Уроки постсоветских стран. Борьба за национальное государство приводит к потере и нации, и государст
Когда националисты в постсоветских странах говорят о суверенитете и национальной гордости - значит, они хотят кому-то продать свою страну. И чем больше этого суверенитета и гордости в словах, тем активнее идут торги
Одним из предметов торга обычно становится главная национальная гордость - язык, который в политэкономическом смысле конечно товаром не является, но при капитализме, как и все вокруг, приобретает форму (превращенную форму) товара.
Враги, которые «комуниздят» язык
Смотрите сами, стоит только нардепу от «Слуги народа» Елизавете Богуцкой подать в Верховную Раду законопроект по внесению в Уголовный кодекс статьи «Надругательство над государственным языком», по которой «надругателей» держмовы можно будет посадить на 3 года, как нацистка из партии Порошенко София Федына заявляет, что русский язык - это на самом деле «московский», а настоящий русский язык Россия «скоммуниздила» у Украины.
Федыне, конечно, хотелось быть очень патриотичной, но, как гласит известная максима: пойдешь налево, - придешь направо. Уличая злобных от природы московитов в воровстве, она по сути сказала, что русский язык - это украденный у Украины украинский, а украинского выходит и не существует вовсе.
Жаль, Богуцкая не прокомментировала, считает ли она слова Федыны надругательством над держмовой согласно своему законопроекту и если да, то можно ли считать гипотетическую посадку Федыны на 3 года противостоянием российском пропаганде (это одно из оснований законопроекта).
Все это выглядит полной шизофренией, если считать постсоветских националистов патриотами и борцами за национальное возрождение. Но если принять нашу гипотезу о том, что для находящихся у власти спекулянтов язык и все остальные национальные атрибуты - не более чем предмет для торга, то наличие Федыны в транслируемом государством дискурсе приобретает строго логические черты.
После распада СССР до сих пор бывшие советские республики сотрясают кровавые войны на национальной почве. Это и понятно, ведь основа для распада - частная собственность - никуда не делась, а делить и продавать имущество гораздо удобнее врозь, чем вместе.
Самым простым и действенным идеологической мотивацией для «отнять и поделить» является национализм - в ХХI веке иррациональный и мистический. Ведь анекдотический ответ на вопрос о том, чем армяне лучше, чем грузины, звучит как «чем грузины». И эта схема применима ко всем без исключения постсоветским конфликтам - от Приднестровья до Карабаха.
Пока армяне и азербайджанцы убивают друг друга с целью выяснить, кто же из них лучше, то есть кто имеет больше прав на Карабах, отдельные немногочисленные, но очень сплоченные представители этих и других наций хорошо зарабатывают на торговле оружием, боеприпасами, горюче-смазочными материалами, по результатам войн получают в собственность промышленные предприятия, которые можно либо самостоятельно «доить», либо закрыть под кредитование МВФ, получают землю, которую можно продать или отдать в аренду известным западным компаниям, получают население, с которого можно собрать налоги и вывести их в офшоры.
И все, конечно, под лозунги о правильности «нашей» формы черепа, «нашего» ДНК, «наших» крови и почвы, «нашего» языка по сравнению с неправильными, омерзительными «ними».
Исторически исследуя феномен конфликта, культуролог Умберто Эко пришел к выводу, что враг должен быть отвратительным, потому что прекрасное идентифицируется с хорошим. Поэтому и нужна коллективная Федына, которая нарушая закон, но не неся за это ответственность, расскажет, как «болотные люди» московиты украли у украинцев их истинный язык и как «русскочелюстные» агенты «болотных людей» внутри самой Украины строят козни против национальных основ.
Враг не должен быть человеком, потому что, как писал философ Карл Шмитт, понятие «человечество» исключает понятие «враг». А вот во имя человечества, оккупируя универсальные понятия человечества, мира, цивилизации, чтобы ассоциировать с ними только себя, войну вести вполне можно. И тогда анекдот про отличие армян и грузин начинает играть новыми красками в коричневых тонах.
Страшно то, что это такой же неизбежный результат дележа собственности.
Боролись за национальный суверенитет, а остались без языка и истории
Соответственно, разговоры о «хорошем» и «плохом» национализме - это разговоры в прямом смысле в пользу бедных. «Хороший» национализм в сильном государстве дает бедным не более, чем «плохой» национализм в государствах слабых, где так называемая элита схватила в свои руки собственность, чтобы как можно быстрее ее продать и с помощью полученных денег встроиться в систему так называемой элиты сильных государств.
Богуцкие и Федыны с потугами защиты «своего» языка от «чужого» нужны исключительно как идеологическое обоснование приватизации и продажи страны.
Свежий пример языковых кульбитов и национальной «гидности» из еще одной братской республики. Не секрет, что мотивы национального возрождения, вводимые в дискурс через бестолковую интеллигенцию, еще в 1989 г. стали основанием для провозглашения в Молдавии молдавского государственного языка и перевода его с кириллицы на латиницу. Ну, чтобы не было сомнений, что Молдавия - не Россия.
Исключительной силы национально свидомое стихотворение «Наш язык» поэта Матеевича в 1994 г. сделали государственным гимном. Казалось бы, вот оно - национальное строительство, фундаментом которого является свой, отдельный, максимально непохожий на русский, переведенный на латиницу язык. Правда тут же началась война в Приднестровье, где местные русские почему-то не захотели становиться молдаванами, как русские на Донбассе в 2014 г. не захотели становится украинцами.
Но потеря территорий еще больше сплотила молодую нацию, ведь рядом появился «враг», «чужой», наличием которого можно было объяснять экономический коллапс и нищету. На фоне тучных 2000-х национальное строительство ненадолго приостановилось, поскольку т.н. элиты могли кормиться в России, но чуть только стало голоднее, как гордость и свидомость вновь заявили о себе, но как-то своеобразно.
В 2012 г. из Румынии пришла информация, что присоединение Молдавии к ЕС будет заблокировано, если молдавский язык не будет признан румынским. И ратующие за национальный суверенитет деятели тут же побежали выполнять, то есть, как мы и предполагали в нашей гипотезе, обменивать товар национальная идентичность, ради которой проливалась кровь (не их кровь конечно), на вхождение в так называемую элиту Запада.
Плевать, что согласно последней (2004 г.) переписи населения более 78% граждан назвали родным языком молдавский. В 2013 г. молдавские власти в виде Конституционного суда, несмотря на Конституцию, признали государственным румынский язык.
Что называется, картина Репина «Приплыли». Переведя молдавский язык с кириллицы на латиницу с мотивом «гэть от Москвы», вдруг оказалось, что молдавский похож на румынский настолько, что первого как бы уже и нет. Поскольку же язык - важнейший признак национальной инаковости, получилось, что государство вроде бы еще есть, это государство провозглашает и защищает молдавскую нацию, а своего языка у этой нации больше не имеется.
В 2017 г. молдавское правительство, тогда еще а-ля Янукович позиционировавшее себя как пророссийское, поддержало изменение названия госязыка в Конституции с молдавского на румынский, но Конституция изменена на была.
В 2018 г. Конституционный суд лишил русский язык статуса языка межнационального общения (как на Украине известный закон Колесниченко-Кивалова), то есть был законодательно вытеснен из общественной сферы в пользу румынского. В 2020 г. теряющий власть президент Додон вдруг перестал быть националистом и повысил статус русского языка, гарантировав право на обучение и обращения в органы госвласти на русском языке. Но этот шаг был настолько же запоздалым, как шаг Януковича по интеграции в Таможенный союз с Россией после того, как Партия Регионов годами пропагандировала вступление Украины в ЕС.
Избранная вместо Додона президентом Молдавии еще большая националистка, то есть румынская унионистка Майя Санду назвала прощальный закон Додона «угрозой единству». Наверное, единству Молдавии с Румынией, к чему все логически и идет.
Зимой 2021 г. особый статус русского языка был аннулирован в части права обращаться на родном языке в госорганы. Сказанные после этого слова депутата Октавиана Цыку о поддержке такого решения («Это точка невозврата. Или мы идет к независимости, или остаемся придатком») в условиях исчезновения молдавского языка и замены его на румынский звучат особенно нелепо, в стиле Федыны.
Весной президент Майя Санду дала задание парламенту наконец менять Конституцию, чтобы убрать оттуда молдавский язык в пользу румынского и чуть позже подтвердила намерение на сессии ПАСЕ. Кстати, школьный предмет «История Молдавии» она заменила на «Историю румын» еще будучи министром образования (с 2012 г.), а став президентом, заменила на сайте своей администрации языковую аббревиатуру MD на RO.
Пойдешь налево - придешь направо
Вот и вышло, что в результате выхода из СССР и в процессе, как им казалось, «возрождения нации» молдаване за пару-тройку десятилетий лишились и своей истории, и своего языка. Следующим шагом объективно является потеря государственности, что, учитывая взгляды президента Санду, может оказаться вообще не за горами.
В качестве маленького штриха к портрету - в 2010-2012 гг. Санду служила советником исполнительного директора Всемирного банка в Вашингтоне, после чего ее незамедлительно назначили министром образования Молдавии. Сходство с ситуацией на Украине просто поразительное.
И когда глава Ассоциации молдаван Украины Анатолий Фетеску говорит, что Бухарест собирается поглотить Молдавию, а румынизация происходит при поддержке ЕС, ему следовало бы понимать, что и на Украине молдаван ждет не особо радостная участь в плане сохранения национальной идентичности.
В конце мая представитель МИД Румынии Дан Некулэеску потребовал от своего украинского коллеги Дмитрия Кулебы незамедлительно признать, что «так называемого» (как любят писать украинские СМИ) молдавского языка вовсе не существует. Очевидно, что Румыния будет добиваться такого решения от Украины всеми способами.
19 июня на форуме в Анталии министр иностранных дел Румынии Богдан Ауреску еще раз выдвинул требование к Киеву признать молдавский язык несуществующим, тонко ввернув, что Румыния поддерживает сотрудничество Украины с НАТО. Это никак не позволит Украине вступить в НАТО, но зато можно написать в СМИ, что «весь мир с нами». Если для этого нужно дискриминировать украинских молдаван - да пожалуйста. Когда само молдавское государство не против, неужели против будет националистическая Украина?
Не только не будет, но и сама организует у себя нечто похожее, поскольку организаторы на Украине и в Молдавии одни и те же. Проводите реформу правописания, меняйте появившийся в советские времена как состоявшееся явление литературный украинский язык на галицкий диалект, вводите тюремные сроки для тех, кто не захочет говорить на новоязе. Вытеснив с помощью дискриминационных законов за пару поколений русский язык, заменив в украинском языке все похожие на русские слова галицкими диалектными или прямо польскими аналогами, можно затем последовать заветам Ющенко и латинизировать украинское правописание.
И тогда вдруг окажется как в Молдавии, - что украинского языка и нет совсем, а есть, скажем, польский, который теперь и надо объективно признавать государственным. Пойдешь налево - придешь направо.
Источник
.