Дмитрий Быков в Новой. Победоносцевское
Когда концерты на Поклонной поют про пули у виска, когда походною колонной идут парадные войска, - тогда порой, в порядке бреда, послушно думает страна, что это правда их победа, что это правда их война.
Как будто Миллер или Сечин солдатом Родины рожден, под Сталинградом изувечен, под Кенигсбергом награжден; как будто Маркин, главный спикер, жизнь проводящий подле нар, иль грозный шеф его Бастрыкин полки в атаку поднимал. И Путин, что вещать поставлен меж транспарантов и цветов, глядит еще не так, как Сталин, но явно хочет и готов.
Увы, отважные вояки, - мол, за ценой не постоим, - ходили только в ddos-атаки и били только по своим. Их не представишь с теми рядом, каких ни выдумай словес: их фронт незрим, а Сталинградом они считают «Кировлес». Взахлеб крича «Спасибо деду!», сплотясь в бесформенном строю, - они там празднуют победу совсем не деда, а свою, хотя - кого вы победили? Вы проиграли средний класс, и не дошли до Пикадилли, и на Тверской не любят вас.
Пока они со всех сторон там галдят - спросить бы наконец: ужель они народным фронтом назвали этот свой фронтец? Ужель, когда они кричали - «Ату, умремте ж под Москвой!» - они и вправду отличали: вот это свой, а тот не свой? Ужели их верховным кланам весь год не спится в мандраже, ужели им Гудерианом Гудковы кажутся уже? Тогда мне странен гнев гарантов: чем сердит их московский люд? Да их - кремлевских обскурантов - тут оккупантами зовут, и что не так? Они же сами, привычно встав не с той ноги, в своих изданиях писали: осада, фронт, Госдеп, враги… Что ж, если впрямь подобный ужас овладевает их главой - переходящим, поднатужась, на образ жизни фронтовой, - то чем не повод загордиться и грянуть дружное ура? Ведь нас - всего одна столица, и в той - процента полтора. Выходит, мне, языковеду, и прочим гражданам Москвы дан повод праздновать победу?
Увы, товарищи, увы. Как в русской бане пассатижи, смех неуместен в эти дни. К победе мы пока не ближе, чем непутевые они. Я не хотел бы этим, к слову, обидеть креативный класс, - они на нас срывают злобу, но дело все-таки не в нас. Давно в России нет идиллий, вовсю шатается колосс, - но мы отнюдь не победили, а просто все пошло вразнос. Страна с георгиевским бантом, привычно сидя на трубе, уже не верит оккупантам, но мало верит и себе.
Победа будет все едино, и перед нею все равны.
Но до нее - как до Берлина в июне, в первый день войны.
Как будто Миллер или Сечин солдатом Родины рожден, под Сталинградом изувечен, под Кенигсбергом награжден; как будто Маркин, главный спикер, жизнь проводящий подле нар, иль грозный шеф его Бастрыкин полки в атаку поднимал. И Путин, что вещать поставлен меж транспарантов и цветов, глядит еще не так, как Сталин, но явно хочет и готов.
Увы, отважные вояки, - мол, за ценой не постоим, - ходили только в ddos-атаки и били только по своим. Их не представишь с теми рядом, каких ни выдумай словес: их фронт незрим, а Сталинградом они считают «Кировлес». Взахлеб крича «Спасибо деду!», сплотясь в бесформенном строю, - они там празднуют победу совсем не деда, а свою, хотя - кого вы победили? Вы проиграли средний класс, и не дошли до Пикадилли, и на Тверской не любят вас.
Пока они со всех сторон там галдят - спросить бы наконец: ужель они народным фронтом назвали этот свой фронтец? Ужель, когда они кричали - «Ату, умремте ж под Москвой!» - они и вправду отличали: вот это свой, а тот не свой? Ужели их верховным кланам весь год не спится в мандраже, ужели им Гудерианом Гудковы кажутся уже? Тогда мне странен гнев гарантов: чем сердит их московский люд? Да их - кремлевских обскурантов - тут оккупантами зовут, и что не так? Они же сами, привычно встав не с той ноги, в своих изданиях писали: осада, фронт, Госдеп, враги… Что ж, если впрямь подобный ужас овладевает их главой - переходящим, поднатужась, на образ жизни фронтовой, - то чем не повод загордиться и грянуть дружное ура? Ведь нас - всего одна столица, и в той - процента полтора. Выходит, мне, языковеду, и прочим гражданам Москвы дан повод праздновать победу?
Увы, товарищи, увы. Как в русской бане пассатижи, смех неуместен в эти дни. К победе мы пока не ближе, чем непутевые они. Я не хотел бы этим, к слову, обидеть креативный класс, - они на нас срывают злобу, но дело все-таки не в нас. Давно в России нет идиллий, вовсю шатается колосс, - но мы отнюдь не победили, а просто все пошло вразнос. Страна с георгиевским бантом, привычно сидя на трубе, уже не верит оккупантам, но мало верит и себе.
Победа будет все едино, и перед нею все равны.
Но до нее - как до Берлина в июне, в первый день войны.