Джунгария - день 9 - Перевал Татьяна
Был запланирован ранний выход на ледник и штурм перевала. Встали рано, как и хотели, правда прособирались чуть дольше обычного. Мы с Володей немного поспорили на тему того, когда нам лучше одевать системы самостраховки. В итоге я согласился с тем, что, наверное, удобнее одевать их сразу при выходе из лагеря, чтобы лишний раз не распаковывать рюкзаки.
Мы вышли на снежник. Сам снег пока был жёстким, но это продолжалось недолго. На последней сыпухе мы встегнулись в связки и вышли на ледник. Визуально, да и по ощущениям ледник ничем не отличался от снежника, который мы прошли только что, и ледником то мы его называли только из-за обозначения на карте. Фактически же, под нами было такое огромное количество снега, что мы точно не можем назвать границы ледника.
Вернёмся к нашему выходу на ледник и толщам снега: первые десять метров были сущим адом. С каждым шагом мы проваливались в снег не по пояс, а в самом прямом смысле без преувеличения по уши. То, что я шёл последним, не помешало мне проваливаться сильнее и дальше всех, как мне казалось, из-за моего избыточного веса. Если под другими участниками снег кое-где кое-как ещё держался, то при моём шаге любая выстроенная ступенька всегда стабильно уходила вниз, сводя мои огромные усилия по подъёму ноги вверх на нет. Вот уже где бы мне действительно пригодилось отсутствие лишних килограммов эдак пятнадцати.
Рассказываю дальше. Как последние параноики по всем правилам мы были встёгнуты в связочную верёвку, мы же на закрытом леднике, в самом деле. И опять же по правилам мы старались сохранить верёвку сухой, то есть по возможности не допустить её касания со снегом. Это ещё больше осложняло нам путь. В какой-то момент у меня просто закончились силы и терпение, чтобы обращать на это внимание.
Я дошёл до участка, где уже не мог перемещаться, стоя на двух ногах. С каждым шагом на ногу я проваливался настолько, что приходилось выкорабкиваться ползком, вставать на колени и локти, и ползти. А у нас за спинами экспедиционные рюкзаки, если вдруг кто забыл. Любая попытка встать на ноги и снова стать человеком опускала меня в толщи снега. А в снегу очень холодно и сыро. Снег - это по сути такая же вода, только очень холодная.
В итоге я приходил к тому, что в буквальном смысле вставал перед горами на колени, выставлял руки вперёд (в одной из них был ледоруб, в другой - связочная верёвка), и просто полз. Как младенец, который ещё не может перемещаться иначе. Колени и руки просто выли от пронизывающего холода! Больше всего нервировало то, что ты не можешь остановить это холодное воздействие. Перчатки полностью промокли. Я проклинал всё на свете. И на спине по прежнему верхом ехал двадцатикилограммовый экспедиционный рюкзак.
Я полз положенный мне участок пути, который уже благополучно преодолели мои друзья. Моей связки приходилось ждать меня, стоять по колено в снегу, морозить и мочить ноги.
Когда я дополз до места, где можно было встать на ноги, силы уже почти кончились. Я мог просто сжать кулак, и из перчатки текла вода. Но ничего! Руки уже не в снегу, а значит, теперь их ничто не охлаждает, и вскоре они согреются. Теперь снег проваливался не так сильно, но идти было тяжело уже из-за усталости. Высота, недостаток кислорода, стягивающие индивидуальные системы самостраховки и связочная верёвка делали своё дело - потихоньку вытягивали из нас силы, пока мы шли.
Но вот мы вышли на камни и перевал предстал как на ладони. Возможно, до седловины было меньше двадцати метров по камням. Мы перекусили, смотали связочные верёвки и отдыхали.
Вышли на перевал. Определяющий склон у перевала Татьяна - тот, по которому нам ещё только предстояло спуститься. Официально это было самое сложное техническое препятствие на нашем маршруте - категория 2А. Спуск предполагал провешивание и дальнейший сброс верёвки. Ребята быстро нашли на седловине место, куда крепила верёвку группа Кирилла Сидоренко несколько лет назад. С перевала видно много интересного: большущий цирк, справа перевал Александровой, а за ним ледник и пик Тронова, слева перевал Арал Тобе.
Перевал Татьяна (или Колобок) был первым перевалом на нашем маршруте, где мы нашли тур и записку. Последний раз здесь проходила группа в 2015 году. Оно и видно. Вообще, судя по всему, в 2016 году мы здесь, во всей Северной Джунгарии, были первыми. Нам не встретилось ни одной вытоптанной в траве тропы, никаких следов на снегу вообще нигде на маршруте. КОго-то это впечатлит, но мне от этого было немного грустно.
Мы выполнили на перевале стандартный пул задач: отправили нашему клубному диспетчеру маячок с GPS-координатами, свидетельствующий о нашем прибытии на перевал, написали и оставили записку, отфотографировали оба склона перевала и седловину, открыли один или даже два из подарков. Мальчишки крепили к выбранному камню петлю, которую мы собирались оставить. Я ещё раз перебирал в голове порядок навески снаряжения, спуска группы, сброса верёвки. Проговорил всё вслух, чтобы меня на всякий случай проверили ребята. И мы начали спускаться. Первым пошёл ВОлодя. Он проделывал ступени в глубоком снегу и выкрикивал нам предупреждения обо всех опасностях и хитростях, встречающихся на спуске вроде глубоких впадин между камней. После того, как заканчивалась верёвка, начиналось выполаживание склона, и дальше можно было спускаться на три такта. Вторым пошёл Артём. Мы всегда старались придерживаться порядка 2м-4ж-2м, чтобы всегда с обеих сторон девчонкам можно было оказать помощь. После Тёмы спустились по очереди все четыре девочки, и на перевале остались только мы с Андреем.
Во время спуска Андрея я ещё раз проверил, не оставили ли мы чего на перевале, а после команды "Свободно!" - "Понял!" полез проверять сброс. Верёвка была закреплена карабинной удавкой к петле, которая в свою очередь намертво опоясывала камень трижды. С другой стороны к карабину был привязан грузовой шнур, потянув за который, верёвка начинала выходить другим концом - так и осуществлялся сброс. Я потянул за шнур, который сам же повязал, и после определённого усилия карабин с верёвкой давали слабину и начинали двигаться. "Ну, всё супер, как по маслу" - подумал я, встегнулся в заранее навязанный обмоточный и тоже начал спуск.
Спуск ничего особенного не представлял, тем более, что здесь до меня прошла вся моя группа. Хотя я опять, как и раньше, умудрялся уходить в снег выше, чем по пояс. Я спускался до тех пор, пока верёвка не кончилась. Теперь самое интересное - её нужно сбросить! Всё должно было пройти нормально, последнюю половину спуска я нёс конец грузового репа у себя в зубах, поэтому сейчас мне даже не надо было куда-то дополнительно за ним лезть. Я вогнал ледоруб в склон, прицепил за ручку рюкзак, чтобы тот не спустился раньше и быстрее меня, намотал грузовой шнур в один оборот на руку и хорошенько дёрнул. Ничего не произошло.
Окей. Я потянулся наверх, намотал реп посильнее, и начал отклоняться всем своим весом, а реп в свою очередь оказался очень даже растяжимым, совсем не как в задачках по физике. Я сильно отклонился, но реп меня держал. Даже если сверху и было какое-то движение карабина, то оно остановилось, застопорилось.
Произошло то, чего я боялся больше всего: верёвку заклинило. Я дёргал реп так и эдак, пробовал вернуть верёвку на место, и оказалось, что небольшое движение всё-таки есть, но оно чем-то останавливалось через 20см, и исправить ситуацию отсюда без помощи сверхспособностей не представлялось возможным. Т.к. я сверхспособностями не обладал, то мне не осталось ничего, кроме как звать на помощь.
Дело было так: я собрался лезть наверх, и мне хотелось предупредить об этом друзей, чтобы они не начали беспокоится в какой-то момент, что я перепутал от усталости верх и низ. Т.к. вя группа уже успела спуститься далеко вниз на пологую часть ледника, меня смог услышать только предыдущий спускающийся участник - Андрей. Он поднялся ко мне, и я объяснил ему, в чём дело, и сообщил о своих намерениях. Андрей предложил мне помощь и свои услуги по небольшому путешествию обратно наверх, на перевал вместо меня. У меня не было сил долго отказываться, и я согласился. Мы вместо дошли до камней, где я мог ждать Андрея без страховки, а он опять встегнулся и пошёл вверх. Я объяснил Андрею, что нужно сделать наверху. Решение проблемы заключалось в том, чтобы доползти до самого верха и начать сбрасывать верёвку прямо оттуда, таща с собой не только свой обмоточный, но и грузовой реп с карабином и другим концом основной верёвки. Т.о. получалось, что обмоточный проходил по верёвке двойной путь. Андрей так и сделал. Единственный минус такого способа заключается в том, что полезная длина верёвки уменьшается вдвое. Но нам уже был знаком склон, в снегу были обильно вытоптаны следы, и у нас были ледорубы для самостраховки на участке, где верёвка закончится. Андрей спустился до меня, мы вместе спустились со скал, я поблагодарил Андрея и начал маркировать верёвку. Рюкзак Андрея был ниже, поэтому и грузовой реп, и перильную верёвку я упаковал себе под клапан рюкзака, а Андрей в это время спускался ниже к своему рюкзаку.
Я упаковал рюкзак, одел чехол, освободил ледоруб и тоже начал спуск вниз на три такта. Ледоруб - левая нога - правая нога. Мучительно тяжело, как мне показалось. Ещё разок. Ледоруб - левая нога - правая нога. Посмотрел вниз - насколько же я спустился? Ни насколько. Расстояние, которое я спустил с титаническим трудом, как мне тогда показалось, ни в какое сравнение не шло с тем, что ещё осталось. Не знаю, чем я тогда думал, но в тот момент я решил ускорить спуск. СОвсем чуть-чуть. Я хотел спуститься хотя бы до Андрея, чтобы дальше идти вдвоём, вдвоём - легче. И я просто прилёг на снег, чтобы скатиться. И я начал катиться. Я не знаю, как это описать, но я мгновенно набрал огромную скорость, летя вниз, и собирая под собой огромную кучу снега, и собирая лавину. Мне стало немного не по себе. Подумал, что не очень хотел бы попасть под лавину. Я знал, что лавины в большинстве случаев смертельны. Потом у себя под ногами я увидел кроме клубов снега голову Андрея. Да, я быстро его догнал! Я очень испугался, что сорву его вместе с собой и кликнул "Андрей!". Андрей успел поднять голову и куда-то деться, т.к. больше я его не видел. Передо мной снова были клубы снега, и я продолжал с бешенной скоростью лететь вниз. Мне кажется, что к этому моменту я летел уже секунду или две, всё происходило очень быстро, и я всё же решил попробовать задержаться на склоне ледорубом, хотя понимал, что шансов на таком снегу у меня мало. Так и вышло. Упёртый в снег ледору только увеличивал количество снега, летящего мне в рот и лицо. В этот момент я увидел пролетающий и обгоняющий меня с огромной скоростью Андрюхин рюкзак. "Вот чёрт!", - подумал я. С другой стороны, ледоруб был у Андрея, поэтому к рюкзаку не было прикреплено ничего острого, и вряд ли с ним должно было что-нибудь случится на таком снежном склоне. С нами же ничего не случалось в детстве, когда мы кувыркались в сугробах.
Потом в какой-то момент я остановился. К счастью, снег остановился ещё раньше меня, поэтому я был жив. Мы с рюкзаком Андрея оказались внизу, о чём я радостно ему прокричал! Почему-то в этот момент мне стало жутко смешно, это даже было похоже на истерику, я смеялся во всё горло! Я крикнул "Андрей, спускайся, твой рюкзак здесь!". Андрею не было так весело, как мне, потому что в ответ я услышал "Дима, там же был мой фотоаппарат". И тут сердце у меня ушло в пятки. Рюкзак на спуске крутило так, как наверное никогда в его жизни. Вся надежда была на плотный кофр. Если фотоаппарат был плотно сжат кофром, то ему ничего не станет, беда грозит только если он болтался во время падения. Оставалось только надеяться, что всё хорошо. Я отряхивался, вытаскивал снег из-за пазухи, из-под живота, из рюкзака и чехла, из рукавов. Возможно, даже из ушей. После такого падения снег был везде. Я начал спускаться, Андрей за мной. С фотоаппаратом было всё хорошо. Мы вернулись к группе, я поинтересовался у ребят, не засняли ли они мой спуск, и мы потихоньку пошли дальше по леднику, выходить на камни и искать место для ночёвки.
Немного поднялись по камням, убедились, что в лужицах есть достаточно воды и обустроили лагерь. Фух, как хорошо, что мы дома. Завтра устраиваем себе выходной.
День 8 - Подъём к перевалу Татьяна
← Предыдущий пост