24 января. Евгений Евтушенко
ЗВОН ЗЕМЛИ
Какой был звон когда-то в голове,
и все вокруг во городе Москве
двоилось, и троилось, и звенело:
трамваи, воробьи и фонари,
и что-то, обозначившись внутри,
чистейше и натянуто зверело.
Звон рушился, взвалившись на меня,
как будто бы на дикого коня,
и, ударяя пятками по ребрам,
звон звал меня в тот голубой провал,
где город пирожками пировал,
всех в клочья рвал, но оставался добрым.
Звон что-то знал, чего не знал я сам.
Он был причастен к чистым небесам
и к мусору окраинных оврагов.
Звон был цветною музыкой без слов,
смешав желтки церковных куполов
с кумачным смачным переплеском флагов.
Звон за меня придумывал стихи
из семенной шалавой шелухи,
хрустящей под ногами по перронам.
И я звенел в ответ на звон земли,
и строки из туннеля глотки шли,
как поезда, заваленные звоном.
И не было меня - был только звон.
Меня как воплощенье выбрал он.
Но бросил - стал искать кого моложе.
Заемный звон земли во мне любя,
ты не была. Звон изваял тебя,
но звон исчез, и ты исчезла тоже.
24 января 1975
Какой был звон когда-то в голове,
и все вокруг во городе Москве
двоилось, и троилось, и звенело:
трамваи, воробьи и фонари,
и что-то, обозначившись внутри,
чистейше и натянуто зверело.
Звон рушился, взвалившись на меня,
как будто бы на дикого коня,
и, ударяя пятками по ребрам,
звон звал меня в тот голубой провал,
где город пирожками пировал,
всех в клочья рвал, но оставался добрым.
Звон что-то знал, чего не знал я сам.
Он был причастен к чистым небесам
и к мусору окраинных оврагов.
Звон был цветною музыкой без слов,
смешав желтки церковных куполов
с кумачным смачным переплеском флагов.
Звон за меня придумывал стихи
из семенной шалавой шелухи,
хрустящей под ногами по перронам.
И я звенел в ответ на звон земли,
и строки из туннеля глотки шли,
как поезда, заваленные звоном.
И не было меня - был только звон.
Меня как воплощенье выбрал он.
Но бросил - стал искать кого моложе.
Заемный звон земли во мне любя,
ты не была. Звон изваял тебя,
но звон исчез, и ты исчезла тоже.
24 января 1975