Иван Давыдов на смерь Каддафи
Оригинал взят у ivand в Без названия.
Пустыня - что море. Рыбак на огромный крюк
Верблюда насаживает живьем.
Зверь издает, издыхая, последний крик,
И песчаный взрывается водоем:
От самого центра земли, из ада,
Где корчиться душам нашим, где булькает, пенясь, магма,
Всплывает монстр вроде тех, о каких рассказывала Шехерезада,
На рев верблюда, будто на зов имама.
Затмевает пустынное солнце сиянием эполет,
Звенит чешуей орденов, глотает наживку,
Вздымает песчаную бурю в прыжке - не прыжок, полет -
И понимает, что совершил ошибку.
И вот Муамар диковинный бьет клешнями, номада теша -
Житель глубин в последней тоске по дну.
Через минуту рыбак разделает тушу,
И продаст морпехам, и купит себе жену.
Он ведь был всегда, он древнее того, о чем можно прочесть в Коране,
Таких не рождают, такие падают прямо с неба.
Но уже сегодня вечером в ресторане
В его плоть вонзится зуб нью-йоркского сноба.
Сиятельный негр, вытирая салфеткой рот,
Скажет хозяевам мира, жующим свою жратву:
- Такие деликатесы нынче наперечет, -
И почему-то подумает про Москву.
Город - что море, и Кремль - коралловым рифом,
Разных чудовищ скрывает кирпичный круг.
Тамошних вряд ли приманишь верблюжьим ревом,
Но, говорят, на любую рыбу найдется крюк.
20 октября 2011 года,
Иван Давыдов
Пустыня - что море. Рыбак на огромный крюк
Верблюда насаживает живьем.
Зверь издает, издыхая, последний крик,
И песчаный взрывается водоем:
От самого центра земли, из ада,
Где корчиться душам нашим, где булькает, пенясь, магма,
Всплывает монстр вроде тех, о каких рассказывала Шехерезада,
На рев верблюда, будто на зов имама.
Затмевает пустынное солнце сиянием эполет,
Звенит чешуей орденов, глотает наживку,
Вздымает песчаную бурю в прыжке - не прыжок, полет -
И понимает, что совершил ошибку.
И вот Муамар диковинный бьет клешнями, номада теша -
Житель глубин в последней тоске по дну.
Через минуту рыбак разделает тушу,
И продаст морпехам, и купит себе жену.
Он ведь был всегда, он древнее того, о чем можно прочесть в Коране,
Таких не рождают, такие падают прямо с неба.
Но уже сегодня вечером в ресторане
В его плоть вонзится зуб нью-йоркского сноба.
Сиятельный негр, вытирая салфеткой рот,
Скажет хозяевам мира, жующим свою жратву:
- Такие деликатесы нынче наперечет, -
И почему-то подумает про Москву.
Город - что море, и Кремль - коралловым рифом,
Разных чудовищ скрывает кирпичный круг.
Тамошних вряд ли приманишь верблюжьим ревом,
Но, говорят, на любую рыбу найдется крюк.
20 октября 2011 года,
Иван Давыдов