Северный тур 2016. Часть 16. На родине воровских законов. \\ 31 июля.
Переночевав в Костроме, мы поехали в Москву. Наш путь лежал в сторону Ярославля, а далее по Ярославскому шоссе. Не доезжая несколько километров до Ярославля, мы свернули направо в село Сопёлки. В 1850 году Сопёлки оказались в центре грандиозного тайного расследования, инициированного самим царём Николаем I. Но благодаря "либералам" Герцен и Ко, окопавшимся на Западе, тайные материалы следствия вскоре были преданы гласности и опубликованы отдельными изданиями... В результате, эта тема в русской интеллигенции бурно обсуждалась и обсасывалась два десятилетия...
Село Сопёлки до середины 19 века было главным центром самой радикальной старообрядческой секты - секты бегунов (или странников). Она была основана ещё в конце 18-го века беглым солдатом Евфимием, но лет 60-70 о ней в правительстве ничего не знали... А когда случайно узнали - то она произвела эффект разорвавшейся бомбы... И дело не только в том, что бегуны отвергали антихриста-царя и официальную церковь (никонианцев). Это было общим местом всех раскольнических сект. Они пошли дальше - они отвергали государство в целом, его институты и атрибуты: паспорта, деньги, брак... Более того, они считали добродетелью солгать чиновнику или украсть у государства или у тех, кто ему служит... Собственно, благодаря воровству и грабежам о секте бегунов, наконец-то, и узнало государство...
Истинные бегуны должны были скитаться, не иметь собственного жилья, а при крепостном праве - числиться беглыми... Но при таких раскладах секта была бы обречена на прозябание и не представляла бы большой угрозы для государства, даже и с уголовными преступлениями... Но секта бегунов-странников придумала хитрый ход: части её адептов позволялось жить в миру обычной жизнью, но они должны были укрывать бегунов, давать им кров, пищу. То есть быть странноприимниками... И лишь перед смертью странноприимник должен стать истинным бегуном - для этого достаточно умереть вне дома, где-нибудь в глухом лесу, "в Ветлужских скитах"... Но странноприимцы не только укрывали бегунов, они также держали "общак" и имели право использовать труд бегунов (бесплатно, разумеется, за кров и пищу). И не случайно укрыватели бегунов вдруг стали богатыми купцами, а затем и крупными фабрикантами: первоначальный капитал из дармовых рабочих рук и ворованных денег грех было не преумножить!..
Но вернёмся к нашим Сопёлкам...
В мае 1849 года чиновник особых поручений при Министерстве внутренних дел Иван Аксаков был командирован в Ярославскую губернию с целью ревизии городского хозяйства уездных городов и с секретной миссией изучения ярославского старообрядчества. Так тихо-мирно, за делами, прошло больше года. Аксаков обревизовывал хозяйство городов Романова-Борисоглебска, Рыбинска, Пошехонья, Углича, Ростова, Мологи, Любима… Писал секретные доклады о староверах.
Но в августе 1850 года размеренная чиновничья жизнь Аксакова резко нарушилась. В последние годы в Ярославской губернии наблюдался заметный рост числа бродяг и сопутствующей им преступности - воровства и грабежей. Весной 1850 года ярославские жандармы схватили главную воровскую шайку, которую возглавлял атаман Пашка, уроженец села Сопёлки. В ходе следствия выяснилось, что лидер шайки был адептом ранее неизвестной секты. Из Петербурга в Ярославль был прислан чиновник, опытный в раскольничьих делах, граф Стенбок, который возглавил специальную комиссию, одной из главных задач которой было получение информации о таинственной секте, о её учении, а также арест её «наставников». Вот в эту-то комиссию и был включён Аксаков, как уже зарекомендовавший себя специалист по расколу. На несколько месяцев Иван Аксаков с головой погрузился в дела комиссии, отложив в долгий ящик все прочие дела, связанные с ревизией городского хозяйства.
Итак, Аксаков стал членом следственной комиссии, учреждённой «по делам о беглых, бродягах и пристанодержателях в Ярославском уезде», главной (тайной) миссией которой было исследование обнаруженной опасной секты и пресечение её вредной деятельности. Уже первые допросы выявили, что главным гнездом этой секты было село Сопелки под Ярославлем.
Теперь обратимся к письмам Аксакова!
«Много любопытного в последнее время открыто по комиссии. На этой неделе две ночи мы работали напролет, но не сиднем сидя: были обыски и допросы арестованных на месте. На этой неделе мы ездили в уезд, и там я осматривал знаменитое село Сопелки, где все почти дома устроены с потаенными местами, фальшивыми крышами, двойными стенами и т.п. Следовательно, уже самые постройки производились с умыслом, и пристанодержательство не случайное, а организованное. Матерьялов накопливается много...» (из письма родным от 14 сентября 1850 г.)
«Вот откуда пишу я вам, милые мои отесинька и маменька, из с. Сопелок, верстах в 15 от Ярославля. Мы приехали сюда производить следствие на месте, пробудем здесь несколько дней, а потом отправимся по другим селам…» (из письма родным от 18 сентября 1850 г.)
А следующее письмо, написанное десять дней спустя, 28 сентября, опубликуем почти полностью:
«Вас, я думаю, немало удивило, а, может быть, и обеспокоило, милые мои отесинька и маменька, что вы от меня 10 дней не имели писем и что я не поздравил вас с праздниками. Еще более удивитесь вы, когда я скажу вам, что я по делам комиссии ездил в Костромскую губернию, в Кинешму и дальше; отправился я 21-го и воротился вечером 25-го опять в с. Сопелки. […]
Поводом к поездке моей были разные полученные сведения об укрывательстве в Кинешемском уезде двух необходимых для нас раскольников. Они - наставники и учители, и если б удалось захватить их рукописные сочинения, которые, я знаю, имеются и в которых излагается вся сущность секты, то это было бы также важно, если не важнее, как и арестование самих лиц. Необходимо было также иметь личные объяснения с костромским военным губернатором и дать ему полное понятие о предмете наших исследований. Все это сделалось так внезапно, что я за два часа до отъезда вовсе и не предполагал этого. Стенбок и прочие члены оставались в с. Сопелках, а я отправился в Кострому, где пробыл сутки, остановившись у Унковского [губернского прокурора в Костроме]. Взяв от губернатора 8 человек жандармов и чиновника, в ту же ночь уехал я в Кинешму, верстах в 85 от Костромы, а оттуда отправился по дороге в Шую, где, в верстах в 35 от Кинешмы, произвел ночные обыски в двух деревнях, никого и ничего не нашел, кроме одной женщины, члена-корреспондента раскольничьего общества, которую и арестовал; утром отправился обратно в Кострому, куда и приехал к вечеру, а на другой день, т.е. 25-го, после свидания с губернатором, поскакал назад в Ярославль и вечером уже присоединился к комиссии. [...]
Я, кажется, вам писал и прежде, что Сопелки - колыбель секты и притон сектаторов. Здесь нет ни одного православного, хотя все село по спискам полиции значится православным, и все жители на допросах показывают себя принадлежащими к великороссийской церкви. Но по исследованию оказывается, что ни одна душа никогда не была у Св. Причастия, и когда мы требуем объяснения, почему так, то знаете ли, что мужики и бабы отвечают? Они отвечают или что не бывают у Св. Причастия за здоровьем (говоря, что в случае болезни или приближения смерти они причащаются) или "по молодости лет". Этот ответ я слышал, впрочем, и в Костромской губернии. Баба лет в 30 или 35 ссылается на молодость лет, мужик лет в 45 - тоже. "Наше дело молодое", -- говорят состоящие в браке. Разумеется, все эти рассуждения сейчас обличают скрытого раскольника, воображающего, что он извиняется в православном духе. В с. Сопелках есть церковь, в которую никто никогда не ходит. Но когда приезжает какой-либо чиновник, то десятский обходит жителей и говорит, чтоб шли в церковь. При нас церковь всегда полна, и вы не поверите, какое грустное впечатление производит вид этой толпы, лицемерно присутствующей и не умеющей молиться. Во время праздника все молодые бабы и девки в модных немецких платьях. Если б этот народ прямо говорил, что он не по нашей церкви, так с ним легко было бы примириться, но когда слышишь от него уверения в противном, а между тем знаешь, что он принадлежит к самой злой секте, страшно богохульствующей на нашу церковь, так нельзя оставаться равнодушным. Впрочем, вам не совсем понятно, каким образом к секте бродяг принадлежат оседлые, и я вам сейчас объясню.
Учение этой секты тесно связано с общим учением раскольников об антихристе, с тою разницею, что это последнее доведено здесь до крайнего своего выражения. Всякая земная власть есть власть антихриста; следовательно, не надо признавать её. Всякий, пользующийся покровительством земной власти, безопасностью от неё, живущий под нею без страха, делается слугою антихриста. Имеющий паспорт живёт без страха. Для спасения души необходимо быть исключену из граждан внешнего мира (т.е. числиться в бегах или умершим), необходимо иметь страх от гонений антихриста, быть преследуему, разорвать узы с обществом. К этому присоединяется также и толкование слов Спасителя об оставлении дома и семьи и писания святых о том, что в последние времена благочестие должно будет скрываться. От этого всякий, почему-либо одержимый страхом от земной власти (за свои преступления) и враждующий с обществом, поступает в эту секту, которая перекрещивает даже приходящих от филипповского согласа. Но странничество было бы весьма невыгодно, если б не было странноприимцев. А потому догадливые раскольники допустили в свою секту людей, которые, оставаясь на месте, но в чаянии будущего странничества, занимаются пристанодержательством беглых раскольников. Сектатор, отправляясь бродить, сносит все свое имущество, продает землю, берет деньги - и все это складывает у "христолюбцев", которые получают за это от "странных" большие выгоды. А как странники не очень охотно живут в лесах и пустынях, то христолюбцы устраивают свои дома с теплыми и чистыми подпольями и удобными тайниками. Мы поймали, может быть, более 50 странников и ни одного - в нищенском рубище: все одеты хорошо, даже богато и щеголевато. У них большие деньги, которые раздают по братии наставники. Подаяние идет им огромное. Жители с. Сопелок все христолюбцы, и с целью укрывательства беглых выстроилось все селение. Нет дома без потаенной кельи. Нелепость доходит до того, что оставляют дом свой с тем, чтобы, заставив подать о своем побеге явочное прошение, следовательно, записавшись беглыми, жить у соседа в доме! Христолюбцы, любящие покойную жизнь, перед самою смертью заставляют себя выносить вон из дому, чтоб умереть будто бы в странничестве, не у себя в доме!.. Нельзя и некогда мне сообщать вам все подробности разврата нравственного этой секты, но вы поймете, что она, нарушая весь быт семейный и порядок жизни, является самою вредною из сект. А если б вы еще видели ложь, лицемерство, закоснелость, разврат малых детей, вы бы ужаснулись! - Все грамотные, все знают наизусть Четью-Минею и Ефрема Сирина. Пусть Константин подумает глубже об этом предмете и посудит, едва ли я не был прав, доказывая ему вред исключительно чтения церковных книг. Прощайте, милый мой отесинька и милая маменька, будьте здоровы, цалую ваши ручки, обнимаю милого друга и брата Константина, милых сестёр-путешественниц и всех прочих сестёр.
Ваш Ив. А.»
Упомянутая Аксаковым поездка в Костромскую губернию не случайна. Здесь в окрестностях села Вичуги жил один из главных лидеров секты.
Более того, после разгрома секты в Сопелках (в результате двух лет работы комиссии 33 человека умерли в остроге, не дождавшись суда, 25 были наказаны плетьми и сосланы на каторгу в Сибирь, 12 высланы на Кавказ) центр странничества постепенно переместился в Вичугу. Благо здесь были особо богатые странноприимцы - фабриканты Коноваловы, Миндовские, Разореновы, Морокины...
Но вот пришёл 1917 год, буржуи исчезли... И что прикажете делать бегунам, которые вскоре осознали антихристову сущность и нового государства? А они привыкли жить хорошо! Они вспомнили (впрочем, многие от него, возможно, никогда и не отказывались) первоначальный источник своих "общаков" - это воровство, то есть преступный промысел... И уж тюрьмы для бегунов был дом родной с царских времён... Так что это они, духовные лидеры преступного мира, и сформировали так называемые "воровские законы"... Например, "вор в законе" не должен быть в браке, не должен работать на государство... Это чисто бегунские принципы... "Малина" ("хаза") - это тоже самое, что у бегунов дом странноприимца, где прячуться бегуны... И даже слово "братки" восходит к странническому "брату". Именно так странники обращались к друг другу...
Таким образом, именно Сопелки можно назвать родиной "воровских законов" и "понятий"...
Но это дело прошлое, сейчас Сопёлки - это, прежде всего, дачный посёлок на окраине Ярославля. Поэтому в самих Сопёлках мы ничего не сняли - сплошные дачные заборы... От прошлых Сопёлок сохранилась, по сути, только местная церковь, которая пустовала при бегунах. Это церковь Ярославских Чудотворцев (1797).
Само село находится между Волгой и рекой Великой.
Река Великая.
Через Великую сооружён бетонный пешеходный мост.
У моста омуток Великой. Здесь, видимо, местная купалка.
Из Сопелок на стрелку, образованную Волгой и устьем реки Великой, идёт очень наезженная полевая дорога. На полупути было кладбище. А на самом мысу были машины отдыхающих... В одном месте мы подъехали к Волге. Для купания место не айс - у берега мелко и песчано-илистое дно...
Можно только пронимать грязевые ванны...
На противоположном берегу Волги можно было разглядеть Благовещенскую церковь (1780) в с. Прусово.
После Сопелок мы пилили в Москву по Ярославке, снимая на ходу продавцов ягод, грибов и прочего...
Во Львах традиционнах торговля луком...
По дороге мелькнули не только Львы, но также страус и верблюд.
Или это двугорбый страус?..
На этом наш Северный тур 2016 закончился!...
Село Сопёлки до середины 19 века было главным центром самой радикальной старообрядческой секты - секты бегунов (или странников). Она была основана ещё в конце 18-го века беглым солдатом Евфимием, но лет 60-70 о ней в правительстве ничего не знали... А когда случайно узнали - то она произвела эффект разорвавшейся бомбы... И дело не только в том, что бегуны отвергали антихриста-царя и официальную церковь (никонианцев). Это было общим местом всех раскольнических сект. Они пошли дальше - они отвергали государство в целом, его институты и атрибуты: паспорта, деньги, брак... Более того, они считали добродетелью солгать чиновнику или украсть у государства или у тех, кто ему служит... Собственно, благодаря воровству и грабежам о секте бегунов, наконец-то, и узнало государство...
Истинные бегуны должны были скитаться, не иметь собственного жилья, а при крепостном праве - числиться беглыми... Но при таких раскладах секта была бы обречена на прозябание и не представляла бы большой угрозы для государства, даже и с уголовными преступлениями... Но секта бегунов-странников придумала хитрый ход: части её адептов позволялось жить в миру обычной жизнью, но они должны были укрывать бегунов, давать им кров, пищу. То есть быть странноприимниками... И лишь перед смертью странноприимник должен стать истинным бегуном - для этого достаточно умереть вне дома, где-нибудь в глухом лесу, "в Ветлужских скитах"... Но странноприимцы не только укрывали бегунов, они также держали "общак" и имели право использовать труд бегунов (бесплатно, разумеется, за кров и пищу). И не случайно укрыватели бегунов вдруг стали богатыми купцами, а затем и крупными фабрикантами: первоначальный капитал из дармовых рабочих рук и ворованных денег грех было не преумножить!..
Но вернёмся к нашим Сопёлкам...
В мае 1849 года чиновник особых поручений при Министерстве внутренних дел Иван Аксаков был командирован в Ярославскую губернию с целью ревизии городского хозяйства уездных городов и с секретной миссией изучения ярославского старообрядчества. Так тихо-мирно, за делами, прошло больше года. Аксаков обревизовывал хозяйство городов Романова-Борисоглебска, Рыбинска, Пошехонья, Углича, Ростова, Мологи, Любима… Писал секретные доклады о староверах.
Но в августе 1850 года размеренная чиновничья жизнь Аксакова резко нарушилась. В последние годы в Ярославской губернии наблюдался заметный рост числа бродяг и сопутствующей им преступности - воровства и грабежей. Весной 1850 года ярославские жандармы схватили главную воровскую шайку, которую возглавлял атаман Пашка, уроженец села Сопёлки. В ходе следствия выяснилось, что лидер шайки был адептом ранее неизвестной секты. Из Петербурга в Ярославль был прислан чиновник, опытный в раскольничьих делах, граф Стенбок, который возглавил специальную комиссию, одной из главных задач которой было получение информации о таинственной секте, о её учении, а также арест её «наставников». Вот в эту-то комиссию и был включён Аксаков, как уже зарекомендовавший себя специалист по расколу. На несколько месяцев Иван Аксаков с головой погрузился в дела комиссии, отложив в долгий ящик все прочие дела, связанные с ревизией городского хозяйства.
Итак, Аксаков стал членом следственной комиссии, учреждённой «по делам о беглых, бродягах и пристанодержателях в Ярославском уезде», главной (тайной) миссией которой было исследование обнаруженной опасной секты и пресечение её вредной деятельности. Уже первые допросы выявили, что главным гнездом этой секты было село Сопелки под Ярославлем.
Теперь обратимся к письмам Аксакова!
«Много любопытного в последнее время открыто по комиссии. На этой неделе две ночи мы работали напролет, но не сиднем сидя: были обыски и допросы арестованных на месте. На этой неделе мы ездили в уезд, и там я осматривал знаменитое село Сопелки, где все почти дома устроены с потаенными местами, фальшивыми крышами, двойными стенами и т.п. Следовательно, уже самые постройки производились с умыслом, и пристанодержательство не случайное, а организованное. Матерьялов накопливается много...» (из письма родным от 14 сентября 1850 г.)
«Вот откуда пишу я вам, милые мои отесинька и маменька, из с. Сопелок, верстах в 15 от Ярославля. Мы приехали сюда производить следствие на месте, пробудем здесь несколько дней, а потом отправимся по другим селам…» (из письма родным от 18 сентября 1850 г.)
А следующее письмо, написанное десять дней спустя, 28 сентября, опубликуем почти полностью:
«Вас, я думаю, немало удивило, а, может быть, и обеспокоило, милые мои отесинька и маменька, что вы от меня 10 дней не имели писем и что я не поздравил вас с праздниками. Еще более удивитесь вы, когда я скажу вам, что я по делам комиссии ездил в Костромскую губернию, в Кинешму и дальше; отправился я 21-го и воротился вечером 25-го опять в с. Сопелки. […]
Поводом к поездке моей были разные полученные сведения об укрывательстве в Кинешемском уезде двух необходимых для нас раскольников. Они - наставники и учители, и если б удалось захватить их рукописные сочинения, которые, я знаю, имеются и в которых излагается вся сущность секты, то это было бы также важно, если не важнее, как и арестование самих лиц. Необходимо было также иметь личные объяснения с костромским военным губернатором и дать ему полное понятие о предмете наших исследований. Все это сделалось так внезапно, что я за два часа до отъезда вовсе и не предполагал этого. Стенбок и прочие члены оставались в с. Сопелках, а я отправился в Кострому, где пробыл сутки, остановившись у Унковского [губернского прокурора в Костроме]. Взяв от губернатора 8 человек жандармов и чиновника, в ту же ночь уехал я в Кинешму, верстах в 85 от Костромы, а оттуда отправился по дороге в Шую, где, в верстах в 35 от Кинешмы, произвел ночные обыски в двух деревнях, никого и ничего не нашел, кроме одной женщины, члена-корреспондента раскольничьего общества, которую и арестовал; утром отправился обратно в Кострому, куда и приехал к вечеру, а на другой день, т.е. 25-го, после свидания с губернатором, поскакал назад в Ярославль и вечером уже присоединился к комиссии. [...]
Я, кажется, вам писал и прежде, что Сопелки - колыбель секты и притон сектаторов. Здесь нет ни одного православного, хотя все село по спискам полиции значится православным, и все жители на допросах показывают себя принадлежащими к великороссийской церкви. Но по исследованию оказывается, что ни одна душа никогда не была у Св. Причастия, и когда мы требуем объяснения, почему так, то знаете ли, что мужики и бабы отвечают? Они отвечают или что не бывают у Св. Причастия за здоровьем (говоря, что в случае болезни или приближения смерти они причащаются) или "по молодости лет". Этот ответ я слышал, впрочем, и в Костромской губернии. Баба лет в 30 или 35 ссылается на молодость лет, мужик лет в 45 - тоже. "Наше дело молодое", -- говорят состоящие в браке. Разумеется, все эти рассуждения сейчас обличают скрытого раскольника, воображающего, что он извиняется в православном духе. В с. Сопелках есть церковь, в которую никто никогда не ходит. Но когда приезжает какой-либо чиновник, то десятский обходит жителей и говорит, чтоб шли в церковь. При нас церковь всегда полна, и вы не поверите, какое грустное впечатление производит вид этой толпы, лицемерно присутствующей и не умеющей молиться. Во время праздника все молодые бабы и девки в модных немецких платьях. Если б этот народ прямо говорил, что он не по нашей церкви, так с ним легко было бы примириться, но когда слышишь от него уверения в противном, а между тем знаешь, что он принадлежит к самой злой секте, страшно богохульствующей на нашу церковь, так нельзя оставаться равнодушным. Впрочем, вам не совсем понятно, каким образом к секте бродяг принадлежат оседлые, и я вам сейчас объясню.
Учение этой секты тесно связано с общим учением раскольников об антихристе, с тою разницею, что это последнее доведено здесь до крайнего своего выражения. Всякая земная власть есть власть антихриста; следовательно, не надо признавать её. Всякий, пользующийся покровительством земной власти, безопасностью от неё, живущий под нею без страха, делается слугою антихриста. Имеющий паспорт живёт без страха. Для спасения души необходимо быть исключену из граждан внешнего мира (т.е. числиться в бегах или умершим), необходимо иметь страх от гонений антихриста, быть преследуему, разорвать узы с обществом. К этому присоединяется также и толкование слов Спасителя об оставлении дома и семьи и писания святых о том, что в последние времена благочестие должно будет скрываться. От этого всякий, почему-либо одержимый страхом от земной власти (за свои преступления) и враждующий с обществом, поступает в эту секту, которая перекрещивает даже приходящих от филипповского согласа. Но странничество было бы весьма невыгодно, если б не было странноприимцев. А потому догадливые раскольники допустили в свою секту людей, которые, оставаясь на месте, но в чаянии будущего странничества, занимаются пристанодержательством беглых раскольников. Сектатор, отправляясь бродить, сносит все свое имущество, продает землю, берет деньги - и все это складывает у "христолюбцев", которые получают за это от "странных" большие выгоды. А как странники не очень охотно живут в лесах и пустынях, то христолюбцы устраивают свои дома с теплыми и чистыми подпольями и удобными тайниками. Мы поймали, может быть, более 50 странников и ни одного - в нищенском рубище: все одеты хорошо, даже богато и щеголевато. У них большие деньги, которые раздают по братии наставники. Подаяние идет им огромное. Жители с. Сопелок все христолюбцы, и с целью укрывательства беглых выстроилось все селение. Нет дома без потаенной кельи. Нелепость доходит до того, что оставляют дом свой с тем, чтобы, заставив подать о своем побеге явочное прошение, следовательно, записавшись беглыми, жить у соседа в доме! Христолюбцы, любящие покойную жизнь, перед самою смертью заставляют себя выносить вон из дому, чтоб умереть будто бы в странничестве, не у себя в доме!.. Нельзя и некогда мне сообщать вам все подробности разврата нравственного этой секты, но вы поймете, что она, нарушая весь быт семейный и порядок жизни, является самою вредною из сект. А если б вы еще видели ложь, лицемерство, закоснелость, разврат малых детей, вы бы ужаснулись! - Все грамотные, все знают наизусть Четью-Минею и Ефрема Сирина. Пусть Константин подумает глубже об этом предмете и посудит, едва ли я не был прав, доказывая ему вред исключительно чтения церковных книг. Прощайте, милый мой отесинька и милая маменька, будьте здоровы, цалую ваши ручки, обнимаю милого друга и брата Константина, милых сестёр-путешественниц и всех прочих сестёр.
Ваш Ив. А.»
Упомянутая Аксаковым поездка в Костромскую губернию не случайна. Здесь в окрестностях села Вичуги жил один из главных лидеров секты.
Более того, после разгрома секты в Сопелках (в результате двух лет работы комиссии 33 человека умерли в остроге, не дождавшись суда, 25 были наказаны плетьми и сосланы на каторгу в Сибирь, 12 высланы на Кавказ) центр странничества постепенно переместился в Вичугу. Благо здесь были особо богатые странноприимцы - фабриканты Коноваловы, Миндовские, Разореновы, Морокины...
Но вот пришёл 1917 год, буржуи исчезли... И что прикажете делать бегунам, которые вскоре осознали антихристову сущность и нового государства? А они привыкли жить хорошо! Они вспомнили (впрочем, многие от него, возможно, никогда и не отказывались) первоначальный источник своих "общаков" - это воровство, то есть преступный промысел... И уж тюрьмы для бегунов был дом родной с царских времён... Так что это они, духовные лидеры преступного мира, и сформировали так называемые "воровские законы"... Например, "вор в законе" не должен быть в браке, не должен работать на государство... Это чисто бегунские принципы... "Малина" ("хаза") - это тоже самое, что у бегунов дом странноприимца, где прячуться бегуны... И даже слово "братки" восходит к странническому "брату". Именно так странники обращались к друг другу...
Таким образом, именно Сопелки можно назвать родиной "воровских законов" и "понятий"...
Но это дело прошлое, сейчас Сопёлки - это, прежде всего, дачный посёлок на окраине Ярославля. Поэтому в самих Сопёлках мы ничего не сняли - сплошные дачные заборы... От прошлых Сопёлок сохранилась, по сути, только местная церковь, которая пустовала при бегунах. Это церковь Ярославских Чудотворцев (1797).
Само село находится между Волгой и рекой Великой.
Река Великая.
Через Великую сооружён бетонный пешеходный мост.
У моста омуток Великой. Здесь, видимо, местная купалка.
Из Сопелок на стрелку, образованную Волгой и устьем реки Великой, идёт очень наезженная полевая дорога. На полупути было кладбище. А на самом мысу были машины отдыхающих... В одном месте мы подъехали к Волге. Для купания место не айс - у берега мелко и песчано-илистое дно...
Можно только пронимать грязевые ванны...
На противоположном берегу Волги можно было разглядеть Благовещенскую церковь (1780) в с. Прусово.
После Сопелок мы пилили в Москву по Ярославке, снимая на ходу продавцов ягод, грибов и прочего...
Во Львах традиционнах торговля луком...
По дороге мелькнули не только Львы, но также страус и верблюд.
Или это двугорбый страус?..
На этом наш Северный тур 2016 закончился!...