17 февраля 1943-го года
из дневников
Ольга Берггольц, поэт, 32 года, Ленинград:
17/II-43. Наши взяли Харьков! Обалдеть! Вот здорово-то, черт возьми!
Георгий Славгородский, школьный учитель, 28 лет, политрук, Сталинградская область:
Красная Слобода, Куйбышева, 85. С каждым днем все радостнее вести. Для наших командиров и старых бойцов особенно радостно было узнать о взятии Харькова нашими войсками, т.к. им пришлось драпать из-под Харькова. Занимаемся строевой, готовимся к параду, ввели казарменный режим. Мне с каждым днем все легче и легче. Сегодня был на лекции о международном положении, после которой была кинокартина на маленьком экране в зале без стекол здания РИКа.
Сегодня я принят в партию, пожелали работать инициативно, придирок не было. Данилов обо мне хорошего мнения. Каждый день строевая на площади с музыкой. Вчера в валенках по мокрому cнегу и по лужам маршировали, сегодня в сапогах и в шинели, вчера смеялись надо мной командиры («с какого автобата»), сегодня нашли шинель старого начальника штаба, сапоги стащили с ездового.
Вчера сделал замечание комбат, что оставил стрельбище. Иногда дает колкие замечания, от которых мне бывает больно. Надо учиться... Но, черт возьми, какая самомнительная и самолюбивая у меня натура: всякое замечание мне - нож в сердце, и я себя уж утешаю, что не надо все так к сердцу принимать.
Комбат - человек хороший, хотя он и слишком прям, вспыльчив, груб. Обыкновенный простак, принимающий людей по делу. Хорошо, что он незлопамятен. Меня находит - «так, ничего, но мало требует». Правильно. У каждого человека есть свои приемы. Я не требователен, пока не ознакомлюсь с людьми, пока не рассержусь.
Капитан и Соболь рассказывали о войне в тех местах, где и я был, - о Каневе, о Черкассах.
Соболь - как командующий 26 армией сдался в плен, как их батальон все-таки вышел из окружения, как подполковник (из их дивизии) направлял их в ловушку к немцам, как они случайно узнавали об опасности и не догадывались, что это был предатель. И как они только за Донцом узнали, что командование их [зачеркнуто: дивизии] армией были предатели - приказ НКО.
Гущин рассказывал, как боролся буденовский корпус под Белой Церковью («Дон-Берлин»), что там было много танков, были большие бои, километров на 80 отбросили немцев, но у них тоже было много сил.
Сегодня познакомился с Анной Яковлевной. Проводила у нас беседу о советской литературе в Отечественной войне. Ее пребывание в Армии - интересное явление. Я вспоминаю ее беседы в Г-образном. в блиндаже трофейщиков. Слушая ее рассказ о новых произведениях, я думал: как больше я знаю о войне, чем эти писаки, и как мало я знаю, как многое не замечаю по обыкновенностям. Как мало я знаю подлинных героев Сталинграда. Интересный факт. Какого батальона, спрашивают только что прибывшего бойца из госпиталя, «Не знаю». «Какой роты?» « Не знаю. Я знаю, что дивизия 13 гвардейская Родимцева. Давайте мне винтовку, я покажу, где мой окоп. Мой окоп вон он - на пригорке». Это был боец 3-го батальона.
Арпшат - рядовой пулеметчик. Вот теперь, говорит, я смогу дать образ командира, бойца и стрелка пулемета.
Вечером капитан рассказывал о драп-боях. Такая же картина, какую я наблюдал сам. Поручение младшим и удирание в тыл, паника и злоупотребление своими правами для прикрытия своей подлой, трусливой душонки: расстрелы подчиненных и боязнь этих же подчиненных, если они не трусили. Упорная оборона на отдельных участках и вера в свои силы...
Всеволод Вишневский, писатель, 42 года, политработник, Ленинград
Из обстановки. Красная Армия начала удар 19 ноября 1942 года силой двух фронтов - Донского и Сталинградского, затем включились пять, восемь фронтов, а ныне десять (из тринадцати). Сейчас немецкий фронт разорван от Орла до Северного Кавказа. Удары Красной Армии нарастают. Мы начали наступление на фронте шириною в 120 километров, сейчас наступаем на фронте в 1800 километров. (Летом 1942 года немцы смогли наступать только на фронте в 600-700 километров.)
...Источник грандиозных успехов Красной Армии в жесточайшей войне против фашизма: мужество советского народа; его дух, единство, дисциплина, организация, идейность; выдержка и мужество Главного командования, умелое сохранение и применение резервов, преимущество нашей стратегии и тактики. Мы заложили прочный фундамент для победы!
Сейчас мы не уступаем немецкой армии ни в танках, ни в самолетах. Мы превосходим ее в артиллерии, минометах, автоматах и пулеметах. Непрерывно растет боевой опыт Красной Армии.
...Немцы свели свою стратегию к молниеносным клиньям и клещам. Для советской стратегии типичен ряд последовательно нарастающих как лобовых, так и фланговых ударов. (Очертание немецкого фронта часто само напрашивалось на подобные удары и отсечение выступов.) Советская стратегия разработала интереснейшие принципы использования артиллерии. Советская стратегия разработала методы борьбы с немецкими танковыми массами. Наши истребители танков, артиллерия, ружья и гранаты ПТО свое дело делают. Наши танковые массы мы бросаем на истребление пехоты, артиллерии и тылов противника - с крупным успехом. Советская тактика разработала новые принципы боевых порядков...
Война выдвинула ряд выдающихся советских полководцев... Еще не пришло время до конца раскрыть сущность нашей стратегии, но уже весь мир говорит о ней, хотя мы видим лишь первые этапы общего стратегического плана...
О тыле. Красная Армия получила необходимое вооружение в огромном количестве. Мы преодолели трудности с топливом и металлургией. Теперь будут восстановлены Донбасс и другие важнейшие районы. Опыт уже есть (Подмосковный бассейн был восстановлен в два-два с половиной месяца). Хлеб у нас есть. Мы не вводили по всей стране голодных европейских норм (285 граммов в Германии, 150 - в Италии и т. д.). Сейчас мы получим миллионы пудов хлеба - урожая 1942 года, так как немцы не успели его вывезти. На 1 февраля народ дал фронту 8 миллиардов рублей добровольных пожертвований. В марте - новый заем. Активность тыла все усиливается.
Международная обстановка. Успехи Красной Армии и рост военной промышленности Англии и США побуждают союзников постепенно переходить к наступательной стратегии... Нейтралы (Турция, Испания, Швеция) не поддались давлению Гитлера. Серьезные трения и разлад в странах «оси».
...В целом союзники дали нам незначительное (в общем масштабе) количество самолетов, танков и автомашин... Мы не можем быть довольны союзниками: они не бомбят танковых заводов Германии; благодаря отсутствию второго фронта немцы имеют возможность перебрасывать свои дивизии с Запада на Восток и т. д. Реакционные группы в Англии и США ведут кампанию за буржуазный строй в Прибалтике, на Западной Украине и в Белоруссии, за буржуазную федерацию в Восточной Европе (Польша, Румыния, Венгрия, Чехословакия).
Никаких «федераций» и кордонов против СССР!
Вадим Шефнер, поэт, 28 лет, сотрудник редакции армейской газеты Волховского фронта:
Ночь. Вчера днем был на разборке сарая. Потаскал бревен изрядно, сегодня даже плечи болят. А вообще физическая работа мне нравится иногда… ВЗЯТ ХАРЬКОВ... Минувшую ночь дежурил. Писем не получал ни от кого и никому не отправлял. У нас в комнате нынче тепло, скоро лягу спать и буду перед сном, в постели, читать «Тяжелые годы» Кэрвуда. Прямо благодать!.. Вчера был в бане. Баня хорошая, но там почему-то чертовски пахнет мазью от вшей, все шайки пропахли. Горячей воды было много, а холодной не хватало, и я, с ведром в руках, голышом выбегал из бани и наполнял ведро снегом. Настроение было веселое, и я все время ржал.
Сугробы в этом году - прямо фантастической величины. Кое-где они выше заборов. Здесь слышны гудки паровозов со станции. Это напоминает Павловск. Даже не верится, что был Павловск, курзал, двенадцать дорожек, - все это теперь кажется вычитанным из книг.
Михаил Пришвин, 70 лет, Ярославская область, Переславль-Залесский район:
Вчера после обеда и на ночь моросил дождь. Сегодня утром тоже тепло и тихо. Мы выезжаем в 6 утра с подводой леспромхоза в Переславль.
Видел когда-то и Рублева, и Рафаэля, и ничего не понимал, а теперь сижу в глуши, ничего не вижу и все понимаю. Пришло это потому, что имел соответствующее переживание или просто назначенное время пришло. И я такой весь, рассчитанный на долгую жизнь, а другой (Олег, Лермонтов) рожден, чтобы вспыхнуть; сразу весь. Как бы вам хотелось родиться - на долгую или на короткую жизнь? Хотите сразу сгореть, как Лермонтов, или жить, как я, долго-долго под хмурыми тучами и с каждым годом чувствовать, что тучи мало-помалу расходятся, и вот-вот покажется солнце...
Кровь на фронте и слезы в тылу.
В Переславле. Харьков взят. К этой славе Сталина вдруг и моя слава пришла. Завидев знакомого в городе, издали понимаю, что он надувается для поздравления с «высокой наградой», как индюк, и «Буль-буль-буль»! и я ему в ответ с благодарностью: «Буль-буль-буль»! Злой хитрец Витюков, заведующий творогом, даже почти что во фронт стал, отбулькал, а когда дошел до творога и мыла, сейчас же за трубку - и вот разговор: - Ко мне пришел писатель, дважды орденоносец Пришвин, просит мыла. Да всего кусочек. Есть? Значит, счетов нет? А все-таки есть? - Трубка кладется: - Говорит, есть, но счетов нет. - Нельзя? - Выходит нельзя. За творогом пошли в Молокосоюз.
Заведующий - еврей, слава Богу: с евреями все-таки легче. Разговорились, спрашивает: почему я не черпаю материалов на фронте. Отвечаю, что там кровь, и я крови видел раньше много, довольно, теперь смотрю на слезы в тылу. Слезы ведь тоже материал? - Конечно, материал. - И еще, - говорю, - меня теперь больше интересует личность, чем массы. - Но ведь разве там нет личности, там именно герои. - Герой, - говорю, - это еще в моем понимании не совсем личность: это особь, но еще не личность. - Как так? - А вот, например, я дважды орденоносец, почти герой, по-вашему, личность? - Конечно, личность. - Ну вот, прихожу я, личность, к Битюкову, он поздравляет, значит, я личность? - Конечно, личность. - А потом я прошу кусочек мыла, он не дает: значит, я в этом случае не личность.
Навестили после смерти Д. М. Кардовского старушку его, Де ля Восс. Узнали, что у нее флигель свободен, загорелись - переехать к ней. Беготня по делам ремонта.
Елена Булгакова, вдова писателя Михаила Булгакова, 49 лет:
Ташкент. Все так, как ты любил, как ты хотел всегда. Бедная обстановка, простой деревянный стол, свеча горит, на коленях у меня кошка. Кругом тишина, я одна. Это так редко бывает.
Сегодня я видела тебя во сне. У тебя были такие глаза, как бывали всегда, когда ты диктовал мне: громадные, голубые, сияющие, смотрящие через меня на что-то, видное одному тебе. Они были даже еще больше и еще ярче, чем в жизни. Наверно, такие они у тебя сейчас. На тебе был белый докторский халат, ты был доктором и принимал больных. А я ушла из дому, после размолвки с тобой. Уже в коридоре я поняла, что мне будет очень грустно и что надо скорей вернуться к тебе. Я вызвала тебя, и где-то в уголке между шкафами, прячась от больных (пациентов), мы помирились. Ты ласково гладил меня. Я сказала: «Как же я буду жить без тебя?» - понимая, что ты скоро умрешь. Ты ответил: «Ничего, иди, тебе будет теперь лучше».
Комната продолговатая, в серых тонах. Мы живем в ней втроем - Миша, Сергей и я. Сергею шесть лет, он в своем сером костюме. Миша в халате купальном. Я сначала чувствую только беспредельное счастье. Как чудесно мы живем втроем. Потом понимаю про смерть, что это временное воскрешение. Надолго? Один раз или будет еще? Надо успеть спросить у Миши все, что не успела спросить в жизни. Он старается меня рассмешить, говорит какие-то смешные четырехстишия. Я хочу запомнить, записать. Сергей! Скорей дай бумагу! Он дает все не ту. Наконец, на одной голубой промокашке я начинаю записывать: «Зачем ты шутишь над могилой тупого интригана?» (Это я вижу совершенно ясно.) Я подхожу к нему и говорю: «Если бы ты знал, как я соскучилась по тебе, Мишенька!» - Он смотрит на меня, я вижу его лицо, с жилками, глаза голубые, - он рад до слез. Спрашивает: «А значит тот... тебя не удовлетворяет?..» - «Ффу!»
Он доволен.
Этот сон я видела в Котельниче числа 20 февраля - под утро.
Как-то давно, по-моему в ночь на 13 марта (13-го я ехала в Ленинград) такой сон:
Москва, весна, солнце, Замоскворечье. Миша идет рядом со мной, в черном пальто, в шапке. Я понимаю, что он воскрес, и только боюсь, чтобы кто-нибудь из встречных (а все встречают его с каким-то необычайным почетом) не дал ему понять, что он умер.
Мы идем к церкви. Я всю дорогу думаю - надолго ли и успеет ли он закончить «Записки покойника»? В церкви мы становимся в дверях. По дороге он был необыкновенно оживлен, весел. Теперь начинается утомление. Все выходят и приветствуют его. И опять - мои страхи.
Но он наклоняется ко мне и говорит, что очень устал, надо спешить домой. Мы идем, а жизнь уходит из него с каждым шагом. Я боюсь, что не дойдет. Темнеет, начинает моросить дождь. Жизнь уходит, он желтеет и слабеет на глазах.
И наконец валится на рельсы, на какой-то площади, раскинув руки. Темно. Едут автобусы.
Иван Майский, дипломат, 59 лет, посол СССР в Англии, Лондон:
Вручил сегодня Черчиллю послание Сталина, в котором последний настаивает на ускорении создания второго фронта в Европе. Это послание является ответом на послание Черчилля от 9 февраля, суммировавшее всё то, что я слышал от премьера вечером накануне.
Я получил послание сегодня днём. Сразу же позвонил Идену, что хотел бы вечером повидать Черчилля для вручения послания. Мне назначено было время в 10 веч [ера]. Но когда в назначенный час я приехал на квартиру премьера, меня встретил там Иден и сообщил, что Черчилль с высокой температурой лежит в постели. Он перемогался уже несколько дней и теперь совсем свалился. Чем именно болен Черчилль, ещё не совсем ясно, но, по-видимому, речь идёт о заболевании бронхов и вообще дыхательных путей.
Иден принял у меня послание и снёс его в спальню, где лежал премьер. Минут через 20 Иден вернулся и сообщил, что Черчилль находит ответ Сталина вполне соответствующим тому, чего он ожидал, и что премьер направит Сталину послание по поводу его ответа, как только физически окажется в состоянии это сделать.
Я, было, собирался уже уйти, но Иден налил мне виски с содой, сделал тоже себе и предложил немножко присесть и поболтать. Это «немножко» оказалось довольно длинным.
Сначала мы стали обсуждать послание Сталина и военные планы союзников на лето. Я доказывал необходимость всемерного использования нынешнего замешательства немцев и срочного открытия второго фронта в Европе. При этом я выдвинул такой конкретный план: закончить операцию в Тунисе, отложить дальнейшие операции в районе Средиземного моря (Сицилия, Италия и пр.), сконцентрировать всё внимание на операции через Ла-Манш и для этой цели перебросить в Англию 8-ю армию. Начальником всего наступления во Франции сделать генерала Александера.
Идену мой план понравился. Он сознался тут мне, что всё время был сторонником операции через Ла-Манш, что операции в районе Сред[иземного] моря (кроме Туниса) кажутся ему мало целесообразными и что прямой удар против Германии через Францию, безусловно, предпочтительнее косвенных ударов через Италию или Балканы. Иден обещал завтра утром поговорить на данную тему с премьером и изложить ему предложенный мной план.
Далее мы коснулись предстоящей поездки Идена в США. Смысл её Иден объяснил так: с начала войны он не был в США. Между тем контакт с ампра очень важно поддерживать, особенно сейчас, когда конец войны уже вырисовывается на горизонте (хотя и не завтра). Конкретно Иден хочет говорить с американцами на след[ующие] темы: 1) скорейшая присылка американских войск в Англию для открытия второго фронта, 2) послевоенное устройство Европы (границы, государства, что делать с Германией и пр.). Иден хочет ознакомиться с[о] взглядами американцев на все эти вопросы. 3) Англо-советские отношения, объяснить американцам смысл нашего 20-летнего союза и важность участия СССР в послевоенном строительстве Европы. 4) Войти в контакт с руководящими республиканскими кругами, прощупать их настроения и в меру возможности повлиять на них - особенно ввиду вероятности прихода к власти в 1945 г. республиканцев. Иден хотел бы таким путем также несколько облегчить положение Рузвельта. 5) Вопросы лиз-энд-лэнд - особенно раскрытие смысла ст. 7 соответственного англо-американского соглашения[659].
Иден рассчитывает пробыть в отсутствии недели 3-4. Заменять его на это время будет премьер. В США Иден хочет поддерживать тесный контакт с М. М. По возвращении обещает дать мне полный «отчет». Вот только как бы болезнь Черчилля не задержала Идена!.. Из США Иден проедет в Канаду. Не везёт Идену с Америкой!.. В 1938 г. вскоре после своего ухода из правительства Чемберлена он совершил поездку с женой в США. Виделся там со всеми нотаблями, начиная с Рузвельта, но... не произвел на американцев хорошего впечатления. Не завоевал их сердец.
По возвращении из Москвы в конце 1941 г. Иден пытался устроить свою поездку в Вашингтон, - очевидно, для соблюдения известного «равновесия»: побывал в СССР, теперь... побывать и в США. Хотя Иден давно уже поставил ставку на англо-советские отношения, но ему, как МИД Великобритании, конечно, важно иметь приличные отношения также с США. Однако, несмотря на нажим различных кнопок, поездка Идена в Америку в прошлом году не состоялась: благодаря главным образом саботажу со стороны Галифакса (ведь Галифакс и Иден большие «друзья»!).
С момента назначения Идена лидером палаты общин, что всеми понимается здесь как подготовка к посту будущего премьера, поездка в США стала для него особенно необходимой. Идену надо было, если не «покорить» американские сердца, то хотя бы «примирить» их с собой. Черчилль решил помочь Идену в этом отношении, когда поехал в Касабланку. Во время пребывания премьера там Иден как-то с беспокойством мне говорил, что от Черчилля нет никаких известий по данному поводу.
- Может быть, он слишком занят другими вопросами? - гадал Иден. - А может быть, Рузвельт дал ему понять, что ввиду деликатности его собственного положения в результате победы республиканцев на выборах мне лучше пока не приезжать?
В конце концов дело, однако, было улажено. Несколько дней назад я услышал о предстоящем визите Идена в США и вчера по телефону спросил его об этом. Иден обещал подробно информировать меня при ближайшем свидании. Сегодня он это и сделал.
Посмотрим, каковы будут результаты поездки Идена в Америку. Сумеет ли он повлиять на американцев? Или, наоборот, сумеют ли американцы повлиять на Идена? Не знаю. Скорее опасаюсь последнего: при всех своих достоинствах Иден не очень крепкий человек.
В сегодняшнем разговоре Иден мне, между прочим, сказал:
- Я только что закончил обед с группой депутатов. Они спрашивали меня, каковы перспективы англо-советских отношений в послевоенный период? Может ли англо-советский союз стать реальностью? Знаете ли, что я им ответил?
- Что именно? - спросил я.
- Я ответил депутатам, - продолжал Иден, - что это почти целиком зависит от того, какую роль Англия сыграет в деле разгрома Гитлера. Если роль будет существенна - и при том на суше, - союз станет реальностью. В противном случае ни за что ручаться нельзя.
- Правильно, - реагировал я.
- Вот потому-то я так сильно стою за открытие второго фронта во Франции, - закончил Иден.
Содержание послания Черчилля Сталину (17.2.43 г.)
Я сообщил туркам о Вашем дружеском слове. Туркпра уполномочило меня передать, что оно с величайшей радостью готово приступить к обмену мнениями с Вами через соответственных послов. Турецкий мининдел говорил нашему послу в Анкаре, что переговоры лучше всего было бы вести в Москве и что исходной точкой их должна быть встреча в Адане. Кларк Керр по возвращении информирует Вас о всех деталях.
Ольга Берггольц, поэт, 32 года, Ленинград:
17/II-43. Наши взяли Харьков! Обалдеть! Вот здорово-то, черт возьми!
Георгий Славгородский, школьный учитель, 28 лет, политрук, Сталинградская область:
Красная Слобода, Куйбышева, 85. С каждым днем все радостнее вести. Для наших командиров и старых бойцов особенно радостно было узнать о взятии Харькова нашими войсками, т.к. им пришлось драпать из-под Харькова. Занимаемся строевой, готовимся к параду, ввели казарменный режим. Мне с каждым днем все легче и легче. Сегодня был на лекции о международном положении, после которой была кинокартина на маленьком экране в зале без стекол здания РИКа.
Сегодня я принят в партию, пожелали работать инициативно, придирок не было. Данилов обо мне хорошего мнения. Каждый день строевая на площади с музыкой. Вчера в валенках по мокрому cнегу и по лужам маршировали, сегодня в сапогах и в шинели, вчера смеялись надо мной командиры («с какого автобата»), сегодня нашли шинель старого начальника штаба, сапоги стащили с ездового.
Вчера сделал замечание комбат, что оставил стрельбище. Иногда дает колкие замечания, от которых мне бывает больно. Надо учиться... Но, черт возьми, какая самомнительная и самолюбивая у меня натура: всякое замечание мне - нож в сердце, и я себя уж утешаю, что не надо все так к сердцу принимать.
Комбат - человек хороший, хотя он и слишком прям, вспыльчив, груб. Обыкновенный простак, принимающий людей по делу. Хорошо, что он незлопамятен. Меня находит - «так, ничего, но мало требует». Правильно. У каждого человека есть свои приемы. Я не требователен, пока не ознакомлюсь с людьми, пока не рассержусь.
Капитан и Соболь рассказывали о войне в тех местах, где и я был, - о Каневе, о Черкассах.
Соболь - как командующий 26 армией сдался в плен, как их батальон все-таки вышел из окружения, как подполковник (из их дивизии) направлял их в ловушку к немцам, как они случайно узнавали об опасности и не догадывались, что это был предатель. И как они только за Донцом узнали, что командование их [зачеркнуто: дивизии] армией были предатели - приказ НКО.
Гущин рассказывал, как боролся буденовский корпус под Белой Церковью («Дон-Берлин»), что там было много танков, были большие бои, километров на 80 отбросили немцев, но у них тоже было много сил.
Сегодня познакомился с Анной Яковлевной. Проводила у нас беседу о советской литературе в Отечественной войне. Ее пребывание в Армии - интересное явление. Я вспоминаю ее беседы в Г-образном. в блиндаже трофейщиков. Слушая ее рассказ о новых произведениях, я думал: как больше я знаю о войне, чем эти писаки, и как мало я знаю, как многое не замечаю по обыкновенностям. Как мало я знаю подлинных героев Сталинграда. Интересный факт. Какого батальона, спрашивают только что прибывшего бойца из госпиталя, «Не знаю». «Какой роты?» « Не знаю. Я знаю, что дивизия 13 гвардейская Родимцева. Давайте мне винтовку, я покажу, где мой окоп. Мой окоп вон он - на пригорке». Это был боец 3-го батальона.
Арпшат - рядовой пулеметчик. Вот теперь, говорит, я смогу дать образ командира, бойца и стрелка пулемета.
Вечером капитан рассказывал о драп-боях. Такая же картина, какую я наблюдал сам. Поручение младшим и удирание в тыл, паника и злоупотребление своими правами для прикрытия своей подлой, трусливой душонки: расстрелы подчиненных и боязнь этих же подчиненных, если они не трусили. Упорная оборона на отдельных участках и вера в свои силы...
Всеволод Вишневский, писатель, 42 года, политработник, Ленинград
Из обстановки. Красная Армия начала удар 19 ноября 1942 года силой двух фронтов - Донского и Сталинградского, затем включились пять, восемь фронтов, а ныне десять (из тринадцати). Сейчас немецкий фронт разорван от Орла до Северного Кавказа. Удары Красной Армии нарастают. Мы начали наступление на фронте шириною в 120 километров, сейчас наступаем на фронте в 1800 километров. (Летом 1942 года немцы смогли наступать только на фронте в 600-700 километров.)
...Источник грандиозных успехов Красной Армии в жесточайшей войне против фашизма: мужество советского народа; его дух, единство, дисциплина, организация, идейность; выдержка и мужество Главного командования, умелое сохранение и применение резервов, преимущество нашей стратегии и тактики. Мы заложили прочный фундамент для победы!
Сейчас мы не уступаем немецкой армии ни в танках, ни в самолетах. Мы превосходим ее в артиллерии, минометах, автоматах и пулеметах. Непрерывно растет боевой опыт Красной Армии.
...Немцы свели свою стратегию к молниеносным клиньям и клещам. Для советской стратегии типичен ряд последовательно нарастающих как лобовых, так и фланговых ударов. (Очертание немецкого фронта часто само напрашивалось на подобные удары и отсечение выступов.) Советская стратегия разработала интереснейшие принципы использования артиллерии. Советская стратегия разработала методы борьбы с немецкими танковыми массами. Наши истребители танков, артиллерия, ружья и гранаты ПТО свое дело делают. Наши танковые массы мы бросаем на истребление пехоты, артиллерии и тылов противника - с крупным успехом. Советская тактика разработала новые принципы боевых порядков...
Война выдвинула ряд выдающихся советских полководцев... Еще не пришло время до конца раскрыть сущность нашей стратегии, но уже весь мир говорит о ней, хотя мы видим лишь первые этапы общего стратегического плана...
О тыле. Красная Армия получила необходимое вооружение в огромном количестве. Мы преодолели трудности с топливом и металлургией. Теперь будут восстановлены Донбасс и другие важнейшие районы. Опыт уже есть (Подмосковный бассейн был восстановлен в два-два с половиной месяца). Хлеб у нас есть. Мы не вводили по всей стране голодных европейских норм (285 граммов в Германии, 150 - в Италии и т. д.). Сейчас мы получим миллионы пудов хлеба - урожая 1942 года, так как немцы не успели его вывезти. На 1 февраля народ дал фронту 8 миллиардов рублей добровольных пожертвований. В марте - новый заем. Активность тыла все усиливается.
Международная обстановка. Успехи Красной Армии и рост военной промышленности Англии и США побуждают союзников постепенно переходить к наступательной стратегии... Нейтралы (Турция, Испания, Швеция) не поддались давлению Гитлера. Серьезные трения и разлад в странах «оси».
...В целом союзники дали нам незначительное (в общем масштабе) количество самолетов, танков и автомашин... Мы не можем быть довольны союзниками: они не бомбят танковых заводов Германии; благодаря отсутствию второго фронта немцы имеют возможность перебрасывать свои дивизии с Запада на Восток и т. д. Реакционные группы в Англии и США ведут кампанию за буржуазный строй в Прибалтике, на Западной Украине и в Белоруссии, за буржуазную федерацию в Восточной Европе (Польша, Румыния, Венгрия, Чехословакия).
Никаких «федераций» и кордонов против СССР!
Вадим Шефнер, поэт, 28 лет, сотрудник редакции армейской газеты Волховского фронта:
Ночь. Вчера днем был на разборке сарая. Потаскал бревен изрядно, сегодня даже плечи болят. А вообще физическая работа мне нравится иногда… ВЗЯТ ХАРЬКОВ... Минувшую ночь дежурил. Писем не получал ни от кого и никому не отправлял. У нас в комнате нынче тепло, скоро лягу спать и буду перед сном, в постели, читать «Тяжелые годы» Кэрвуда. Прямо благодать!.. Вчера был в бане. Баня хорошая, но там почему-то чертовски пахнет мазью от вшей, все шайки пропахли. Горячей воды было много, а холодной не хватало, и я, с ведром в руках, голышом выбегал из бани и наполнял ведро снегом. Настроение было веселое, и я все время ржал.
Сугробы в этом году - прямо фантастической величины. Кое-где они выше заборов. Здесь слышны гудки паровозов со станции. Это напоминает Павловск. Даже не верится, что был Павловск, курзал, двенадцать дорожек, - все это теперь кажется вычитанным из книг.
Михаил Пришвин, 70 лет, Ярославская область, Переславль-Залесский район:
Вчера после обеда и на ночь моросил дождь. Сегодня утром тоже тепло и тихо. Мы выезжаем в 6 утра с подводой леспромхоза в Переславль.
Видел когда-то и Рублева, и Рафаэля, и ничего не понимал, а теперь сижу в глуши, ничего не вижу и все понимаю. Пришло это потому, что имел соответствующее переживание или просто назначенное время пришло. И я такой весь, рассчитанный на долгую жизнь, а другой (Олег, Лермонтов) рожден, чтобы вспыхнуть; сразу весь. Как бы вам хотелось родиться - на долгую или на короткую жизнь? Хотите сразу сгореть, как Лермонтов, или жить, как я, долго-долго под хмурыми тучами и с каждым годом чувствовать, что тучи мало-помалу расходятся, и вот-вот покажется солнце...
Кровь на фронте и слезы в тылу.
В Переславле. Харьков взят. К этой славе Сталина вдруг и моя слава пришла. Завидев знакомого в городе, издали понимаю, что он надувается для поздравления с «высокой наградой», как индюк, и «Буль-буль-буль»! и я ему в ответ с благодарностью: «Буль-буль-буль»! Злой хитрец Витюков, заведующий творогом, даже почти что во фронт стал, отбулькал, а когда дошел до творога и мыла, сейчас же за трубку - и вот разговор: - Ко мне пришел писатель, дважды орденоносец Пришвин, просит мыла. Да всего кусочек. Есть? Значит, счетов нет? А все-таки есть? - Трубка кладется: - Говорит, есть, но счетов нет. - Нельзя? - Выходит нельзя. За творогом пошли в Молокосоюз.
Заведующий - еврей, слава Богу: с евреями все-таки легче. Разговорились, спрашивает: почему я не черпаю материалов на фронте. Отвечаю, что там кровь, и я крови видел раньше много, довольно, теперь смотрю на слезы в тылу. Слезы ведь тоже материал? - Конечно, материал. - И еще, - говорю, - меня теперь больше интересует личность, чем массы. - Но ведь разве там нет личности, там именно герои. - Герой, - говорю, - это еще в моем понимании не совсем личность: это особь, но еще не личность. - Как так? - А вот, например, я дважды орденоносец, почти герой, по-вашему, личность? - Конечно, личность. - Ну вот, прихожу я, личность, к Битюкову, он поздравляет, значит, я личность? - Конечно, личность. - А потом я прошу кусочек мыла, он не дает: значит, я в этом случае не личность.
Навестили после смерти Д. М. Кардовского старушку его, Де ля Восс. Узнали, что у нее флигель свободен, загорелись - переехать к ней. Беготня по делам ремонта.
Елена Булгакова, вдова писателя Михаила Булгакова, 49 лет:
Ташкент. Все так, как ты любил, как ты хотел всегда. Бедная обстановка, простой деревянный стол, свеча горит, на коленях у меня кошка. Кругом тишина, я одна. Это так редко бывает.
Сегодня я видела тебя во сне. У тебя были такие глаза, как бывали всегда, когда ты диктовал мне: громадные, голубые, сияющие, смотрящие через меня на что-то, видное одному тебе. Они были даже еще больше и еще ярче, чем в жизни. Наверно, такие они у тебя сейчас. На тебе был белый докторский халат, ты был доктором и принимал больных. А я ушла из дому, после размолвки с тобой. Уже в коридоре я поняла, что мне будет очень грустно и что надо скорей вернуться к тебе. Я вызвала тебя, и где-то в уголке между шкафами, прячась от больных (пациентов), мы помирились. Ты ласково гладил меня. Я сказала: «Как же я буду жить без тебя?» - понимая, что ты скоро умрешь. Ты ответил: «Ничего, иди, тебе будет теперь лучше».
Комната продолговатая, в серых тонах. Мы живем в ней втроем - Миша, Сергей и я. Сергею шесть лет, он в своем сером костюме. Миша в халате купальном. Я сначала чувствую только беспредельное счастье. Как чудесно мы живем втроем. Потом понимаю про смерть, что это временное воскрешение. Надолго? Один раз или будет еще? Надо успеть спросить у Миши все, что не успела спросить в жизни. Он старается меня рассмешить, говорит какие-то смешные четырехстишия. Я хочу запомнить, записать. Сергей! Скорей дай бумагу! Он дает все не ту. Наконец, на одной голубой промокашке я начинаю записывать: «Зачем ты шутишь над могилой тупого интригана?» (Это я вижу совершенно ясно.) Я подхожу к нему и говорю: «Если бы ты знал, как я соскучилась по тебе, Мишенька!» - Он смотрит на меня, я вижу его лицо, с жилками, глаза голубые, - он рад до слез. Спрашивает: «А значит тот... тебя не удовлетворяет?..» - «Ффу!»
Он доволен.
Этот сон я видела в Котельниче числа 20 февраля - под утро.
Как-то давно, по-моему в ночь на 13 марта (13-го я ехала в Ленинград) такой сон:
Москва, весна, солнце, Замоскворечье. Миша идет рядом со мной, в черном пальто, в шапке. Я понимаю, что он воскрес, и только боюсь, чтобы кто-нибудь из встречных (а все встречают его с каким-то необычайным почетом) не дал ему понять, что он умер.
Мы идем к церкви. Я всю дорогу думаю - надолго ли и успеет ли он закончить «Записки покойника»? В церкви мы становимся в дверях. По дороге он был необыкновенно оживлен, весел. Теперь начинается утомление. Все выходят и приветствуют его. И опять - мои страхи.
Но он наклоняется ко мне и говорит, что очень устал, надо спешить домой. Мы идем, а жизнь уходит из него с каждым шагом. Я боюсь, что не дойдет. Темнеет, начинает моросить дождь. Жизнь уходит, он желтеет и слабеет на глазах.
И наконец валится на рельсы, на какой-то площади, раскинув руки. Темно. Едут автобусы.
Иван Майский, дипломат, 59 лет, посол СССР в Англии, Лондон:
Вручил сегодня Черчиллю послание Сталина, в котором последний настаивает на ускорении создания второго фронта в Европе. Это послание является ответом на послание Черчилля от 9 февраля, суммировавшее всё то, что я слышал от премьера вечером накануне.
Я получил послание сегодня днём. Сразу же позвонил Идену, что хотел бы вечером повидать Черчилля для вручения послания. Мне назначено было время в 10 веч [ера]. Но когда в назначенный час я приехал на квартиру премьера, меня встретил там Иден и сообщил, что Черчилль с высокой температурой лежит в постели. Он перемогался уже несколько дней и теперь совсем свалился. Чем именно болен Черчилль, ещё не совсем ясно, но, по-видимому, речь идёт о заболевании бронхов и вообще дыхательных путей.
Иден принял у меня послание и снёс его в спальню, где лежал премьер. Минут через 20 Иден вернулся и сообщил, что Черчилль находит ответ Сталина вполне соответствующим тому, чего он ожидал, и что премьер направит Сталину послание по поводу его ответа, как только физически окажется в состоянии это сделать.
Я, было, собирался уже уйти, но Иден налил мне виски с содой, сделал тоже себе и предложил немножко присесть и поболтать. Это «немножко» оказалось довольно длинным.
Сначала мы стали обсуждать послание Сталина и военные планы союзников на лето. Я доказывал необходимость всемерного использования нынешнего замешательства немцев и срочного открытия второго фронта в Европе. При этом я выдвинул такой конкретный план: закончить операцию в Тунисе, отложить дальнейшие операции в районе Средиземного моря (Сицилия, Италия и пр.), сконцентрировать всё внимание на операции через Ла-Манш и для этой цели перебросить в Англию 8-ю армию. Начальником всего наступления во Франции сделать генерала Александера.
Идену мой план понравился. Он сознался тут мне, что всё время был сторонником операции через Ла-Манш, что операции в районе Сред[иземного] моря (кроме Туниса) кажутся ему мало целесообразными и что прямой удар против Германии через Францию, безусловно, предпочтительнее косвенных ударов через Италию или Балканы. Иден обещал завтра утром поговорить на данную тему с премьером и изложить ему предложенный мной план.
Далее мы коснулись предстоящей поездки Идена в США. Смысл её Иден объяснил так: с начала войны он не был в США. Между тем контакт с ампра очень важно поддерживать, особенно сейчас, когда конец войны уже вырисовывается на горизонте (хотя и не завтра). Конкретно Иден хочет говорить с американцами на след[ующие] темы: 1) скорейшая присылка американских войск в Англию для открытия второго фронта, 2) послевоенное устройство Европы (границы, государства, что делать с Германией и пр.). Иден хочет ознакомиться с[о] взглядами американцев на все эти вопросы. 3) Англо-советские отношения, объяснить американцам смысл нашего 20-летнего союза и важность участия СССР в послевоенном строительстве Европы. 4) Войти в контакт с руководящими республиканскими кругами, прощупать их настроения и в меру возможности повлиять на них - особенно ввиду вероятности прихода к власти в 1945 г. республиканцев. Иден хотел бы таким путем также несколько облегчить положение Рузвельта. 5) Вопросы лиз-энд-лэнд - особенно раскрытие смысла ст. 7 соответственного англо-американского соглашения[659].
Иден рассчитывает пробыть в отсутствии недели 3-4. Заменять его на это время будет премьер. В США Иден хочет поддерживать тесный контакт с М. М. По возвращении обещает дать мне полный «отчет». Вот только как бы болезнь Черчилля не задержала Идена!.. Из США Иден проедет в Канаду. Не везёт Идену с Америкой!.. В 1938 г. вскоре после своего ухода из правительства Чемберлена он совершил поездку с женой в США. Виделся там со всеми нотаблями, начиная с Рузвельта, но... не произвел на американцев хорошего впечатления. Не завоевал их сердец.
По возвращении из Москвы в конце 1941 г. Иден пытался устроить свою поездку в Вашингтон, - очевидно, для соблюдения известного «равновесия»: побывал в СССР, теперь... побывать и в США. Хотя Иден давно уже поставил ставку на англо-советские отношения, но ему, как МИД Великобритании, конечно, важно иметь приличные отношения также с США. Однако, несмотря на нажим различных кнопок, поездка Идена в Америку в прошлом году не состоялась: благодаря главным образом саботажу со стороны Галифакса (ведь Галифакс и Иден большие «друзья»!).
С момента назначения Идена лидером палаты общин, что всеми понимается здесь как подготовка к посту будущего премьера, поездка в США стала для него особенно необходимой. Идену надо было, если не «покорить» американские сердца, то хотя бы «примирить» их с собой. Черчилль решил помочь Идену в этом отношении, когда поехал в Касабланку. Во время пребывания премьера там Иден как-то с беспокойством мне говорил, что от Черчилля нет никаких известий по данному поводу.
- Может быть, он слишком занят другими вопросами? - гадал Иден. - А может быть, Рузвельт дал ему понять, что ввиду деликатности его собственного положения в результате победы республиканцев на выборах мне лучше пока не приезжать?
В конце концов дело, однако, было улажено. Несколько дней назад я услышал о предстоящем визите Идена в США и вчера по телефону спросил его об этом. Иден обещал подробно информировать меня при ближайшем свидании. Сегодня он это и сделал.
Посмотрим, каковы будут результаты поездки Идена в Америку. Сумеет ли он повлиять на американцев? Или, наоборот, сумеют ли американцы повлиять на Идена? Не знаю. Скорее опасаюсь последнего: при всех своих достоинствах Иден не очень крепкий человек.
В сегодняшнем разговоре Иден мне, между прочим, сказал:
- Я только что закончил обед с группой депутатов. Они спрашивали меня, каковы перспективы англо-советских отношений в послевоенный период? Может ли англо-советский союз стать реальностью? Знаете ли, что я им ответил?
- Что именно? - спросил я.
- Я ответил депутатам, - продолжал Иден, - что это почти целиком зависит от того, какую роль Англия сыграет в деле разгрома Гитлера. Если роль будет существенна - и при том на суше, - союз станет реальностью. В противном случае ни за что ручаться нельзя.
- Правильно, - реагировал я.
- Вот потому-то я так сильно стою за открытие второго фронта во Франции, - закончил Иден.
Содержание послания Черчилля Сталину (17.2.43 г.)
Я сообщил туркам о Вашем дружеском слове. Туркпра уполномочило меня передать, что оно с величайшей радостью готово приступить к обмену мнениями с Вами через соответственных послов. Турецкий мининдел говорил нашему послу в Анкаре, что переговоры лучше всего было бы вести в Москве и что исходной точкой их должна быть встреча в Адане. Кларк Керр по возвращении информирует Вас о всех деталях.