Александр Иванович Ярон
Вот из этого сборника статей роскошной совершенно конференции: Архитектура эпохи модерна в странах Балтийского региона. СПб.: Коло, 2014 (isbn 978-5-4462-0031-3). Конкретно:
Ст. Халлас-Мурула К. Международный конткекст градостроительного конкурса "Большой Таллин" (1913) // ... сс.87 - 104.
с94-95
В 1912 г. состоялся конкурс на проект новой ратуши в Таллине, на который поступило 15 заявок. В жюри были приглашены Леонтий Бенуа и Герман Гримм из Петербурга, Отто Гофман и Эжен Лаубе из Риги и Онни Тарьянне - из Хельсинки. Первая премия на этом конкурсе была присуждена Александру Ярону, однако эстонские члены жюри намного больше ценили проект Элиэля Саарена. Проект Ярона был остро раскритикован в эстонской прессе. После конкурса планирования Таллина в 1913 г. было решено, что новая ратуша будет построена по проекту Сааринена. Из-за начала Первой мировой войны этот план осуществлен не был.
И ст. Левошко С. С. Региональная специфика в творчестве русских архитекторов в Прибалтийском крае в 1900 - 1910-е гг. // ... сс. 181 - 195.
с190-194
В Ревеле заметной фигурой был Александр Иванович Ярон (1874, Санкт-Петербургская губерния - 1935, Шанхай), живший там с 1900 по 1919 г. Эстонскому периоду его творческой жизни посвящено несколько работ искусствоведа Е. Кальюнди [20], двум проектам уделено внимание К. Халлас-Мурулой, эмигрантский период жизни в Шанхае исследован автором данной статьи [21]. В эстонских трудах 1960-1980-х гг. по истории архитектуры Эстонии имя Ярона упоминается вскользь, нельзя сказать, чтобы оно было хорошо известно и в России.
A. И. Ярон - выпускник петербургской Николаевской инженерной академии (1900), дополнительное образование получил в Германии: высшие архитектурные курсы в Берлине и курс лекций профессора Г. Биллинга в Политехникуме в Карлсруэ (1907), что оказало на творческий почерк молодого архитектора большое влияние. Ярон считал своего немецкого профессора Биллинга крупным представителем модернизированной классики, коротко именуемой в воспоминаниях Ярона 1930-х гг. как «модерн-классик».
А. И. Яроном в Ревеле было построено около десяти объектов, включая реконструкцию двух зданий, разработан проект планировки и застройки из десяти домов для младших сверхсрочников, так называемые Красные казармы (руководитель авторского коллектива, 1913, три здания реализовано) плюс ряд особняков в губернии. Участвовал в крупных конкурсах: театр для Ревеля (II премия), концертный зал «Эстония», 1909 (5-е место), немецкое дворянское училище для Риги (I премия), курзал и концертный зал на 700 человек в пригороде Ревеля (I премия), здание городской ратуши (1912, І премия). Будучи инженером-полковником, состоящим на службе в Российской армии, в преддверии Первой мировой войны он работал в крепости Петра Великого в Ревельском районе Копли, осуществляя контроль над строительством уникальных ангаров для гидросамолетов (автор проекта - датчанин инженер Свен Шульц).
Несмотря на имеющиеся исследования, в которых отмечается, что Ярон внес ощутимый вклад в архитектурный облик Ревеля, анализа его эстонского наследия с точки зрения нашей темы ранее не предпринималось [22].
Собственно архитектурное творчество Ярона приходится на 1907-1914 гг. Все свои объекты в Ревеле он проектировал в классицизированном модерне однако и в его архитектуре балтийская интонация находит свое звучание (мансарды, полувальмовые крытые черепицей крыши, рустовка грубо околотым камнем первых и цокольных этажей, модернизированные современными пропорциями аркады порталов, башни и башенки).
«Запоздалым примером эклектики» назвал В. Я. Вага архитектуру Государственного банка Эстонии по бульвару Эстонии, 13 (1907-1908), автором проекта которого до недавнего времени считался А. И. Ярон [23]. Последние исследования К. Халлас-Мурулы утверждают, что авторами этого неоренессансного сооружения были известный рижский архитектор Г. Шеель (выпускник Петербургской Академии художеств) и его сотрудник Ф. Шеффель, а Ярон руководил строительством здания [24]. Упомянуть об этом стоит хотя бы потому, что некоторые архитектурные приемы разработки фасадов повторялись потом неоднократно в собственных проектах Ярона.
Одним из самых больших творческих достижений архитектора можно считать конкурсный проект городской ратуши в Ревеле 1912 г., занявший первое место (осуществлен по проекту Э. Сааринена). Победа была весомой, если учитывать состав конкурсантов: кроме эстонских, известные архитекторы Финляндии, Риги, Санкт-Петербурга. Немаловажным фактором победы, повидимому, являлись немецкие, а не эстоно-финские архитектурные предпочтения жюри.
По условиям конкурса облик ратуши должен был быть монументальным, спокойным и уравновешенным. Проект Ярона наиболее точно соответствовал требованиям по площадям помещений и функциональной структуре, а фасады были решены в духе немецкого неоклассицизма (использован колонный ордер). По всей видимости, немецкое влияние наложило серьезный отпечаток на стилевые предпочтения Ярона: оно порой проявляло себя даже в Шанхае, спустя два десятилетия. К тому же надо учитывать местный архитектурный климат в профессиональном цехе: некоторые, главным образом прибалтийские немцы, получали образование в Германии, так как в Эстонии такой возможности не существовало.
К. Халлас-Мурула, которая посвятила данному международному конкурсу 1912 г. небольшое специальное исследование, замечает, что в яроновском проекте фасады ратуши чересчур строги и даже сухи, а башня слишком массивна и неорганична [25]. По сравнению с конкурсным проектом Э. Сааринена той же ратуши, она действительно «чересчур строга», а по сравнению, например, с беренсовским неоклассицизмом - даже не лишена неоромантических черт. Высокие вальмовые крыши и мягкий абрис купола неглавной башни представляются эхом неоромантических мотивов.
Логично продолжить начатый анализ другим значительным зданием Ярона - Ревельским отделением Рижского русского банка. Оно расположено в ядре Старого города на остром углу сходящихся улиц Суур-Карья и Вайке-Карья (1911), благодаря чему сооружение отовсюду выгодно воспринимается. Торжественное и элегантное, устремленное ввысь благодаря выраженному вертикализму стен (пилястрный ордер), оно прекрасно вписано в ландшафт средневекового города, для чего и использованы нерегулярность в построении объема, национально-традиционные формы (крыша) и характер обработки первого этажа. Несмотря на чистоту прорисовки ордерных форм неоклассических фасадов (по мнению Е. К. Блиновой, в «петербургской» трактовке) в образе сильны черты балтийской темы.
Контора и квартира химического завода «Бирк и К°» (ул. Маакри, 23, 1911), а также особняк семьи Пухк (бульвар Эстония, 15, 1910) [26] - два наиболее интересных особняка Ярона в классицизированном модерне в сочетании с балтийским.
На флангах главного фасада конторы Бирка входы оформлены неглубокими портиками модернизированного протодорического ордера, а на боковом фасаде высокий первый этаж отделан традиционным для балтийского модерна способом - грубоколотым камнем. Архитектура особняка Пухков решается на сочетании модерновых форм и деталей с единственной, но броской объемной ордерной композицией в виде углового входного подиума с несущими пилоном и кариатидой - цитаты из античной Греции и Древнего Востока, как известно, были модным приемом в эпоху модерна. Дворовые фасады решены в рационалистическом модерне, стилистические признаки которого трактованы в духе практичности и вненациональности. Тем не менее, высокий мансардный этаж с переломом, граненая сомасштабная башенка с полусферой купола, строенные высокие узкие окна, тесно сгруппированные в центре лицевого фасада, рождают интонацию балтийского модерна и здесь.
А. И. Ярон был убежденным монархистом, восхищался размахом градостроительного подхода и ансамблями Санкт-Петербурга. В своих стилевых предпочтениях, окончательно сформировавшихся под немецким влиянием он однозначно ориентировался на классицизированный модерн и неоклассику, но и в его творчестве ревельского периода нашла свое оригинальное отражение региональная специфика.
---------------
20. Например: Kaljundi J. Aleksandr Jaroni biograafiast // Kunstiteadus, kunstikriitika. Tallinn, 1983. L. 172-175; Кальюнди Е. Инженер и архитектор Александр Ярон // Балтийский архив. Русская культура в Прибалтике. «Таллинский текст» в русской культуре. Таллин, 2006. Вып. XI. С. 112-120.
21. Левошко С. С. «Рыцарь императорской России»: архитектор Ярон // Новый журнал. 2003. Кн. 230. С. 200-216.
23. Вага В. Я. Памятники архитектуры Эстонии. Л., 1980. С. 129, 136-137.
24. Hallas-Murula K. Eesti panga ajaloolised honed. Tallinn, 2004. L. 58.
25. Hallas K. Raekoda. 1912. a. konkurss // Unistus Raekojast. Eesti Arhitektuurimuuseumi naitus. Tallinna raekojas. Juuni-juuli, 1992.
Ст. Халлас-Мурула К. Международный конткекст градостроительного конкурса "Большой Таллин" (1913) // ... сс.87 - 104.
с94-95
В 1912 г. состоялся конкурс на проект новой ратуши в Таллине, на который поступило 15 заявок. В жюри были приглашены Леонтий Бенуа и Герман Гримм из Петербурга, Отто Гофман и Эжен Лаубе из Риги и Онни Тарьянне - из Хельсинки. Первая премия на этом конкурсе была присуждена Александру Ярону, однако эстонские члены жюри намного больше ценили проект Элиэля Саарена. Проект Ярона был остро раскритикован в эстонской прессе. После конкурса планирования Таллина в 1913 г. было решено, что новая ратуша будет построена по проекту Сааринена. Из-за начала Первой мировой войны этот план осуществлен не был.
И ст. Левошко С. С. Региональная специфика в творчестве русских архитекторов в Прибалтийском крае в 1900 - 1910-е гг. // ... сс. 181 - 195.
с190-194
В Ревеле заметной фигурой был Александр Иванович Ярон (1874, Санкт-Петербургская губерния - 1935, Шанхай), живший там с 1900 по 1919 г. Эстонскому периоду его творческой жизни посвящено несколько работ искусствоведа Е. Кальюнди [20], двум проектам уделено внимание К. Халлас-Мурулой, эмигрантский период жизни в Шанхае исследован автором данной статьи [21]. В эстонских трудах 1960-1980-х гг. по истории архитектуры Эстонии имя Ярона упоминается вскользь, нельзя сказать, чтобы оно было хорошо известно и в России.
A. И. Ярон - выпускник петербургской Николаевской инженерной академии (1900), дополнительное образование получил в Германии: высшие архитектурные курсы в Берлине и курс лекций профессора Г. Биллинга в Политехникуме в Карлсруэ (1907), что оказало на творческий почерк молодого архитектора большое влияние. Ярон считал своего немецкого профессора Биллинга крупным представителем модернизированной классики, коротко именуемой в воспоминаниях Ярона 1930-х гг. как «модерн-классик».
А. И. Яроном в Ревеле было построено около десяти объектов, включая реконструкцию двух зданий, разработан проект планировки и застройки из десяти домов для младших сверхсрочников, так называемые Красные казармы (руководитель авторского коллектива, 1913, три здания реализовано) плюс ряд особняков в губернии. Участвовал в крупных конкурсах: театр для Ревеля (II премия), концертный зал «Эстония», 1909 (5-е место), немецкое дворянское училище для Риги (I премия), курзал и концертный зал на 700 человек в пригороде Ревеля (I премия), здание городской ратуши (1912, І премия). Будучи инженером-полковником, состоящим на службе в Российской армии, в преддверии Первой мировой войны он работал в крепости Петра Великого в Ревельском районе Копли, осуществляя контроль над строительством уникальных ангаров для гидросамолетов (автор проекта - датчанин инженер Свен Шульц).
Несмотря на имеющиеся исследования, в которых отмечается, что Ярон внес ощутимый вклад в архитектурный облик Ревеля, анализа его эстонского наследия с точки зрения нашей темы ранее не предпринималось [22].
Собственно архитектурное творчество Ярона приходится на 1907-1914 гг. Все свои объекты в Ревеле он проектировал в классицизированном модерне однако и в его архитектуре балтийская интонация находит свое звучание (мансарды, полувальмовые крытые черепицей крыши, рустовка грубо околотым камнем первых и цокольных этажей, модернизированные современными пропорциями аркады порталов, башни и башенки).
«Запоздалым примером эклектики» назвал В. Я. Вага архитектуру Государственного банка Эстонии по бульвару Эстонии, 13 (1907-1908), автором проекта которого до недавнего времени считался А. И. Ярон [23]. Последние исследования К. Халлас-Мурулы утверждают, что авторами этого неоренессансного сооружения были известный рижский архитектор Г. Шеель (выпускник Петербургской Академии художеств) и его сотрудник Ф. Шеффель, а Ярон руководил строительством здания [24]. Упомянуть об этом стоит хотя бы потому, что некоторые архитектурные приемы разработки фасадов повторялись потом неоднократно в собственных проектах Ярона.
Одним из самых больших творческих достижений архитектора можно считать конкурсный проект городской ратуши в Ревеле 1912 г., занявший первое место (осуществлен по проекту Э. Сааринена). Победа была весомой, если учитывать состав конкурсантов: кроме эстонских, известные архитекторы Финляндии, Риги, Санкт-Петербурга. Немаловажным фактором победы, повидимому, являлись немецкие, а не эстоно-финские архитектурные предпочтения жюри.
По условиям конкурса облик ратуши должен был быть монументальным, спокойным и уравновешенным. Проект Ярона наиболее точно соответствовал требованиям по площадям помещений и функциональной структуре, а фасады были решены в духе немецкого неоклассицизма (использован колонный ордер). По всей видимости, немецкое влияние наложило серьезный отпечаток на стилевые предпочтения Ярона: оно порой проявляло себя даже в Шанхае, спустя два десятилетия. К тому же надо учитывать местный архитектурный климат в профессиональном цехе: некоторые, главным образом прибалтийские немцы, получали образование в Германии, так как в Эстонии такой возможности не существовало.
К. Халлас-Мурула, которая посвятила данному международному конкурсу 1912 г. небольшое специальное исследование, замечает, что в яроновском проекте фасады ратуши чересчур строги и даже сухи, а башня слишком массивна и неорганична [25]. По сравнению с конкурсным проектом Э. Сааринена той же ратуши, она действительно «чересчур строга», а по сравнению, например, с беренсовским неоклассицизмом - даже не лишена неоромантических черт. Высокие вальмовые крыши и мягкий абрис купола неглавной башни представляются эхом неоромантических мотивов.
Логично продолжить начатый анализ другим значительным зданием Ярона - Ревельским отделением Рижского русского банка. Оно расположено в ядре Старого города на остром углу сходящихся улиц Суур-Карья и Вайке-Карья (1911), благодаря чему сооружение отовсюду выгодно воспринимается. Торжественное и элегантное, устремленное ввысь благодаря выраженному вертикализму стен (пилястрный ордер), оно прекрасно вписано в ландшафт средневекового города, для чего и использованы нерегулярность в построении объема, национально-традиционные формы (крыша) и характер обработки первого этажа. Несмотря на чистоту прорисовки ордерных форм неоклассических фасадов (по мнению Е. К. Блиновой, в «петербургской» трактовке) в образе сильны черты балтийской темы.
Контора и квартира химического завода «Бирк и К°» (ул. Маакри, 23, 1911), а также особняк семьи Пухк (бульвар Эстония, 15, 1910) [26] - два наиболее интересных особняка Ярона в классицизированном модерне в сочетании с балтийским.
На флангах главного фасада конторы Бирка входы оформлены неглубокими портиками модернизированного протодорического ордера, а на боковом фасаде высокий первый этаж отделан традиционным для балтийского модерна способом - грубоколотым камнем. Архитектура особняка Пухков решается на сочетании модерновых форм и деталей с единственной, но броской объемной ордерной композицией в виде углового входного подиума с несущими пилоном и кариатидой - цитаты из античной Греции и Древнего Востока, как известно, были модным приемом в эпоху модерна. Дворовые фасады решены в рационалистическом модерне, стилистические признаки которого трактованы в духе практичности и вненациональности. Тем не менее, высокий мансардный этаж с переломом, граненая сомасштабная башенка с полусферой купола, строенные высокие узкие окна, тесно сгруппированные в центре лицевого фасада, рождают интонацию балтийского модерна и здесь.
А. И. Ярон был убежденным монархистом, восхищался размахом градостроительного подхода и ансамблями Санкт-Петербурга. В своих стилевых предпочтениях, окончательно сформировавшихся под немецким влиянием он однозначно ориентировался на классицизированный модерн и неоклассику, но и в его творчестве ревельского периода нашла свое оригинальное отражение региональная специфика.
---------------
20. Например: Kaljundi J. Aleksandr Jaroni biograafiast // Kunstiteadus, kunstikriitika. Tallinn, 1983. L. 172-175; Кальюнди Е. Инженер и архитектор Александр Ярон // Балтийский архив. Русская культура в Прибалтике. «Таллинский текст» в русской культуре. Таллин, 2006. Вып. XI. С. 112-120.
21. Левошко С. С. «Рыцарь императорской России»: архитектор Ярон // Новый журнал. 2003. Кн. 230. С. 200-216.
23. Вага В. Я. Памятники архитектуры Эстонии. Л., 1980. С. 129, 136-137.
24. Hallas-Murula K. Eesti panga ajaloolised honed. Tallinn, 2004. L. 58.
25. Hallas K. Raekoda. 1912. a. konkurss // Unistus Raekojast. Eesti Arhitektuurimuuseumi naitus. Tallinna raekojas. Juuni-juuli, 1992.