London is a capital of Great Britan
*OST to the post
Я не раз была в Лондоне, только это было давно: '94, '95, '96 потом 2001, а потом уже только в 2012. В предисловии Больше Бена Спайкер написал:
"Мерзопакостный город Лондон, поняв, что я выворачиваюсь из его склизких героиновых объятий, на прощанье кинул мне самую большую подлянку. Он стал мне сниться, вытеснив золотых драконов, ментов, чикс из Плейбоя и пр. и пр., чем обычно заняты сны молодого человека без определенных стремлений. В Москве я попытался продолжить героиновые экзерсисы, путался с блядями, пару раз уходил в запои, потом просто сбежал ото всех и прожил не одну неделю на фоне зимнего среднерусского пейзажа в поселке Бекасово, занимаясь исключительно колкой дров - все порожняком. Лондон не отпускал."
Внимательно перечитав вступление сейчас, я с удивлением поняла, что Спайкера не отпускал не город как таковой, а именно не закрытый гештальт. А меж тем этот абзац плотно засел у меня в голове еще в 2002. На протяжении 10 лет я точно знала: Лондон не отпускает. И, честно говоря, я в этом уверена до сих пор, потому что это именно то, что я чувству. Я не могу сказать что Олимпийский Лондон произвел на меня какое-то неизгладимое впечатление, скорее даже наоборот - мне хотелось бы почувствовать больше. Мне хотелось бы покататься больше по подземке, увидеть больше лондонцев, больше блошинок, почувствовать сырость эту вечную или, наоборот, больше Олимпийского духа вне зависимости от города. Но прошло полгода и я почувствовала, что меня тянет обратно. Очень сильно.
Я не раз была в Лондоне, только это было давно: '94, '95, '96 потом 2001, а потом уже только в 2012. В предисловии Больше Бена Спайкер написал:
"Мерзопакостный город Лондон, поняв, что я выворачиваюсь из его склизких героиновых объятий, на прощанье кинул мне самую большую подлянку. Он стал мне сниться, вытеснив золотых драконов, ментов, чикс из Плейбоя и пр. и пр., чем обычно заняты сны молодого человека без определенных стремлений. В Москве я попытался продолжить героиновые экзерсисы, путался с блядями, пару раз уходил в запои, потом просто сбежал ото всех и прожил не одну неделю на фоне зимнего среднерусского пейзажа в поселке Бекасово, занимаясь исключительно колкой дров - все порожняком. Лондон не отпускал."
Внимательно перечитав вступление сейчас, я с удивлением поняла, что Спайкера не отпускал не город как таковой, а именно не закрытый гештальт. А меж тем этот абзац плотно засел у меня в голове еще в 2002. На протяжении 10 лет я точно знала: Лондон не отпускает. И, честно говоря, я в этом уверена до сих пор, потому что это именно то, что я чувству. Я не могу сказать что Олимпийский Лондон произвел на меня какое-то неизгладимое впечатление, скорее даже наоборот - мне хотелось бы почувствовать больше. Мне хотелось бы покататься больше по подземке, увидеть больше лондонцев, больше блошинок, почувствовать сырость эту вечную или, наоборот, больше Олимпийского духа вне зависимости от города. Но прошло полгода и я почувствовала, что меня тянет обратно. Очень сильно.