Американские недоученые отказали Гоголю в малороссийстве и объявили геем
Фашистский коллаборационист Евгений Маланюк, которого сегодня записывают в наибольшие гении украинской литературы, считал, что Николай Гоголь, который якобы фактически всю свою сознательную жизнь "разрывался" между украинской и российской культурами, был "отцом малороссизма" как общественного феномена.
В малоизвестной статье "Конец российской литературы" он писал: "От государственно национального у него остается хуторянский романтизм, зато все духовное богатство украинской души он калечит и в изуродованном виде просовывает его в закоулок заскорузло-темной московской души. Гоголь - первый "сознательный малоросс" и, можно сказать, отец малоросизма".
В своем более известном труде под красноречивым названием "Малоросийство" Маланюк дает такое определение понятию "малоросс": "Это тип национально дефектен, изуродован психически, духовно, в - последствиях, временами - расово". По убеждению Маланюка, именно Гоголь заложил идейные фундаменты такого позорного явления как национальная неполноценность.
Сегодня америкнацы предлагают украинцам "убить в себе малоросса" другим, более изощренным способом, они объявили Гоголя геем и нашли гомосексуалистов в «Сорочинской ярмарке».
Русскому писателю Гоголю не повезло родиться в гомофобной среде имперской России.
Такое мнение в интервью киевскому журналу «Фокус» высказал американский ученый-славист Дениэл Ранкур-Лаферьер, отвечая на вопрос, что он может сказать об украинской душе на основе анализа произведений Гоголя.
«Сомневаюсь, что личность Гоголя отображает портрет типичного украинца, - полагает ученый. - Повзрослев, Гоголь покинул Украину, жил в Санкт-Петербурге или на Западе. Был геем, как установил профессор Саймон Карлинский (американский славивст, открытый гомосексуал, проживавший в браке с мужчиной. - Ред.). Писал на русском. Его умные карикатуры очень интересны с точки зрения психологии. В «Сорочинской ярмарке» рассказчик, неярко выраженный гомосексуалист, представляет женщин как желающих отобрать мужской пенис. У Акакия Акакиевича из петербургской сказки «Шинель» - невротическая фиксация на его феминизированном пальто, он умирает, когда эту вещь у него крадут».
«Ни один из этих замечательных текстов не имеет ничего общего с понятием «украинская душа», - добавляет Ранкур-Лаферьер. - Это творение блистательной творческой личности, которая имела несчастье родиться в гомофобской среде имперской России девятнадцатого века»
Стоит отметить, что сложно понять, какого именно рассказчика в «Сорочинской ярмарке» имеет в виду американский ученый, поскольку в данном произведении повествование ведется не от первого лица.
Полагаю, американские геи-недопсихологи не читали ни книгу, которую Гоголь считал основной - "Размышления о Божественной Литургии, ни "Страшную месть", в которой он описывает страшное предательство:
"Ухватил всадник страшною рукою колдуна и поднял его на воздух. Вмиг умер колдун и открыл после смерти очи. Но уже был мертвец, и глядел, как мертвец . Так страшно не глядит ни живой, ни воскресший. Ворочал он по сторонам мертвыми глазами и увидел поднявшихся мертвецов от Киева, и от земли Галичской, и от Карпата, как две капли воды схожих лицом на него.
Бледны, бледны, один другого выше, один другого костистей, стали они вокруг всадника, державшего в руке страшную добычу. Еще раз засмеялся рыцарь и кинул ее в пропасть. И все мертвецы вскочили в пропасть, подхватили мертвеца и вонзили в него свои зубы. Еще один всех выше, всех страшнее , хотел подняться из земли; но не мог, не в силах был этого сделать, так велик вырос он в земле; а если бы поднялся, то опрокинул бы и Карпат, и Седмиградскую и Турецкую землю, немного только подвинулся он, и пошло от того трясение по всей земле. И много поопрокидывалось везде хат. И много задавило народу.
Слышится часто по Карпату свист, как будто тысяча мельниц шумит колесами на воде. То, в безвыходной пропасти, которой не видал еще ни один человек, страшащийся проходить мимо, мертвецы грызут мертвеца . Нередко бывало по всему миру, что земля тряслась от одного конца до другого; то оттого делается, толкуют грамотные люди, что есть где-то, близ моря, гора, из которой выхватывается пламя и текут горящие реки. Но старики, которые живут и в Венгрии, и в Галичской земле, лучше знают это и говорят: что то хочет подняться выросший в земле великий, великий мертвец и трясет землю".
В малоизвестной статье "Конец российской литературы" он писал: "От государственно национального у него остается хуторянский романтизм, зато все духовное богатство украинской души он калечит и в изуродованном виде просовывает его в закоулок заскорузло-темной московской души. Гоголь - первый "сознательный малоросс" и, можно сказать, отец малоросизма".
В своем более известном труде под красноречивым названием "Малоросийство" Маланюк дает такое определение понятию "малоросс": "Это тип национально дефектен, изуродован психически, духовно, в - последствиях, временами - расово". По убеждению Маланюка, именно Гоголь заложил идейные фундаменты такого позорного явления как национальная неполноценность.
Сегодня америкнацы предлагают украинцам "убить в себе малоросса" другим, более изощренным способом, они объявили Гоголя геем и нашли гомосексуалистов в «Сорочинской ярмарке».
Русскому писателю Гоголю не повезло родиться в гомофобной среде имперской России.
Такое мнение в интервью киевскому журналу «Фокус» высказал американский ученый-славист Дениэл Ранкур-Лаферьер, отвечая на вопрос, что он может сказать об украинской душе на основе анализа произведений Гоголя.
«Сомневаюсь, что личность Гоголя отображает портрет типичного украинца, - полагает ученый. - Повзрослев, Гоголь покинул Украину, жил в Санкт-Петербурге или на Западе. Был геем, как установил профессор Саймон Карлинский (американский славивст, открытый гомосексуал, проживавший в браке с мужчиной. - Ред.). Писал на русском. Его умные карикатуры очень интересны с точки зрения психологии. В «Сорочинской ярмарке» рассказчик, неярко выраженный гомосексуалист, представляет женщин как желающих отобрать мужской пенис. У Акакия Акакиевича из петербургской сказки «Шинель» - невротическая фиксация на его феминизированном пальто, он умирает, когда эту вещь у него крадут».
«Ни один из этих замечательных текстов не имеет ничего общего с понятием «украинская душа», - добавляет Ранкур-Лаферьер. - Это творение блистательной творческой личности, которая имела несчастье родиться в гомофобской среде имперской России девятнадцатого века»
Стоит отметить, что сложно понять, какого именно рассказчика в «Сорочинской ярмарке» имеет в виду американский ученый, поскольку в данном произведении повествование ведется не от первого лица.
Полагаю, американские геи-недопсихологи не читали ни книгу, которую Гоголь считал основной - "Размышления о Божественной Литургии, ни "Страшную месть", в которой он описывает страшное предательство:
"Ухватил всадник страшною рукою колдуна и поднял его на воздух. Вмиг умер колдун и открыл после смерти очи. Но уже был мертвец, и глядел, как мертвец . Так страшно не глядит ни живой, ни воскресший. Ворочал он по сторонам мертвыми глазами и увидел поднявшихся мертвецов от Киева, и от земли Галичской, и от Карпата, как две капли воды схожих лицом на него.
Бледны, бледны, один другого выше, один другого костистей, стали они вокруг всадника, державшего в руке страшную добычу. Еще раз засмеялся рыцарь и кинул ее в пропасть. И все мертвецы вскочили в пропасть, подхватили мертвеца и вонзили в него свои зубы. Еще один всех выше, всех страшнее , хотел подняться из земли; но не мог, не в силах был этого сделать, так велик вырос он в земле; а если бы поднялся, то опрокинул бы и Карпат, и Седмиградскую и Турецкую землю, немного только подвинулся он, и пошло от того трясение по всей земле. И много поопрокидывалось везде хат. И много задавило народу.
Слышится часто по Карпату свист, как будто тысяча мельниц шумит колесами на воде. То, в безвыходной пропасти, которой не видал еще ни один человек, страшащийся проходить мимо, мертвецы грызут мертвеца . Нередко бывало по всему миру, что земля тряслась от одного конца до другого; то оттого делается, толкуют грамотные люди, что есть где-то, близ моря, гора, из которой выхватывается пламя и текут горящие реки. Но старики, которые живут и в Венгрии, и в Галичской земле, лучше знают это и говорят: что то хочет подняться выросший в земле великий, великий мертвец и трясет землю".