Пётр Николаевич Лесков. Перепост биографии, ч. 2.
Продолжение вот этого начала.
Владимир Фортуньянц
МОХОВАЯ, 26
Последний адрес контр-адмирала П. Н. Лескова
22 сентября 1912 года П.Н.Лесков был «пожалован орденом Св. Равноапостольного Князя Владимира 4-й степени с бантом за выслугу 25 лет в офицерских чинах и совершение восьми шестимесячных морских кампаний», а 6 декабря того же года «Всемилостивейше пожалован орденом Св. Владимира 3-й степени».
Но ни монаршие благоволения, ни высочайшие награды, ни блестящее командование «Авророй» не принимались в расчёт. Пётр Николаевич не занимает никаких должностей, просто числясь в Первом Балтийском флотском экипаже. Дважды в феврале и марте 1913 года о нём «вспомнили», назначив Председателем экзаменационных комиссий в Учебно-артиллерийский отряд. И всё.
Можно предположить, что спустя какое-то время капитан 1-го ранга Лесков был бы произведён в контр-адмиралы и уволен в отставку «с мундиром и пенсией», но, как и 10 лет назад, грянула война.
15 июля 1914 года Высочайшим приказом по Морскому ведомству П.Н.Лесков был назначен «Командующим под брейд-вымпелом Бригадой крейсеров 1-го резерва Балтийского моря», а спустя две недели «произведён за отличие по службе в контр-адмиралы с утверждением в занимаемой должности».
Бригада, в состав которой входили броненосный крейсер «Россия» и бронепалубные крейсера «Громобой», «Диана» и «Аврора», принимала активное участие в боевых операциях Флота Балтийского моря. Так, крейсер «Россия», на котором П.Н.Лесков держал свой флаг с 16 июля по 22 ноября 1914 года, был привлечён к проведению минно-заградительных операций у берегов противника. Несмотря на солидный возраст (в строю с 1897 года), корабль в 14000 т. водоизмещения мог пройти со скоростью 12 узлов более 5000 миль, а при необходимости развить ход почти до 20 узлов. После дооборудования, произведённого в декабре 1914 года, крейсер смог принимать на борт до 300 мин заграждения. В ночь на Новый 1915 год «Россия» и крейсера 1-й Бригады «Богатырь» и «Олег» успешно произвели минирование района наиболее интенсивного судоходства противника.
К концу января 1915 года тяжёлая ледовая обстановка в устье Финского залива вынудила поставить все четыре крейсера 2-й бригады на зимовку в Гельсингфорсе.
В то же время крейсера 1-1 Бригады и эсминцы полудивизиона особого назначения провели ещё одну минно-заградительную операцию, в ходе которой, однако, случилась тяжёлая навигационная авария с броненосным крейсером «Рюрик». Имея ход 16 узлов, он проскочил через банку в районе о. Фарэ, сорвал обшивку днища и помял его на протяжении 230 шпангоутов.
Принявший 2400 тонн воды «Рюрик» с трудом дошёл до Ревеля, где после осмотра его водолазами и лично Командующим флотом адмиралом Н.О.Эссеном, было принято решение о срочном переводе крейсера в Кронштадт для постановки в док. Для этой цели был сформирован отряд из ледоколов «Ермак» и «Пётр Великий».
Начальником отряда назначили контр-адмирала Лескова, который поднял свой флаг на «Ермаке». Отряд вышел из Ревеля 17 февраля.
Уже упоминавшийся нами Г.К.Граф в другой своей книге - «На “Новике”» - подробно описал ход этой непростой операции: «До о. Гогланда всё шло довольно гладко: ледоколы пробивались очень легко. Потом же лёд становился толще, и местами встречались торосы. Начались задержки. “Пётр Великий”, хоть и был значительно меньше “Ермака”, справлялся с задачей значительно успешнее, так как имел более полные обводы. В то время, когда в трудных местах, он, давая резные хода и влезая на лёд, его легко дробил, “Ермак” часто застревал.
У Сескара корабли встретили едущих на санях из Финляндии рыбаков, которые увидев, что им придётся возвращаться восвояси, подняли страшный крик, прося пропустить их вперёд. Пришлось остановиться и подождать, пока они проедут (Доброта и человечность Петра Николаевича Лескова. - В.Ф.).
Переход продолжался пять дней. Наконец, “Рюрик” был введён в Кронштадтскую гавань и поставлен в док. Когда вода была выкачена, между шпангоутами оказалось свыше 40 тонн камней, которые крейсер сорвал с банки.
Если бы, два-три года тому назад, кто-нибудь сказал, что наши корабли в феврале, в самый разгар зимы, из Ревеля пройдут сквозь льды в Кронштадт - пожалуй, этому никто не поверил бы. Тогда не рисковали пробиться и ледоколы. Во время же войны, нужда заставила пройти не только ледоколы, но провести и сильно повреждённый крейсер. Война заставляет быть предприимчивым и решительным, и то, что в мирное время кажется немыслимым, в военное - легко осуществляется».
При выборе кандидатуры П.Н.Лескова для руководства этой сложной операцией, очевидно, помимо его огромного опыта и превосходного знания морского театра, были учтены и такие его личные качества, о которых ещё в 1899 году писал А.А.Абаза: «Никогда и ничего не забудет, не упустит, а с удивительным спокойствием, без горячки и торопливости всё сделает как нужно».
После успешного завершения проводки «Рюрика» П.Н.Лесков перенёс свой флаг на «Громобой», очевидно для более близкого знакомства с кораблём и наблюдения за подготовкой его к началу навигации.
7 мая 1915 года Флот Балтийского моря понёс невосполнимую утрату - скоропостижно скончался адмирал Н.О.Эссен. На другой день, после панихиды и прощания, гроб с телом адмирала был установлен на палубе эсминца «Пограничник», который был любимым кораблём Николая Оттовича. «Пограничник» под приспущенным флагом Командующего флотом вышел из Ревеля в Петроград. Его конвоировал эсминец «Видный» под флагом Начальника 2-й бригады крейсеров.
После выполнения этой печальной и почётной миссии П.Н.Лесков перенёс свой флаг на «Диану», где находился до 24 мая, а 26 мая вернулся на «Громобой».
Заслуги Петра Николаевича в первый год Мировой войны были отмечены орденом Св. Станислава 1-й степени (6 декабря 1914 г.) и мечами к ордену Св. Владимира 3-й степени (29 июня 1915 г.), однако состояние здоровья вынудило его 10 июля 1915 года уйти в отпуск по болезни, по окончании которого 14 августа последовало отчисление от должности Начальника 2-й бригады крейсеров и назначение Начальником обороны Приморского фронта Морской крепости Императора Петра Великого (далее - ПФ МкИПВ. - В.Ф.).
Вряд ли это назначение состоялось бы без согласования с Комендантом крепости вице-адмиралом А.М.Герасимовым. Характеризуя эту незаурядную личность, давний его сослуживец С.Н.Тимирёв, считавший адмирала «очень талантливым и разносторонне образованным артиллеристом», вынужден был отметить и такие его качества как «резкость, неуравновешенность, отсутствие такта». Учитывая то обстоятельство, что в предшествующие 13 месяцев ближайшим помощником и первым заместителем Коменданта был контр-адмирал А.И.Непенин, который также наряду с выдающимися достоинствами, обладал не менее «взрывным» характером, можно представить как разрядилась обстановка не только на Приморском фронте, но и в Крепости в целом, с назначением П.Н.Лескова.
Развёрнутый в напряжённой обстановке кануна и первых недель войны, Приморский фронт самоотверженным трудом А.И.Непенина и его сподвижников к августу 1915 года уже представлял структуру, состоявшую из Управления, подразделений обеспечения и нескольких отдельных батальонов, каждый из которых огнём своих береговых батарей был способен отразить вторжение противника с моря и с воздуха, однако, работы по оборудованию и вооружению позиций Приморского фронта Крепости были ещё в самом разгаре. К 1 ноября 1915 года число батарей фронта возросло до 22-х. Полным ходом шёл монтаж и испытания 8-ми и 12-тидюймовых артиллерийских установок башенного типа на о. Нарген, которые вступили в строй 21 сентября 1916 года.
Председателем комиссий «для испытаний стрельбой» новых батарей неизменно назначался контр-адмирал Лесков. 10 апреля 1916 года Пётр Николаевич был «Всемилостивейше пожалован орденом Св. Анны 1 ст.». Это была его последняя награда за службу в Императорском флоте.
Напряжённым трудом рабочих, инженеров, строителей и личного состава ПФ к середине 1916 года удалось создать достаточно эффективную систему обороны побережья Балтийского моря, которая, правда, была ориентирована в основном на борьбу с флотом противника. Противодесантная и, особенно, противовоздушная оборона фронта оставляли желать лучшего. Понимая это, П.Н.Лесков своим приказом от 21 июня 1916 года поручал заведующему технической частью 3-го отдельного батальона лейтенанту Стадницкому-Колендо «ведение опытной стрельбы по аэроцелям и разработку организации отражения воздушных атак… на всех батареях Приморского фронта».
К сожалению, к этому же времени на Приморском фронте да во всей Русской армии протекали два разнонаправленных процесса. С одной стороны, росло количество и боевые возможности оружия и боевой техники; с другой - шло стремительное падение дисциплины, морали и нравственности личного состава, о чём свидетельствует содержание некоторых приказов Начальника обороны ПФ МкИПВ:
- № 860 от 31 мая 1916 года: «Из предоставляемых ежемесячных ведомостей мною замечено, что количество заболеваний венерическими болезнями среди нижних чинов вверенного мне Приморского фронта за последнее время значительно возросло…».
- № 1463 от 7 сентября 1916 года: «Из представленного мне дознания… усматриваю, что мичман Шепелев позволил себе нанести побои унтер-офицеру своей батареи Беляеву, который не оказал с намерением своему начальнику должного уважения…».
- № 1873 от 14 ноября 1916 года: «Посетив 13 сего ноября в 9 час. 25 мин. вечера Нестроевую роту склада артиллерии вверенного мне ПФ, нашёл её по чистоте в свинском состоянии…».
Но это, как говориться, ещё цветочки. А вот и ягодки!
- № 1647 от 6 октября 1916 года: «Мною замечено, что в случаях, когда батареями обнаруживаются плавающие мины заграждения или таковые прибивает к берегам, командирами соответствующих батарей не только не сообщается надлежащих сведений, но часто о них совсем умалчивается…».
25 сентября 1916 года новый Командующий флотом вице-адмирал А.И.Непенин разрешил Коменданту МкИПВ вице-адмиралу А.М.Герасимову двухмесячный отпуск по болезни. Исполнение его обязанностей было возложено на контр-адмирала П.Н.Лескова. Как раз в это время начались работы по сооружению 12-тидюймовой батареи на мысе Церель, которая в октябре 1917 года пыталась преградить прорыв германского флота в Рижский залив.
События Февральской революции прошли в Ревеле относительно спокойно. Правда, при попытке восстановить порядок на улицах города, камнем, брошенным из толпы, был ранен в голову вице-адмирал Герасимов. В исполнение обязанностей Коменданта крепости, теперь уже надолго, вступил П.Н.Лесков.
В первые дни марта 1917 года, после того, как закончились кровавые расправы над офицерами в Кронштадте, Петрограде и Гельсингфорсе, появилась надежда на восстановление порядка и дисциплины, подъём боевого духа личного состава. Об этом свидетельствует приказ и. д. Коменданта от 7 марта 1917 года за № 507: «Г.г. офицеры, солдаты и матросы гарнизона Морской крепости. Твёрдо верю, что теперь при новом строе в нашем дорогом Отечестве при общей дружной работе всего гарнизона, мы доведём дело обороны крепости быстро до совершенства - на радость нашей матушки России. Забудем все мелкие личные счёты и обиды, происходившие главным образом от несовершенства старого строя, и с помощью Господа Бога в единении и неустанной работе выполним то, чего ждёт от нас Родина».
Нет основания сомневаться в искренности слов адмирала, однако этот приказ, скорее похожий на призыв, как и многие приказы начальников того времени, как по форме, так и по содержанию всё больше напоминавшие увещевания и проповеди, уже не находили отклика в сердцах воинов.
Ещё по инерции продолжались работы по вводу в строй новых батарей, но царившая повсюду анархия стремительно разлагала гарнизон крепости.
31 мая произошло неорганизованное выступление матросов на о. Нарген с требованиями произвести обыск в помещениях офицеров.
В конце июня был ликвидирован институт сверхсрочнослужащих и упразднён корпус кондукторов флота, в результате чего флот лишился своих лучших специалистов и ближайших помощников офицеров.
30 июля миноносец «Лейтенант Бураков», следуя по фарватеру в районе о. Оланд, подорвался на германской мине. Накануне тем же фарватером прошли другие миноносцы, на которых находились Управляющий Морским министерством и Командующий флотом. Это говорит о том, что мины были выставлены противником накануне при попустительстве прикрывавшей этот район береговой батареи. (То, о чём писал П.Н.Лесков в приказе № 1647 от 10.1916 года).
Вот как описывал посещение этой батареи Управляющий Морским министерством в донесении А.Ф.Керенскому: «Подойдя к пристани, мы не были встречены, несмотря на предупреждение, ни офицером, ни командой. Пройдя прямо на батарею, мы нашли её в самом ужасающем по содержанию беспорядке с наваленными около самых орудий кучками мусора и камней, мешающих действию орудий. Матрос неопрятного вида и без винтовки заявил на вопрос командующего, что он часовой, и сразу не мог объяснить даже, что он тут делает. Приказ Командующего флотом дать боевую тревогу был выполнен только после многократного повторения, но оказалось, что не действует телефон. Тогда посланный матрос из числа команды миноносца, прибывшего с нами, вернулся с ответом, что часть команды ещё спит - было уже 10 час., а остальные заявили, что на боевую тревогу они не выйдут, ибо никто с ними об этом раньше не поговорил».
Так обстояли дела на Приморском фронте крепости, между тем, к концу лета 1917 года стало понятно, что главный удар будет нанесён противником со стороны Сухопутного фронта, который к отражению этого удара был абсолютно не готов.
Свидетельством тому является рапорт контр-адмирала Лескова Командующему флотом контр-адмиралу А.В.Развозову от 29 августа 1917 года, выдержки из которого приводятся ниже:
«…До сих пор на гарнизон крепости ИПВ все начальствующие лица смотрели как на войска, которые представляют из себя известную силу, и которая способна оказать сопротивление врагу. Между тем эти войска как по своему численному составу, так и по своей подготовленности и, особенно в моральном отношении отнюдь не представляют из себя части, на которые можно было бы рассчитывать как на боевую силу …Ещё в начале мая сего года я… высказал мнение, что Комендантом крепости должен быть для пользы службы сухопутный генерал, но моё мнение у высшего начальства поддержки не получило.
Считая, что своими ходатайствами и указаниями на состояние сухопутного гарнизона крепости и её укрепления я в полной мере исполнил всё от меня зависящее, я теперь вновь подтверждаю, что гарнизон не имеет никакой цены как боевой материал, и я как Комендант крепости рассчитывать на успех исполнения возложенной на крепость задачи не могу».
В конце концов командование решилось на реорганизацию, но в конце 1917 года уже никакие преобразования не могли остановить разложения армии.
Одним из своих последних приказов (№ 1884 от 2 октября 1917 года) контр-адмирал Лесков предлагал «должностным лицам Военного и Морского ведомств приступить к немедленному эвакуированию из Ревеля в глубь России находящихся при них семейств».
11 октября 1917 года в исполнение обязанностей Коменданта МкИПВ вступил генерал-майор П.И.Изместьев.
Последняя запись в Полном послужном списке П.Н.Лескова, составленном 8 октября 1912 года гласит: «21 окт. 1917. Приказом по Морскому ведомству за № 780 зачислен в резерв чинов Морского министерства». На этом закончилась 29-летняя служба Петра Николаевича под Андреевским флагом. Начиналась новая эпоха в истории России и её Военно-морского флота.
Из личного дела «состоящего на военно-морской службе» Петра Николаевича Лескова следует что он «28 ноября из города Ревель был вызван в Морскую Коллегию и назначен состоять при Коллегии Н<ародного> К<омиссариата> по Морским делам и 30 ноября Назначен Председателем Крепостного Совета».
После эвакуации Ревеля, П.Н.Лесков оказался в Гельсингфорсе, где встретил бывшего старшего офицера «Авроры», а теперь Начальника Минной дивизии.
Ю.К.СТАРК: «В 1918 году в Гельсингфорсе я вспомнил этот жест Петра Николаевича (7 марта 1912 года. - В.Ф.) и сделал аналогично».
Корабли Балтийского флота покидали свою главную базу. Начинался знаменитый Ледовый поход. С 12 по 17 марта ледоколы «Ермак» и «Волынец», ломая сплошной лёд, провели первый отряд: линейные корабли «Гангут», «Полтава», «Севастополь» и «Петропавловск» и крейсера «Адмирал Макаров», «Рюрик» и «Богатырь» в Кронштадт. Опыт П.Н.Лескова по проводке «Рюрика» в феврале 1915 года оказался востребованным три года спустя, хотя сам он ещё 6 марта был «уволен приказом по флоту за № 181 в отставку по болезни».
Лишь спустя два с лишним года, 22 ноября 1920 года приказом по флоту Балтийского моря за № 1297 военному моряку Лескову «от имени Республики объявлена благодарность за блестящую операцию по проводке линкора “Севастополь” в Кронштадт».
Итак, в марте 1918 года бывший контр-адмирал оказался в голодном и холодном Петрограде. Надо было как-то выживать. В Послужном списке П.Н.Лескова, составленном 15 декабря 1926 года в графе «Деятельность вне военной службы» читаем: «С марта месяца 1918 года по февраль 1920 года состоял в артели “ПРЭН” в качестве электромонтёра, работал последовательно на семи эскадренных миноносцах типа “Новик” по их ремонту». В дневнике П.Н.Ламанова (подробнее о нём будет рассказано ниже) 1 июля 1923 года сделана следующая запись: «П.Н.Лесков… был в 1919 г. рабочим от электромеханической артели - производителя электрических нагревателей (ПРЭН). Работал на эсминце “Константин” в доке, а также на нём был в походе, когда эсминцы “Константин”, “Азард”, “Всадник” и “Гайдамак”, конвоируя два тральщика, имели бой с эстонскими эсминцами, бывшими “Спартак” и “Автроил”».
21 февраля 1920 года П.Н.Лесков «вновь определён на службу с назначением Председателем комиссии по отправке эсминцев в Каспийское море». В своём докладе в Совнарком СССР 10 декабря 1926 года Заместитель Наркома по военным и морским делам так писал об этом: « В 1920 году в должности Председателя комиссии по отправке эсминцев в Каспийское море, под его непосредственным руководством были проведены из Ленинграда (так в тексте документа. - В.Ф.) целый ряд боевых единиц, которые составили два крупных соединения, и своими орудиями решили вопрос об освобождении Каспийского моря от посягательств на него белых».
1 апреля 1920 года Пётр Николаевич был назначен Начальником Петроградской морской базы. «Находясь на этом посту, он уделяет огромное внимание поддержанию боевой готовности кораблей Действующего отряда (ДОТ) Балтийского флота, базирующихся в Петрограде, и организации службы в Базе, а также подготовке кораблей к долговременному хранению». В графе Послужного списка «Плавание в Красном флоте» записано: «В 1920 году с 1 апреля по 1921 года 3-го апреля в должности Начальника Петроградской Морской базы на крейсере 1-го ранга “Адмирал Макаров” под флагом… на якоре в реке Неве».
Этот период службы Петра Николаевича не ускользнул от внимания оперуполномоченного младшего майора ГБ Тушкина. Во время допроса, проведённого им 2 ноября 1937 года, обвиняемый Лесков «сознался» в том, что во время его работы на Петроградской базе, где было сосредоточено большое количество бывших морских офицеров, крайне враждебно настроенных по отношению к Советской власти, ему «было ясно, что среди этого офицерства имеются контрреволюционные формирования и проводится вредительская работа, главным образом, по выводу из строя военных кораблей путём составления актов о непригодности их к дальнейшей службе…, чем ослаблялась боевая мощь Советского Союза».
3 апреля 1921 года П.Н.Лесков был назначен Помощником начальника штаба Командующего Морскими силами Республики, а 5 сентября того же года переведён на должность Начальника Главного управления мореплавания. 1 июля 1922 года «по расформировании Управления - зачислен в резерв флота с оставлением при штабе Морских сил Республики и был использован как председатель многих комиссий».
Пребывание в резерве флота продолжалось до 6 июня 1923 года, когда Пётр Николаевич был назначен на должность Директора «Центрального морского музея Республики». Музей размещался в здании Главного Адмиралтейства и должен был «знакомить широкие массы населения с историей развития флота, мореплавания и революционного движения во флоте, а равно служить идеям пропаганды значения Красного боевого флота для Республики». На момент вступления нового директора в должность штат музея состоял всего из 12 человек. Помимо директора в него входили: помощник директора, он же - заведующий Революционным отделом, два хранителя имущества музея, переписчик, старший вахтёр и 6 служителей.
До 3 апреля 1923 года директором Музея был военный моряк Андрей Андреевич Попов (родился в 1866 г., выпуск из Морского училища 1887 г.), который занимал эту должность с 12 ноября 1911 года. Кстати, А.А.Попов в 1904 году был старшим офицером крейсера «Баян», от назначения на который отказался П.Н.Лесков.
Обязанности директора были временно возложены на его помощника - военного моряка Петра Николаевича Ламанова (1884 - 1932 гг.). В 1917 году он в чине старшего лейтенанта был выбран на должность Начальника всех морских сил Кронштадтской базы. Дневниковые записи П.Н.Ламанова, хранящиеся в РГА ВМФ, являются живыми свидетельствами службы П.Н.Лескова в музее:
«Июнь 22 суббота. Был в Музее, пришёл П.Н.Лесков, беседовал с ним по поводу дел в Музее и условился, что сдачу ему Музея я начну со среды 27 июня…
Июнь 29 пятница. Был в Музее, начал сдавать драгоценности П.Н.Лескову в присутствии Клодта. Наметили место переноса модели “Комсомольца” ближе к Ревотделу…
Июль 11 среда. Был в Музее, т-щ Лесков принёс для Музея Мессинские снимки, Екатерининской гавани и Владивостока…
Июль 13 пятница. В Музее с Лесковым и Долгановым занимались распределением картин и моделей…
Июль 16 понедельник. Сделал подписи на фотографиях, переданных Музею П.Н.Лесковым, которые были ему подарены в 1911 г., когда он командовал крейсером “Аврора”, заходил в Мессину за медалью от Италии, отчеканенной в честь русских моряков, оказавших помощь населению Мессины в 1908 г. во время землетрясения…
Июль 21 суббота. Был в Музее, беседовал с т. Лесковым о реставрации модели крейсера “Невельской”, затем осматривали собор в Адмиралтействе чтобы приспособить его под музей…
Август 22 среда. Чувствую себя худо - сильные боли в сердце, пошёл к врачу, но неудачно, не застал его. Заявил т-щу Лескову, что чувствую себя скверно, он разрешил мне уйти раньше и не приходить в четверг…
Октябрь 27 суббота. Переговорил с т-щ Лесковым о двух рамках для коллекции памяти лейт. Шмидта, и он сразу пошёл мне навстречу и согласился. Лесков не Попов, с ним легко служить, он вполне идёт навстречу Ревотделу».
Казалось бы, должность Заведывающего музеем могла быть закономерным итогом многолетней и многотрудной службы Петра Николаевича, но судьба распорядилась иначе. 30 октября 1923 года Реввоенсоветом СССР был утверждён штат Научно-технического комитета Морского ведомства, а 20 ноября того же года в Реввоенсовет на утверждение был направлен доклад «О назначении Председателя и Комиссара Научно-технического комитета Морведа и председателей секций». Доклад был подписан Помощником по Морским делам Главкома всеми ВС СССР Панцержанским, Комиссаром Морских сил СССР Зофом и Начальником Морского штаба СССР Домбровским. Он начинался словами: «Считая необходимым заместить должности по названному Комитету особо выдающимися специалистами флота, к назначению представляются: Председателем комитета - военный моряк ЛЕСКОВ, Пётр Николаевич, занимавший последовательно ряд самых ответственных должностей во флоте…».
22 декабря 1923 года П.Н.Ламанов записал в своём дневнике: «Сегодня т-щ Лесков был у т-ща Зоф и тот ему сказал, что Лесков будет совмещать две должности, т. к. П.Ламанов, вполне может заменить его». Это совмещение продолжалось в течение года благо оба учреждения находились под одной крышей в здании Главного Адмиралтейства.
В апреле 1924 года Комиссар Научно-технического комитета (далее - НТК. - В.Ф.) В.В.Драницын в своём докладе Комиссару Морских сил СССР Зофу, в частности сообщал: «О ЛЕСКОВЕ не выяснен вопрос где он будет считаться на основной должности в НТК или в Музее. Об этом был запрошен Строевой отдел штаба РККФ, который нам сообщил, что на совместительство ЛЕСКОВА в Музее вряд ли можно рассчитывать… Хотя дело Музея не относится непосредственно ко мне, хочу всё же выразить своё мнение, что ЛЕСКОВА не желательно оттуда отчислять. За всё время своей работы он приложил много трудов, чтобы поставить дело на должную высоту и достиг результатов, о чём могут засвидетельствовать многие посещающие Музей раньше и теперь».
3 декабря 1924 года Приказом по флоту и морскому ведомству № 666 Председатель НТК Морских сил СССР П.Н.Лесков был наконец-то освобождён от должности заведывающего Центральным военно-морским музеем и смог целиком посвятить себя руководству работой Комитета.
В 1994 году в Санкт-Петербургском отделении Института Российской истории состоялась защита кандидатской диссертации на тему: «Восстановление и строительство советского Военно-морского флота в 1920-х - начале 1930-х годов (По материалам Научно-технического комитета ВМФ)». Автор этой работы - капитан 1-го ранга Виктор Владимирович Ященко был первым, кто вернул из забвения славное имя П.Н.Лескова. В биографическом очерке «России и флоту предан», который был напечатан в сборнике «Труды Центрального военно-морского музея» в 1999 году, он очень подробно осветил как предисторию создания НТК, так и первые годы его деятельности под руководством Петра Николаевича.
Это обстоятельство позволяет в настоящем очерке, не касаясь вопросов чисто технического характера, сосредоточить внимание на морально-психологической стороне дела и той роли П.Н.Лескова, как руководителя, которую он должен был сыграть, будучи посредником между комиссаром НТК из бывших матросов и председателями и членами секций, которые в большинстве своём в старом флоте имели офицерские и даже адмиральские (генеральские) чины.
Следует отметить, что если доклад председателя НТК Начальнику Морских сил СССР «о работах мортехкома по секциям» подписывали, помимо председателя, комиссар НТК и учёный секретарь, то ежемесячный доклад Комиссару Морских сил комиссар НТК отправлял единолично.
Первым комиссаром НТК был Виктор Васильевич Драницын, носивший в старом флоте звание «машинный унтер-офицер 1-й статьи». До назначения в НТК он был помощником комиссара оперативного отдела Морского штаба РККФ, т. е. уже имел опыт совместной службы с бывшими офицерами. Будучи по всей вероятности человеком достаточно образованным и не лишённым здравого смысла, В.В.Драницын оказывал председателю НТК помощь в организации работы комитета. В его докладах комиссару РККФ постоянно ставятся вопросы, решение которых требует вмешательства руководства ВМС, открыто высказывая при этом своё личное мнение. Выдержку из одного такого доклада мы приводили выше.
Но были на этой должности и люди иных взглядов. Вот выдержки из доклада врид комиссара НТК Лемехова: «Работа секций Комитета нуждается в более строгом политконтроле: осуществляемый ныне контроль комиссаром и учёным секретарём не достаточен (в частности не представляется возможным посещать заседания отдельных секций). Для налаживания политконтроля в первую очередь я считал бы необходимым ввести в каждую секцию хотя бы одного члена ВКП (б) или краскома в качестве члена секции или инженер-конструктора при ней, заменив последним наименее компетентного или активного из настоящих членов; хотя подобная замена и может вызвать некоторый ущерб от уменьшения квалифицированности секции, но зато будет разбита каста старых спецов, обеспечен надёжный контроль и нужное направление в работе…
Взаимоотношение между сотрудниками комитета по службе официальное, каждый самолюбиво поддерживает своё достоинство…
Отмечу ещё неоднократно наблюдавшиеся личные выпады, порою довольно резкого характера, со стороны Г.Н.Пелля (в частности и на члена партии А.Н. Иванова-Гриненко).
К комиссару НТК отношение заискивающее (дипломатическое) - но, безусловно недоброжелательное.
Отношение к Соввласти со стороны старых спецов в целом недоброжелательное или безразличное; к сожалению, наблюдение за сотрудниками в условиях работ комитета (да ещё за такой короткий срок) даёт мало материала, из коего можно было бы конкретно выявить политфизиономию каждого. Пока что, отмечу только несколько мелких наблюдений: в обиходе НТКМ вовсе отсутствует обращение к сотрудникам со словами “гражданин” или “товарищ”, заменяя таковые, даже в официальных заседаниях комитета словом “господа”; да и вообще их быт ничем не отличается от быта старой кают-компании, как в отношении друг к другу, так и к младшим сотрудникам…
На заседаниях пленума встречались выражения, в коих, например, события 17 и 18 годов откровенно назывались беспорядками (С.П.Вуколов), жаловались на притеснения Соввласти, якобы мешающие продуктивности научной работы (Н.А.Зарубин) и пр. подобные и вполне естественные для подобной публики выражения (что и как они говорят у себя дома?)».
Надо было обладать таким складом характера, каким обладал П.Н.Лесков, чтобы организовать плодотворную работу столь сложного по своему составу коллектива.
20 июля 1925 г. Председателю НТКМ была вручена «денежная награда в размере месячного оклада жалования, как Председателю Комиссии по испытанию русских углей».
Из аттестации на Председателя НТК Морских сил РККФ от 22 ноября 1925 года: «Имеет большой морской и плавательный стаж. Хороший моряк и администратор. Честный и исполнительный. Вследствие значительного возраста пригоден для береговой службы. Безусловно, ценный работник по НТКМ, должности начальника коей соответствует».
Ответственная и напряжённая работа серьёзно подорвала здоровье Петра Николаевича и 9 декабря 1926 г. он подал рапорт Начальнику Морских сил с просьбой о направлении его «в соответствующую медицинскую комиссию для освидетельствования и увольнения… от службы по инвалидности».
В своём докладе в Совнарком СССР «Об установлении персональной пенсии Лескову П.Н.» Заместитель Наркома по военным и морским делам Р.Муклевич отметил: «Непрерывная трёхлетняя работа в последней должности принесла крупную пользу в деле строительства Красного флота по линии развития научно-технической мысли. На протяжении 40 лет службы Лесков П.Н. зарекомендовал себя как выдающийся моряк и организатор».
27 января 1927 года приказом по Военно-морским силам СССР было объявлено, что «командиры РККФ П.Н.Лесков и Н.И.Игнатьев рапортами донесли, что первый из них дела по должности Председателя НТК УВМС РККА сдал, а второй принял и в исполнение обязанностей вступил».
Постановлением СНК СССР Петру Николаевичу была назначена персональная пенсия 200 руб. в месяц (средняя зарплата в Ленинграде в том году составляла 63 руб.).
Казалось бы, все жизненные испытания позади, но, к сожалению, это было далеко не так.
В том же 1927 году был во второй раз арестован (первый - в 1919 г.) председатель артиллерийской секции НТКМ Г.Н.Пелль.
В 1929 году был привлечён к суду «за халатность» и сам Пётр Николаевич, но был оправдан.
В 1930 году был осуждён на 10 лет ИТЛ член минной секции Ю.Ю.Кимбар (досрочно освобождён в 1932 году).
В том же году был в третий раз арестован Г.Н.Пелль, который в Бутырской тюрьме покончил с собой.
В 1931 году был осуждён на 3 года условно председатель секции подводного плавания А.Н.Гарсоев.
Потом наступил 1937 год, с которого мы и начали жизнеописание П.Н.Лескова. 18 января был арестован и 5 мая расстрелян член артсекции В.П.Римский-Корсаков, а 28 октября арестовали бывшего члена артсекции В.Е.Затурского. Его показания, полученные в тот же день, и легли в основу обвинений, предъявленных П.Н.Лескову. Суть обвинений состояла в том, что он «является участником военно-офицерской организации «РОССИЙСКОГО ОБЩЕВОИНСКОГО СОЮЗА» (РОВС) и по заданию к[онтр]р[еволюционной] организации проводил вредительскую и шпионскую работу в пользу Германии».
Сбылось «предупреждение» врид комиссара НТК Лемехова - «разбита каста старых спецов»!..
В субботу 11 декабря как раз накануне выборов в Верховный Совет СССР П.Н.Лесков был приговорён к расстрелу. 20 декабря приговор приведён в исполнение.
Последний адрес П.Н. Лескова.
24 августа 1989 года было подписано заключение по материалам уголовного дела (арх. № 32154), из которого следовало, что Лесков Пётр Николаевич попадает под действие ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов».
Л.М.Заковский был арестован 19 апреля 1938 года по обвинению в «создании латышской контрреволюционной организации в НКВД, а также в шпионаже в пользу Германии, Польши, Англии». Расстрелян 29 августа 1938 года. Реабилитирован не был.
Судьба Ольги Александровны Лесковой неизвестна.
Август - декабрь 2017 года
Санкт-Петербург
Жалко, что статья без ссылок на архивы и фонды, но, думаю, вскоре она всплывёт и в каком-нибудь научном сборнике. Интересное вынесу из текста: "В 1994 году в Санкт-Петербургском отделении Института Российской истории состоялась защита кандидатской диссертации на тему: «Восстановление и строительство советского Военно-морского флота в 1920-х - начале 1930-х годов (По материалам Научно-технического комитета ВМФ)». Автор этой работы - капитан 1-го ранга Виктор Владимирович Ященко был первым, кто вернул из забвения славное имя П.Н.Лескова. В биографическом очерке «России и флоту предан», который был напечатан в сборнике «Труды Центрального военно-морского музея» в 1999 году, он очень подробно осветил как предисторию создания НТК, так и первые годы его деятельности под руководством Петра Николаевича". Пора в библиотеку.
Владимир Фортуньянц
МОХОВАЯ, 26
Последний адрес контр-адмирала П. Н. Лескова
22 сентября 1912 года П.Н.Лесков был «пожалован орденом Св. Равноапостольного Князя Владимира 4-й степени с бантом за выслугу 25 лет в офицерских чинах и совершение восьми шестимесячных морских кампаний», а 6 декабря того же года «Всемилостивейше пожалован орденом Св. Владимира 3-й степени».
Но ни монаршие благоволения, ни высочайшие награды, ни блестящее командование «Авророй» не принимались в расчёт. Пётр Николаевич не занимает никаких должностей, просто числясь в Первом Балтийском флотском экипаже. Дважды в феврале и марте 1913 года о нём «вспомнили», назначив Председателем экзаменационных комиссий в Учебно-артиллерийский отряд. И всё.
Можно предположить, что спустя какое-то время капитан 1-го ранга Лесков был бы произведён в контр-адмиралы и уволен в отставку «с мундиром и пенсией», но, как и 10 лет назад, грянула война.
15 июля 1914 года Высочайшим приказом по Морскому ведомству П.Н.Лесков был назначен «Командующим под брейд-вымпелом Бригадой крейсеров 1-го резерва Балтийского моря», а спустя две недели «произведён за отличие по службе в контр-адмиралы с утверждением в занимаемой должности».
Бригада, в состав которой входили броненосный крейсер «Россия» и бронепалубные крейсера «Громобой», «Диана» и «Аврора», принимала активное участие в боевых операциях Флота Балтийского моря. Так, крейсер «Россия», на котором П.Н.Лесков держал свой флаг с 16 июля по 22 ноября 1914 года, был привлечён к проведению минно-заградительных операций у берегов противника. Несмотря на солидный возраст (в строю с 1897 года), корабль в 14000 т. водоизмещения мог пройти со скоростью 12 узлов более 5000 миль, а при необходимости развить ход почти до 20 узлов. После дооборудования, произведённого в декабре 1914 года, крейсер смог принимать на борт до 300 мин заграждения. В ночь на Новый 1915 год «Россия» и крейсера 1-й Бригады «Богатырь» и «Олег» успешно произвели минирование района наиболее интенсивного судоходства противника.
К концу января 1915 года тяжёлая ледовая обстановка в устье Финского залива вынудила поставить все четыре крейсера 2-й бригады на зимовку в Гельсингфорсе.
В то же время крейсера 1-1 Бригады и эсминцы полудивизиона особого назначения провели ещё одну минно-заградительную операцию, в ходе которой, однако, случилась тяжёлая навигационная авария с броненосным крейсером «Рюрик». Имея ход 16 узлов, он проскочил через банку в районе о. Фарэ, сорвал обшивку днища и помял его на протяжении 230 шпангоутов.
Принявший 2400 тонн воды «Рюрик» с трудом дошёл до Ревеля, где после осмотра его водолазами и лично Командующим флотом адмиралом Н.О.Эссеном, было принято решение о срочном переводе крейсера в Кронштадт для постановки в док. Для этой цели был сформирован отряд из ледоколов «Ермак» и «Пётр Великий».
Начальником отряда назначили контр-адмирала Лескова, который поднял свой флаг на «Ермаке». Отряд вышел из Ревеля 17 февраля.
Уже упоминавшийся нами Г.К.Граф в другой своей книге - «На “Новике”» - подробно описал ход этой непростой операции: «До о. Гогланда всё шло довольно гладко: ледоколы пробивались очень легко. Потом же лёд становился толще, и местами встречались торосы. Начались задержки. “Пётр Великий”, хоть и был значительно меньше “Ермака”, справлялся с задачей значительно успешнее, так как имел более полные обводы. В то время, когда в трудных местах, он, давая резные хода и влезая на лёд, его легко дробил, “Ермак” часто застревал.
У Сескара корабли встретили едущих на санях из Финляндии рыбаков, которые увидев, что им придётся возвращаться восвояси, подняли страшный крик, прося пропустить их вперёд. Пришлось остановиться и подождать, пока они проедут (Доброта и человечность Петра Николаевича Лескова. - В.Ф.).
Переход продолжался пять дней. Наконец, “Рюрик” был введён в Кронштадтскую гавань и поставлен в док. Когда вода была выкачена, между шпангоутами оказалось свыше 40 тонн камней, которые крейсер сорвал с банки.
Если бы, два-три года тому назад, кто-нибудь сказал, что наши корабли в феврале, в самый разгар зимы, из Ревеля пройдут сквозь льды в Кронштадт - пожалуй, этому никто не поверил бы. Тогда не рисковали пробиться и ледоколы. Во время же войны, нужда заставила пройти не только ледоколы, но провести и сильно повреждённый крейсер. Война заставляет быть предприимчивым и решительным, и то, что в мирное время кажется немыслимым, в военное - легко осуществляется».
При выборе кандидатуры П.Н.Лескова для руководства этой сложной операцией, очевидно, помимо его огромного опыта и превосходного знания морского театра, были учтены и такие его личные качества, о которых ещё в 1899 году писал А.А.Абаза: «Никогда и ничего не забудет, не упустит, а с удивительным спокойствием, без горячки и торопливости всё сделает как нужно».
После успешного завершения проводки «Рюрика» П.Н.Лесков перенёс свой флаг на «Громобой», очевидно для более близкого знакомства с кораблём и наблюдения за подготовкой его к началу навигации.
7 мая 1915 года Флот Балтийского моря понёс невосполнимую утрату - скоропостижно скончался адмирал Н.О.Эссен. На другой день, после панихиды и прощания, гроб с телом адмирала был установлен на палубе эсминца «Пограничник», который был любимым кораблём Николая Оттовича. «Пограничник» под приспущенным флагом Командующего флотом вышел из Ревеля в Петроград. Его конвоировал эсминец «Видный» под флагом Начальника 2-й бригады крейсеров.
После выполнения этой печальной и почётной миссии П.Н.Лесков перенёс свой флаг на «Диану», где находился до 24 мая, а 26 мая вернулся на «Громобой».
Заслуги Петра Николаевича в первый год Мировой войны были отмечены орденом Св. Станислава 1-й степени (6 декабря 1914 г.) и мечами к ордену Св. Владимира 3-й степени (29 июня 1915 г.), однако состояние здоровья вынудило его 10 июля 1915 года уйти в отпуск по болезни, по окончании которого 14 августа последовало отчисление от должности Начальника 2-й бригады крейсеров и назначение Начальником обороны Приморского фронта Морской крепости Императора Петра Великого (далее - ПФ МкИПВ. - В.Ф.).
Вряд ли это назначение состоялось бы без согласования с Комендантом крепости вице-адмиралом А.М.Герасимовым. Характеризуя эту незаурядную личность, давний его сослуживец С.Н.Тимирёв, считавший адмирала «очень талантливым и разносторонне образованным артиллеристом», вынужден был отметить и такие его качества как «резкость, неуравновешенность, отсутствие такта». Учитывая то обстоятельство, что в предшествующие 13 месяцев ближайшим помощником и первым заместителем Коменданта был контр-адмирал А.И.Непенин, который также наряду с выдающимися достоинствами, обладал не менее «взрывным» характером, можно представить как разрядилась обстановка не только на Приморском фронте, но и в Крепости в целом, с назначением П.Н.Лескова.
Развёрнутый в напряжённой обстановке кануна и первых недель войны, Приморский фронт самоотверженным трудом А.И.Непенина и его сподвижников к августу 1915 года уже представлял структуру, состоявшую из Управления, подразделений обеспечения и нескольких отдельных батальонов, каждый из которых огнём своих береговых батарей был способен отразить вторжение противника с моря и с воздуха, однако, работы по оборудованию и вооружению позиций Приморского фронта Крепости были ещё в самом разгаре. К 1 ноября 1915 года число батарей фронта возросло до 22-х. Полным ходом шёл монтаж и испытания 8-ми и 12-тидюймовых артиллерийских установок башенного типа на о. Нарген, которые вступили в строй 21 сентября 1916 года.
Председателем комиссий «для испытаний стрельбой» новых батарей неизменно назначался контр-адмирал Лесков. 10 апреля 1916 года Пётр Николаевич был «Всемилостивейше пожалован орденом Св. Анны 1 ст.». Это была его последняя награда за службу в Императорском флоте.
Напряжённым трудом рабочих, инженеров, строителей и личного состава ПФ к середине 1916 года удалось создать достаточно эффективную систему обороны побережья Балтийского моря, которая, правда, была ориентирована в основном на борьбу с флотом противника. Противодесантная и, особенно, противовоздушная оборона фронта оставляли желать лучшего. Понимая это, П.Н.Лесков своим приказом от 21 июня 1916 года поручал заведующему технической частью 3-го отдельного батальона лейтенанту Стадницкому-Колендо «ведение опытной стрельбы по аэроцелям и разработку организации отражения воздушных атак… на всех батареях Приморского фронта».
К сожалению, к этому же времени на Приморском фронте да во всей Русской армии протекали два разнонаправленных процесса. С одной стороны, росло количество и боевые возможности оружия и боевой техники; с другой - шло стремительное падение дисциплины, морали и нравственности личного состава, о чём свидетельствует содержание некоторых приказов Начальника обороны ПФ МкИПВ:
- № 860 от 31 мая 1916 года: «Из предоставляемых ежемесячных ведомостей мною замечено, что количество заболеваний венерическими болезнями среди нижних чинов вверенного мне Приморского фронта за последнее время значительно возросло…».
- № 1463 от 7 сентября 1916 года: «Из представленного мне дознания… усматриваю, что мичман Шепелев позволил себе нанести побои унтер-офицеру своей батареи Беляеву, который не оказал с намерением своему начальнику должного уважения…».
- № 1873 от 14 ноября 1916 года: «Посетив 13 сего ноября в 9 час. 25 мин. вечера Нестроевую роту склада артиллерии вверенного мне ПФ, нашёл её по чистоте в свинском состоянии…».
Но это, как говориться, ещё цветочки. А вот и ягодки!
- № 1647 от 6 октября 1916 года: «Мною замечено, что в случаях, когда батареями обнаруживаются плавающие мины заграждения или таковые прибивает к берегам, командирами соответствующих батарей не только не сообщается надлежащих сведений, но часто о них совсем умалчивается…».
25 сентября 1916 года новый Командующий флотом вице-адмирал А.И.Непенин разрешил Коменданту МкИПВ вице-адмиралу А.М.Герасимову двухмесячный отпуск по болезни. Исполнение его обязанностей было возложено на контр-адмирала П.Н.Лескова. Как раз в это время начались работы по сооружению 12-тидюймовой батареи на мысе Церель, которая в октябре 1917 года пыталась преградить прорыв германского флота в Рижский залив.
События Февральской революции прошли в Ревеле относительно спокойно. Правда, при попытке восстановить порядок на улицах города, камнем, брошенным из толпы, был ранен в голову вице-адмирал Герасимов. В исполнение обязанностей Коменданта крепости, теперь уже надолго, вступил П.Н.Лесков.
В первые дни марта 1917 года, после того, как закончились кровавые расправы над офицерами в Кронштадте, Петрограде и Гельсингфорсе, появилась надежда на восстановление порядка и дисциплины, подъём боевого духа личного состава. Об этом свидетельствует приказ и. д. Коменданта от 7 марта 1917 года за № 507: «Г.г. офицеры, солдаты и матросы гарнизона Морской крепости. Твёрдо верю, что теперь при новом строе в нашем дорогом Отечестве при общей дружной работе всего гарнизона, мы доведём дело обороны крепости быстро до совершенства - на радость нашей матушки России. Забудем все мелкие личные счёты и обиды, происходившие главным образом от несовершенства старого строя, и с помощью Господа Бога в единении и неустанной работе выполним то, чего ждёт от нас Родина».
Нет основания сомневаться в искренности слов адмирала, однако этот приказ, скорее похожий на призыв, как и многие приказы начальников того времени, как по форме, так и по содержанию всё больше напоминавшие увещевания и проповеди, уже не находили отклика в сердцах воинов.
Ещё по инерции продолжались работы по вводу в строй новых батарей, но царившая повсюду анархия стремительно разлагала гарнизон крепости.
31 мая произошло неорганизованное выступление матросов на о. Нарген с требованиями произвести обыск в помещениях офицеров.
В конце июня был ликвидирован институт сверхсрочнослужащих и упразднён корпус кондукторов флота, в результате чего флот лишился своих лучших специалистов и ближайших помощников офицеров.
30 июля миноносец «Лейтенант Бураков», следуя по фарватеру в районе о. Оланд, подорвался на германской мине. Накануне тем же фарватером прошли другие миноносцы, на которых находились Управляющий Морским министерством и Командующий флотом. Это говорит о том, что мины были выставлены противником накануне при попустительстве прикрывавшей этот район береговой батареи. (То, о чём писал П.Н.Лесков в приказе № 1647 от 10.1916 года).
Вот как описывал посещение этой батареи Управляющий Морским министерством в донесении А.Ф.Керенскому: «Подойдя к пристани, мы не были встречены, несмотря на предупреждение, ни офицером, ни командой. Пройдя прямо на батарею, мы нашли её в самом ужасающем по содержанию беспорядке с наваленными около самых орудий кучками мусора и камней, мешающих действию орудий. Матрос неопрятного вида и без винтовки заявил на вопрос командующего, что он часовой, и сразу не мог объяснить даже, что он тут делает. Приказ Командующего флотом дать боевую тревогу был выполнен только после многократного повторения, но оказалось, что не действует телефон. Тогда посланный матрос из числа команды миноносца, прибывшего с нами, вернулся с ответом, что часть команды ещё спит - было уже 10 час., а остальные заявили, что на боевую тревогу они не выйдут, ибо никто с ними об этом раньше не поговорил».
Так обстояли дела на Приморском фронте крепости, между тем, к концу лета 1917 года стало понятно, что главный удар будет нанесён противником со стороны Сухопутного фронта, который к отражению этого удара был абсолютно не готов.
Свидетельством тому является рапорт контр-адмирала Лескова Командующему флотом контр-адмиралу А.В.Развозову от 29 августа 1917 года, выдержки из которого приводятся ниже:
«…До сих пор на гарнизон крепости ИПВ все начальствующие лица смотрели как на войска, которые представляют из себя известную силу, и которая способна оказать сопротивление врагу. Между тем эти войска как по своему численному составу, так и по своей подготовленности и, особенно в моральном отношении отнюдь не представляют из себя части, на которые можно было бы рассчитывать как на боевую силу …Ещё в начале мая сего года я… высказал мнение, что Комендантом крепости должен быть для пользы службы сухопутный генерал, но моё мнение у высшего начальства поддержки не получило.
Считая, что своими ходатайствами и указаниями на состояние сухопутного гарнизона крепости и её укрепления я в полной мере исполнил всё от меня зависящее, я теперь вновь подтверждаю, что гарнизон не имеет никакой цены как боевой материал, и я как Комендант крепости рассчитывать на успех исполнения возложенной на крепость задачи не могу».
В конце концов командование решилось на реорганизацию, но в конце 1917 года уже никакие преобразования не могли остановить разложения армии.
Одним из своих последних приказов (№ 1884 от 2 октября 1917 года) контр-адмирал Лесков предлагал «должностным лицам Военного и Морского ведомств приступить к немедленному эвакуированию из Ревеля в глубь России находящихся при них семейств».
11 октября 1917 года в исполнение обязанностей Коменданта МкИПВ вступил генерал-майор П.И.Изместьев.
Последняя запись в Полном послужном списке П.Н.Лескова, составленном 8 октября 1912 года гласит: «21 окт. 1917. Приказом по Морскому ведомству за № 780 зачислен в резерв чинов Морского министерства». На этом закончилась 29-летняя служба Петра Николаевича под Андреевским флагом. Начиналась новая эпоха в истории России и её Военно-морского флота.
Из личного дела «состоящего на военно-морской службе» Петра Николаевича Лескова следует что он «28 ноября из города Ревель был вызван в Морскую Коллегию и назначен состоять при Коллегии Н<ародного> К<омиссариата> по Морским делам и 30 ноября Назначен Председателем Крепостного Совета».
После эвакуации Ревеля, П.Н.Лесков оказался в Гельсингфорсе, где встретил бывшего старшего офицера «Авроры», а теперь Начальника Минной дивизии.
Ю.К.СТАРК: «В 1918 году в Гельсингфорсе я вспомнил этот жест Петра Николаевича (7 марта 1912 года. - В.Ф.) и сделал аналогично».
Корабли Балтийского флота покидали свою главную базу. Начинался знаменитый Ледовый поход. С 12 по 17 марта ледоколы «Ермак» и «Волынец», ломая сплошной лёд, провели первый отряд: линейные корабли «Гангут», «Полтава», «Севастополь» и «Петропавловск» и крейсера «Адмирал Макаров», «Рюрик» и «Богатырь» в Кронштадт. Опыт П.Н.Лескова по проводке «Рюрика» в феврале 1915 года оказался востребованным три года спустя, хотя сам он ещё 6 марта был «уволен приказом по флоту за № 181 в отставку по болезни».
Лишь спустя два с лишним года, 22 ноября 1920 года приказом по флоту Балтийского моря за № 1297 военному моряку Лескову «от имени Республики объявлена благодарность за блестящую операцию по проводке линкора “Севастополь” в Кронштадт».
Итак, в марте 1918 года бывший контр-адмирал оказался в голодном и холодном Петрограде. Надо было как-то выживать. В Послужном списке П.Н.Лескова, составленном 15 декабря 1926 года в графе «Деятельность вне военной службы» читаем: «С марта месяца 1918 года по февраль 1920 года состоял в артели “ПРЭН” в качестве электромонтёра, работал последовательно на семи эскадренных миноносцах типа “Новик” по их ремонту». В дневнике П.Н.Ламанова (подробнее о нём будет рассказано ниже) 1 июля 1923 года сделана следующая запись: «П.Н.Лесков… был в 1919 г. рабочим от электромеханической артели - производителя электрических нагревателей (ПРЭН). Работал на эсминце “Константин” в доке, а также на нём был в походе, когда эсминцы “Константин”, “Азард”, “Всадник” и “Гайдамак”, конвоируя два тральщика, имели бой с эстонскими эсминцами, бывшими “Спартак” и “Автроил”».
21 февраля 1920 года П.Н.Лесков «вновь определён на службу с назначением Председателем комиссии по отправке эсминцев в Каспийское море». В своём докладе в Совнарком СССР 10 декабря 1926 года Заместитель Наркома по военным и морским делам так писал об этом: « В 1920 году в должности Председателя комиссии по отправке эсминцев в Каспийское море, под его непосредственным руководством были проведены из Ленинграда (так в тексте документа. - В.Ф.) целый ряд боевых единиц, которые составили два крупных соединения, и своими орудиями решили вопрос об освобождении Каспийского моря от посягательств на него белых».
1 апреля 1920 года Пётр Николаевич был назначен Начальником Петроградской морской базы. «Находясь на этом посту, он уделяет огромное внимание поддержанию боевой готовности кораблей Действующего отряда (ДОТ) Балтийского флота, базирующихся в Петрограде, и организации службы в Базе, а также подготовке кораблей к долговременному хранению». В графе Послужного списка «Плавание в Красном флоте» записано: «В 1920 году с 1 апреля по 1921 года 3-го апреля в должности Начальника Петроградской Морской базы на крейсере 1-го ранга “Адмирал Макаров” под флагом… на якоре в реке Неве».
Этот период службы Петра Николаевича не ускользнул от внимания оперуполномоченного младшего майора ГБ Тушкина. Во время допроса, проведённого им 2 ноября 1937 года, обвиняемый Лесков «сознался» в том, что во время его работы на Петроградской базе, где было сосредоточено большое количество бывших морских офицеров, крайне враждебно настроенных по отношению к Советской власти, ему «было ясно, что среди этого офицерства имеются контрреволюционные формирования и проводится вредительская работа, главным образом, по выводу из строя военных кораблей путём составления актов о непригодности их к дальнейшей службе…, чем ослаблялась боевая мощь Советского Союза».
3 апреля 1921 года П.Н.Лесков был назначен Помощником начальника штаба Командующего Морскими силами Республики, а 5 сентября того же года переведён на должность Начальника Главного управления мореплавания. 1 июля 1922 года «по расформировании Управления - зачислен в резерв флота с оставлением при штабе Морских сил Республики и был использован как председатель многих комиссий».
Пребывание в резерве флота продолжалось до 6 июня 1923 года, когда Пётр Николаевич был назначен на должность Директора «Центрального морского музея Республики». Музей размещался в здании Главного Адмиралтейства и должен был «знакомить широкие массы населения с историей развития флота, мореплавания и революционного движения во флоте, а равно служить идеям пропаганды значения Красного боевого флота для Республики». На момент вступления нового директора в должность штат музея состоял всего из 12 человек. Помимо директора в него входили: помощник директора, он же - заведующий Революционным отделом, два хранителя имущества музея, переписчик, старший вахтёр и 6 служителей.
До 3 апреля 1923 года директором Музея был военный моряк Андрей Андреевич Попов (родился в 1866 г., выпуск из Морского училища 1887 г.), который занимал эту должность с 12 ноября 1911 года. Кстати, А.А.Попов в 1904 году был старшим офицером крейсера «Баян», от назначения на который отказался П.Н.Лесков.
Обязанности директора были временно возложены на его помощника - военного моряка Петра Николаевича Ламанова (1884 - 1932 гг.). В 1917 году он в чине старшего лейтенанта был выбран на должность Начальника всех морских сил Кронштадтской базы. Дневниковые записи П.Н.Ламанова, хранящиеся в РГА ВМФ, являются живыми свидетельствами службы П.Н.Лескова в музее:
«Июнь 22 суббота. Был в Музее, пришёл П.Н.Лесков, беседовал с ним по поводу дел в Музее и условился, что сдачу ему Музея я начну со среды 27 июня…
Июнь 29 пятница. Был в Музее, начал сдавать драгоценности П.Н.Лескову в присутствии Клодта. Наметили место переноса модели “Комсомольца” ближе к Ревотделу…
Июль 11 среда. Был в Музее, т-щ Лесков принёс для Музея Мессинские снимки, Екатерининской гавани и Владивостока…
Июль 13 пятница. В Музее с Лесковым и Долгановым занимались распределением картин и моделей…
Июль 16 понедельник. Сделал подписи на фотографиях, переданных Музею П.Н.Лесковым, которые были ему подарены в 1911 г., когда он командовал крейсером “Аврора”, заходил в Мессину за медалью от Италии, отчеканенной в честь русских моряков, оказавших помощь населению Мессины в 1908 г. во время землетрясения…
Июль 21 суббота. Был в Музее, беседовал с т. Лесковым о реставрации модели крейсера “Невельской”, затем осматривали собор в Адмиралтействе чтобы приспособить его под музей…
Август 22 среда. Чувствую себя худо - сильные боли в сердце, пошёл к врачу, но неудачно, не застал его. Заявил т-щу Лескову, что чувствую себя скверно, он разрешил мне уйти раньше и не приходить в четверг…
Октябрь 27 суббота. Переговорил с т-щ Лесковым о двух рамках для коллекции памяти лейт. Шмидта, и он сразу пошёл мне навстречу и согласился. Лесков не Попов, с ним легко служить, он вполне идёт навстречу Ревотделу».
Казалось бы, должность Заведывающего музеем могла быть закономерным итогом многолетней и многотрудной службы Петра Николаевича, но судьба распорядилась иначе. 30 октября 1923 года Реввоенсоветом СССР был утверждён штат Научно-технического комитета Морского ведомства, а 20 ноября того же года в Реввоенсовет на утверждение был направлен доклад «О назначении Председателя и Комиссара Научно-технического комитета Морведа и председателей секций». Доклад был подписан Помощником по Морским делам Главкома всеми ВС СССР Панцержанским, Комиссаром Морских сил СССР Зофом и Начальником Морского штаба СССР Домбровским. Он начинался словами: «Считая необходимым заместить должности по названному Комитету особо выдающимися специалистами флота, к назначению представляются: Председателем комитета - военный моряк ЛЕСКОВ, Пётр Николаевич, занимавший последовательно ряд самых ответственных должностей во флоте…».
22 декабря 1923 года П.Н.Ламанов записал в своём дневнике: «Сегодня т-щ Лесков был у т-ща Зоф и тот ему сказал, что Лесков будет совмещать две должности, т. к. П.Ламанов, вполне может заменить его». Это совмещение продолжалось в течение года благо оба учреждения находились под одной крышей в здании Главного Адмиралтейства.
В апреле 1924 года Комиссар Научно-технического комитета (далее - НТК. - В.Ф.) В.В.Драницын в своём докладе Комиссару Морских сил СССР Зофу, в частности сообщал: «О ЛЕСКОВЕ не выяснен вопрос где он будет считаться на основной должности в НТК или в Музее. Об этом был запрошен Строевой отдел штаба РККФ, который нам сообщил, что на совместительство ЛЕСКОВА в Музее вряд ли можно рассчитывать… Хотя дело Музея не относится непосредственно ко мне, хочу всё же выразить своё мнение, что ЛЕСКОВА не желательно оттуда отчислять. За всё время своей работы он приложил много трудов, чтобы поставить дело на должную высоту и достиг результатов, о чём могут засвидетельствовать многие посещающие Музей раньше и теперь».
3 декабря 1924 года Приказом по флоту и морскому ведомству № 666 Председатель НТК Морских сил СССР П.Н.Лесков был наконец-то освобождён от должности заведывающего Центральным военно-морским музеем и смог целиком посвятить себя руководству работой Комитета.
В 1994 году в Санкт-Петербургском отделении Института Российской истории состоялась защита кандидатской диссертации на тему: «Восстановление и строительство советского Военно-морского флота в 1920-х - начале 1930-х годов (По материалам Научно-технического комитета ВМФ)». Автор этой работы - капитан 1-го ранга Виктор Владимирович Ященко был первым, кто вернул из забвения славное имя П.Н.Лескова. В биографическом очерке «России и флоту предан», который был напечатан в сборнике «Труды Центрального военно-морского музея» в 1999 году, он очень подробно осветил как предисторию создания НТК, так и первые годы его деятельности под руководством Петра Николаевича.
Это обстоятельство позволяет в настоящем очерке, не касаясь вопросов чисто технического характера, сосредоточить внимание на морально-психологической стороне дела и той роли П.Н.Лескова, как руководителя, которую он должен был сыграть, будучи посредником между комиссаром НТК из бывших матросов и председателями и членами секций, которые в большинстве своём в старом флоте имели офицерские и даже адмиральские (генеральские) чины.
Следует отметить, что если доклад председателя НТК Начальнику Морских сил СССР «о работах мортехкома по секциям» подписывали, помимо председателя, комиссар НТК и учёный секретарь, то ежемесячный доклад Комиссару Морских сил комиссар НТК отправлял единолично.
Первым комиссаром НТК был Виктор Васильевич Драницын, носивший в старом флоте звание «машинный унтер-офицер 1-й статьи». До назначения в НТК он был помощником комиссара оперативного отдела Морского штаба РККФ, т. е. уже имел опыт совместной службы с бывшими офицерами. Будучи по всей вероятности человеком достаточно образованным и не лишённым здравого смысла, В.В.Драницын оказывал председателю НТК помощь в организации работы комитета. В его докладах комиссару РККФ постоянно ставятся вопросы, решение которых требует вмешательства руководства ВМС, открыто высказывая при этом своё личное мнение. Выдержку из одного такого доклада мы приводили выше.
Но были на этой должности и люди иных взглядов. Вот выдержки из доклада врид комиссара НТК Лемехова: «Работа секций Комитета нуждается в более строгом политконтроле: осуществляемый ныне контроль комиссаром и учёным секретарём не достаточен (в частности не представляется возможным посещать заседания отдельных секций). Для налаживания политконтроля в первую очередь я считал бы необходимым ввести в каждую секцию хотя бы одного члена ВКП (б) или краскома в качестве члена секции или инженер-конструктора при ней, заменив последним наименее компетентного или активного из настоящих членов; хотя подобная замена и может вызвать некоторый ущерб от уменьшения квалифицированности секции, но зато будет разбита каста старых спецов, обеспечен надёжный контроль и нужное направление в работе…
Взаимоотношение между сотрудниками комитета по службе официальное, каждый самолюбиво поддерживает своё достоинство…
Отмечу ещё неоднократно наблюдавшиеся личные выпады, порою довольно резкого характера, со стороны Г.Н.Пелля (в частности и на члена партии А.Н. Иванова-Гриненко).
К комиссару НТК отношение заискивающее (дипломатическое) - но, безусловно недоброжелательное.
Отношение к Соввласти со стороны старых спецов в целом недоброжелательное или безразличное; к сожалению, наблюдение за сотрудниками в условиях работ комитета (да ещё за такой короткий срок) даёт мало материала, из коего можно было бы конкретно выявить политфизиономию каждого. Пока что, отмечу только несколько мелких наблюдений: в обиходе НТКМ вовсе отсутствует обращение к сотрудникам со словами “гражданин” или “товарищ”, заменяя таковые, даже в официальных заседаниях комитета словом “господа”; да и вообще их быт ничем не отличается от быта старой кают-компании, как в отношении друг к другу, так и к младшим сотрудникам…
На заседаниях пленума встречались выражения, в коих, например, события 17 и 18 годов откровенно назывались беспорядками (С.П.Вуколов), жаловались на притеснения Соввласти, якобы мешающие продуктивности научной работы (Н.А.Зарубин) и пр. подобные и вполне естественные для подобной публики выражения (что и как они говорят у себя дома?)».
Надо было обладать таким складом характера, каким обладал П.Н.Лесков, чтобы организовать плодотворную работу столь сложного по своему составу коллектива.
20 июля 1925 г. Председателю НТКМ была вручена «денежная награда в размере месячного оклада жалования, как Председателю Комиссии по испытанию русских углей».
Из аттестации на Председателя НТК Морских сил РККФ от 22 ноября 1925 года: «Имеет большой морской и плавательный стаж. Хороший моряк и администратор. Честный и исполнительный. Вследствие значительного возраста пригоден для береговой службы. Безусловно, ценный работник по НТКМ, должности начальника коей соответствует».
Ответственная и напряжённая работа серьёзно подорвала здоровье Петра Николаевича и 9 декабря 1926 г. он подал рапорт Начальнику Морских сил с просьбой о направлении его «в соответствующую медицинскую комиссию для освидетельствования и увольнения… от службы по инвалидности».
В своём докладе в Совнарком СССР «Об установлении персональной пенсии Лескову П.Н.» Заместитель Наркома по военным и морским делам Р.Муклевич отметил: «Непрерывная трёхлетняя работа в последней должности принесла крупную пользу в деле строительства Красного флота по линии развития научно-технической мысли. На протяжении 40 лет службы Лесков П.Н. зарекомендовал себя как выдающийся моряк и организатор».
27 января 1927 года приказом по Военно-морским силам СССР было объявлено, что «командиры РККФ П.Н.Лесков и Н.И.Игнатьев рапортами донесли, что первый из них дела по должности Председателя НТК УВМС РККА сдал, а второй принял и в исполнение обязанностей вступил».
Постановлением СНК СССР Петру Николаевичу была назначена персональная пенсия 200 руб. в месяц (средняя зарплата в Ленинграде в том году составляла 63 руб.).
Казалось бы, все жизненные испытания позади, но, к сожалению, это было далеко не так.
В том же 1927 году был во второй раз арестован (первый - в 1919 г.) председатель артиллерийской секции НТКМ Г.Н.Пелль.
В 1929 году был привлечён к суду «за халатность» и сам Пётр Николаевич, но был оправдан.
В 1930 году был осуждён на 10 лет ИТЛ член минной секции Ю.Ю.Кимбар (досрочно освобождён в 1932 году).
В том же году был в третий раз арестован Г.Н.Пелль, который в Бутырской тюрьме покончил с собой.
В 1931 году был осуждён на 3 года условно председатель секции подводного плавания А.Н.Гарсоев.
Потом наступил 1937 год, с которого мы и начали жизнеописание П.Н.Лескова. 18 января был арестован и 5 мая расстрелян член артсекции В.П.Римский-Корсаков, а 28 октября арестовали бывшего члена артсекции В.Е.Затурского. Его показания, полученные в тот же день, и легли в основу обвинений, предъявленных П.Н.Лескову. Суть обвинений состояла в том, что он «является участником военно-офицерской организации «РОССИЙСКОГО ОБЩЕВОИНСКОГО СОЮЗА» (РОВС) и по заданию к[онтр]р[еволюционной] организации проводил вредительскую и шпионскую работу в пользу Германии».
Сбылось «предупреждение» врид комиссара НТК Лемехова - «разбита каста старых спецов»!..
В субботу 11 декабря как раз накануне выборов в Верховный Совет СССР П.Н.Лесков был приговорён к расстрелу. 20 декабря приговор приведён в исполнение.
Последний адрес П.Н. Лескова.
24 августа 1989 года было подписано заключение по материалам уголовного дела (арх. № 32154), из которого следовало, что Лесков Пётр Николаевич попадает под действие ст. 1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года «О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30-40-х и начала 50-х годов».
Л.М.Заковский был арестован 19 апреля 1938 года по обвинению в «создании латышской контрреволюционной организации в НКВД, а также в шпионаже в пользу Германии, Польши, Англии». Расстрелян 29 августа 1938 года. Реабилитирован не был.
Судьба Ольги Александровны Лесковой неизвестна.
Август - декабрь 2017 года
Санкт-Петербург
Жалко, что статья без ссылок на архивы и фонды, но, думаю, вскоре она всплывёт и в каком-нибудь научном сборнике. Интересное вынесу из текста: "В 1994 году в Санкт-Петербургском отделении Института Российской истории состоялась защита кандидатской диссертации на тему: «Восстановление и строительство советского Военно-морского флота в 1920-х - начале 1930-х годов (По материалам Научно-технического комитета ВМФ)». Автор этой работы - капитан 1-го ранга Виктор Владимирович Ященко был первым, кто вернул из забвения славное имя П.Н.Лескова. В биографическом очерке «России и флоту предан», который был напечатан в сборнике «Труды Центрального военно-морского музея» в 1999 году, он очень подробно осветил как предисторию создания НТК, так и первые годы его деятельности под руководством Петра Николаевича". Пора в библиотеку.