maimuna ochkarika
Не забыл ли ЖЖ про мою собачку?
Яша и аленький цветочек.
Портрет для поддержания беседы.
...Каждое утро мы с Яшей гуляем.
Час спозаранку - это наше время.
И наш город.
Рассказываем вкратце пару сюжетов.
Идем, углы обнюхиваем - почту читаем, комментарии оставляем, чатимся. Все хорошо! Тут въедливая такая старушка, из ядовитых одуванчиков. Вот, говорит, разные собаки шляются, а тут, между прочим, дети ходят, а он ссыт. Галко молчит изо всех сил, как деревянное, а само, ясное дело обижается за компаньона Яшу... Думаю: ну, дети. Они что, этот угол облизывать будут, что ли?! А сама глубоко молчу. Прям как камень. Вот, думаю, ни слова тебе. Яша только вопросительно поглядывает. Старуха не унимается: мол, и ходют и ходют, и людЯм прям дороги нет.
Мы с Яшей опять в гробовом молчании. И удаляемся. Старушка оскорблена до глубины души. Кричит вслед:
- Ууу, маймуна очкарика!
Я вижу это написанным горящими буквами, на латыни: maimuna ochkarika! - представляю себя редким видом, а Яшу посланцем иных миров. На самом деле "маймуни" - это обезьяна, "очкарика" - стал быть очкарик, но ток женского полу. Ржет даже Яша.
История номер два.
Православный праздник Крещения, а мы опять гуляем, куда нам деваться-то. Подруливает другой одуванчик. Ясное дело, думаем с Яшей, в храм чешет. Щас начнет: седни Крещение, а вы тут ссыте вообще... Усиленно нюхаем, углубляемся в сложные тексты. Чур нас. Иди своей дорогой, добрый человек!
Подходит и говорит:
- Ой, какая милая собачка. Поздравляю вас с Крещением! Да продлятся ваши годы - и ваши, и ваших близких, и вашей собачки!
...Уж так мы душевно поговорили. Если б не Яша, непременно поцеловались бы. Но не стали - а то он тоже полез бы, троекратно.
Такие вот бабушки диаметральные водятся у нас в Авлабаре.
Яша и аленький цветочек.
Портрет для поддержания беседы.
...Каждое утро мы с Яшей гуляем.
Час спозаранку - это наше время.
И наш город.
Рассказываем вкратце пару сюжетов.
Идем, углы обнюхиваем - почту читаем, комментарии оставляем, чатимся. Все хорошо! Тут въедливая такая старушка, из ядовитых одуванчиков. Вот, говорит, разные собаки шляются, а тут, между прочим, дети ходят, а он ссыт. Галко молчит изо всех сил, как деревянное, а само, ясное дело обижается за компаньона Яшу... Думаю: ну, дети. Они что, этот угол облизывать будут, что ли?! А сама глубоко молчу. Прям как камень. Вот, думаю, ни слова тебе. Яша только вопросительно поглядывает. Старуха не унимается: мол, и ходют и ходют, и людЯм прям дороги нет.
Мы с Яшей опять в гробовом молчании. И удаляемся. Старушка оскорблена до глубины души. Кричит вслед:
- Ууу, маймуна очкарика!
Я вижу это написанным горящими буквами, на латыни: maimuna ochkarika! - представляю себя редким видом, а Яшу посланцем иных миров. На самом деле "маймуни" - это обезьяна, "очкарика" - стал быть очкарик, но ток женского полу. Ржет даже Яша.
История номер два.
Православный праздник Крещения, а мы опять гуляем, куда нам деваться-то. Подруливает другой одуванчик. Ясное дело, думаем с Яшей, в храм чешет. Щас начнет: седни Крещение, а вы тут ссыте вообще... Усиленно нюхаем, углубляемся в сложные тексты. Чур нас. Иди своей дорогой, добрый человек!
Подходит и говорит:
- Ой, какая милая собачка. Поздравляю вас с Крещением! Да продлятся ваши годы - и ваши, и ваших близких, и вашей собачки!
...Уж так мы душевно поговорили. Если б не Яша, непременно поцеловались бы. Но не стали - а то он тоже полез бы, троекратно.
Такие вот бабушки диаметральные водятся у нас в Авлабаре.