Золотые консервы
Ещё в начале ноября я поехал в Петербург на первые в этом городе стихи в кармане. Ну и пользуясь тем, что наконец оказался в Петербурге, в котором не был уже лет пять, решил сходить куда-нибудь, пофотографировать. В Русском музее, куда мы пошли вместе с Танец (sweet_manuela) фотографировать было бессмысленно, т. к. все эти картины так или иначе уже имеются в наличии у общественности, зато мама Тани (greenbat) посоветовала сходить в потаённый для жвачных туристов Владимирский дворец. Попасть туда оказалось не просто, впрочем, меня об этом предупредили. Жуткие гаргульи, висящие на фонарных столбах зашипели, стоило мне подойти ко входу здания по адресу: Дворцовая набережная, 26. Но мне повезло. Сияя доспехами на горизонте появились две фигуры. Вместе с ними умного вида дедулями я просочился внутрь, важно поздоровался с охранником и спустился в гардероб. Далее, господа профессоры прошли куда-то сквозь стену, куда я уже побоялся соваться, ввиду боязни трансгеномной мутации, связанной с переходами сквозь стены. Поэтому я поднялся по лестнице, где обнаружил стол. На столе лежала склянка с надписью «Выпей меня». Вернее, это была бумажка: «Экскурсия 50 рублей, фотосъёмка 350 рублей, видеосъемка 500 рублей». Платить было некому, поэтому я ходил взад вперёд по многочисленным лестницам. Наконец, меня окликнула страшная женщина, удивительным образом напоминавшая шипящую гаргулью у входа. Она спросила что мне надо. Я изобразил дурачка и сказал, что турист. «У нас вообще-то, группы за месяц резервируют». «Ой, а я не знал, что же делать?». Тут мимо прошла киргизская бабушка с орденами на блузке и моя гаргулья тут же заулыбалась ей и стала говорить «Вот туда проходите, там сейчас как раз N ведёт экскурсию для профессора X». Да, гаргулья проговорилась. Теперь уж ей ничего не оставалось, как взять с меня 50 рублей и присовокупить к свите профессора X. Попав в первый зал, представляющий из себя сцену, я решил, что такое благолепие обязательно надо фотографировать, но увы, у меня с собой были только евро. Я спустился к охраннику и спросил: «Где тут можно поменять евро?». «Нигде», был мне ответ. Тогда я вновь присоединился к экскурсии, но не выдержал и подошёл к злой тётке: «Скажите, можно я вам паспорт в залог оставлю, пофотографирую, а потом найду обменник и вам верну деньги, а то у меня только евро». «Нет!», был мне ответ. Пришлось вернуться к экскурсии, которая прошла теперь в обеденную залу. Зала выполнена в древнерусском стиле, что-то в духе иллюстраций Билибина. Её уникальность заключается в том, что всё что выполнено «под дуб», на самом деле сделано из гипса. Эту комнату князья даже возили на какую-то выставку заграницу, где она получила медали. На стенах висят картины В. П. Верещагина.
Через решётку нам показали двухэтажную библиотеку, которая была уже закрыта. Говорят, это божественное зрелище, но те три сантиметра, что мне удалось увидеть ни о чем не сказали. Затем мы, наконец, прошли в личные комнаты царской семьи. Нас долго по ним водили, мы с умным видом ахали и охали, задавали вопросы... Наконец, удача! Профессор и компания пошли писать отзывы в книгу отзывов. Я потихоньку отсоединился от них и, оставшись один, понял «час настал». Я достал нож и вырезал пару холстов, сложив их в рукава свитера. Затем, взломав стеклянный ящичек, вынул фотографию жены Николая Второго и положил её в карман. Также удалось отодрать пару золотых ручек от шкафчиков и несколько бронзовых фигурок работы Клодта. Ну, а для конспирации, я стал делать вид что фотографирую фотоаппаратом. Честно говоря, я не следил за тем, что получается, но сейчас, когда переезд на мою новую виллу в Ницце завершён, я стал разгребать фотоархивы и обнаружил, что некоторые кадры имеют некоторую, в основном информативную, ценность. Простите за долгое вступление, предлагаю вам дёрнуть ручку и войти, наконец, в Царство Золотых Консервов, так яростно охраняемых злыми гаргульями:
Это малиновая гостиная, от неё открывается вид на остальные комнаты:
Сий бюст изображение Великого Князя Владимира Александровича, дяди Николая II:
Данте отсчитывает срок:
Впрочем, не я один нарушаю правила порядка, мужик, не смотря на надпись «Пожалуйста, не трогайте», схватил коня. А может, это скульптурная композиция так называется...
Самая дальняя комната принадлежала дочери Владимира, здесь она тусовалась с друзьями. Комната выполнена в восточном стиле, в ней всё по-модненькому, стоит кальян, висят ширмочки и т. п. Комната так и называется: «Курительная». К сожалению, хитрая N выключила в ней свет и я не смог из неё ничего украсть её отщёлкать.
Пришлось вернуться в «Грушевую гостиную». Девушка тоже что-то прячет в подоле платья. Так что не я один здесь такой:
Мальчик не разделяет:
А им всё равно:
Эту картину я продал за 350 тысяч евро, на ней изображена известная фрейлина, чьё имя я забыл:
Та самая фотокарточка Алисы Виктории Елены Луизы Беатрис Гессен-Дармштадтской, или просто Александры Романовой:
Мебеля:
В самой дальней комнате теперь выставка современных художников. Почему-то в Петербурге я везде натыкался на них. Даже в музее Набокова, висело что-то похожее. Поскольку ваш покорный слуга и сам «современный художник», я решил не тратить время на чужие картины и сфотографировал сам себя:
Камин и часы на камине:
В соседней комнате много скульптур. Вроде бы их сделал Клодт:
Мальчик ковыряется в ноге:
Над скульптурами висит картина. Её я продал за 600 тысяч евро:
Очень понравился стол с перламутровым рисунком:
Вазы божественны. Особенно вторая:
Вернёмся в малиновую комнату:
На отдельных полках стоят шикарные вазы:
Эту вазу с кальмарами сделала младшая сестра Владимира Александровича, Ольга:
В это зеркало смотрелся Максим Горький. При чем тут он? Расскажу позже:
В этот потолок плевал Максим Горький с друзьями:
Кто отломал нос этому бедному атланту, держащему своды камина? Может быть, приехавший сюда в 1920-м году Герберт Уэллс?
А теперь ответы на вопросы. После революции, в течение первых трёх лет, кто только не занимал Владимирский дворец. Сначала это был Комитет по делам военнопленных Российского общества Красного креста, затем эвакуационный отдел Главного управления Генштаба, после него правление Союза Международных Торговых Товариществ, Театральный отдел Наркомпроса, издательство «Всемирная литература». 12 января 1920 года весь дворец заняла Петроградская Комиссия по улучшению быта учёных, под руководством А. М. Горького. И только 31 января дворец стал называться «Дом Учёных». Здесь устроили общежитие на 20 человек. При нём работали библиотека, амбулатория, баня, прачечная, парикмахерская и клуб. Горький на некоторое время устроил сюда пожить Осипа Мандельштама, убитого семьдесят один год и один день назад.
Директором был назначен А. С. Родэ, который много помогал голодающим ученым. Дом даже называли «РОДЭвспомогательным домом».
Во время Второй Мировой и даже в блокаду Ленинграда, дом учёных продолжал функционировать и кормить творческую и научную интеллигенцию.
Сейчас здесь проводится какая-то научная деятельность, в которой принимают участие какие-то люди, устроившие в здании этакий междусобойчик. Что и очень хорошо, потому что в здание никого не пускают, из него не делают «туристическую жемчужину» и атмосфера старины консервируется здесь, воздух, которым дышали и великие князья, и Максим Горький никуда не девается, я даже уверен, что там можно заразиться гриппом, от какого-нибудь захудалого поэта двадцатых годов.
И покуда висят Гаргульи на Фонарных Столбах, враг не пройдёт!
Через решётку нам показали двухэтажную библиотеку, которая была уже закрыта. Говорят, это божественное зрелище, но те три сантиметра, что мне удалось увидеть ни о чем не сказали. Затем мы, наконец, прошли в личные комнаты царской семьи. Нас долго по ним водили, мы с умным видом ахали и охали, задавали вопросы... Наконец, удача! Профессор и компания пошли писать отзывы в книгу отзывов. Я потихоньку отсоединился от них и, оставшись один, понял «час настал». Я достал нож и вырезал пару холстов, сложив их в рукава свитера. Затем, взломав стеклянный ящичек, вынул фотографию жены Николая Второго и положил её в карман. Также удалось отодрать пару золотых ручек от шкафчиков и несколько бронзовых фигурок работы Клодта. Ну, а для конспирации, я стал делать вид что фотографирую фотоаппаратом. Честно говоря, я не следил за тем, что получается, но сейчас, когда переезд на мою новую виллу в Ницце завершён, я стал разгребать фотоархивы и обнаружил, что некоторые кадры имеют некоторую, в основном информативную, ценность. Простите за долгое вступление, предлагаю вам дёрнуть ручку и войти, наконец, в Царство Золотых Консервов, так яростно охраняемых злыми гаргульями:
Это малиновая гостиная, от неё открывается вид на остальные комнаты:
Сий бюст изображение Великого Князя Владимира Александровича, дяди Николая II:
Данте отсчитывает срок:
Впрочем, не я один нарушаю правила порядка, мужик, не смотря на надпись «Пожалуйста, не трогайте», схватил коня. А может, это скульптурная композиция так называется...
Самая дальняя комната принадлежала дочери Владимира, здесь она тусовалась с друзьями. Комната выполнена в восточном стиле, в ней всё по-модненькому, стоит кальян, висят ширмочки и т. п. Комната так и называется: «Курительная». К сожалению, хитрая N выключила в ней свет и я не смог из неё ничего украсть её отщёлкать.
Пришлось вернуться в «Грушевую гостиную». Девушка тоже что-то прячет в подоле платья. Так что не я один здесь такой:
Мальчик не разделяет:
А им всё равно:
Эту картину я продал за 350 тысяч евро, на ней изображена известная фрейлина, чьё имя я забыл:
Та самая фотокарточка Алисы Виктории Елены Луизы Беатрис Гессен-Дармштадтской, или просто Александры Романовой:
Мебеля:
В самой дальней комнате теперь выставка современных художников. Почему-то в Петербурге я везде натыкался на них. Даже в музее Набокова, висело что-то похожее. Поскольку ваш покорный слуга и сам «современный художник», я решил не тратить время на чужие картины и сфотографировал сам себя:
Камин и часы на камине:
В соседней комнате много скульптур. Вроде бы их сделал Клодт:
Мальчик ковыряется в ноге:
Над скульптурами висит картина. Её я продал за 600 тысяч евро:
Очень понравился стол с перламутровым рисунком:
Вазы божественны. Особенно вторая:
Вернёмся в малиновую комнату:
На отдельных полках стоят шикарные вазы:
Эту вазу с кальмарами сделала младшая сестра Владимира Александровича, Ольга:
В это зеркало смотрелся Максим Горький. При чем тут он? Расскажу позже:
В этот потолок плевал Максим Горький с друзьями:
Кто отломал нос этому бедному атланту, держащему своды камина? Может быть, приехавший сюда в 1920-м году Герберт Уэллс?
А теперь ответы на вопросы. После революции, в течение первых трёх лет, кто только не занимал Владимирский дворец. Сначала это был Комитет по делам военнопленных Российского общества Красного креста, затем эвакуационный отдел Главного управления Генштаба, после него правление Союза Международных Торговых Товариществ, Театральный отдел Наркомпроса, издательство «Всемирная литература». 12 января 1920 года весь дворец заняла Петроградская Комиссия по улучшению быта учёных, под руководством А. М. Горького. И только 31 января дворец стал называться «Дом Учёных». Здесь устроили общежитие на 20 человек. При нём работали библиотека, амбулатория, баня, прачечная, парикмахерская и клуб. Горький на некоторое время устроил сюда пожить Осипа Мандельштама, убитого семьдесят один год и один день назад.
Директором был назначен А. С. Родэ, который много помогал голодающим ученым. Дом даже называли «РОДЭвспомогательным домом».
Во время Второй Мировой и даже в блокаду Ленинграда, дом учёных продолжал функционировать и кормить творческую и научную интеллигенцию.
Сейчас здесь проводится какая-то научная деятельность, в которой принимают участие какие-то люди, устроившие в здании этакий междусобойчик. Что и очень хорошо, потому что в здание никого не пускают, из него не делают «туристическую жемчужину» и атмосфера старины консервируется здесь, воздух, которым дышали и великие князья, и Максим Горький никуда не девается, я даже уверен, что там можно заразиться гриппом, от какого-нибудь захудалого поэта двадцатых годов.
И покуда висят Гаргульи на Фонарных Столбах, враг не пройдёт!