И я там был. Хроника пикирующего декабря
Начну с пятницы.
Сначала звонит мне друг, которого год не было в Москве и сообщает, что знакомый телеоператор, хороший человек, предложил ему несколько пригласительных на съемки новогоднего выпуска развлектельной передачи одного из центральных ТВ-каналов, отказываться неудобно, но и охотников на это зрелище в его семье нет, а мы очень близко к месту съемок живем, вот он и предлает нам с Надей туда сходить. Я другу объясняю, что терпеть ненавижу этот балаган, а жене он вообще противопоказан по ее нынешнему состоянию, но быстро смекаю, что другой возможности наконец-то встретиться может и не случиться, так как друг скоро снова надолго уедет из Москвы, и соглашаюсь, ставя условие: мы встречаемся с ним на съемках. Друг взял паузу, а пока он принимал свое решение, ко мне пришла плохая новость: в конце рабочего дня пятницы нам вдруг объявляют, что в эту субботу (на которую у меня планов громадьё) мы работем, невыход будет считаться прогулом. Настроение портится, эмоции вскипают, но тут звонит Колька и соглашается разделить со мной дозу ТВ-яда. Проявив слабохапрактерность и отказавшись от стояния в длинной и несимпатичной очереди в буфете к коньякам и водкам, мы с ним (совершенно недальновидно!) уселись на прекрасные места в середине длиннющего ряда вблизи сцены, тем самым, приковав себя своей врожденной интеллигентностью (:)) к креслу, как к лавке на галере. Плохое, конечно, сравнение, но другого пока, извините, нет - мешать людям мы не хотели. И мы проплыли (совершенно "посуху") на этой совсем негалёрке по волнам эфира все 4 часа с лишним, смотря на кошмарную близь перед глазами недалёкого будущего Старого Нового года (какой же русский не любит быстрой езды и заковыристых фраз :)! ).
Что оставлось узникам сухой мозговой гребли? - глазеть по сторонам и чесать языки. Своим общением мы никому не мешали - остальные рабы, казалось, все поголовно опоённые дурманом, хлопали в ладоши и кричали "браво!" так радостно, с таким счастием в глазах, что нам делалось грустно. Меня лично не покидали мысли о собственном душевном здоровье: может, это я уже тихо сбрендил, выполняя сложные задачи государственного масштаба, а вокруг меня сидят по-настоящему здоровые люди завтрашнего дня, а оператор, который нас пригласил, глядит сейчас на меня с Колюней в свой объектив укоризненно, и режиссер злобно шипит ему в наушники: убери эти две угрюмые рожи из кадра, ну их, в болото!
И наступило завтра. Т.е. вчера. На Болоте собрались многие. Разные под жужжащими вертолетами в сером небе, под разноцветными флагами, под спокойно-пристальным полицейским оком, НО, - и это главное! - с лицами свободных людей с умными глазами. Долго стояли, много говорили. Разное. По-разному. Женские голоса грели теплом и проникновенностью, но слабенько - мощи озвучки не хватало на всю огромную площадь. Кого-то не было слышно совсем: главного думского шута-оратора и любимца ТВ, например; за правое дело никто слова не сказал. На какие-то очень цветастые речи в ответ кричали: сдай мандат!; на раз произнесенное из уст человека с крылатой фамилией слово "революция" неодбрительно загудели. Дружно собрались. Спокойно разошлись. И я там был. Тайно, чтобы жена не узнала, ей волноваться нельзя. И жена была. Тайно, чтобы я не волновался. И на работе я был, чтобы начальсто не волновалось. Но это очень большая тайна.
P.S. ( в ответ сегодняшнему Захару Прилепину http://www.kommersant.ru/doc/1836275?stamp=634592066377507456)
Последний раз я стоял долго на холоде - под дождем агустовской ночи 1991 года. Ничего, вроде, не сделал, а что-то к лучшему изменилось. Но опять в какое-то болото все стало затягивать. Вот сейчас, постоял, может, еще раз получшеет. Не нам, так молодым.
Оригинал взят у avmalgin в Сегодня на митинге
Еще по-хоршему запомнились выступления ребят из Левого фронта, Сергея Митрохина и жены Сергея Удальцова.
Сначала звонит мне друг, которого год не было в Москве и сообщает, что знакомый телеоператор, хороший человек, предложил ему несколько пригласительных на съемки новогоднего выпуска развлектельной передачи одного из центральных ТВ-каналов, отказываться неудобно, но и охотников на это зрелище в его семье нет, а мы очень близко к месту съемок живем, вот он и предлает нам с Надей туда сходить. Я другу объясняю, что терпеть ненавижу этот балаган, а жене он вообще противопоказан по ее нынешнему состоянию, но быстро смекаю, что другой возможности наконец-то встретиться может и не случиться, так как друг скоро снова надолго уедет из Москвы, и соглашаюсь, ставя условие: мы встречаемся с ним на съемках. Друг взял паузу, а пока он принимал свое решение, ко мне пришла плохая новость: в конце рабочего дня пятницы нам вдруг объявляют, что в эту субботу (на которую у меня планов громадьё) мы работем, невыход будет считаться прогулом. Настроение портится, эмоции вскипают, но тут звонит Колька и соглашается разделить со мной дозу ТВ-яда. Проявив слабохапрактерность и отказавшись от стояния в длинной и несимпатичной очереди в буфете к коньякам и водкам, мы с ним (совершенно недальновидно!) уселись на прекрасные места в середине длиннющего ряда вблизи сцены, тем самым, приковав себя своей врожденной интеллигентностью (:)) к креслу, как к лавке на галере. Плохое, конечно, сравнение, но другого пока, извините, нет - мешать людям мы не хотели. И мы проплыли (совершенно "посуху") на этой совсем негалёрке по волнам эфира все 4 часа с лишним, смотря на кошмарную близь перед глазами недалёкого будущего Старого Нового года (какой же русский не любит быстрой езды и заковыристых фраз :)! ).
Что оставлось узникам сухой мозговой гребли? - глазеть по сторонам и чесать языки. Своим общением мы никому не мешали - остальные рабы, казалось, все поголовно опоённые дурманом, хлопали в ладоши и кричали "браво!" так радостно, с таким счастием в глазах, что нам делалось грустно. Меня лично не покидали мысли о собственном душевном здоровье: может, это я уже тихо сбрендил, выполняя сложные задачи государственного масштаба, а вокруг меня сидят по-настоящему здоровые люди завтрашнего дня, а оператор, который нас пригласил, глядит сейчас на меня с Колюней в свой объектив укоризненно, и режиссер злобно шипит ему в наушники: убери эти две угрюмые рожи из кадра, ну их, в болото!
И наступило завтра. Т.е. вчера. На Болоте собрались многие. Разные под жужжащими вертолетами в сером небе, под разноцветными флагами, под спокойно-пристальным полицейским оком, НО, - и это главное! - с лицами свободных людей с умными глазами. Долго стояли, много говорили. Разное. По-разному. Женские голоса грели теплом и проникновенностью, но слабенько - мощи озвучки не хватало на всю огромную площадь. Кого-то не было слышно совсем: главного думского шута-оратора и любимца ТВ, например; за правое дело никто слова не сказал. На какие-то очень цветастые речи в ответ кричали: сдай мандат!; на раз произнесенное из уст человека с крылатой фамилией слово "революция" неодбрительно загудели. Дружно собрались. Спокойно разошлись. И я там был. Тайно, чтобы жена не узнала, ей волноваться нельзя. И жена была. Тайно, чтобы я не волновался. И на работе я был, чтобы начальсто не волновалось. Но это очень большая тайна.
P.S. ( в ответ сегодняшнему Захару Прилепину http://www.kommersant.ru/doc/1836275?stamp=634592066377507456)
Последний раз я стоял долго на холоде - под дождем агустовской ночи 1991 года. Ничего, вроде, не сделал, а что-то к лучшему изменилось. Но опять в какое-то болото все стало затягивать. Вот сейчас, постоял, может, еще раз получшеет. Не нам, так молодым.
Оригинал взят у avmalgin в Сегодня на митинге
Click to viewЕще по-хоршему запомнились выступления ребят из Левого фронта, Сергея Митрохина и жены Сергея Удальцова.