16 февраля. Евгений Витковский
ГРАФ ЯНУАРИЙ ТОЛСТОЙ 1846
Время - не враг, а всего лишь лазутчик.
путь его тягостен и бестолков.
Платовский двадцатилетний поручик,
мог бы ты сгинуть в колодце веков.
Добропорядочный граф Януарий,
воин, помещик и аристократ:
ты согласись, что опасный сценарий
выбрал для жизни твой бешеный брат.
Брат, из судьбы сотворивший качели,
к гибели часто спеша на блины,
бит никогда не бывал на дуэли,
и ускользал от ловушек войны.
Высажен по капитанскому знаку,
с берега выл и хулил небеса,
съесть собирался родную макаку,
за неименьем любимого пса.
Он, нахлебавшись последствий изрядных,
ветер фортуны ловя на лету,
перебиваясь в краях людоядных,
был разрисован цветными тату.
Тут не сгустить бы ненужные краски:
не упустить бы мозги за кордон,
ибо Толстых и макак на Аляске
обороняет святой Спиридон.
Глянь - и тебя, и беспутного братца,
целит судьба отоварить под дых,
ибо не хочет она разбираться:
пара Толстых, или пара гнедых.
В споре про ваше семейство, ей-богу,
кто бы поставил проблему ребром:
все же твою или братнюю ногу
ухнуло в битве французским ядром?
Спьяну не стоит плясать на шаланде,
слухов и сплетен хватает с лихвой.
Все перепутал Ванюшка Липранди
пивший с тобой или с ним под Москвой.
Может, поставим события рядом,
и через миг подивимся вранью:
брату заехало в ногу снарядом,
пулей контузило ногу твою.
Вечно туман в головенках у Ванек,
да и потом городил чепуху
дикую ваш травоядный племянник,
миру всему предъявивший соху.
Взявши в бретерстве последнюю планку,
перед потомками встав на дыбы,
брат обезьянку сменял на цыганку
лихо пляша под волынку судьбы.
...Так вот и тянутся пляски, о коих
глупый племянник сказать бы не мог.
Так вот и слышится в гулких покоях
грохот гусарских контуженных ног.
Больше никто не ответит на вызов.
и сатисфакции больше не жди,
синяя птица с далеких Маркизов,
феникс на голой толстовской груди.
Eugen Witkowsky 16 февраля 2016 witkowsky
Время - не враг, а всего лишь лазутчик.
путь его тягостен и бестолков.
Платовский двадцатилетний поручик,
мог бы ты сгинуть в колодце веков.
Добропорядочный граф Януарий,
воин, помещик и аристократ:
ты согласись, что опасный сценарий
выбрал для жизни твой бешеный брат.
Брат, из судьбы сотворивший качели,
к гибели часто спеша на блины,
бит никогда не бывал на дуэли,
и ускользал от ловушек войны.
Высажен по капитанскому знаку,
с берега выл и хулил небеса,
съесть собирался родную макаку,
за неименьем любимого пса.
Он, нахлебавшись последствий изрядных,
ветер фортуны ловя на лету,
перебиваясь в краях людоядных,
был разрисован цветными тату.
Тут не сгустить бы ненужные краски:
не упустить бы мозги за кордон,
ибо Толстых и макак на Аляске
обороняет святой Спиридон.
Глянь - и тебя, и беспутного братца,
целит судьба отоварить под дых,
ибо не хочет она разбираться:
пара Толстых, или пара гнедых.
В споре про ваше семейство, ей-богу,
кто бы поставил проблему ребром:
все же твою или братнюю ногу
ухнуло в битве французским ядром?
Спьяну не стоит плясать на шаланде,
слухов и сплетен хватает с лихвой.
Все перепутал Ванюшка Липранди
пивший с тобой или с ним под Москвой.
Может, поставим события рядом,
и через миг подивимся вранью:
брату заехало в ногу снарядом,
пулей контузило ногу твою.
Вечно туман в головенках у Ванек,
да и потом городил чепуху
дикую ваш травоядный племянник,
миру всему предъявивший соху.
Взявши в бретерстве последнюю планку,
перед потомками встав на дыбы,
брат обезьянку сменял на цыганку
лихо пляша под волынку судьбы.
...Так вот и тянутся пляски, о коих
глупый племянник сказать бы не мог.
Так вот и слышится в гулких покоях
грохот гусарских контуженных ног.
Больше никто не ответит на вызов.
и сатисфакции больше не жди,
синяя птица с далеких Маркизов,
феникс на голой толстовской груди.
Eugen Witkowsky 16 февраля 2016 witkowsky