Рига. Воскресныя прогулки mit Vatsons.
1
Пала на Ригу несусветно долгая, тёплая и лиственная осень - предвестница мягкой зимы, роскошной весны и будущего жаркого лета. Климат наш меняется всё в лучшую и лучшую сторону, делая жизнь народа всё более лёгкой и беззаботной.
По таковой причине приглашаю всех френдов на очередной променад, ибо город наш того всегда стоит.
Alzo:
2
Это не сейчас. Это 8 месяцев назад, ещё в феврале. Я учу своего внука Карима, как правильно надо фотографировать.
А то - что парень видит каждый день? Дурацкие себяшки на мобильники.
- Нет, товарищ, - внушаю я подрастающему поколению, - выбрось свой планшетник и возьми в руки мой боевой «Зенит». Он меня ни на одном месте происшествия не подвёл.
- Чиво?
- Придём домой - покажу, а пока - смотри и делай, как я!
3
Вот что получается, если аппарат находится в 4 метрах над Землёй. Я специально подобрал снимок, когда на деревьях нет листьев, чтобы показать, как всё оно видно с такой верхотуры.
Наша улица Елизаветинская (Элизабетес). Снято в сторону к центру города.
4
А вот та же улица сейчас. Тут у нас куча посольств - греческое, узбекское, испанское, австрийское, казахское и протчая. Цельный вам Париж с Енисейскими полями!
5
А вот та же улица пару дней назад. Снято с высоты чел.роста. Как видите - совсем не то, а даже наоборот. Лишь цветы скрашивают ракурс. У Гюзели - молодой мамы нашего Карима - день рождения, ну и цветы, понятно, ей. Кстати, четырехсполовинойгодовалый Карим стал поговаривать о братике. Его попытались сбить на сестричку, но парень проявил мужскую твёрдость: девчонок ему и в детском саду хватает!
Я, кстати, к своим годам, начинаю его понимать.
6
После праздничного застолья я уволок парня в парк - лишь бы он не торчал перед идиоткими мультяшками, где что разговоры, что действия - одно тошнотнее другого.
По дороге в парк, на скамейке перед музыкальным училищем.
Вы не думайте, я не буду грузить вас Каримом через кадр. Он просто нужен «для масштабу». Я очень далёк от сентиментального сюсюканья о детках.
7
Вот он - парадный вид нашего парка Кронвалда
Тут не добавить, ни убавить. Тут просто всё очень красиво.
8
Алея я высоты всё тех же 4 м. Каково?
9
А вот это, между прочим, довольно известная личность. Я его знаю - Rihards Dantess - он дальний родственник Дантеса-Того-Самого. Регулярно приходит сюда и делает селфи с памятником Пушкину. И улыбка до ушей. Его можно понять: если бы его пра-прадед тогда промахнулся - он бы тут с мобильником не стоял.
И даже без мобильника не стоял бы.
Проходя мимо, я его традиционно от души поздравил. Всё-таки жизнь - это жизнь, как бы она ни сложилась у предков или у тебя самого.
10
Ну а этому мелкому я Пушкина скоро буду читать. Оторву за уши от ниндзя-го и прочей экранной нечисти, посажу перед собой, открою неведомую ему штуку - книгу и начну:
- За полями, за лесами, за широкими морями,
Не на небе - на земле жил старик в одном селе…
Это, говорят, не совсем Пушкин, но мало ли что говорят.
11
Вот - кто гуляет в парке с внуками, а кто в выходной - на службе.
Это российские агенты под прикрытием традиционно встретились для передачи батареек для рации, плёнок, проявителя и закрепителя для того, чтобы ни на день не прекращалась передача самой свежей и наглядной информации от Юстаса Центру. А передать есть чего. По радио сообщили: в порту города Вентспилса идёт выгрузка свежих «Абрамсов» с «бредлями». Ну что ж - кто на что учился.
12
Кстати, и у соседей наших тоже не зевают. Вот вам относительно свежие заметки из моего рабочего блокнота. Alzo - перед вами славный город Санкт-Петербург, район Английской набережной.
Я по оной имею ехать на ленинградском такси, ибо меня ждут великия дела.
13
И вот - дом номер 40 по Английской набережной.
Как видите, идёт съемка через окно. Над домом реет Андреевский флаг. То есть внутри над секретными документами корпит никак не меньше, чем российский генерал-адмирал. Вот эти документы ребята в капюшонах и фотофирят. Я попросил таксиста тормознуть.
14 Вот те же ребята крупно. Симпатичная скамеечка у фотографа под задницей. Он на ней с крыши спустился.
- U vas prodajotsja slavjanskij škaff? - спросил я мужественного рыцаря плаща и кинжала
- Ja-ja, jawohl, - ответил старший, не поворачиваясь.
Убедившись, что всё идёт по плану, я сел обратно в машину. Шофёр, глядевший на всё это выпученными глазами, тут же спросил:
- Ты откуда будешь, командир? Это твои, что ли?
Передёрнувшись от тыканья и дикого обращения «командир», я постарался остаться вежливым и не выдать себя акцентом:
- Уважаемый водитель легкового автомобиля «такси», это есть платная информация. Двадцать евро плюс налог. Ви будете платить?
Услышав, что платить должен он, а не ему, водитель тут же замолк. Происходящее напрочь перестало его интересовать. Странно, я ведь не запрашивал слишком много.
Как, однако, скупы эти... городские службы.
15
Как видите, дорогие друзия, фото это не постановочное.
Однако, продолжу своё правдивейшее повествование о том, как удивительно прошлое переплетается с настоящим. Помнится, мы с Каримом шли по парку - от Пушкина домой.
16
Это - улица Vidus - Средняя. Мы почти добрались до моего дома. Строение слева грозит обрушиться. А меж тем по ночам можно заметить, как в одном из окон этого заброшенного дома горит свет.
17
Вот так симпатично выглядит мой тихий центр. Здесь дома выстроены в духе латышского романтического классицизма. Или классического романтизма… Короче - как выстроены, так и выстроены. В глубине кадра Vidus пересекается с моей Ausekļa.
Кстати - спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство. Я не шучу! Осенью 1944 года американцы решили "помочь" Советской армии взять Ригу. Они предложили свой план бомбардировки нашего города по типу Дрездена. Именно Сталин тогда категорически возразил против такой помощи, которая стерла бы в пыль всё: порты, жилые кварталы, мосты, заводы и т.д. От этого места до Рижского пассажирского порта 300 метров. И что бы сейчас здесь было? Хрущёвки.
Советская армия нанесла удар южнее Риги, в Литве и немцы, поняв, что попадут в очередной котёл, бросились вон, на запад Латвии, в Курляндию. Мой отец был среди тех, кто реализовывал этот удар, а потом блокировал Курляндский котёл. Ему, кстати, 27 октября исполняется 92 года. Мы с ним и мамой традиционно соберёмся у меня за семейным столом.
М-да... а тут были бы хрущёвки.
18
Повернувшись кругом, я снова выдвинул штатив на максимальную длину и сфотофирил всё взад. В кадр попало непременное рижское кафе - теперь уже с одиночной посетительницей. Бывал я в этом кафе пару раз - и то не по своей воле. Чашка кофе около 3 евро, пирожное - от 2 до 5. Бон аппетит!
19
А вот и вход в Петровский парк, который нынче называется Виестур-дарзс - Сад Виестура. Этот домик-киоск выстроен ещё в XIX веке. Такие строились возле каждого рижского парка. На первом этаже была цветочная лавка, чтобы шевалье, который назначил встречу даме в парке, не нужно было ломать голову - где купить цветы. На втором этаже была небольшая квартирка служителя. Он же и за садом смотрел, работы ему всегда хватало. Года три назад в этом домике было открылось было кафе «для студентов». Но заоблачные цены на кофе очень быстро отпугнули всех студиозусов, и фирма прогорела. А вот нечего выдумывать непонятное новое на фундаменте доброго старого.
Пошли в парк!
20
И прямо недалеко от входа - знаменитый на всю Ригу комель дерева, посаженного тут Петром Первым.
И давайте взглянем на карту Риги того времени, когда российские войска одержали победу над шведами в Северной войне.
21 Вот эта карта:
Как видите - тут не одно, а два укрепления. Первое - сама Рига, второе - то, что справа - Цитадель. Вот ещё правее этой цитадели мы с вами сейчас и находимся. Видите - в правой верхней части карты надпись «Форбург». И тут же нарисован водоём - серый червяк в виде лежащей на боку латинской буквы «L» (или русской «Г»). А над этой «буквой» - участок, засаженный деревьями. Это и есть, аккурат, наше с вами место. Водоём - это судоходный канал, по которому на баржах с нижнего течения Двины в район форбурга подвозилось всё необходимое. И вот, когда Пётр заполучил этот наш город (купно со всей Прибалтикой), он, бывало, по этому каналу ездил к дому (имению) тогдашнего Рижского бургомистра Шварца.
Канал этот просуществоал аж до 1912 года, после чего на его месте остались два пруда. Щас вы на них взглянете:
22
Вот он - путь Петра на ботике - от нас и прямо вглубь кадра. Перед нами верхний пруд, потом дамба, за ним - нижний пруд. Некогда тут шли туда-сюда грузовые баржи. А сейчас я по этой дамбе через день бегаю из дома в свой супермаркет, особенно, когда из дальних странствий появляется френд zhab с благой вестью, что от такой жизни ему страшно хочется выпить и закусить.
23
Вот он - ну почти канал. Справа налево по этой воде и вёл Пётр свою лайбу, направляясь в гости к герру Шварцу. Он, как и ”zhab”, обожал… и то и другое.
24
Живописныя берега наводили Его Величество на благостные размышления. В частности, о том, что не плохо было бы здесь и деревце како посадить - добрым рижанам на память.
25
Вот тут канал сворачивал направо, а Пётр выходил и шел по улице Рубниецибас в сторону здания ЦК Компартии Латвии. Ну, может никакой Рупниецибас тогда не было, а был просто луг, по которому чвякал ботфортами император. А навстречу ему уже спешил, лучась доброй немецкой улыбкой, приятно поражённый бургомистр Шварц.
26
Вот путь Петра от канала к имению Шварца. Оно - прямо, за оградой. Белое здание, которое просматривается за деревьями - это посольство Литовской Республики. На всей этой территории в 1710 году и располагалась загородная резиденция бургомистра.
27
Справа - особняк Литовского посольства. А слева из-за дома выглядывают деревья. Вот из-за них и шёл сюда, к нам Пётр - почти, как этот дядька в кадре, что идёт по тротуару.
28 и 29
Объединим эти два снимка одной мыслью. Шведский город Рига осадой русской армии был не особенно повреждён. И Петр сразу понял, что в руки ему попалась самая настоящая Европа - отлаженная, ухоженная и уютная. Будучи поклонником механистического воззрения на государственное устройство, Пётр оставил в неприкосновенности всю местную администрацию и все законы, утверждавшие особые права немцев и дискриминировавшие всех «ненемцев», в первую очередь - русских. Остался здесь в неприкосновенности на века и государственный язык - немецкий.
Пётр этим преследовал четыре личные цели:
1) не допускал собственных воевод, тиунов и дьяков валдайского разлива в личные ЕИВ евро-закрома;
2) сохранял кадры администраторов, юристов, экономистов и банкиров, способных на равных вести любые дела с остальной Европой;
3) обеспечивал контролируемый, постоянный и всё время растущий доход в государственную казну (у немцев на облыжное воровство ума никогда не хватало);
4) создавал для себя место психологической разгрузки, «смену картинки»: когда доставало всё местное, можно было мотануть на месяц в Ригу, где - самому не понять - то ли дома ты, то ли в Европе.
А вот другим тут делать нечего.
И только со временем стало понятно, что самым значимым здешним событием по итогу Северной войны стало то, что впервые все латышские народности и племена стали проживать на территории не трёх государств, как раньше - Польши, Швеции, и России, а одного - Российской империи! Так История помимо воли, желания и вообще внимания разных владетельных персон сделала первый шаг к формированию единой латышской нации. Второй шаг будет сделан в 1812 году, но это уже другой рассказ.
Кстати, Екатерина II принялась было ломать дискриминационные немецкие законы, да вот горе - померла. А её сынок Павел, ненавидя матушкины начинания, все эти дойче-рыцарские манускрипты чохом восстановил. А почему нет? Рижский порт к тому времени уже на треть обошёл порт Санкт-Петербурга по грузообороту и продолжал увеличивать разрыв. Текущие в царский карман деньги - самый убедительный аргумент.
30
Я заканчиваю свою прогулку с вами, дорогие мои френды, фотографией Старой Риги. Чего тут только не увидишь за последние 300 лет! Теперь вот и кришнаиты угнездились, скоро пожалуют дорогие гости из Африки и Ближнего Востока. Живём мы тут, продуваемые всеми семью историческими ветрами, как и все вы, надеясь на то, что сила и труд всё перетрут.
Всем - всего хорошего!
Пала на Ригу несусветно долгая, тёплая и лиственная осень - предвестница мягкой зимы, роскошной весны и будущего жаркого лета. Климат наш меняется всё в лучшую и лучшую сторону, делая жизнь народа всё более лёгкой и беззаботной.
По таковой причине приглашаю всех френдов на очередной променад, ибо город наш того всегда стоит.
Alzo:
2
Это не сейчас. Это 8 месяцев назад, ещё в феврале. Я учу своего внука Карима, как правильно надо фотографировать.
А то - что парень видит каждый день? Дурацкие себяшки на мобильники.
- Нет, товарищ, - внушаю я подрастающему поколению, - выбрось свой планшетник и возьми в руки мой боевой «Зенит». Он меня ни на одном месте происшествия не подвёл.
- Чиво?
- Придём домой - покажу, а пока - смотри и делай, как я!
3
Вот что получается, если аппарат находится в 4 метрах над Землёй. Я специально подобрал снимок, когда на деревьях нет листьев, чтобы показать, как всё оно видно с такой верхотуры.
Наша улица Елизаветинская (Элизабетес). Снято в сторону к центру города.
4
А вот та же улица сейчас. Тут у нас куча посольств - греческое, узбекское, испанское, австрийское, казахское и протчая. Цельный вам Париж с Енисейскими полями!
5
А вот та же улица пару дней назад. Снято с высоты чел.роста. Как видите - совсем не то, а даже наоборот. Лишь цветы скрашивают ракурс. У Гюзели - молодой мамы нашего Карима - день рождения, ну и цветы, понятно, ей. Кстати, четырехсполовинойгодовалый Карим стал поговаривать о братике. Его попытались сбить на сестричку, но парень проявил мужскую твёрдость: девчонок ему и в детском саду хватает!
Я, кстати, к своим годам, начинаю его понимать.
6
После праздничного застолья я уволок парня в парк - лишь бы он не торчал перед идиоткими мультяшками, где что разговоры, что действия - одно тошнотнее другого.
По дороге в парк, на скамейке перед музыкальным училищем.
Вы не думайте, я не буду грузить вас Каримом через кадр. Он просто нужен «для масштабу». Я очень далёк от сентиментального сюсюканья о детках.
7
Вот он - парадный вид нашего парка Кронвалда
Тут не добавить, ни убавить. Тут просто всё очень красиво.
8
Алея я высоты всё тех же 4 м. Каково?
9
А вот это, между прочим, довольно известная личность. Я его знаю - Rihards Dantess - он дальний родственник Дантеса-Того-Самого. Регулярно приходит сюда и делает селфи с памятником Пушкину. И улыбка до ушей. Его можно понять: если бы его пра-прадед тогда промахнулся - он бы тут с мобильником не стоял.
И даже без мобильника не стоял бы.
Проходя мимо, я его традиционно от души поздравил. Всё-таки жизнь - это жизнь, как бы она ни сложилась у предков или у тебя самого.
10
Ну а этому мелкому я Пушкина скоро буду читать. Оторву за уши от ниндзя-го и прочей экранной нечисти, посажу перед собой, открою неведомую ему штуку - книгу и начну:
- За полями, за лесами, за широкими морями,
Не на небе - на земле жил старик в одном селе…
Это, говорят, не совсем Пушкин, но мало ли что говорят.
11
Вот - кто гуляет в парке с внуками, а кто в выходной - на службе.
Это российские агенты под прикрытием традиционно встретились для передачи батареек для рации, плёнок, проявителя и закрепителя для того, чтобы ни на день не прекращалась передача самой свежей и наглядной информации от Юстаса Центру. А передать есть чего. По радио сообщили: в порту города Вентспилса идёт выгрузка свежих «Абрамсов» с «бредлями». Ну что ж - кто на что учился.
12
Кстати, и у соседей наших тоже не зевают. Вот вам относительно свежие заметки из моего рабочего блокнота. Alzo - перед вами славный город Санкт-Петербург, район Английской набережной.
Я по оной имею ехать на ленинградском такси, ибо меня ждут великия дела.
13
И вот - дом номер 40 по Английской набережной.
Как видите, идёт съемка через окно. Над домом реет Андреевский флаг. То есть внутри над секретными документами корпит никак не меньше, чем российский генерал-адмирал. Вот эти документы ребята в капюшонах и фотофирят. Я попросил таксиста тормознуть.
14 Вот те же ребята крупно. Симпатичная скамеечка у фотографа под задницей. Он на ней с крыши спустился.
- U vas prodajotsja slavjanskij škaff? - спросил я мужественного рыцаря плаща и кинжала
- Ja-ja, jawohl, - ответил старший, не поворачиваясь.
Убедившись, что всё идёт по плану, я сел обратно в машину. Шофёр, глядевший на всё это выпученными глазами, тут же спросил:
- Ты откуда будешь, командир? Это твои, что ли?
Передёрнувшись от тыканья и дикого обращения «командир», я постарался остаться вежливым и не выдать себя акцентом:
- Уважаемый водитель легкового автомобиля «такси», это есть платная информация. Двадцать евро плюс налог. Ви будете платить?
Услышав, что платить должен он, а не ему, водитель тут же замолк. Происходящее напрочь перестало его интересовать. Странно, я ведь не запрашивал слишком много.
Как, однако, скупы эти... городские службы.
15
Как видите, дорогие друзия, фото это не постановочное.
Однако, продолжу своё правдивейшее повествование о том, как удивительно прошлое переплетается с настоящим. Помнится, мы с Каримом шли по парку - от Пушкина домой.
16
Это - улица Vidus - Средняя. Мы почти добрались до моего дома. Строение слева грозит обрушиться. А меж тем по ночам можно заметить, как в одном из окон этого заброшенного дома горит свет.
17
Вот так симпатично выглядит мой тихий центр. Здесь дома выстроены в духе латышского романтического классицизма. Или классического романтизма… Короче - как выстроены, так и выстроены. В глубине кадра Vidus пересекается с моей Ausekļa.
Кстати - спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство. Я не шучу! Осенью 1944 года американцы решили "помочь" Советской армии взять Ригу. Они предложили свой план бомбардировки нашего города по типу Дрездена. Именно Сталин тогда категорически возразил против такой помощи, которая стерла бы в пыль всё: порты, жилые кварталы, мосты, заводы и т.д. От этого места до Рижского пассажирского порта 300 метров. И что бы сейчас здесь было? Хрущёвки.
Советская армия нанесла удар южнее Риги, в Литве и немцы, поняв, что попадут в очередной котёл, бросились вон, на запад Латвии, в Курляндию. Мой отец был среди тех, кто реализовывал этот удар, а потом блокировал Курляндский котёл. Ему, кстати, 27 октября исполняется 92 года. Мы с ним и мамой традиционно соберёмся у меня за семейным столом.
М-да... а тут были бы хрущёвки.
18
Повернувшись кругом, я снова выдвинул штатив на максимальную длину и сфотофирил всё взад. В кадр попало непременное рижское кафе - теперь уже с одиночной посетительницей. Бывал я в этом кафе пару раз - и то не по своей воле. Чашка кофе около 3 евро, пирожное - от 2 до 5. Бон аппетит!
19
А вот и вход в Петровский парк, который нынче называется Виестур-дарзс - Сад Виестура. Этот домик-киоск выстроен ещё в XIX веке. Такие строились возле каждого рижского парка. На первом этаже была цветочная лавка, чтобы шевалье, который назначил встречу даме в парке, не нужно было ломать голову - где купить цветы. На втором этаже была небольшая квартирка служителя. Он же и за садом смотрел, работы ему всегда хватало. Года три назад в этом домике было открылось было кафе «для студентов». Но заоблачные цены на кофе очень быстро отпугнули всех студиозусов, и фирма прогорела. А вот нечего выдумывать непонятное новое на фундаменте доброго старого.
Пошли в парк!
20
И прямо недалеко от входа - знаменитый на всю Ригу комель дерева, посаженного тут Петром Первым.
И давайте взглянем на карту Риги того времени, когда российские войска одержали победу над шведами в Северной войне.
21 Вот эта карта:
Как видите - тут не одно, а два укрепления. Первое - сама Рига, второе - то, что справа - Цитадель. Вот ещё правее этой цитадели мы с вами сейчас и находимся. Видите - в правой верхней части карты надпись «Форбург». И тут же нарисован водоём - серый червяк в виде лежащей на боку латинской буквы «L» (или русской «Г»). А над этой «буквой» - участок, засаженный деревьями. Это и есть, аккурат, наше с вами место. Водоём - это судоходный канал, по которому на баржах с нижнего течения Двины в район форбурга подвозилось всё необходимое. И вот, когда Пётр заполучил этот наш город (купно со всей Прибалтикой), он, бывало, по этому каналу ездил к дому (имению) тогдашнего Рижского бургомистра Шварца.
Канал этот просуществоал аж до 1912 года, после чего на его месте остались два пруда. Щас вы на них взглянете:
22
Вот он - путь Петра на ботике - от нас и прямо вглубь кадра. Перед нами верхний пруд, потом дамба, за ним - нижний пруд. Некогда тут шли туда-сюда грузовые баржи. А сейчас я по этой дамбе через день бегаю из дома в свой супермаркет, особенно, когда из дальних странствий появляется френд zhab с благой вестью, что от такой жизни ему страшно хочется выпить и закусить.
23
Вот он - ну почти канал. Справа налево по этой воде и вёл Пётр свою лайбу, направляясь в гости к герру Шварцу. Он, как и ”zhab”, обожал… и то и другое.
24
Живописныя берега наводили Его Величество на благостные размышления. В частности, о том, что не плохо было бы здесь и деревце како посадить - добрым рижанам на память.
25
Вот тут канал сворачивал направо, а Пётр выходил и шел по улице Рубниецибас в сторону здания ЦК Компартии Латвии. Ну, может никакой Рупниецибас тогда не было, а был просто луг, по которому чвякал ботфортами император. А навстречу ему уже спешил, лучась доброй немецкой улыбкой, приятно поражённый бургомистр Шварц.
26
Вот путь Петра от канала к имению Шварца. Оно - прямо, за оградой. Белое здание, которое просматривается за деревьями - это посольство Литовской Республики. На всей этой территории в 1710 году и располагалась загородная резиденция бургомистра.
27
Справа - особняк Литовского посольства. А слева из-за дома выглядывают деревья. Вот из-за них и шёл сюда, к нам Пётр - почти, как этот дядька в кадре, что идёт по тротуару.
28 и 29
Объединим эти два снимка одной мыслью. Шведский город Рига осадой русской армии был не особенно повреждён. И Петр сразу понял, что в руки ему попалась самая настоящая Европа - отлаженная, ухоженная и уютная. Будучи поклонником механистического воззрения на государственное устройство, Пётр оставил в неприкосновенности всю местную администрацию и все законы, утверждавшие особые права немцев и дискриминировавшие всех «ненемцев», в первую очередь - русских. Остался здесь в неприкосновенности на века и государственный язык - немецкий.
Пётр этим преследовал четыре личные цели:
1) не допускал собственных воевод, тиунов и дьяков валдайского разлива в личные ЕИВ евро-закрома;
2) сохранял кадры администраторов, юристов, экономистов и банкиров, способных на равных вести любые дела с остальной Европой;
3) обеспечивал контролируемый, постоянный и всё время растущий доход в государственную казну (у немцев на облыжное воровство ума никогда не хватало);
4) создавал для себя место психологической разгрузки, «смену картинки»: когда доставало всё местное, можно было мотануть на месяц в Ригу, где - самому не понять - то ли дома ты, то ли в Европе.
А вот другим тут делать нечего.
И только со временем стало понятно, что самым значимым здешним событием по итогу Северной войны стало то, что впервые все латышские народности и племена стали проживать на территории не трёх государств, как раньше - Польши, Швеции, и России, а одного - Российской империи! Так История помимо воли, желания и вообще внимания разных владетельных персон сделала первый шаг к формированию единой латышской нации. Второй шаг будет сделан в 1812 году, но это уже другой рассказ.
Кстати, Екатерина II принялась было ломать дискриминационные немецкие законы, да вот горе - померла. А её сынок Павел, ненавидя матушкины начинания, все эти дойче-рыцарские манускрипты чохом восстановил. А почему нет? Рижский порт к тому времени уже на треть обошёл порт Санкт-Петербурга по грузообороту и продолжал увеличивать разрыв. Текущие в царский карман деньги - самый убедительный аргумент.
30
Я заканчиваю свою прогулку с вами, дорогие мои френды, фотографией Старой Риги. Чего тут только не увидишь за последние 300 лет! Теперь вот и кришнаиты угнездились, скоро пожалуют дорогие гости из Африки и Ближнего Востока. Живём мы тут, продуваемые всеми семью историческими ветрами, как и все вы, надеясь на то, что сила и труд всё перетрут.
Всем - всего хорошего!