Мичуринск. Часть 2: Старый Козлов
Рассказы о старых районах Мичуринска обычно пишут под заголовком "Город Козлов", но после отличных гостиниц и кафешек из прошлой части у меня язык не поворачивается так каламбурить. Да и название Козлов в 19 веке звучало не более вызывающе, чем, например, Рыбинск или Слоним. В той же прошлой части я показывал самые яркие достопримечательности Мичуринска, но это ещё далеко не весь его центр от купеческих особнячков до мрачных промзон за Уральским вокзалом: с населением 43 тыс. чел. к началу ХХ века Козлов был одним из крупнейших уездных городов в нынешних границах России, превосходя, например, губернские Кострому или Владимир.
Самое, пожалуй, впечатляющее в истории дореволюционного Козлова - то, сколь эта история скучна. В 1627 тут, на краю самого что ни на есть Дикого поля, окопались монахи, а в 1635 рядом объявились государевы люди и начали строить Козловскую крепость - одну из нескольких десятков на Белгородской засечной черте, это Великой Русской стене, вдоль которой выросло как бы не большинство городов Черноземья. И хотя прикрывал Козлов Ногайский шлях, одно из опаснейших направлений, дальше реально нечего вспомнить примерно на полтора века. Пока в 1779 году разросшийся Козлов не стал уездным городом Тамбовской губернии:
1а.
Ногайский шлях к тому времени превратился в торговую дорогу на Каспий, Персию, Индию, а потому "купеческой республикой" Козлов сделался ещё тогда. К середине 19 века тут жило порядка 20 тыс. человек, что по нынешним меркам примерно как полумиллионник. Считается, что круто изменила жизнь Козлова железная дорога, пришедшая сюда в 1866 году из Рязани и вскоре приросшая ветками на Воронеж и Тамбов... да только круто ли? У железнодорожного узла купеческий город вырос ещё вдвое, а в начале ХХ века, когда иные российские города удваивали население за считанные годы, почти не рос. Словом, до Гражданской войны (о которой тут расскажу отдельно) Козлов представлял собой девственный, глубинный мир чеховского мещанства, где всё всегда понятно и прилично, жизнь предсказуема на годы вперёд, а дни проходят сонно, и вряд ли кто вспомнит, что было год или два назад.
1б.
Прогулку по Мичуринску начнём с автовокзала, который тут стоит буквально через ограду от бескрайнего старого кладбища. Посреди некрополя издалека видна церковь иконы "Всех скорбящих Радости" (1808), построенная на средства знакомых нам по прошлой части набожных купцов Вороновых:
2.
Она не закрывалась в советское время, хотя в 1938 было принято решение её снести, из-за начавшейся вскоре войны так и не реализованное. Внутри особенно интересны современные фрески... с видами города: в центре знакомые нам по прошлой части Ильинская церковь и Боголюбский собор, справа Коммерческое училище и Троицкий монастырь (которые останутся до 3-й части), а вот всё, что слева, сегодня ещё увидим.
3.
На самом кладбище множество крепких старых могил - но не припомню среди них архитектурных шедевров:
4.
Кладбище располагалось за городскими околицами, и от центра Скорбященский храм отделён парой советских кварталов, выросших на месте то ли пустырей, то ли совсем уж убогих лачужек. Вообще же Мичуринск - отнюдь не малый город: с почти (а к концу 1980-х и не почти) 100-тысячным населением он динамичен и шумен. Трафик на дорогах не располагает бегать на красный свет, а количество всевозможных заведений от магазинов и парикмахерских до общепита на первых этажах поражает воображение. Однако под тихую глубинку Мичуринск здорово мимикрирует на фото: это мой единственный на 3 поста кадр с многоэтажками, а центр хоть и остаётся центром, но представляет собой совершенно обособленный район за чёткой границей Красной улицы. По ней, собственно, и идём от автовокзала:
5.
Мимо Красных казарм (1912-14), которые вблизи я по понятным причинам не фоткал. Красная - вдоль того фасада, что к нам ребром, а на переднем плане улица Лаврова уходит к показанному в прошлой части Воронежскому вокзалу на самой окраине. У перекрёстка взмывает "Альбатрос", или L-39 - военно-тренировочный самолёт, в 1970-99 годах выпускавшийся в Праге. Здесь он поставлен в 2012 году:
6.
Видимо - как часть площади Славы на другой стороне Красной улицы. Что удивительно, подобным мемориалом Мичуринск обзавёлся лишь в 1995 году, а часовню над Вечным огнём поставили и вовсе в 2010-м. Как, видимо, и памятник матери, провожающей сына на фронт:
7.
Жёлтое здание на заднем плане, по соседству с самолётом - это Никольский храм-богадельня (1884-85), которой Козлов был обязан Николаю Козловскому, коллежскому асессору из Петербурга. В советское время с неё срубили купола и колокольню, а теперь их только-только начали воссоздавать.
7а.
На заднем плане кадра выше виден и ещё и совершенно американского вида элеватор Рязано-Уральской железной дороги (1891), построенный по случаю её объединения из Рязано-Козловской (1866), Тамбово-Козловской (1868) и ещё нескольких железных дорог, уходивших до Волги и Яика. Он и ныне стоит посреди станции, и кажется, даже используется по изначальному назначению:
8.
Чуть дальше вдоль Красной начинаются донельзя путейского вида домики, и тот, что слева был построен в 1860-х годах как товарная контора станции. В 1872-74 годах на ней трудился человек, который вряд ли мог тогда вызывать у коллег что-то кроме насмешек и жалости: молодой (чуть за 20) паренёк дворянских кровей, щуплый и маленький ростом (155см), равнодушный к женщинам и неравнодушный к растениям, он потерял родное имение под Пронском за отцовские долги и вылетел на втором курсе из Рязанской гимназии, когда не нашёл денег на взятку. А потому - подался в Козлов, где и устроился конторщиком товарной станции. В 1874 году он и отсюда ушёл после очередной издёвки начальника-немца... и кто ж мог представить тогда, что в честь этого паренька полвека спустя переименуют город?!
9.
Чуть дальше к улице выходит тупик станции Мичуринск-Уральский, упрятанной за бетонный забор:
10.
А школа по соседству обитает в старом здании (1862) управления строительством Рязано-Козловской железной дороги. Правда, по изначальному назначению оно прослужило лишь первые 10 лет, а позже не раз горело и обрастало пристройками.
11.
Школа стоит у начала Привокзальной улицы, по которой и до Уральского вокзала рукой подать. Построенный в 1866 году, с тех пор он почти не изменился, и при всей скудности облика, это одно из старейших вокзальных зданий России. Звучное название (где Тамбовщина, а где Урал?) напоминает, конечно же, о Рязано-Уральской железной дороге, и в наше время тут, с 30-40 минутными стоянками и сменой направления, останавливаются все поезда на юго-восток. Более того, из Москвы в эту сторону иными путями мимо Мичуринска проходит дай бог 10% трафика - география конечных станций в здешнем расписании от Саратова до Махачкалы.
12.
Пик трафика в 4 часах хода от Москвы, однако - глубокой ночью. Мы и вовсе добирались в город через Мичуринск-Воронежский, а потому сюда я пришёл сам. В середине дня Уральский вокзал встретил меня пустыми гулкими залами и целым взводом скучающих охранников у рамки. Удаляясь по коридору, я слышал их разговоры "Э, у него там фотоаппарат! Он сейчас фотографировать будет!". Выйдя на платформу, я успел сделать единственный кадр, когда один из охранников догнал меня со словами, что снимать тут запрещено. Дальше обычная в общем ситуация на заре моих путешествий, от которой в последние годы я успел отвыкнуть, пошла совсем не так, как в старые добрые времена. Охранник был безукоризненно вежлив, не угрожал разбить камеру или отправить в обезьянник, но и не отступался. Минут через 10 препирательств он таки свёл меня с замначальника станции, и тот отошёл на пару минут в свой кабинет, а вернулся с телеграммой от РЖД, где предписывалось в связи с возросшей опасностью атак на критическую инфраструктуру строго следить за недопущением несанкционированной фото- и видеосъёмки на железнодорожных объектах и при выдаче разрешений тщательно проверять заявителя на связь с иноагентами и ещё кем-то там. В общем, после такой бумажки мне оставалось только извиниться за беспокойство и уйти ни с чем, кроме того первого кадра с тупиковой платформы:
13.
А жаль - на вокзале красивые интерьеры (по виду скорее сталинских времён), забавный памятник Ленину, Делающему Селфи ( есть здесь) и запертый за стеклянной дверью бывший ресторан с роскошной модерновой лепниной (см. здесь). На площади - фонтан Яблочной столицы, парапет которого отмечают судьбоносные для города указы и постановлениями разных эпох о городских правах (1779), переименовании Козлова в Мичуринск (1931) и наделении его статусом наукограда (2003). А вот к самому молодому из десятка имеющихся в городе памятнику Ивану Мичурину (2017) я с досады и подойти забыл:
14.
От вокзального крыльца направо центр города, а налево - путейские слободки да промзоны. Конечно же, я выбрал второй вариант.
15а.
И почти сразу оказался в жутковатых трущобных задворках, в такой разрухе, которую давненько не встречал ни на Кавказе, ни на Байкале, ни даже на Дальнем Востоке. Скажем так - заброшенных домов и целых кварталов я видел немало, но тут более тяжёлый случай - когда заброшенное не отличить от живого.
15.
В этом здании (1881), между тем, когда-то жили путейские инженеры, как например Сергей Брюхоненко, чей сын и тёзка ещё детстве сынженерил себе велосипед. А позже, выучившись в Саратове и уехав в Москву, изобрёл в 1926 году первый в мире аутожектор - аппарат искусственного кровообращения.
16.
Понемногу привокзальная разруха сходит на нет, уступая место бескрайним массивам по-южному крепких частных домов с вагонами вместо гаражей, ухоженными оградками выкрашенных домиков и свинцовыми взглядами на чужака.
17.
Посреди этой чернозёмной сельвы - заводской клуб, по виду 1960-х годов:
17а.
Ну а сам завод с ласковым названием "Милорем" буквально довлеет над домами и улицами:
18.
"Милорем" - это всего-то значит Мичуринский локомотиворемонтный: официально он был образован в 1929 году, но - из комплекса железнодорожных мастерских, масштабом достойного иных флагманов тяжёлой индустрии.
19.
Облепленная частным сектором краснокирпичная промзона тянется на километр, и я долго выискивал точку, с которой виден электромашинный цех, похожий на готический собор своим двухбашенным фасадом и почти 200-метровым "нефом":
20.
В целом же, ходить по этим улочкам мне впервые за много лет поездок по России было страшновато. Во взглядах редких прохожих читалось то "Эт ишо кто, яепоял?!", то "Точно оттуда, ща дрона пустит!", то "ай, позолоти ручку!" - на одной из улиц я упёрся в сравнимый размером с иными цехами, такой же краснокирпичный и украшенный башенками особняк местного цыганского барона.
21.
Узкий переулок (это название) вывел меня к развалинам старой пересыльной тюрьмы, основанной аж в 1720 году и в 1858 отстроенной в камне. Один из её корпусов, ещё в 1961 году ставший швейной фабрикой "Динамо", ломают:
22.
А бывшее СИЗО с 2012 года просто стоит пустым:
23.
Все места с кадров выше, само собой, не входили в программу блог-тура, но организаторы отлично придумали дать гостям пол-дня свободного времени. Красная улица в Мичуринске - натурально, граница двух миров, этаких Ирана и Турана в масштабе одного города, где к северу легко не сносить головы, а с юга - красота, наука и отдых в отличных отелях.
23а.
Обойдя тюрьму, выходим на Советскую - вот так на её перекрёстке с Красной выглядят ворота Старого Козлова. Но Советская - больше Московской: на север она уходит до конца города, до бывшей станции Турмасово у начала Тамбово-Козловской железной дороги. Московская же начиналась здесь, и эти дома стоят как раз на месте заставы с кадра №1б:
24.
Однако прежде, чем войти в Старый Козлов, расскажу немного о деталях его пейзажа. В Мичуринске хватает небольших старых домов, и в общем-то город богат вычурными и сложными кружевными наличниками:
25.
Вернее - был богат ещё, наверное, лет 10-15 назад: сейчас это редкие обрывки былой ткани старых предместий, изредка попадающиеся от главных улиц в стороне. И чаще всего - на домах очень бедных или заброшенных: с точки зрения чернозёмного мужика, куда красивее смотрится сайдинг. Он хотя бы блестит...
26.
Куда лучше в Старом Козлове сохранилось украшение каменных домов: на рубеже 19-20 веков в городе работало два десятка небольших чугунолитейных заводов, выпускавших в том числе ажурные металлические балконы. У Козлова быстро оформился собственный стиль: приглядитесь - в узорах парапетов тут всегда зашифрован крест:
27.
Помимо фасадов, старинный город - это всегда дворы:
28.
Но в Мичуринске они скорее разочаровывают. Где-то вид дворов по-московски благообразен - за жильцов, конечно, можно порадоваться, а вот гостю и не на что посмотреть:
29.
Но и там, куда благоустройство не добралось, во дворах совсем не ощущается этот разгильдяйский южный колорит, так впечатливший меня в своё время в Одессе или Кишинёве, Ростове-на-Дону или Астрахани и даже каком-нибудь Вольске. Впрочем, это свойство места или времени? Всем тем постам около 10 лет, и есть ли в мире автокредитов, домашних кинотеатров и стримов в "Одноклассниках" место патриархальной культуре старогородских дворов?
30.
В общем, дворы Мичуринска прозаичны:
31.
И там, куда не дошло благоустройство - банальные запустение и нищета:
32.
Колорит - скорее за высокими заборами. Вот скажем новинка местной селекции:
32а.
Пересекаем Красную и входим в Старый Козлов. Нетождественность Советской и Московской хорошо видна даже по нумерации - она идёт с севера, и после нескольких километров частного сектора главная улица проходит исторический центр домами с 270-х по 330-е. В первом квартале от Красной примечательна бывшая Добровольная пожарная дружина (1902), словно показательно построившая себе деревянный дом. В глухом наличнике, как я понимаю, была её вывеска:
33.
За Полтавской улицей по правой стороне примечательна огромная конструктивистская школа имени Крупской (1936):
34.
А по левой - губернского, если не столичного размаха Торговый дом Полянских (1911-12), в 1920-х годах ставший Домом Советов. И честно говоря, не так-то много вспомню старых городов, где исторического здания оказалось достаточно для советской администрации:
35.
Старый Козлов отличает необычный план "рыбья кость" - боковые улицы отходят от Советской под небольшими углами, причём если вглядываться в карту совсем уж дотошно - на запад этот угол чуть больше, чем на восток. За домом Полянского Советскую пересекает Украинская улица, направо уходящая мимо очередного балкончика и симпатичного модерного дома Сушковых (1911):
36.
А налево - мимо странного пустыря у некогда любимого мичуринцами, но теперь заброшенного кафе "Лакомка":
37.
По Украинской (здесь это название произносят так) и отклонимся от Советской на квартал. Тут тоже есть несколько старых домов, один из которых пока сохранил резные ворота:
38.
А перспективу замыкает странный ромбический сквер с крестом в глубине и древнего вида воротами:
39.
Это всё, что осталось от Михайло-Архангельской церкви (1765), в ХХ век вступившей старейшим зданием Козлова. Её прихожанином был Иван Мичурин, а настоятелем в те же времена - отец Владимир, чей сын Константин, родившись в 1926 году, не отказался от духовного пути и распад СССР встречал митрополитом и главой патриаршего издательства. Вероятно, с его подачи в 1983 году в Мичуринск пришла из Москвы бумага срочно взять под охрану Архангельский храм, памятник архитектуры XVIII столетия, связанный с именем великого советского учёного Ивана Владимировича Мичурина... да только было поздно: к тому времени церковь уже была снесена.
39а.
Не повезло и соседней Никитской (Вознесенской) церкви (1772), на мой взгляд одной из красивейших в Старом Козлове:
40а.
Взорванная в 1930 году, она стояла на Успенской (ныне 8 Марта) улице, по которой, мимо старых домиков самой что ни на есть "средовой застройки" обойдём квартал:
40.
На соседнюю улицу Гоголевскую, которая своё название получила ещё в 1909 году - прежде она была Питейной, а до того и вовсе Поганой.
41.
Она примечательна несколькими островерхими домами если не остзейского, то белорусско-литовского вида. Такие в Старом Козлове не то чтобы на каждом шагу, но также для него вполне характерны:
42.
Переименовали её, надо сказать, очень вовремя: согласитесь, "Театр разумных развлечений" на Питейной улице - это звучит! В "Товарищество разумных развлечений" Козлова объединились несколько купеческих семей да скинулись на полноценный драматический театр "как у больших". Впрочем, почему "как"? Многие куда меньшие по населению, но обладавшие губернским статусом города имели свои, и даже постоянные театры. На открытие театра в Козлов приезжал МХАТ, а теперь роскошное здание на маленькой улочке - как бы не ярчайшее напоминание о былом процветании:
43.
Оно второе по счёту: изначальный Театр разумных развлечений открылся в 1897 году в другом месте, но 1909-м сгорел. Внутри, говорят, отличная акустика (какая-то международная комиссия недавно оценила на 96 баллов из 100) и очень качественная отделка: один из любителей "разумных развлечений" на открытии здания образцово-показательно хватил кувалдой по полу - и плитка там потрескалась, но не отошла. Над фасадом же работал Александр Герасимов, в чей дом-музей мы так и не сходили в прошлой части. Позже он прославился соцреализмом, портретами вождей и покровительством Сталина, а это - одна из немногих его работ в родном Козлове:
43а.
Отдельная фишка Мичуринского театра - рукописные афиши. Причём это именно традиция: так оформляют только постановки местной труппы, в то время как у гастролёров афиши обыкновенные цветной печати.
44.
Кадры выше сняты у перекрёстка Гоголевской и Советской, над которым нависает огромное угловое здание женской гимназии (1900) купчихи Елизаветы Сатиной. С 1935 года тут обитал Мичуринский пединститут, но в 2011 его присоединили к Аграрному университету. Однако - много ли было в России райцентров с двумя вузами?!
45.
Возвращаемся на Советскую. Рядовая застройка в 2-3 этажа вдоль неё тянется почти непрерывно, но я показываю далеко не всё, чтобы не перегружать пост, и так чрезмерно раздутый. Даже наоборот - на фото немногочисленные исключения вроде кинотеатра "Космос" с романтическим панно:
46.
Или другое панно какого-то здания напротив. В целом же этот участок Советской я бы назвал Хлебным Кварталом - почти в каждом доме тут на первом этаже булочная и пекарня. Их явно слишком много для стандартного набора названий, и потому в ход идут нестандартные - например, "Хлебное Ухо" или "Коала".
46а.
Следующий перекрёсток с Коммунистической улицей встречает кольцами конструктивистского фасада. В разных источниках этот адрес (1934) фигурирует то как первое здание Всероссийского НИИ Садоводства, то как Дом-коммуна. Как я понимаю, изначально тут располагалось и то, и другое - по сути просто институт с общежитием, где словив ночью озарение, молодой агробиолог мог в тапочках и пижаме броситься в лабораторию.
47.
Но у НИИ с конца 1950-х годов новое здание за городом, а редкий в России образец уездного конструктивизма по большей части заброшен:
48.
В Мичуринске даже знают, почему: как заметили горожане за несколько десятилетий, ни у одного здания на месте снесённых церквей история не сложилось гладко. Прежде тут стоила Троицкая (Иоанно-Предтеченская) церковь (1773), самый удачный кадр которой, парадоксальным образом, был сделан в процессе сноса. Она же мелькала на дореволюционных видах главной площади из прошлой части - дотуда остался один квартал. Но - самый драматичный в Мичуринске...
48а.
Вот слева - бывший "Гранд-отель" купца Михаила Иловайского, а справа бывшее Коммерческое училище (1897), ныне обычная школа. Первый при Советах стал гостиницей "Коммунальной" (настолько был "гранд-" видимо), второму ещё до революции построили на замену новое здание, так как здесь теснота была такая, что по лестницам приходилось протаптывать узкие тропки среди брошенной на ступени из-за отсутствия гардероба одежды. Но кульминация истории этих зданий, да и всего Козлова, пришлась на Гражданскую войну. 10 декабря 1917 года в "Гранд-отеле" расположился Военно-революционный комитет, который тут поначалу мало кто воспринимал серьёзно. Если Февральскую революцию купеческий город встретил ликованием, то Октябрьскую - с безразличным "опять власть меняется". Без уважения, но с недоверием встречали большевиков и когда они подобрали город из безвластья. Когда же 19 января 1918 года в Петрограде распутили Учредительное собрание, в Козлове собралась толпа да двинулась выражать решительный протест под окнами бывшего "Гранд-отеля". Церемониться с "кулацко-купеческим сбродом" радетели народного счастья не стали, и просто расстреляли демонстрацию из пулемёта, поставленного в проёме окна: не видел даже точных цифр, сколько тогда было убито людей. В июне 1918 года Козлов охватило уже вполне себе вооружённое антисоветское восстание местного гарнизона, но его стремительно и жестоко подавили латышские стрелки. Силы в городе у развилки железных дорог явно были не равными: 11 сентября 1918 года в Коммерческом училище на другой стороне улицы расположился штаб Южного фронта Красной Армии. Это, безусловно, была вершина истории Козлова: почти на год купеческий город сделался военной столицей Советской России, которой противостоял весь Белый Юг. Тогда ещё представлявший собой грозную силу: поражений у войск, подчинявшихся штабу в Козлове, определённо было больше, чем побед. Красные держали оборону на Волге под Царицыном, бились с казаками Петра Краснова на Дону, отступали их Харькова и Донбасса... как вдруг белые объявились прямо здесь, за сотни километров от фронта!
49.
10 августа 1919 года небольшой (несколько тысяч всадников и несколько бронеавтомобилей) корпус под началом донского казачьего генерала Константина Мамантова (в белых мемуарах ХХ веке переродившегося в Мамонтова) форсировал Хопёр у станицы Добринской близ Урюпинска, и проскочив между зонами ответственности 8-й и 9-й красных армий устремился на север. В середине августа, описав петлю по чернозёмным городкам и избегая столкновений с основными силами РККА, мамантовцы ушли восвояси, оставив после себя повреждённые железные дороги, оборванные телеграфные линии, взорванные склады, разгромленные части и штабы. Козлов они взяли 19 августа, и от штаба на Московской, как нетрудно догадаться, после этого осталось немногое. Воссозданный в Орле, штаб сменил несколько городов (ближайшим к Москве был Серпухов). Всего полгода спустя белые офицеры кто облачался в женское платье, кто пускал себе пулю в висок на причалах Новороссийска, а генерал Мамантов и этого не увидел: накануне его пророчили в новые лидеры Белого дела вместо проигравшего Антона Деникина, однако приехав на заседание в Екатеринодар, Константин Константинович скоропостижно умер от тифа.
50.
Не знаю, заметил ли все эти перипетии Иван Мичурин, тихонько занимавшийся в своём питомнике, к тому времени уже известном даже в Соединённых Штатах. Советскую власть, однако, он горячо поддержал, а советская власть столь же радостно поддержала учёного. Козлов стал Мичуринском в 1931 году, ещё при жизни Ивана Владимировича. Когда же в 1935 году гений садоводства сам обрёл место в земле, Советы построили на Коммунистической улице, в квартале от Дома-коммуны, здание с кадра выше. Первоначально планировалось разместить в нём музей Мичурина и его идей, но пока суть да дело - кто-то справедливо заметил, что лучше бы дали его родне просторные квартиры. В итоге отдельного музея Мичуринской агробиологии в наукограде нет до сих пор, а тут (в одной из нескольких квартир) и ныне живёт прямой потомок учёного Константин Душин.
Пройдя квартал, выходим на Интернациональную, прежде Мясницкую:
51.
Если пойти по ней на север, мимо памятника герою войны Александру Рорату - можно выйти к Парку Славы и далее к дороге на Воронежский вокзал.
52.
А вот с юга виднеется в перспективе тот красивый зелёный особняк с колоннами из прошлой части. Ближе обратите внимание на ажурную ограду - она выдаёт в кажущейся хрущёвке дореволюционную казарму, построенную одним из купцов для наёмных рабочих:
53.
Сворачиваем на Революционную улицу, знакомую нам по прошлой части - она ограничивает с севера главную площадь.
54.
Напротив домиков с кадра выше - один из корпусов Аграрного университета, и его ограда судя по крестам взята с какой-то другой постройки. Может быть даже - с Архангельского храма:
55.
Вновь сворачиваем на улицу Гагарина, параллельную Советской и Интернациональной. Тупиковая, тихая, короткая, она действительно способна удивить! Хотя бы тем, что до революции называлась Базарная площадь, от которой остался теперь лишь самый край. Так что и пара старых домов на ней - из тех, которые ожидаешь увидеть на площади, а не в тихом закоулке. Вот например особняк Голицыных, который в 1820-х годах построил, зачем-то прикупив в узедном Козлове землицы, московский князь, сын героя Наполеоновских войн и потомок (по матери) грузинских царей Николай Борисович Голицын. Его уважали Пушкин за переводы своих стихов на французский, и Бетховен - за популяризацию его творчества в России (в том числе на многочисленных благотворительных концертах), так что даже три струнных Голицынских квартета гениальный немец русскому князю посвятил. Впрочем, всё это происходило далеко от Козлова, куда князь наведывался лишь иногда. Его внуку, также композитору и дирижёру Князю Юрке (как называли Юрия Голицына до старости лет) тут уже пришлось пожить - в 1859-60 годах в ссылке, из которой он сбежал, организовав зимой всегородское катание с горки, чем и отвлёк полицейских. В 1995 году в особняке посреди пустырей открылся Литературно-музыкальный музей Голицыных:
56.
На другой стороне площади, у противоположного тупика улицы, привлекает взгляд заброшенная мельница купцов Калмыковых, входивших в то самое Товарищество Разумных развлечений.
57.
Но главный сюрприз - посередине: это дом Фёдора Юрьева, построенный в 1873 году и ещё около 30 лет, до самой смерти первого владельца, постоянно украшавшийся новой и новой лепниной. Пока не покрылся ей буквально весь:
58.
Колоритный владелец держал в Козлове иконописную мастерскую, работавшую на храмы всей России, ну по крайней мере той её части, докуда с местных станций отправлялись поезда. Приземистые корпуса мастерских видны на кадре выше.
58а.
Ныне тут школа, а на заре советской власти несколько лет располагалась консерватория. Среди её преподавателей был Михаил Зельдин, известный в Козлове музыкант и отец актёра Владимира Зельдина, в спектаклях и кино игравшего с 1927 по 2015 годы... Дожив до ста лет, ушёл Владимир Михайлович самым старым в мире действующим актёром.
58б.
В общем, как видите по этой и прошлой частям, яркими персоналиями Мичуринск очень богат, и это - важнейшее напоминание о его былом масштабе. В следующей части - о наследии главного здешнего земляка.
58в.
Ну а ознакомиться со всеми этими красотами можно, остановившись в отелях "Гостиный двор" или "Герасимов" с рестораном "Шампарен": расположение вблизи Москвы, обилие достопримечательностей ( самые яркие - напомню, были в прошлой части!) и отличная инфраструктура делают Мичуринск вполне годным вариантом для не туризма даже, а скорее познавательного отдыха на пару дней. Только за Красную лучше не заходите!