17 ноября. Сергей Петров
пара стихов.
***
Очень нежной тишиной
окружен я, как женой,
и просторными руками
комнатенку охватив,
тихо, как немой мотив
над глубокими веками
мыслей, чаяний и книг,
ничего не замутив,
образ женщины возник,
той, которой нет в помине,
той, которой в мыслях нет,
и в лимонно-кислой мине
я погряз, - но мой портрет
стал от этого не хуже,
ибо тише, уже, туже
очень нежной тишиной
окружен я, как женой.
17 ноября 1944
ПОЗДНО!
Фуга
Поздно! Вечер переходит в ночь
беспросветнейшую мирозданья,
и мой Бог под страхом опозданья
будет, словно бестолочь, толочь
звезды мелкие в огромной ступке
(как и я свои поступки).
Поздно! Поздно! Проворонил сроки!
(В трещины пролезть запрещено!)
И трещат удачницы-сороки,
и былое всё защищено
временной стеной бесповоротной -
нету в ней ни щелочек, ни дыр,
и хохочет надо мною ротный
крохотный сорочий командир:
«У меня-то, погляди,
на груди-то звездно!
У тебя же впереди,
как и сзади, поздно.
Дожил даже до седых
пор, а где отрада?
Ох, да вздох, да передых -
вот и вся награда!»
Не хочу за временем бежать,
словно колокольчик дребезжать,
не хочу ни жаться, ни визжать
от восторга, уймой всяких всячин
льготных (по-собачьи) околпачен.
И, пожалуй, лучше опоздать,
нежели себя на откуп сдать.
Может быть, и легче будет житься,
если с жизнью не совсем сдружиться?
Выступило время в роли тела,
провалилось да и пролетело,
и у ноября с морозу грозно
совралось, что поздно, слишком поздно.
Кто, какой чудак или пророк
жил всегда и всюду в срок?
Всякий знает, втайне ноет рана
у мальчишки и у ветерана,
у смиренника и у тирана:
либо поздно, либо еще рано!
Так не сетуй и не пустословь,
что живешь ты-де великопостно!
Вот пришла и обняла любовь!
Только поздно, поздно, слишком поздно.
Время торопилось постареть
хоть наполовину, хоть на треть
и былое запасало впредь,
словно впрок, весьма серьезно.
И на куче, где весьма навозно,
кажется, забыл я умереть,
а теперь уж поздно, поздно, поздно!
7-17 ноября 1976
***
Очень нежной тишиной
окружен я, как женой,
и просторными руками
комнатенку охватив,
тихо, как немой мотив
над глубокими веками
мыслей, чаяний и книг,
ничего не замутив,
образ женщины возник,
той, которой нет в помине,
той, которой в мыслях нет,
и в лимонно-кислой мине
я погряз, - но мой портрет
стал от этого не хуже,
ибо тише, уже, туже
очень нежной тишиной
окружен я, как женой.
17 ноября 1944
ПОЗДНО!
Фуга
Поздно! Вечер переходит в ночь
беспросветнейшую мирозданья,
и мой Бог под страхом опозданья
будет, словно бестолочь, толочь
звезды мелкие в огромной ступке
(как и я свои поступки).
Поздно! Поздно! Проворонил сроки!
(В трещины пролезть запрещено!)
И трещат удачницы-сороки,
и былое всё защищено
временной стеной бесповоротной -
нету в ней ни щелочек, ни дыр,
и хохочет надо мною ротный
крохотный сорочий командир:
«У меня-то, погляди,
на груди-то звездно!
У тебя же впереди,
как и сзади, поздно.
Дожил даже до седых
пор, а где отрада?
Ох, да вздох, да передых -
вот и вся награда!»
Не хочу за временем бежать,
словно колокольчик дребезжать,
не хочу ни жаться, ни визжать
от восторга, уймой всяких всячин
льготных (по-собачьи) околпачен.
И, пожалуй, лучше опоздать,
нежели себя на откуп сдать.
Может быть, и легче будет житься,
если с жизнью не совсем сдружиться?
Выступило время в роли тела,
провалилось да и пролетело,
и у ноября с морозу грозно
совралось, что поздно, слишком поздно.
Кто, какой чудак или пророк
жил всегда и всюду в срок?
Всякий знает, втайне ноет рана
у мальчишки и у ветерана,
у смиренника и у тирана:
либо поздно, либо еще рано!
Так не сетуй и не пустословь,
что живешь ты-де великопостно!
Вот пришла и обняла любовь!
Только поздно, поздно, слишком поздно.
Время торопилось постареть
хоть наполовину, хоть на треть
и былое запасало впредь,
словно впрок, весьма серьезно.
И на куче, где весьма навозно,
кажется, забыл я умереть,
а теперь уж поздно, поздно, поздно!
7-17 ноября 1976