Сталин внутри
Читаю прекрасную книгу Симонова "Глазами человека моего поколения", где тот в конце жизни пытается дать личную оценку Сталину.
В период кампании по борьбе с низкопоклонством Сталин предложил Симонову написать пьесу об этом, тот написал пьесу "Чужая тень".
По сюжету главный герой-биохимик ради признания на Западе передает туда часть своих результатов, не подумав, что они могут быть использованы для создания биологического оружия.
Симонов сначала сделал в пьесе открытый финал, главный герой ждет, что с ним сделают.
Сталин прочитал и попросил сделать финал более милосердным - что герою звонят из Правительства и говорят, что правительство, несмотря на сделанное им, не сомневается в его порядочности и предлагает работать над своей темой дальше.
Симонов поменял конец, пьесу выдвинули на Сталинскую премию, и на обсуждении секретариата Союза Писателей по премиям его коллеги во главе с Фадеевым обрушились на Симонова за чрезмерное милосердие.
Симонов после секретариата с глазу на глаз рассказал Фадееву, что конец попросил переделать лично Сталин, после чего Фадеев долго смеялся, что весь секретариат выставил самих себя идиотами.
Другими словами, ни один из тех, кто требовал покарать в конце пьесы оступившегося ученого, не делал это исходя из личных побуждений. У всех них в голове сидел некий образ начальника, и все они активничали исходя из своего собственного представления, что бы этому начальнику понравилось.
И если вы думаете, что это история только про сталинские времена, то вы ошибаетесь.
Я раз за разом наблюдаю, на какие гадости способны люди из желания угодить.
Причем часто начальство их об этом вообще не просит.
В известном эксперименте Милграма экспериментатор в костюме ученого хотя бы требовал от испытуемого продолжать мучить подставную "жертву".
Я же говорю о сугубо внутреннем порыве лизоблюдства.
На прошлой работе нас несколько раз отправляли на митинги в поддержку присоединения Крыма.
Каждый раз сотрудникам просто объявлялось, что нужно взять и, допустим, в субботу утром пойти на митинг.
Не было ни угроз, ни негативных последствий для тех, кто не ходил.
Я несколько раз игнорировал эти приглашения, и ничего не было.
Но подавляющее большинство сотрудников ходило, исходя из собственного представления о корпоративной солидарности.
Один раз я собрался с ними, чтобы посмотреть, как всё это проходит (вряд ли это оправдает меня на суде истории, но тут хочу добавить, что в этот единственный раз прямо перед рамками Красной площади я свалил домой, и в самом выражении народной поддержки не участвовал).
И больше всего меня поразил внутренний перекрестный контроль, который устраивали сотрудники друг другу. Люди с неловкими улыбочками наигранно оптимистично выспрашивали друг у друга - а чего это вас в прошлый раз не было? А чего это вы без флагов? А почему только сейчас пришли? Думаю, это происходило потому, что несчастные госслужащие понимали, что участвуют в чем-то гадливеньком, и хотели измазать друг друга, чтобы в коллективе не оставалось никого, кто бы был "весь в белом" на их фоне.
Я вспомнил об этой истории сейчас, так как наблюдаю, как некоторые коллеги, только получив задание, сразу начинают думать, какой результат исследования хотелось бы получить заказчику, и сразу же начинают думать не как провести исследование наиболее корректным образом, а как сделать так, чтобы получить на выходе "правильный" (т.е. наиболее приятный по их мнению для заказчика) результат.
Как и в предыдущих примерах, тут заказчик не говорит "ребята, подгоните реальность под мои хотелки". Исполнители сами, в инициативном порядке начинают подгонять реальность под ответ в стремлении угодить. Они формируют у себя в голове образ начальника (заказчика), прикидывают, что бы ему понравилось, и не спросив реального начальника (заказчика) начинают клепать "правильный" ответ. Разумеется, потом, как в случае со Сталиным и Симоновым может выясниться, что настоящий заказчик будет совсем не рад такой верноподданной работе.
Проблему не раз обсуждали, и руководство не раз достаточно четко говорило, что репутация центра важнее, поэтому пока нам совсем не выкручивают руки (а руки нам не выкручивают), лажу мы не пишем.
Но вот этот порыв подлизать в некоторых своих коллегах я встречаю раз за разом, и никакие беседы о профессиональной гордости и ценности репутации не помогают.
Я уверен, что и в период "большого террора", и в другие мрачные периоды нашей истории этот порыв "сделать начальству приятно", не спросив чего на самом деле хочет начальство, ответственен не за одну тысячу смертей.
This entry was originally posted at https://vas-s-al.dreamwidth.org/746112.html. Please comment there using OpenID.
В период кампании по борьбе с низкопоклонством Сталин предложил Симонову написать пьесу об этом, тот написал пьесу "Чужая тень".
По сюжету главный герой-биохимик ради признания на Западе передает туда часть своих результатов, не подумав, что они могут быть использованы для создания биологического оружия.
Симонов сначала сделал в пьесе открытый финал, главный герой ждет, что с ним сделают.
Сталин прочитал и попросил сделать финал более милосердным - что герою звонят из Правительства и говорят, что правительство, несмотря на сделанное им, не сомневается в его порядочности и предлагает работать над своей темой дальше.
Симонов поменял конец, пьесу выдвинули на Сталинскую премию, и на обсуждении секретариата Союза Писателей по премиям его коллеги во главе с Фадеевым обрушились на Симонова за чрезмерное милосердие.
Симонов после секретариата с глазу на глаз рассказал Фадееву, что конец попросил переделать лично Сталин, после чего Фадеев долго смеялся, что весь секретариат выставил самих себя идиотами.
Другими словами, ни один из тех, кто требовал покарать в конце пьесы оступившегося ученого, не делал это исходя из личных побуждений. У всех них в голове сидел некий образ начальника, и все они активничали исходя из своего собственного представления, что бы этому начальнику понравилось.
И если вы думаете, что это история только про сталинские времена, то вы ошибаетесь.
Я раз за разом наблюдаю, на какие гадости способны люди из желания угодить.
Причем часто начальство их об этом вообще не просит.
В известном эксперименте Милграма экспериментатор в костюме ученого хотя бы требовал от испытуемого продолжать мучить подставную "жертву".
Я же говорю о сугубо внутреннем порыве лизоблюдства.
На прошлой работе нас несколько раз отправляли на митинги в поддержку присоединения Крыма.
Каждый раз сотрудникам просто объявлялось, что нужно взять и, допустим, в субботу утром пойти на митинг.
Не было ни угроз, ни негативных последствий для тех, кто не ходил.
Я несколько раз игнорировал эти приглашения, и ничего не было.
Но подавляющее большинство сотрудников ходило, исходя из собственного представления о корпоративной солидарности.
Один раз я собрался с ними, чтобы посмотреть, как всё это проходит (вряд ли это оправдает меня на суде истории, но тут хочу добавить, что в этот единственный раз прямо перед рамками Красной площади я свалил домой, и в самом выражении народной поддержки не участвовал).
И больше всего меня поразил внутренний перекрестный контроль, который устраивали сотрудники друг другу. Люди с неловкими улыбочками наигранно оптимистично выспрашивали друг у друга - а чего это вас в прошлый раз не было? А чего это вы без флагов? А почему только сейчас пришли? Думаю, это происходило потому, что несчастные госслужащие понимали, что участвуют в чем-то гадливеньком, и хотели измазать друг друга, чтобы в коллективе не оставалось никого, кто бы был "весь в белом" на их фоне.
Я вспомнил об этой истории сейчас, так как наблюдаю, как некоторые коллеги, только получив задание, сразу начинают думать, какой результат исследования хотелось бы получить заказчику, и сразу же начинают думать не как провести исследование наиболее корректным образом, а как сделать так, чтобы получить на выходе "правильный" (т.е. наиболее приятный по их мнению для заказчика) результат.
Как и в предыдущих примерах, тут заказчик не говорит "ребята, подгоните реальность под мои хотелки". Исполнители сами, в инициативном порядке начинают подгонять реальность под ответ в стремлении угодить. Они формируют у себя в голове образ начальника (заказчика), прикидывают, что бы ему понравилось, и не спросив реального начальника (заказчика) начинают клепать "правильный" ответ. Разумеется, потом, как в случае со Сталиным и Симоновым может выясниться, что настоящий заказчик будет совсем не рад такой верноподданной работе.
Проблему не раз обсуждали, и руководство не раз достаточно четко говорило, что репутация центра важнее, поэтому пока нам совсем не выкручивают руки (а руки нам не выкручивают), лажу мы не пишем.
Но вот этот порыв подлизать в некоторых своих коллегах я встречаю раз за разом, и никакие беседы о профессиональной гордости и ценности репутации не помогают.
Я уверен, что и в период "большого террора", и в другие мрачные периоды нашей истории этот порыв "сделать начальству приятно", не спросив чего на самом деле хочет начальство, ответственен не за одну тысячу смертей.
This entry was originally posted at https://vas-s-al.dreamwidth.org/746112.html. Please comment there using OpenID.