Ну опять
Я тут опять гощу у бабушки. И она тут опять меня кормит.
Я пытаюсь говорить с ней на одном языке и поэтому говорю, что, мол, бабушка, скоро нам придется (или уже надо начинать) заполнять заявку на передачу «Пусть говорят» или на канал «Россия РТР» к Малахову. Потому что я скоро разрастусь в боках настолько, что придется выдалбливать стену, а иначе я не смогу отсюда выйти. Она смеется и подкладывает мне седьмой драник с мясом, жаренный на масле, поливает его сметаной и вообще всячески, судя по поведению, рвется на передачу. А я, судя по всему, тоже. Потому что он такой румяный, ну, красавчик просто! Я говорю, что съем только три. Но моя бабушка умеет считать минимум до девяти и поэтому мне никак тут не выкрутиться вообще.
Каждый день мы с ней смотрим сто передач про то, как кто-то кого-то бросил, про внебрачных детей Серова, детектор лжи и на загипнотизированных звезд. А еще про мальчика, которого сдала в дет.дом мама, а потом усыновила какая-то известная актриса, а потом отдала обратно в дет.дом. Про батюшку, который сомневается, что он воспитывает своих детей, а еще жена беременна третьим и теперь технологии и наука дошли до того, что можно устанавливать отцовство ребенка в утробе матери. Про внебрачных детей не Серова. Про дележку имущества и суды в семье Абрамовичей. Или Васечкиных. Хотя, на самом деле, разница вообще не большая. Все же люди. И короче, я уже очень запуталась.
И это обилие драмы и ни туда всунутых писек не заканчивается вообще! Особенно сильно тут выделяется 1-ый канал.
Я так поняла, что у людей вообще отшибает память, когда они решают заняться сексом. А иначе как объяснить эту массовую амнезию среди масс?
А потом люди не помнят, кто с кем спал, и очень любят делать тест ДНК.
ДНК вообще является самым любимым занятием людей на первом канале. Они из лабораторий, наверное, не вылезают вообще. Даже в туалет терпят. Потому что это очень важно узнать, насколько результативно была всунута пися Геннадия. Воспитывает ли он своих детей или его дети - это вообще не его, а результат чьей-то другой писи.
И все такие серьезные ждут результата теста. А до того, как это объявить, Геннадий уже вообще решил уйти из семьи, не смотря ни на какую писю. Просто Геннадию нужен был повод. И вот. Лучше это сделать на первом канале на глазах у всей страны. А вся страна - это много-много бабушек с телевизором. Но иногда встречаются среди всей страны даже внучки, которые вообще не подозревали и просто так пришли навестить бабушку, а тут такое!.. Моя бабушка вообще иногда выступает с выпадами и прямо с дивана кричит, что: «Не верь ты ему, Галина!!! Он трус!», или «Ну как ты мог, Петя? Такой мальчик у тебя красивенький!», прямо как болельщик с трибуны.
И этот тест ДНК объявляют же только в конце передачи. Уже все со всеми успевают поругаться и уйти из семьи. Я думаю, что после таких передач из семьи уходит не только Геннадий, а каждую передачу из семьи еще также уходит какой-нибудь эксперт или жена эксперта. Потому что она уже больше не может это терпеть!!! А кто сможет? Там даже у батюшек вена на шее от крика надувается (я уже не говорю про глаза), и, например, у спортсмена связки на руке от жестикуляции рвутся. Вот я бы не смогла. Потому что вообще же никому сейчас нельзя верить. Везде только один срам. Стыд. Позор… Ага.
На таких передачах вообще ничего никогда не решается. Все только раздувается до космического объема, а потом кто-то отпускает шарик и в конце издается такой звук, как будто бы кто-то портит воздух. Но это так летит шарик, он сдувается. Под этот звук уходят герои передачи. И все после этих передач действительно куда-то идут. Просто кто-то из семьи, кто-то, возможно, на*уй, а кто-то просто выходит из корпуса здания.
А еще когда я бываю у бабушки, то прошу показать мне фотографии тех лет. Потому что я вообще фанат . Я очень люблю фотографии. Люблю их рассматривать и смотреть. То время. И вот эти все заломы и трещинки… В них всегда кроется неописуемая история и пол лица, например, засвечена. Где кроется в напечатанном память. Где фигурными ножницами оформлены паспарту. Где путешествовали и стояли с высокими прическами вбок женщины, а у мужчин были просторные светлые рубашки и ремни с металлическими крупными пряжками. Я люблю эти трещинки и заломы на фотографиях. Потому что они - как и морщинки. И это целая история, которую вообще, может, не узнает даже никто. Где все строго в ряд, и даже кто-то сидит на корточках. В этом кроется что-то такое, что словами сложно передать. Потому что это можно только почувствовать.
И бабушка всегда очень терпеливо рассказывает мне, что «это вот теть Вера. Сейчас она живет под Пинском. А это Генка. Сын Лоры и Васи.»
И я вообще понятия даже не имею, кто такие, Лора и Вася. И почему этот сын Генка стоит тут у бабушки на фотографии. Наверное, также как если бы ему показать мою фотографию, то он бы тоже что-то такое сразу подумал.
И мне нравится, что бабушка все это произносит вслух, что она мне все это рассказывает. Она вспоминает и улыбается своим мыслям. Мне нравится за ней наблюдать в такие моменты. У нее глаза улыбаются, и улыбка становится широкой.
У бабушки очень мало фотографий с ней, много посторонних людей, которых даже она не помнит, не потому что старая, а потому что они вообще не ее знакомые и не родственники, или тех людей, с которыми она виделась пару раз. У нее много фотографий, присланных в качестве открытки с пожеланиями и подписями на обратной стороне.
У бабушки вообще много таких фотографий, в которых на обратной стороне что-то написано. Чаще это портреты, выполненные где-нибудь в профессиональной студии. И чаще это одни и те же слова. Что-то типа: «Помни всегда или сожги и выброси». И подпись: «Валера. 65 г.»
По этим фотографиям я могу сделать такой вывод, что моя бабушка пользовалась большой популярностью, и у нее было очень много ухажеров. И друзей тоже много было. И всяких знакомых. Был, например, один красивый моряк, с невообразимо прекрасной улыбкой. Наверное, в реальной жизни у него глаза голубые и еще он, скорее всего блондин. А на черно-белой фотографии же не видно. Но, скорее всего, что голубые и блондин. Потому что по-другому просто быть не может. И еще он обязательно высокий. Потому что тоже по-другому быть не может.
И еще там такие имена… Что-то типа Евлампий, Серафим, Искандер… Я сидела и просто не могла оторваться. А у одного даже имя было такое - Ксиноплий. Ага. Вот так.
А еще она сейчас возмущается, потому что я сейчас лежу на полу. И делаю это так, потому что мне хорошо. А мне хорошо, потому что у меня есть бабушка. И скоро я буду есть драники. И не три, а девять. Но, скорее всего даже одиннадцать. И никак по-другому. И никак иначе.
Я пытаюсь говорить с ней на одном языке и поэтому говорю, что, мол, бабушка, скоро нам придется (или уже надо начинать) заполнять заявку на передачу «Пусть говорят» или на канал «Россия РТР» к Малахову. Потому что я скоро разрастусь в боках настолько, что придется выдалбливать стену, а иначе я не смогу отсюда выйти. Она смеется и подкладывает мне седьмой драник с мясом, жаренный на масле, поливает его сметаной и вообще всячески, судя по поведению, рвется на передачу. А я, судя по всему, тоже. Потому что он такой румяный, ну, красавчик просто! Я говорю, что съем только три. Но моя бабушка умеет считать минимум до девяти и поэтому мне никак тут не выкрутиться вообще.
Каждый день мы с ней смотрим сто передач про то, как кто-то кого-то бросил, про внебрачных детей Серова, детектор лжи и на загипнотизированных звезд. А еще про мальчика, которого сдала в дет.дом мама, а потом усыновила какая-то известная актриса, а потом отдала обратно в дет.дом. Про батюшку, который сомневается, что он воспитывает своих детей, а еще жена беременна третьим и теперь технологии и наука дошли до того, что можно устанавливать отцовство ребенка в утробе матери. Про внебрачных детей не Серова. Про дележку имущества и суды в семье Абрамовичей. Или Васечкиных. Хотя, на самом деле, разница вообще не большая. Все же люди. И короче, я уже очень запуталась.
И это обилие драмы и ни туда всунутых писек не заканчивается вообще! Особенно сильно тут выделяется 1-ый канал.
Я так поняла, что у людей вообще отшибает память, когда они решают заняться сексом. А иначе как объяснить эту массовую амнезию среди масс?
А потом люди не помнят, кто с кем спал, и очень любят делать тест ДНК.
ДНК вообще является самым любимым занятием людей на первом канале. Они из лабораторий, наверное, не вылезают вообще. Даже в туалет терпят. Потому что это очень важно узнать, насколько результативно была всунута пися Геннадия. Воспитывает ли он своих детей или его дети - это вообще не его, а результат чьей-то другой писи.
И все такие серьезные ждут результата теста. А до того, как это объявить, Геннадий уже вообще решил уйти из семьи, не смотря ни на какую писю. Просто Геннадию нужен был повод. И вот. Лучше это сделать на первом канале на глазах у всей страны. А вся страна - это много-много бабушек с телевизором. Но иногда встречаются среди всей страны даже внучки, которые вообще не подозревали и просто так пришли навестить бабушку, а тут такое!.. Моя бабушка вообще иногда выступает с выпадами и прямо с дивана кричит, что: «Не верь ты ему, Галина!!! Он трус!», или «Ну как ты мог, Петя? Такой мальчик у тебя красивенький!», прямо как болельщик с трибуны.
И этот тест ДНК объявляют же только в конце передачи. Уже все со всеми успевают поругаться и уйти из семьи. Я думаю, что после таких передач из семьи уходит не только Геннадий, а каждую передачу из семьи еще также уходит какой-нибудь эксперт или жена эксперта. Потому что она уже больше не может это терпеть!!! А кто сможет? Там даже у батюшек вена на шее от крика надувается (я уже не говорю про глаза), и, например, у спортсмена связки на руке от жестикуляции рвутся. Вот я бы не смогла. Потому что вообще же никому сейчас нельзя верить. Везде только один срам. Стыд. Позор… Ага.
На таких передачах вообще ничего никогда не решается. Все только раздувается до космического объема, а потом кто-то отпускает шарик и в конце издается такой звук, как будто бы кто-то портит воздух. Но это так летит шарик, он сдувается. Под этот звук уходят герои передачи. И все после этих передач действительно куда-то идут. Просто кто-то из семьи, кто-то, возможно, на*уй, а кто-то просто выходит из корпуса здания.
А еще когда я бываю у бабушки, то прошу показать мне фотографии тех лет. Потому что я вообще фанат . Я очень люблю фотографии. Люблю их рассматривать и смотреть. То время. И вот эти все заломы и трещинки… В них всегда кроется неописуемая история и пол лица, например, засвечена. Где кроется в напечатанном память. Где фигурными ножницами оформлены паспарту. Где путешествовали и стояли с высокими прическами вбок женщины, а у мужчин были просторные светлые рубашки и ремни с металлическими крупными пряжками. Я люблю эти трещинки и заломы на фотографиях. Потому что они - как и морщинки. И это целая история, которую вообще, может, не узнает даже никто. Где все строго в ряд, и даже кто-то сидит на корточках. В этом кроется что-то такое, что словами сложно передать. Потому что это можно только почувствовать.
И бабушка всегда очень терпеливо рассказывает мне, что «это вот теть Вера. Сейчас она живет под Пинском. А это Генка. Сын Лоры и Васи.»
И я вообще понятия даже не имею, кто такие, Лора и Вася. И почему этот сын Генка стоит тут у бабушки на фотографии. Наверное, также как если бы ему показать мою фотографию, то он бы тоже что-то такое сразу подумал.
И мне нравится, что бабушка все это произносит вслух, что она мне все это рассказывает. Она вспоминает и улыбается своим мыслям. Мне нравится за ней наблюдать в такие моменты. У нее глаза улыбаются, и улыбка становится широкой.
У бабушки очень мало фотографий с ней, много посторонних людей, которых даже она не помнит, не потому что старая, а потому что они вообще не ее знакомые и не родственники, или тех людей, с которыми она виделась пару раз. У нее много фотографий, присланных в качестве открытки с пожеланиями и подписями на обратной стороне.
У бабушки вообще много таких фотографий, в которых на обратной стороне что-то написано. Чаще это портреты, выполненные где-нибудь в профессиональной студии. И чаще это одни и те же слова. Что-то типа: «Помни всегда или сожги и выброси». И подпись: «Валера. 65 г.»
По этим фотографиям я могу сделать такой вывод, что моя бабушка пользовалась большой популярностью, и у нее было очень много ухажеров. И друзей тоже много было. И всяких знакомых. Был, например, один красивый моряк, с невообразимо прекрасной улыбкой. Наверное, в реальной жизни у него глаза голубые и еще он, скорее всего блондин. А на черно-белой фотографии же не видно. Но, скорее всего, что голубые и блондин. Потому что по-другому просто быть не может. И еще он обязательно высокий. Потому что тоже по-другому быть не может.
И еще там такие имена… Что-то типа Евлампий, Серафим, Искандер… Я сидела и просто не могла оторваться. А у одного даже имя было такое - Ксиноплий. Ага. Вот так.
А еще она сейчас возмущается, потому что я сейчас лежу на полу. И делаю это так, потому что мне хорошо. А мне хорошо, потому что у меня есть бабушка. И скоро я буду есть драники. И не три, а девять. Но, скорее всего даже одиннадцать. И никак по-другому. И никак иначе.