В день рождения Николая Шатрова (1929 - 1977)
несколько его стихов из годов-юбиляров.
НЕДОУМЕНЬЕ ДЬЯВОЛА
Б. Пастернаку
Еретик, еврей из Назарета,
Человек по имени Исус...
Не пойму, как Он пошел на это,
Но скажу одно: Он не был трус!
Да, простить блудницу из Магдалы
Много легче, нежели понять,
Что земля Его не угадала,
Что земля не повернется вспять.
Говорил не раз ведь я в пустыне,
Что напрасно пред тупой толпой
На кресте распластанным застынет
Бога труп - безгласый и слепой.
А столетья по церквам и залам
Будут бить поклоны сатане...
"Отойди, не искушай", - сказал Он.
Мне казалось, Он поверил мне...
Но потом, я ничего не понял,
Принялся упрямец за свое:
То Он к чаше простирал ладони,
То опять отталкивал ее.
О, как женщины Его любили,
Я такого не видал с тех пор:
Даже ноги, серые от пыли,
Миром омывали из амфор.
Трудно было Понтию Пилату
Отстоять святого простеца,
Что Себя протягивал, как плату
За людские грешные сердца.
Помню, рана запеклась сквозная
На боку, от римского копья...
Для чего Он умер - я не знаю...
Ничего не понимаю я.
20 февраля 1950
ПО СЛЕДАМ Н. ГУМИЛЕВА
Забвенья нет... Вино забвенья
Бог расплескал росою звезд.
Неумирающие тени,
За вас провозглашаю тост!
За белизну нетленных лилий,
За Музы девственную кровь,
За всех, которые любили,
Иди на крест, моя любовь!
Нас Ад послал дорогой моря
К артисту в платье короля.
Назад к Содому и Гоморре
Крутись, проклятая земля!
1955
* * *
В наши дни все понятья смешались,
И хоть каждая мысль на счету,
Никакой электронный анализ
Не докажет мою правоту.
Будь ты трижды машинная эра,
Не раскроешь поэта секрет,
Правоту принимают на веру...
Доказательств для совести нет.
1960
КАРАКУЛЬЧА
Памяти поэта Павла Васильева
Мех на ваших плечах, дорогая, немыми устами
Прикоснусь я к нему - на губах, словно дым, завиток...
Вы не смеете знать, как пластали овцу в Казахстане,
Из утробы ее вырезая предмет этих строк.
Нет! Не ждите дешевки! Описывать в красках не буду
Убиение агнца, еще не рожденного в мир...
Распинали Христа, и сейчас кто из нас не Иуда,
Из предателей жизни - служителей скрипок и лир?!
Слишком груб для утонченной моды обычный каракуль,
И додумались люди прохладным умом палача,
Чтоб приехать вам в оперу было бы в чем на спектакль,
С материнского плода сдирается ка-ра-куль-ча!
Трижды прокляты будьте! Священно тут матерно слово!
Ах, его не пропустит цензура, печатная блядь!..
"Убивают на бойне животных, и что тут такого?"
По какому же праву фашистов тогда оскорблять?!
Из младенческой кожи не нравятся нам абажуры!
"Эти зверства неслыханны!" О, запахните манто!
Я вспорю тебе брюхо, бесстыжая, жадная дура!
И пускай убивают меня, как овцу, ни за что!
Как поэта Васильева в тридцать-ежовом убили...
Чью же шкуру украсил тот сорванный с гения скальп?
...Я стихов не пишу. Я заведую лавкой утиля...
Вся земля прогнила: от глубин преисподней до Альп!
Не хочу вспоминать искупительных возгласов Бога,
Как каракуль, распятого на крестовине креста...
Я - убогий писака, простите меня, ради Бога,
И последним лобзаньем мои помяните уста.
1970
ПАМЯТИ МАКСИМИЛИАНА ВОЛОШИНА
И в мыслях способный на грех,
Еще не причастный святому,
Приветствую путников всех,
Оставшись на родине, дома!
Кто странствует, время губя,
Не знаю, поймет ли поэта:
Вот я обернусь вкруг себя,
Как ты обошел вокруг света.
Не надо мне пальм и машин
Наземных, небесных, подводных.
Я меряю жизнь на аршин
Кормления тварей голодных.
И кошек, и птиц, и собак,
И поздних гостей зачастую...
Пред всеми юродствую так,
Напутствуя пищу простую:
"Иди им во благо, еда,
Подошвы не рани, дорога,
А мне, дай Господь, никуда
Не трогаться дальше порога".
1975
НЕДОУМЕНЬЕ ДЬЯВОЛА
Б. Пастернаку
Еретик, еврей из Назарета,
Человек по имени Исус...
Не пойму, как Он пошел на это,
Но скажу одно: Он не был трус!
Да, простить блудницу из Магдалы
Много легче, нежели понять,
Что земля Его не угадала,
Что земля не повернется вспять.
Говорил не раз ведь я в пустыне,
Что напрасно пред тупой толпой
На кресте распластанным застынет
Бога труп - безгласый и слепой.
А столетья по церквам и залам
Будут бить поклоны сатане...
"Отойди, не искушай", - сказал Он.
Мне казалось, Он поверил мне...
Но потом, я ничего не понял,
Принялся упрямец за свое:
То Он к чаше простирал ладони,
То опять отталкивал ее.
О, как женщины Его любили,
Я такого не видал с тех пор:
Даже ноги, серые от пыли,
Миром омывали из амфор.
Трудно было Понтию Пилату
Отстоять святого простеца,
Что Себя протягивал, как плату
За людские грешные сердца.
Помню, рана запеклась сквозная
На боку, от римского копья...
Для чего Он умер - я не знаю...
Ничего не понимаю я.
20 февраля 1950
ПО СЛЕДАМ Н. ГУМИЛЕВА
Забвенья нет... Вино забвенья
Бог расплескал росою звезд.
Неумирающие тени,
За вас провозглашаю тост!
За белизну нетленных лилий,
За Музы девственную кровь,
За всех, которые любили,
Иди на крест, моя любовь!
Нас Ад послал дорогой моря
К артисту в платье короля.
Назад к Содому и Гоморре
Крутись, проклятая земля!
1955
* * *
В наши дни все понятья смешались,
И хоть каждая мысль на счету,
Никакой электронный анализ
Не докажет мою правоту.
Будь ты трижды машинная эра,
Не раскроешь поэта секрет,
Правоту принимают на веру...
Доказательств для совести нет.
1960
КАРАКУЛЬЧА
Памяти поэта Павла Васильева
Мех на ваших плечах, дорогая, немыми устами
Прикоснусь я к нему - на губах, словно дым, завиток...
Вы не смеете знать, как пластали овцу в Казахстане,
Из утробы ее вырезая предмет этих строк.
Нет! Не ждите дешевки! Описывать в красках не буду
Убиение агнца, еще не рожденного в мир...
Распинали Христа, и сейчас кто из нас не Иуда,
Из предателей жизни - служителей скрипок и лир?!
Слишком груб для утонченной моды обычный каракуль,
И додумались люди прохладным умом палача,
Чтоб приехать вам в оперу было бы в чем на спектакль,
С материнского плода сдирается ка-ра-куль-ча!
Трижды прокляты будьте! Священно тут матерно слово!
Ах, его не пропустит цензура, печатная блядь!..
"Убивают на бойне животных, и что тут такого?"
По какому же праву фашистов тогда оскорблять?!
Из младенческой кожи не нравятся нам абажуры!
"Эти зверства неслыханны!" О, запахните манто!
Я вспорю тебе брюхо, бесстыжая, жадная дура!
И пускай убивают меня, как овцу, ни за что!
Как поэта Васильева в тридцать-ежовом убили...
Чью же шкуру украсил тот сорванный с гения скальп?
...Я стихов не пишу. Я заведую лавкой утиля...
Вся земля прогнила: от глубин преисподней до Альп!
Не хочу вспоминать искупительных возгласов Бога,
Как каракуль, распятого на крестовине креста...
Я - убогий писака, простите меня, ради Бога,
И последним лобзаньем мои помяните уста.
1970
ПАМЯТИ МАКСИМИЛИАНА ВОЛОШИНА
И в мыслях способный на грех,
Еще не причастный святому,
Приветствую путников всех,
Оставшись на родине, дома!
Кто странствует, время губя,
Не знаю, поймет ли поэта:
Вот я обернусь вкруг себя,
Как ты обошел вокруг света.
Не надо мне пальм и машин
Наземных, небесных, подводных.
Я меряю жизнь на аршин
Кормления тварей голодных.
И кошек, и птиц, и собак,
И поздних гостей зачастую...
Пред всеми юродствую так,
Напутствуя пищу простую:
"Иди им во благо, еда,
Подошвы не рани, дорога,
А мне, дай Господь, никуда
Не трогаться дальше порога".
1975