Армянофобия - как институциональный элемент этнопаталогии грузинского самосознания
Теперь несколько тезисных размышлений об армянофобской составляющей этнопаталогии грузинского самосознания. Проблема, как нам уже приводилось говорить, относится г глубинным пластам формирования грузинского национального самосознания. Она теснейшим образом связана с историческим прошлым и являет из себя уникальный объект для этнопсихологов будущего, а ведь этот сектор психологии еще очень плохо изучен.
Итак, для правильного понимания корней грузинской армянофобии и ее особенностей, следует вернуться в глубокое прошлое - в эпоху Мец hАйка - царства Великой Армении. Термин “Великая Армения” сам по себе невероятно глубок не только в историко-географическом, но и в сакрально-метафизическом смысле. “Великая Армения” - это остов и средоточие Армянского мира, живое географическое, административно-политическое, цивилизационное и системное материальное воплощение его вневременной метафизической парадигмы и интегральной целостности. В материальной плоскости “Великая Армения”, пусть далеко не в самом совершенном виде, отражала цивилизационно-политическую “арта” - совершенный миропорядок на Нагорье и в смежных ему пространствах, которые все вместе составляли часть Армянской ойкумены. Оставив в стороне древнейший период армянской государственности, о котором сохранилось малое количество конкретных данных, можно не с меньшей уверенностью обратиться к периоду царства “Великой Армении” и сакральной географии Армянского мира “Ашхарацуйцу”, отражающим территориальное воплощение его вневременных структурообразующих реалий.
Поскольку это не сугубо научный текст в смысле следования нормам академического аппарата, а всего лишь постинг, то я позволю себе более образную форму выражения. Итак вернемся к истокам. Предмет нашего первоочередного рассмотрения Вирк - древнегрузинское царство (III в. до н. э. - V в. н. э.) и его связь с Армянским миром. Этот период особено важен, поскольку отражает наиболее близкую к искомой парадигму функционального взаимоотношения Армении и смежных (контактных) территорий в пределах Армянской ойкумены. Большинство “проблем” в армяно-грузинских отношениях, в действительности, является следствием тотального разрушения упомянутой искомой парадигмы.
Генезис современного грузинского народа процесс довольно долгий и в высшей мере своеобразный. Существует несколько предположений о территориальном ареале происхождения протовиркских (протокартвелских) племен, однако версия их капкохского (кавказского) происхождения не должна вызывать весомых сомнений. Картвелы или иберы занимали южные склоны центральной части Капкохского хребта. Длительное обитание в предгорьях и в климатически мягкой долине среднего течения реки Кур (Кура), где было возможным широкое развитие земледелия, сделало их чуть более “мягкотелыми”, чем родственные им горные народности. При этом следует твердо помнить, что речь идет о поверхностном “облагораживании”, не затронувшем суть этноповеденческих схем “варваров Капкохской горы”, с которыми мы хорошо знакомы не только по историческим хроникам средневековья или российской литературе IX века, но и не в меньшей степени по современному опыту чеченских компаний.
Теперь вернемся к Армении. Армянский мир и его сакрально-географический “престол” - Нагорье вне всяких сомнений были единым цивилизационным центром в самом глубоком и широком смысле этого слова. Будучи центром цивилизационным, Нагорье, как следствие, было и центром военно-политическим. О составляющих его государственной и надгосударственной плоскостях, восходящих к истокам Армянского мира разговор отдельный. Как структурно-интегральное цивилизационное и военно-политическое целое Нагорье образовывало вокруг себя своеобразные пограничные контактные зоны, которые в зависимости от исторической эпохи служили либо проводниками во вне наших цивилизационных, миграционных и политических импульсов, либо в “дни лихолетья” превращались в своеобразный буфер, ослаблявший или отклонявший агрессию внешних сил. В Мец hАйке на северном направлении функцию внешнего буфера играло именно Виркское царство. Понятие внешний буфер шире собственно военно-стратегической составляющей и включает в себя элемент определенных векторов цивилизационного проникновения. (Повторюсь, описываемая мною модель являлась и является совершенной именно как вневременная парадигма, еще не разу не реализованная и претворенная в полной мере. ) Вирк - будучи внешним буфером Мец hАйка в свою очередь опирался на основной структурный элемент геостратегической безопасности - Гугаркское бдешхство. (Вопрос о бдехшствах и их военнополитической и цивилизационно-комуникаторской функциях является темой отдельного исследования. ) Гугарк, оставаясь интегральной частью сакрального пространства Нагорья, в то же время являлся и внутреним контактным буфером ответственным за защиту Армении с северного направления. Схема была следующей: на Гугаркского бдешха возлагалась функция обеспечения безопасности Армении “со стороны Гаргаров” или как их еще именовали “варваров капкохской горы”. Между дикими и никем не контролируемыми племенами, занимавшими территорию капкохского хребта и Трехским хребтом, по которому проходила граница Ашхарацуйцевской Армении в зоне среднего течения реки Кур, лежала территория картвельского Вирка, как мы уже говорили, населенного родственными капкохским народностям населением, ставшим поверхностно более “миролюбивым” и “созидательным” в плане частичного перехода от “экономики” разбойного паразитирования к культуре земледельческого типа. Система, употребляя современное выражение, “региональной безопасности” в этом сектере Армянской ойкумены была выстроена на ключевой роли Гугаркского бдешха, облеченого функцией полновластного надзирателя над политическими процессами на“гаргарском” направлении. В этом смысле картвельский царь Вирка становился своего рода политическим васалом царя Мец hАйка, надзор над которым от его имени был поручен гугаркскому бдешху.
Постоянность и структурно-институционализация этой схемы была настолько эфективной, что она осталось действенной и после раздела Мец hАйка между Сасанидским Ираном и Восточноримской империи. Как известно, раздел страны 387 г. привел к внедрению новых политико-административных реалий, смысл и нюансы которых не всегда понятны современным людям. Армянский царь, который в “персидской части” Армении продолжал существовать вплоть до 428 г. уже не был в полной мере самодержвавным и независимым, а стал причисляться к иерархии подчиненных Иранскому шахншаху ряда “царств”, имевших закономерную тенденцию к переходу в марзпанства. Не будучи более “средоточием верховной власти” Армянский царь автоматически терял юрисдикцию над бдешхствами, переходившими по логике системы под прямое управление царя царей -верховной царской власти иранского политико-цивилизационного пространства, частью которой и оказалась иранская часть Армении после уже упомянутого нами раздела Мец hАйка в 387. Гугаркский бдешх попал в особую ситуацию. Иранский двор для ослабления интегральной целостности единого военно-политического пространства Армянского мира не просто отделил Гугаркское бдешхство от “срединного” Армянского царства (с 428 года - Марзпанства), но и в виду многосторонней целесообразности включил его в состав виркского царства. Сложилась очень выгодная для иранских интересов политико-административная ситуация, при которой Гугаркский бдешх с одной стороны являлся подданым царя Вирка, а с другой стороны продолжал оставаться его “надзирателем”, как то было по давно устоявшейся классической схеме времен Мец hАйка. Разница заключалась в том, что ныне Гугаркский бдешх “надзирал” Виркского царя от имени нового сузерна - шахншаха Ераншахра - сасанидского Ирана. Этот экскурс был нужен именно для того, чтобы показать насколько стабильной и устоявшейся была схема политических взаимоотношений между Гугарком и Вирком. Остается добавить, что де-факто номинальное включение Гугаркского бдешхства в состав Вирка внесло непреодолимый дестабилизирующий элемент в эти взаимоотношения. Однако подобная форма реализации принципа “разделяй и властвуй” в итоге оказала иранским интересам в регионе неоднозначную службу.
Продолжение в последующих постингах.