Состоялось очередное судилище над православным журналистом Дмитрием Скворцовым
16 февраля состоялось очередное (шестое или седьмое по счету) судебное заседание над журналистом Дмитрием Скворцовым, которого обвиняют за защиту канонического Православия с государственной измене.
Спустя год с момента ареста Скворцова и вручения ему обвинительного акта суд так и не решился приступить к рассмотрению этого явно сфабрикованного дела по сути.
На этот раз судьям пришла на помощь прокуратура, проведя замену прокурора.
Новый прокурор попросил отложить заседание еще на два месяца, пояснив, что не успел ознакомиться с делом. Однако, при этом он уверенно запросил Скворцову очередные 2 месяца тюрьмы.
На это Скворцов заметил следующее:
[Spoiler (click to open)]«Принимая во внимание заверение прокурора в том, что он не знаком с делом, выглядит удивительным, обширность и «основательность» мотивировочной части ходатайства нового прокурора о продлении мне тюремного срока. На самом деле, ничего удивительного: «новое» ходатайство практически слово в слово повторяет предыдущего шесть или семь предыдущих ходатайств предыдущего прокурора. Поэтому, мне уже нечего добавить к возражениям на эти ходатайства, «обоснованность» которых я уже опровергал с точки зрения украинского УПК, Европейской правовой практики, с точки зрения элементарной логики, общепризнанных законов полемики и так далее, суд ознакомлен с моими аргументами. Сегодня хочу добавить лишь следующее. ЕСПЧ в деле Тодоров против Украины высказал правовую позицию, согласно которой, для продолжения содержания под стражей должны быть исключительно весомые причины. При этом тяжесть преступления и серьёзность обвинения не могут являться достаточными причинами для содержания под стражей на протяжении довольно длительного срока.» Я считаю, что почти год - это уже достаточно длительный срок. «Также не допускается каждый раз при рассмотрении содержания под стражей использовать идентичные или стереотипные формулировки, автоматически продолжать содержание под стражей» (дело «Лисовский против Литвы» от 02.05.2017 года), а мы видим автоматические формулировки, идентичные во всех ходатайствах, включая последнее. «Должны быть убедительно продемонстрированы конкретные факты дела для того, чтобы оправдать дальнейшее содержание под стражей» («Илийков против Болгарии» 26.07.2001 года). «Необходимо должным образом оценить наличие рисков, которые оправдывают содержание под стражей конкретными обстоятельствами, а не абстрактными формулировками… всецело учитывая индивидуальные обстоятельства обвиняемого» («Бузаджи против республики Молдова» от 05.07.2016 года).
Такими «индивидуальными обстоятельствами» прошу считать тот факт, что я болею в тюрьме больше, чем бываю здоров. И никаких надежд на улучшение здоровья нет по той причине, что стены постоянно влажные, конденсат просто течет по стенам, батареи настолько «теплые», чтобы просто не лопнуть при морозе. Мы укладываемся во влажные постели и просыпаемся во влажных постелях. Все заплесневевшее, все зеленое, все зеленое насквозь - подушки, матрацы, стены… это счастье выехать на судебное заседание и здесь просто подышать сухим воздухом. Вы, может быть, и такого счастья не знаете, - немного подышать сухим воздухом. Поэтому, если вы, конечно, не против, чтобы я дотянул до приговора, прошу дать мне возможность хотя бы подлечиться дома, назначив мне домашний арест".
Адвокаты Скворцова отметили, что подобное содержание заключенных европейским гуманитарным правом приравнивается к пыткам.
Как видим, это не возымело воздействия на судей. Возможно, свою роль сыграла и реплика Скворцова относительно русской речи судей, раздававшейся из совещательной комнаты. «Що це за недержавна мова лунає в св"ятих стінах українського суду?!» («Что это за недержавная мова раздается в святых стенах украинского суда?!»), - воскликнул Скворцов.
Как бы там ни было, Скворцов получил свои очередные 2 месяца. В дополнение к 12 уже отсиженным.