, он лежит, как мертвый. Я выскочила из вагона, чтобы не разрыдаться.
Идем против ветра. Холодно. Все молчат. Докукин до сих пор помнит об этом предателе, а у нас, как видно, память короткая.
Сергей Голубев, пожарный, 45 лет, заместитель начальника Управления пожарной охраны (УПО) Ленинграда:
26 марта.
Получил письмо от Ольги (сестры моей жены) из Курска. Город освободили от оккупации. Пишет, что немцы, заняв Курск, выгнали их из квартиры. Пять суток жили они на тротуаре. Потом шесть месяцев им ничего не давали из продовольствия. Много народа расстреляли. В газетах много врали про Ленинград. Племянников Ваню и Валентина Алфимовых - мальчишек арестовали и избили так, что их нельзя было узнать. Ее дочь Веру угнали в Германию. Ольга поседела. Мама еле жива. Миша (мой свояк) мобилизован - поручили восстановить мосты.
Участились воздушные тревоги. Немцы, видимо, решили вывести из строя наши электростанции. Сбросили ФАБ и пристрелялись к пятой ГРЭС. Три дня бомбили вторую ГРЭС, но в главный корпус не попали. 24 марта обстреляли первую ГРЭС. Попали в резервуары с мазутом. Во время тушения вражеская артиллерия обстреливала нас восемь раз. Попало пятьдесят четыре снаряда по очагу пожара. Убита наша слушательница боец Медведева, двое бойцов ранены. При обстреле возникло еще пятьдесят очагов пожара. Три резервуара с топливом сгорели.
РУССКАЯ ДЕВУШКА
Если ты
пленился
Россией,
Если хочешь понять до корней
Эту душу, что нет красивей,
Это сердце, что нет верней, -
Не ищи их в ученых книгах
И в преданьях старины,
Приглядись среди пажитей тихих
Только к девушкам этой страны:
Ты увидишь в глазах широких
Синий север высоких широт;
Ты прочтешь в них легенду о сроках,
По которым томился народ.
По разлету крылатых линий
Меховых темнорусых бровей
Ты почуешь порыв соколиный
Неуёмных русских кровей.
А какая упрямая сила
В очертаньях этого рта!
В этой девушке вся Россия,
Вся до родинки разлита.
* * *
Погляди на летящую гривку,
На босые ноги ее,
Когда, сидя верхом на Сивке,
Скачет в галках через жнивье:
Юбка забрана, взвихрены плечи,
Ветер девку целует в лицо,
А она его плетью, плетью,
Золотой обдаваясь пыльцой;
А она возбужденно хохочет
И несется вперед, вперед...
Если изгородь - перескочит,
Если рытвина - махом берет.
Эта девушка на заводе,
У зенитки ли под ольхой,
Под огнем в пулеметном взводе
Всюду будет такой же лихой.
С этой девушкой в мир шагнуть
Взявшись об руки посильней!
В этой девушке наши судьбы,
Всё грядущее наше в ней.
* * *
Эта девушка всем приманка.
Но не дремлет и наша семья!
Нет, не быть тебе полонянкой,
Молодая Россия моя.
Илья Сельвинский. ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ опубликовано, 26 марта 1943 года в газете "Красная звезда" (источник текста: 0gnev)
Всеволод Вишневский, писатель, 42 года, политработник, Ленинград:
26 марта.
Мысли о наших командирах.
За двадцать пять лет советской власти выработался новый крепкий тип флотского командира. Балтика дала много примеров отваги, расчета, инициативы. То же можно сказать и о других наших флотах.
На Северном флоте капитан 1 ранга Спиридонов заслонил своим кораблем крейсер, по которому немецкая подлодка дала торпедный залп. Вскоре его корабль взорвался. Спиридонов вцепился в поручни мостика, хотел, - как положено командиру, - остаться на корабле до конца. Но волна смыла его, и последними оказались несколько краснофлотцев. Подоспевшие катера спасли и командира и команду его корабля. Но Спиридонов обвинял себя в том, что «покинул» корабль - о чем и написал рапорт наркому.
Старший лейтенант Окуневич на сторожевике, спасая два транспорта, пошел в бой против трех эсминцев противника. Вел огонь из двух 45-миллиметровых орудий... Тонул, но шел вперед, не прекращая огня. В живых остался лишь один краснофлотец-рулевой.
...Немецкая авиация разбомбила Бологое, Тихвин, Волхов и железную дорогу на протяжении 70 километров. На четыре дня железнодорожное сообщение будет прервано.
Вечером слушал по радио рассказ крестьянина-инвалида Ковалева, удравшего из Германии (с принудительных работ в Бранденбурге). Простой, наивный и горький рассказ: как увезли, как били, как гоняли и как соседи - военнопленные французы - давали ему папиросы и хлеб.
Тяжелые сны, странные, чем-то приятные... Неведомые города. Видел Мате Залку...
Михаил Пришвин, 70 лет, Ярославская область, Переславль-Залесский район:
26 марта.
Солнце вчера и сегодня и мороз какой-нибудь градус-два. Ночью можно бы по насту ходить, но чуть солнце - и проваливаешься, и даже лыжи утонут в зернистом снегу. А если обернуться на лыжах ночью по глухарям, то опять не выйдет: шорох от лыж невозможный. Прогулки даже и то лишь по тропиночке около дома: весь лес на замке.
Наш сосед в первый год войны ждал спасения от немцев, во второй - от Америки. Во время победы определялся по русскому солдату и готов был поверить в русский народ. И вдруг теперь при первом нажиме немцев после победы нашей пал духом и со стоном сказал: - Теперь больше не во что верить!
Теперь его не утешишь даже и нашими победами, потому что это не с Америкой и не с Россией, а будет делом партии, значит, по его убеждению, будет победой вечного рабства.
- Но ведь выходит, вы кустарь или несчастный герой «Медного всадника»: пример перед глазами...
- Укажите выход.
- Каждый сам себе должен выход найти: вы же стоите за свободу личности и ждете ее то от немцев, то от Америки.
Я помню, и даже записал это, что когда такие, как мой сосед, сладостно переживали победу, прилетел ко мне черный ворон и каркал... Я удивлялся тогда, откуда же он мог прилететь. Теперь я понимаю: эта нота радости исходила из двух октав, в унисон закрывающих одна другую: одна октава родина, другая - партия: родина, как выход личный на свободу, партия - принуждение.
Ворон прилетал скорее всего из-за церковной ограды: там во время победы поняли, что счастье победы достанется только партии и что победа партии означает войну до конца столетия: вот откуда прилетал тогда ворон.
Вот примеры личных возможностей: Горький, как около-партийный (его спасала вера в искусство), Разумник хотел быть около и был формально (эсер), около-монах.