В юбилей Владимира Диксона (1900 - 1929)
Сегодня исполняется 120 лет со дня рождения поэта. Родившийся в нижегородском предместье Сормово сын американского инженера и обрусевшей польки Владимир получил в США (семья вынужденно уехала туда после революции1917-го) отличное инженерное образование, стал ведущим инженером филиала фирмы "Зингер" в Париже. При всем этом он был очень верующим человеком и с девяти лет писал стихи. Умер от осложнения после вырезанного аппендицита в Американском госпитале Парижского предместья Нейи-сюр-Сен.
Так было в сказочной России:
Пушистый снег, холодный час.
О, вечера мои родные!
Сегодня вспоминаю вас.
Несутся маленькие санки,
Березы белые бегут…
На молчаливом полустанке
Ищу от сумрака приют.
Под песню тонкую печурки
Для чая греется вода.
Я с памятью играю в жмурки:
Ловлю минувшие года.
Но на чужом, на незнакомом,
На непонятном языке
Поет о чем-то перед домом
Ребенок с куклою в руке. -
И сразу боль в душе проснулась,
Погас опять мгновенный свет:
Глаза и сердце обманулись -
России нет, России нет.
<28 марта 1926>, Hamar
У каждого своя забота в мире,
Свой счет веселий, песен и потерь.
Стоит зима в неведомой Сибири
И много снега в Галиче теперь.
Примчится вихрь и душу вдруг задует,
Как задувает звезды на заре.
Еще весна в Рязани не колдует
И лед не тронулся на маленькой Пахре.
А ближе к нам - в морозе мерзнет Киев
И не размяк душистый чернозем.
У нас теперь заботы не такие,
В иных краях мы иначе живем.
И даже здесь, где мы - почти немые,
Где пенье слов души не веселит,
Мы ведаем, как там - у нас - в России
Холодный вечер медленно горит,
И как блестит на ветках белый иней,
И как полозья на пути хрустят,
И как звезда горит в пустыне синей,
И голоса родные говорят.
27 февраля 1929. Брюссель
Так было в сказочной России:
Пушистый снег, холодный час.
О, вечера мои родные!
Сегодня вспоминаю вас.
Несутся маленькие санки,
Березы белые бегут…
На молчаливом полустанке
Ищу от сумрака приют.
Под песню тонкую печурки
Для чая греется вода.
Я с памятью играю в жмурки:
Ловлю минувшие года.
Но на чужом, на незнакомом,
На непонятном языке
Поет о чем-то перед домом
Ребенок с куклою в руке. -
И сразу боль в душе проснулась,
Погас опять мгновенный свет:
Глаза и сердце обманулись -
России нет, России нет.
<28 марта 1926>, Hamar
У каждого своя забота в мире,
Свой счет веселий, песен и потерь.
Стоит зима в неведомой Сибири
И много снега в Галиче теперь.
Примчится вихрь и душу вдруг задует,
Как задувает звезды на заре.
Еще весна в Рязани не колдует
И лед не тронулся на маленькой Пахре.
А ближе к нам - в морозе мерзнет Киев
И не размяк душистый чернозем.
У нас теперь заботы не такие,
В иных краях мы иначе живем.
И даже здесь, где мы - почти немые,
Где пенье слов души не веселит,
Мы ведаем, как там - у нас - в России
Холодный вечер медленно горит,
И как блестит на ветках белый иней,
И как полозья на пути хрустят,
И как звезда горит в пустыне синей,
И голоса родные говорят.
27 февраля 1929. Брюссель