22 декабря. Евгений Евтушенко

[vazart]

УТРЕННИЙ НАРОД

Дневной народ - он деловитый, нагловатый.
Народ вечерний - добродушный сумасброд.
Ночной народ - уже помятый, пьяноватый.
Но есть особенный - есть утренний народ.
Он так чаи себе заваривает круто,
так любит свежий снег подошвами толочь,
как будто дня не предусматривает утро
и будет утро целый день и даже ночь.
Он в утро вывален из ранних электричек,
он вброшен в утро из троллейбусов, метро,
и он такой, как будто нет дневных привычек
вдруг огрызнуться, если локоть - под ребро.
В народе утреннем все утренне и чисто.
Он смотрит с пристальностью, чуточку чудной,
как будто что-то неожиданно случится
до проходной и даже после проходной,
как будто нету больше скучных заседаний
в тех учрежденьях, где прокурено насквозь,
ни ежедневных физкультурных приседаний
под бодрый голос: «Ноги вместе! Руки врозь!»
В народе утреннем - ни жлобства, ни занудства,
ни у кого еще не выпячена грудь,
и не успел никто ни льстиво изогнуться,
ни положить под пресс-папье кого-нибудь.
В народе утреннем есть утреннесть осанки,
и никому представить даже и нельзя,
о чем рассказывают шепотом ушанки,
когда оттаивают, рядышком вися.
В народе утреннем есть сила молодая,
когда, ловя бегущих школьников снежки,
он рядом с будущим своим идет, глотая
припорошенные пургою пирожки.
Мы тоже в школе - нескончаемо начальной,
и наш экзамен по истории грядет,
и верить хочется бессонными ночами,
что в человечестве мы - утренний народ.

Больница МПС, 22 декабря 1976