Król wężów i białą chustkę.
Впрочем, Плиниевский сюжет о драконовом камне мог попасть в пересказ Шах-наме и на славянской почве.
Его следы встречались, например, в Саратовской губернии.
[Доброе слово.]
Афанасьев А.Н. Народные русские сказки. Выпуск VIII. 1863
В этой сказке сохранилось два мотива из Плиниевского сюжета:
1. Драгоценный камень в голове дракона.
2. Убийство дракона во сне.
Но, как видим, логическая связь между этими мотивами в данном сюжете уже утеряна.
Афанасьев не без оснований связывал мотив драконьего камня с сюжетом о короне (рогах, гребешке) Змеиного Царя:
Oskar Kolberg. Dzieła Wszystkie. Т. 15
Выжил ли этот наивный król wężów после утери короны, история умалчивает.
Афанасьев считал, что без своей короны змеиный царь должен, в полном соответствии с Плиниевским сюжетом, погибнуть. Так, как это происходит в германской мифологии:
Сказки братьев Гримм.
Сказки об уже. II.
Бедная сиротка сидела у городской стены и пряла, и вдруг увидела, как уж выполз из одного отверстия в стене.
Она тотчас разостлала свой голубой шелковый платочек около себя, а ужи этот цвет очень любят да на него только и идут.
Как только уж это увидел, сейчас повернул к своей щели, опять выполз из нее и принес маленькую золотую коронку, положил на платок и опять уполз.
Девочка забрала ту коронку, сплетенную из тонкой золотой проволоки, чтобы любоваться блеском ее.
Вскоре после того уж и еще раз выполз; но, увидев, что коронки уже нет на платке, он всполз на стену и до тех пор бился изо всех сил о стену головою, пока не упал со стены мертвый.
Кабы девочка на ту коронку не польстилась, уж, вероятно, еще более натаскал бы ей сокровищ из своей норы.
К сожалению, какой-либо смысл этих манипуляций с платком для нас нынче утерян. Афанасьев пытался разъяснить его в рамках своей солярной теории, но мы вынуждены отвергнуть его построения ввиду очевидной тенденциозности.
Мы же, в свою очередь, заметим, что в восточно-славянской мифологии сюжет с платком был адаптирован к традиционным представлениям о "домашнем летучем змее - носителе богатства":
Дембовецкий А.С. Опыт описания Могилевской губернии. Кн. 1. 1882
Как видим, сюжет со Змеиным Царём или о драконьем камне здесь полностью отсутствует.
Напомним также, что аналогичный сюжет с платком был зафиксирован ещё в 17 веке у Маттеуса Преториуса, и также без прямого упоминания темы драконьих камней.
Последние наблюдения, к сожалению, заставляют нас исключить этот сюжет из базового комплекса описаний традиционного представления славян о Змее.
Его следы встречались, например, в Саратовской губернии.
[Доброе слово.]
Афанасьев А.Н. Народные русские сказки. Выпуск VIII. 1863
В этой сказке сохранилось два мотива из Плиниевского сюжета:
1. Драгоценный камень в голове дракона.
2. Убийство дракона во сне.
Но, как видим, логическая связь между этими мотивами в данном сюжете уже утеряна.
Афанасьев не без оснований связывал мотив драконьего камня с сюжетом о короне (рогах, гребешке) Змеиного Царя:
Oskar Kolberg. Dzieła Wszystkie. Т. 15
Выжил ли этот наивный król wężów после утери короны, история умалчивает.
Афанасьев считал, что без своей короны змеиный царь должен, в полном соответствии с Плиниевским сюжетом, погибнуть. Так, как это происходит в германской мифологии:
Сказки братьев Гримм.
Сказки об уже. II.
Бедная сиротка сидела у городской стены и пряла, и вдруг увидела, как уж выполз из одного отверстия в стене.
Она тотчас разостлала свой голубой шелковый платочек около себя, а ужи этот цвет очень любят да на него только и идут.
Как только уж это увидел, сейчас повернул к своей щели, опять выполз из нее и принес маленькую золотую коронку, положил на платок и опять уполз.
Девочка забрала ту коронку, сплетенную из тонкой золотой проволоки, чтобы любоваться блеском ее.
Вскоре после того уж и еще раз выполз; но, увидев, что коронки уже нет на платке, он всполз на стену и до тех пор бился изо всех сил о стену головою, пока не упал со стены мертвый.
Кабы девочка на ту коронку не польстилась, уж, вероятно, еще более натаскал бы ей сокровищ из своей норы.
К сожалению, какой-либо смысл этих манипуляций с платком для нас нынче утерян. Афанасьев пытался разъяснить его в рамках своей солярной теории, но мы вынуждены отвергнуть его построения ввиду очевидной тенденциозности.
Мы же, в свою очередь, заметим, что в восточно-славянской мифологии сюжет с платком был адаптирован к традиционным представлениям о "домашнем летучем змее - носителе богатства":
Дембовецкий А.С. Опыт описания Могилевской губернии. Кн. 1. 1882
Как видим, сюжет со Змеиным Царём или о драконьем камне здесь полностью отсутствует.
Напомним также, что аналогичный сюжет с платком был зафиксирован ещё в 17 веке у Маттеуса Преториуса, и также без прямого упоминания темы драконьих камней.
Последние наблюдения, к сожалению, заставляют нас исключить этот сюжет из базового комплекса описаний традиционного представления славян о Змее.