Совсем не как я
Самайн продолжается.
Говорю:
- Ой, извини, я перезвоню!
И закрываю глаза.
Просыпаюсь, потягиваюсь, вопросительно взмуркиваю: чего, мол? Ничего, говорит, просто ужасно захотелось погладить, не смогла пройти мимо. Очень тебя люблю.
И я тебя, думаю я. Провожаю взглядом, убедившись, что порыв нежности отпустил и на какое-то время я ей…ну не то чтобы не нужна, но не нужна срочно. И проваливаюсь обратно.
- Так что ты говорил? Извини, была в магазине, очередь на кассу подошла. Не могла говорить.
Выслушиваю новости, отвечаю, договариваюсь о том и об этом. Вешаю трубку, оглядываю свою комнату, в которой уже очень много лет почти ничего не меняется. Вздрагиваю, закрываю глаза. Не исчезаю.
Одно и то же из раза в раз, не всегда, не всё время, но часто.
Живёшь себе свою обычную жизнь, в которой ты - просто ты. «Девочка» на грани тридцатника: работа, дом, друзья, поездки, книжки, парочка хобби. Какие-то кавалеры, милые, но ничего серьёзного, так, просто кофе попить. В меру не несчастная жизнь с призраком смысла: вроде бы есть, да, какой-то, ну то есть - вроде не нет. Не хуже, чем у других. Больше даже сказать нечего - а что, много кому есть? Я не знаю, но кажется, что не особо. Те, кому есть, бывают или очень счастливыми, или очень несчастными, но я таких в любом случае не встречала.
Я бы и рада ничего больше к этому не добавить. Только неизвестно где по точно такой же комнате бродит туда-сюда девочка, как две капли воды похожая на меня. Девочке около тридцати. Работа, дом, друзья, поездки, книжки, парочка хобби. Какие-то кавалеры, милые, но ничего серьёзного, так, просто кофе попить. Разве что, в отличие от меня, у девочки этой есть кошка. Обыкновенная чёрная кошка породы «каждая вторая, в крайнем случае, третья». Девочка свою кошку ужасно любит, таскает на руках, балует и целует в холодный нос. Кошка позволяет делать с собой что угодно, не слезает с рук, стоит этим рукам задержаться больше чем на пять минут на одном месте. На месте девочка не сидит, вечно носится то туда, то сюда, звонит по телефону, записывает какие-то планы, мысли, идеи проектов, из которых реализован будет хорошо если каждый десятый, но - будет. Она умная и упрямая, совсем не как я.
Я не очень понимаю, как и зачем всё это работает. Кошка не может так долго спать, то есть меня в неё уносит не каждый раз. А раза три-четыре в неделю, иногда пару раз в месяц, очень редко и не подолгу - каждые полчаса. В последнем случае я запираюсь в комнате, сворачиваюсь клубком на кровати в том месте, где в последний раз запомнила кошку, и просто жду.
Сегодня это раз уже, наверное, пятый.
Алиса носится по дому, как угорелая, то смеётся, то плачет. Постоянно кому-то звонит, выясняет что-то высоким от волнения голосом, пялится в монитор компьютера, снова звонит. То ли куда-то её приняли, и она на взводе, то ли с кем-то что-то случилось, то ли влюбилась - чёрт их разберёт, этих людей. Лишь бы пошуметь да понервничать почём зря.
Пробегая мимо того места, где лежу я, она каждый раз гладит то по боку, то по носу, легонько дёргает за кончик хвоста, ерошит шерсть на загривке.
- Что бы я без тебя делала? - говорит и уже бежит дальше, а я прикрываю глаза и снова устраиваюсь поудобнее, но не перестаю внимательно двигать ушами. Слушаю.
Пока я здесь, я помню, что без меня её бы попросту не было. А я была бы точно такой же девочкой в точно такой же комнате, не пожелавшей однажды и сгоряча жить спокойно, «а эту вот маяту пусть живёт за меня кто-то другой». Рядом со мной не было никого, только собственное отражение в зеркальной дверце шкафа да чёрная кошка по кличке Беда, мирно спящая на кровати.
Впрочем, кошки, зеркала и свободной воли во все времена было достаточно для колдовства, просто тогда я об этом забыла.
Я люблю её. Нет, правда люблю, она ведь чудесная. Лучше, чем могла бы быть я.
Когда ухожу в своё зеркало, ничего даже не помню, просто живу. У меня там тоже звонит телефон, и тоже друзья, кавалеры и хобби, только всё тускловато. И время от времени, раз в день, неделю или полгода, тут уж как повезёт, я прямо посреди улицы, разговора или еды вдруг слышу шаги и голос. Улыбаюсь, припоминая, закрываю глаза и на какое-то время чувствую только ту сторону зеркала.
- Кошка, я тебя очень люблю, - говорит мне Алиса. Она лежит на кровати, уткнувшись носом в мой тёплый пушистый бок, и в очередной раз плачет от того, что слишком живая. У неё всё через край, всё от избытка. Мне бывало от этого тяжко так, что хоть вешайся, тогда, до всего: вечно туда-сюда, вечно на грани, ни минуты покоя. Алиса зовёт это «моя счастливая жизнь» и не ноет.
Я нежно взмуркиваю в ответ, давая понять, что и я её тоже, принюхиваюсь к солёной дорожке на хозяйской щеке и слизываю бегущую капельку шершавым розовым языком.
Говорю:
- Ой, извини, я перезвоню!
И закрываю глаза.
Просыпаюсь, потягиваюсь, вопросительно взмуркиваю: чего, мол? Ничего, говорит, просто ужасно захотелось погладить, не смогла пройти мимо. Очень тебя люблю.
И я тебя, думаю я. Провожаю взглядом, убедившись, что порыв нежности отпустил и на какое-то время я ей…ну не то чтобы не нужна, но не нужна срочно. И проваливаюсь обратно.
- Так что ты говорил? Извини, была в магазине, очередь на кассу подошла. Не могла говорить.
Выслушиваю новости, отвечаю, договариваюсь о том и об этом. Вешаю трубку, оглядываю свою комнату, в которой уже очень много лет почти ничего не меняется. Вздрагиваю, закрываю глаза. Не исчезаю.
Одно и то же из раза в раз, не всегда, не всё время, но часто.
Живёшь себе свою обычную жизнь, в которой ты - просто ты. «Девочка» на грани тридцатника: работа, дом, друзья, поездки, книжки, парочка хобби. Какие-то кавалеры, милые, но ничего серьёзного, так, просто кофе попить. В меру не несчастная жизнь с призраком смысла: вроде бы есть, да, какой-то, ну то есть - вроде не нет. Не хуже, чем у других. Больше даже сказать нечего - а что, много кому есть? Я не знаю, но кажется, что не особо. Те, кому есть, бывают или очень счастливыми, или очень несчастными, но я таких в любом случае не встречала.
Я бы и рада ничего больше к этому не добавить. Только неизвестно где по точно такой же комнате бродит туда-сюда девочка, как две капли воды похожая на меня. Девочке около тридцати. Работа, дом, друзья, поездки, книжки, парочка хобби. Какие-то кавалеры, милые, но ничего серьёзного, так, просто кофе попить. Разве что, в отличие от меня, у девочки этой есть кошка. Обыкновенная чёрная кошка породы «каждая вторая, в крайнем случае, третья». Девочка свою кошку ужасно любит, таскает на руках, балует и целует в холодный нос. Кошка позволяет делать с собой что угодно, не слезает с рук, стоит этим рукам задержаться больше чем на пять минут на одном месте. На месте девочка не сидит, вечно носится то туда, то сюда, звонит по телефону, записывает какие-то планы, мысли, идеи проектов, из которых реализован будет хорошо если каждый десятый, но - будет. Она умная и упрямая, совсем не как я.
Я не очень понимаю, как и зачем всё это работает. Кошка не может так долго спать, то есть меня в неё уносит не каждый раз. А раза три-четыре в неделю, иногда пару раз в месяц, очень редко и не подолгу - каждые полчаса. В последнем случае я запираюсь в комнате, сворачиваюсь клубком на кровати в том месте, где в последний раз запомнила кошку, и просто жду.
Сегодня это раз уже, наверное, пятый.
Алиса носится по дому, как угорелая, то смеётся, то плачет. Постоянно кому-то звонит, выясняет что-то высоким от волнения голосом, пялится в монитор компьютера, снова звонит. То ли куда-то её приняли, и она на взводе, то ли с кем-то что-то случилось, то ли влюбилась - чёрт их разберёт, этих людей. Лишь бы пошуметь да понервничать почём зря.
Пробегая мимо того места, где лежу я, она каждый раз гладит то по боку, то по носу, легонько дёргает за кончик хвоста, ерошит шерсть на загривке.
- Что бы я без тебя делала? - говорит и уже бежит дальше, а я прикрываю глаза и снова устраиваюсь поудобнее, но не перестаю внимательно двигать ушами. Слушаю.
Пока я здесь, я помню, что без меня её бы попросту не было. А я была бы точно такой же девочкой в точно такой же комнате, не пожелавшей однажды и сгоряча жить спокойно, «а эту вот маяту пусть живёт за меня кто-то другой». Рядом со мной не было никого, только собственное отражение в зеркальной дверце шкафа да чёрная кошка по кличке Беда, мирно спящая на кровати.
Впрочем, кошки, зеркала и свободной воли во все времена было достаточно для колдовства, просто тогда я об этом забыла.
Я люблю её. Нет, правда люблю, она ведь чудесная. Лучше, чем могла бы быть я.
Когда ухожу в своё зеркало, ничего даже не помню, просто живу. У меня там тоже звонит телефон, и тоже друзья, кавалеры и хобби, только всё тускловато. И время от времени, раз в день, неделю или полгода, тут уж как повезёт, я прямо посреди улицы, разговора или еды вдруг слышу шаги и голос. Улыбаюсь, припоминая, закрываю глаза и на какое-то время чувствую только ту сторону зеркала.
- Кошка, я тебя очень люблю, - говорит мне Алиса. Она лежит на кровати, уткнувшись носом в мой тёплый пушистый бок, и в очередной раз плачет от того, что слишком живая. У неё всё через край, всё от избытка. Мне бывало от этого тяжко так, что хоть вешайся, тогда, до всего: вечно туда-сюда, вечно на грани, ни минуты покоя. Алиса зовёт это «моя счастливая жизнь» и не ноет.
Я нежно взмуркиваю в ответ, давая понять, что и я её тоже, принюхиваюсь к солёной дорожке на хозяйской щеке и слизываю бегущую капельку шершавым розовым языком.