Ни кому.
Я задыхаюсь.
Я опять задыхаюсь от тоски. При каждом движении ледяная глыба внутри царапает стенки и больно.
Я вдыхаю и чувствую, что недостаточно, я пытаюсь определить ощущения в легких и в сердце, я вспоминаю рак своих подопечных и мои тщетные попытки еще немного побросать курить. Но это конечно не рак.
Это тоска.
Тупая и сжимающая, которой на все наплевать, а значит и на меня. Ведь она не думает, она просто есть. Я знаю. И всегда будет приходить. Часто. Очень.
Большое облако со слезами, у меня внутри.
Я пытаюсь цепляться. Карабкаюсь, дергаю за хвосты отказывающие нейроны мозга, не бросайте меня, не бросайте. Я здесь, я еще не ушла, я знаю завтра на работу, я знаю, я еду в Минск, я знаюязнаюязнаюянезнаюянезнаюянезнаю...
Вот бы сдаться. Просто на секунду перестать чувствовать все жизненные ценности, потоки и направления, которые пытаешься выполнить. И сдаться. Себе самой. Засохнуть. Тихонько, в уголке. Лежать и усыхать. Обняв облако слез и гладя по голове тоску. Окутывая их дымом сигарет. Стать ручками-веточками и ножками-палочками и ничего больше не чувствовать. Не хочу. Тяжело и трудно. Потом найдут, а я буду, как тело африканского ребенка, умершего от голода. И уже не здесь и совершенно пуста и оттого счастлива.
Нет, страшно. Не сейчас. Не хочу. Здесь вступает правило половины "Не хочу". Половина "Хочу" уже высказалась. Они спят вместе, просыпаются и идут. В разные стороны.
Я вцепилась в здравую мысль и вишу. Как всегда.
Люди всегда делают одно и то же. Они соединяются в пары и расходятся и изменяют и опять и заводят детей и боятся за них и за себя и работают и летят в отпуск и ну и что, это кто-то придумал, это не так серьезно, как кажется, это всего лишь... И мне скучно. Мне все время скучно. Неделя, две, год, а потом опять скучно. Но я не могу без них, без людей. Не бросайте меня, не уходите. Я обязана быть с вами, хоть я вас терпеть не могу, и боюсь. Всех. Но так я смогу жить. Эгоистично отдавая все и всем и получая взамен благодарности. Это канат, по которому я карабкаюсь из Угла для Засыхания. Забота и помощь, от которых тошнит. Я гребаная Мумми-мама, немного моложе.
Я часто представляю себя мужчиной. В то время, как абсолютно не хочу быть мужчиной. Но каким бы я была мужчиной, вот это да.
Опять не влезло две ложки ужина. Хоть что-то постоянное.
Единственное, я хочу повесить невозможно красивые трусы от Веры Вонг на стену и на них медитировать и еще одни. Из белого шелка. Какая прекрасная встреча.
Теперь кому-то это все читать, а я получила возможность продержаться еще чуть-чуть. А ведь девочкам, так не комильфо тосковать и хотеть биться головой о стену. Никто не воспринимает это серьезно. В этом мире все является прерогативой мужчин. Даже это. В образе мужчины, я не против.
Но пожалуйста, может вы попытаетесь.
Я опять задыхаюсь от тоски. При каждом движении ледяная глыба внутри царапает стенки и больно.
Я вдыхаю и чувствую, что недостаточно, я пытаюсь определить ощущения в легких и в сердце, я вспоминаю рак своих подопечных и мои тщетные попытки еще немного побросать курить. Но это конечно не рак.
Это тоска.
Тупая и сжимающая, которой на все наплевать, а значит и на меня. Ведь она не думает, она просто есть. Я знаю. И всегда будет приходить. Часто. Очень.
Большое облако со слезами, у меня внутри.
Я пытаюсь цепляться. Карабкаюсь, дергаю за хвосты отказывающие нейроны мозга, не бросайте меня, не бросайте. Я здесь, я еще не ушла, я знаю завтра на работу, я знаю, я еду в Минск, я знаюязнаюязнаюянезнаюянезнаюянезнаю...
Вот бы сдаться. Просто на секунду перестать чувствовать все жизненные ценности, потоки и направления, которые пытаешься выполнить. И сдаться. Себе самой. Засохнуть. Тихонько, в уголке. Лежать и усыхать. Обняв облако слез и гладя по голове тоску. Окутывая их дымом сигарет. Стать ручками-веточками и ножками-палочками и ничего больше не чувствовать. Не хочу. Тяжело и трудно. Потом найдут, а я буду, как тело африканского ребенка, умершего от голода. И уже не здесь и совершенно пуста и оттого счастлива.
Нет, страшно. Не сейчас. Не хочу. Здесь вступает правило половины "Не хочу". Половина "Хочу" уже высказалась. Они спят вместе, просыпаются и идут. В разные стороны.
Я вцепилась в здравую мысль и вишу. Как всегда.
Люди всегда делают одно и то же. Они соединяются в пары и расходятся и изменяют и опять и заводят детей и боятся за них и за себя и работают и летят в отпуск и ну и что, это кто-то придумал, это не так серьезно, как кажется, это всего лишь... И мне скучно. Мне все время скучно. Неделя, две, год, а потом опять скучно. Но я не могу без них, без людей. Не бросайте меня, не уходите. Я обязана быть с вами, хоть я вас терпеть не могу, и боюсь. Всех. Но так я смогу жить. Эгоистично отдавая все и всем и получая взамен благодарности. Это канат, по которому я карабкаюсь из Угла для Засыхания. Забота и помощь, от которых тошнит. Я гребаная Мумми-мама, немного моложе.
Я часто представляю себя мужчиной. В то время, как абсолютно не хочу быть мужчиной. Но каким бы я была мужчиной, вот это да.
Опять не влезло две ложки ужина. Хоть что-то постоянное.
Единственное, я хочу повесить невозможно красивые трусы от Веры Вонг на стену и на них медитировать и еще одни. Из белого шелка. Какая прекрасная встреча.
Теперь кому-то это все читать, а я получила возможность продержаться еще чуть-чуть. А ведь девочкам, так не комильфо тосковать и хотеть биться головой о стену. Никто не воспринимает это серьезно. В этом мире все является прерогативой мужчин. Даже это. В образе мужчины, я не против.
Но пожалуйста, может вы попытаетесь.