25 февраля. История одного портрета
Из дневниковой записи Елены Булгаковой от 25 февраля 1970 года:
Сегодня, наконец, вернулся ко мне тот портрет Миши, с которого он нарочно соскребывал краску. Портрет этот написал, кажется, кто-то Соколов, что ли, слабый художник. Он пришел к М. А. в 1926-27 годах, когда гремели «Турбины», и М. А. неловко ему было отказать, уж очень бедно выглядел, и М. А. показалось, что ему нужны деньги. На портрете молодой Булгаков (да еще в пору такого успеха!) был похож на Победоносцева (по-моему, во всяком случае, - Мишу это повеселило, когда я сказала). Но портрет висел и висел над шкафом книжным. И вот Миша, убедившись, что я крепко сплю, влезал ночью на стул и постепенно соскребывал краски на лице. А по утрам говорил мрачно: это неспроста, это обозначает что-то очень плохое...
Пока я, случайно проснувшись, не увидела, что Миша в подштанниках стоит на стуле и скребет ножичком портрет. Был пойман с поличным.
Я недавно отдала его реставрировать - вот дура! Когда принес Буткевич, я пришла в ужас. Он стал успокаивать - вернут, вернут прежний вид! Потом я уехала в Малеевку, потом болезни, моя, Сергея... И, вот, наконец, вчера дозвонилась...
И привез. Прежний! Прежний. И под стеклом, в рамке. Как я счастлива.
Примечание: я не нашел в сети портрета Михаила Булгакова, который был бы похож на тот, что описала жена писателя в дневнике. Здесь привожу якобы его портрет ( у меня есть сомнения) работы Николая Радлова 1928 года (источник) и фотографию писателя с датировкой 1928.
Ну и в завершение, две записи из дневника самого Михаила Афанасьевича за 1924 и 1925 годы:
25-го февраля 1924 г. Понедельник.
Сегодня вечером получил от Петра Никаноровича свежий номер (альманаха) "Недра". В нем моя повесть "Дьяволиада". Это было во время чтения моего - я читал куски из "Белой гвардии" у Веры Оскаровны З.
По-видимому, и в этом кружке производило впечатление. В(ера) О(скаровна) просила продолжать у нее же.
* * *
Итак, впервые я напечатан не на газетных листах и не в тонких журналах, а в книге альманаха. Да-с. Скольких мучений стоит! "Записки на (ман)жетах" похоронены.
1925:
25-го февраля, среда. Ночь.
Предо мной неразрешимый вопрос. Вот и все.
Сегодня, наконец, вернулся ко мне тот портрет Миши, с которого он нарочно соскребывал краску. Портрет этот написал, кажется, кто-то Соколов, что ли, слабый художник. Он пришел к М. А. в 1926-27 годах, когда гремели «Турбины», и М. А. неловко ему было отказать, уж очень бедно выглядел, и М. А. показалось, что ему нужны деньги. На портрете молодой Булгаков (да еще в пору такого успеха!) был похож на Победоносцева (по-моему, во всяком случае, - Мишу это повеселило, когда я сказала). Но портрет висел и висел над шкафом книжным. И вот Миша, убедившись, что я крепко сплю, влезал ночью на стул и постепенно соскребывал краски на лице. А по утрам говорил мрачно: это неспроста, это обозначает что-то очень плохое...
Пока я, случайно проснувшись, не увидела, что Миша в подштанниках стоит на стуле и скребет ножичком портрет. Был пойман с поличным.
Я недавно отдала его реставрировать - вот дура! Когда принес Буткевич, я пришла в ужас. Он стал успокаивать - вернут, вернут прежний вид! Потом я уехала в Малеевку, потом болезни, моя, Сергея... И, вот, наконец, вчера дозвонилась...
И привез. Прежний! Прежний. И под стеклом, в рамке. Как я счастлива.
Примечание: я не нашел в сети портрета Михаила Булгакова, который был бы похож на тот, что описала жена писателя в дневнике. Здесь привожу якобы его портрет ( у меня есть сомнения) работы Николая Радлова 1928 года (источник) и фотографию писателя с датировкой 1928.
Ну и в завершение, две записи из дневника самого Михаила Афанасьевича за 1924 и 1925 годы:
25-го февраля 1924 г. Понедельник.
Сегодня вечером получил от Петра Никаноровича свежий номер (альманаха) "Недра". В нем моя повесть "Дьяволиада". Это было во время чтения моего - я читал куски из "Белой гвардии" у Веры Оскаровны З.
По-видимому, и в этом кружке производило впечатление. В(ера) О(скаровна) просила продолжать у нее же.
* * *
Итак, впервые я напечатан не на газетных листах и не в тонких журналах, а в книге альманаха. Да-с. Скольких мучений стоит! "Записки на (ман)жетах" похоронены.
1925:
25-го февраля, среда. Ночь.
Предо мной неразрешимый вопрос. Вот и все.