Революция будет такой, как захочешь ты (о выставке Гастева)
Мог бы просто написать "в центре авангарда на Шаболовке идёт посвященная А.К. Гастеву выставка, сходите", но напишу чуть подробнее.
www.nashabolovke-gallery.com/gastev-kak-nado-rabotat
В 2018 году на Гайдаровском форуме была секция, посвященная столетию революции, на которую пригласили ведущих западных советологов, которых попросили в формате пяти минут рассказать, что самое важное они поняли, всю жизнь изучая революцию и её последствия.
Один из приглашённых (уж не помню, кто именно), сказал, что одно время читал историю заключённым в тюрьме (в Америке сидельцев пытаются образовывать), и им тема про революцию заходила очень хорошо, потому что их очень воодушевляла мысль о революции как разрыве предопределенности. Для них было важно, что революция - это способ избежать неизбежного, способ поломать заранее предрешенный порядок твоей жизни, шанс на новое, шанс на свободу. Революция как надежда, которой нет, если всё идёт, как заведено.
Мне в комментариях часто пишут какие-то авторские суждения о советской экономике, основанные ни на чём. Можно было бы просто требовать пруфов, но дело ведь не в том, что человек недостаточно изучил первичные документы, а в том, что у него в голове сложился образ, какой по его мнению должна быть правильная общественная система. Просто он его транслирует не в будущее, а в прошлое, как правило в сталинский период, так как мысль, что она уже существовала, помогает мечтать, что когда-нибудь она появится вновь.
Такие мечтания - это хорошо, даже когда они безграмотные. Мысль о возможности лучшего мира является первым и необходимым условием начала работ по созданию этого нового мира.
В начале двадцатого века таких мечтателей было множество, большевики были лишь одними из многих.
Кто-то грезил горизонтальными небоскребами, кто-то - летающими городами. Для кого-то жизнь после революции представлялась мировым пожаром, для кого-то - мировым братством. Кто был более ограничен - грезил о "всё отнять и поделить".
Самые дубовые восприняли революцию как возможность прийти в Эрмитаж и насрать в вазы.
Мечты у всех были разные, образы будущего разные, а революция стала тем триггером, после которого вся эта разношерстная масса мечтателей бросилась их реализовывать.
Это и обусловила удивительную яркость и многообразие двадцатых годов. У каждого был какой-то свой образ будущего, и каждый старался его воплотить.
А.К. Гастев в моих глазах является ярким примером такого мечтателя.
Организаторы выставки хорошо написали во вступительном слове, что рассказ о нём давался им очень тяжело, так как Гастева не удаётся классифицировать: он одновременно и поэт, и рабочий, и революционер, и ученый, и теоретик пролеткульта, и администратор - руководитель Центрального института труда, ради которого он бросил писать.
Его сборник "Юность, иди!" - пример смеси стихов и производственной инструкции, безумно мотивирующее и просто немного безумное чтение.http://tehne.com/library/gastev-yunost-idi-moskva-1923
Примечательно, что в рекомендациях ЦИТа вообще не шла речь о мотивации. Гастев и его товарищи, видимо, молчаливо предполагали, что после революции единственной причиной, по которой рабочий может работать плохо, является лишь неумение работать правильно, технично, с наименьшей затратой усилий. Как сейчас тренеры оттачивают движения спортсменов, так Гастев оттачивал движения рабочих. Идея, что надо не учить правильно заносить молот, а придумывать схемы материального стимулирования, им в голову не приходила.
Гастев, видимо, не представлял, как можно не работать, если есть возможность работать.
Понятно, что с этими взглядами он был близок к Богданову с его тектологией, а перед революцией - к анархо-синдикалистам.
В стенах ЦИТа одно время существовала мастерская некоего проекционного театра, которая развивала "современное искусство проэкционизма - тектонику (алгебру организационной науки)". Тексты мастерской про "механику однородной радиоактивной атомистической материи" дышат безумием ещё в большей степени, чем тексты Гастева.
На выставку стоит сходить хотя бы ради того, чтобы почувствовать это концентрированное мотивирующее безумие, заряжающее (или как говорил сам Гастев "заражающее") на работу. Без него, боюсь, революции не понять.
20 и 26 октября по выставке будут кураторские экскурсии. Я думаю 26 октября сходить ещё раз, обещают что вести будет внук (правнук) Гастева.
www.nashabolovke-gallery.com/gastev-kak-nado-rabotat
www.nashabolovke-gallery.com/gastev-kak-nado-rabotat
В 2018 году на Гайдаровском форуме была секция, посвященная столетию революции, на которую пригласили ведущих западных советологов, которых попросили в формате пяти минут рассказать, что самое важное они поняли, всю жизнь изучая революцию и её последствия.
Один из приглашённых (уж не помню, кто именно), сказал, что одно время читал историю заключённым в тюрьме (в Америке сидельцев пытаются образовывать), и им тема про революцию заходила очень хорошо, потому что их очень воодушевляла мысль о революции как разрыве предопределенности. Для них было важно, что революция - это способ избежать неизбежного, способ поломать заранее предрешенный порядок твоей жизни, шанс на новое, шанс на свободу. Революция как надежда, которой нет, если всё идёт, как заведено.
Мне в комментариях часто пишут какие-то авторские суждения о советской экономике, основанные ни на чём. Можно было бы просто требовать пруфов, но дело ведь не в том, что человек недостаточно изучил первичные документы, а в том, что у него в голове сложился образ, какой по его мнению должна быть правильная общественная система. Просто он его транслирует не в будущее, а в прошлое, как правило в сталинский период, так как мысль, что она уже существовала, помогает мечтать, что когда-нибудь она появится вновь.
Такие мечтания - это хорошо, даже когда они безграмотные. Мысль о возможности лучшего мира является первым и необходимым условием начала работ по созданию этого нового мира.
В начале двадцатого века таких мечтателей было множество, большевики были лишь одними из многих.
Кто-то грезил горизонтальными небоскребами, кто-то - летающими городами. Для кого-то жизнь после революции представлялась мировым пожаром, для кого-то - мировым братством. Кто был более ограничен - грезил о "всё отнять и поделить".
Самые дубовые восприняли революцию как возможность прийти в Эрмитаж и насрать в вазы.
Мечты у всех были разные, образы будущего разные, а революция стала тем триггером, после которого вся эта разношерстная масса мечтателей бросилась их реализовывать.
Это и обусловила удивительную яркость и многообразие двадцатых годов. У каждого был какой-то свой образ будущего, и каждый старался его воплотить.
А.К. Гастев в моих глазах является ярким примером такого мечтателя.
Организаторы выставки хорошо написали во вступительном слове, что рассказ о нём давался им очень тяжело, так как Гастева не удаётся классифицировать: он одновременно и поэт, и рабочий, и революционер, и ученый, и теоретик пролеткульта, и администратор - руководитель Центрального института труда, ради которого он бросил писать.
Его сборник "Юность, иди!" - пример смеси стихов и производственной инструкции, безумно мотивирующее и просто немного безумное чтение.http://tehne.com/library/gastev-yunost-idi-moskva-1923
Примечательно, что в рекомендациях ЦИТа вообще не шла речь о мотивации. Гастев и его товарищи, видимо, молчаливо предполагали, что после революции единственной причиной, по которой рабочий может работать плохо, является лишь неумение работать правильно, технично, с наименьшей затратой усилий. Как сейчас тренеры оттачивают движения спортсменов, так Гастев оттачивал движения рабочих. Идея, что надо не учить правильно заносить молот, а придумывать схемы материального стимулирования, им в голову не приходила.
Гастев, видимо, не представлял, как можно не работать, если есть возможность работать.
Понятно, что с этими взглядами он был близок к Богданову с его тектологией, а перед революцией - к анархо-синдикалистам.
В стенах ЦИТа одно время существовала мастерская некоего проекционного театра, которая развивала "современное искусство проэкционизма - тектонику (алгебру организационной науки)". Тексты мастерской про "механику однородной радиоактивной атомистической материи" дышат безумием ещё в большей степени, чем тексты Гастева.
На выставку стоит сходить хотя бы ради того, чтобы почувствовать это концентрированное мотивирующее безумие, заряжающее (или как говорил сам Гастев "заражающее") на работу. Без него, боюсь, революции не понять.
20 и 26 октября по выставке будут кураторские экскурсии. Я думаю 26 октября сходить ещё раз, обещают что вести будет внук (правнук) Гастева.
www.nashabolovke-gallery.com/gastev-kak-nado-rabotat