Модернизация
Евгения Просветова
3 ч ·
Медицинское
В поликлинике мужчина лет сорока, бодрый, в шортах-шлепках-майке, в очках с дымчатыми стеклами, стоит в очереди в регистратуру или как она сейчас там называется - слово какое-то новое, модное, как и сама стойка регистратуры, как и инфоматы (да-да, инфоматы) в поликлинике, у которых надолго зависают не только бабульники, но и вполне молодые сограждане. Только вот сотрудницы за стойкой с утраченным напрочь названием остались прежними, кажется, что только вот выпадет им минутка, так они немедленно сядут, обопрут о ладошку щеку и тихонечко запоют хором «Издалека-а-а до-о-олго течет река Во-о-олга-а-а», а потом со стороны кабинетов в холл вплывет Зыкина. И не станет никаких инфоматов, никакого дядечки в шортах, а станет мне снова пять лет, и петь эту песню продолжит бабушка, вторя радио, и снова в двенадцать пополудни начнется «Сельский час», и…
- Мужчина, - спрашивает мадам за стойкой дядьку в шортах с дымчатыми очками, выпадая из моей картинки хорового пения, - а вы когда у нас в последний раз были?
- Да говорю же, - объясняет дымчатый, - в последний раз… Ну сколько. Лет двадцать пять как. Пришел перед армией, мне сказали «годен к строевой», ну я и ушел себе служить.
- И всё это время не болели?! - недоверчиво спрашивает вероломная мадам, не желающая петь про Волгу.
- Неа, - улыбается мужик. - Да я и щаз не для себя, мне маму записать на другой адрес, мама у меня переехала, а вы ж знаете мам, они ж спать не могут, пока всё как надо не организуют, ну вот я и мамин адрес, значит. Пришёл. А вы уж тут это. Как надо чтоб.
Мадам смотрит на мужчину с профессиональным недоверием (ни разу не болел за столько лет?!) и с восхищением - обалдеть, ни разу не болел за столько лет!
- Вам? - спрашивает меня её соседка по стойке.
Я немедленно делаюсь косноязычной, как обычно, впрочем, когда мне надо общаться с тетеньками за стойкой.
- Мне уколы. Внутривенно. Направление. Из частной клиники. И я чтоб не ездить туда (взмах рукой по направлению к Марсу), пришла сюда, сказали, можно.
- А вы прикреплены? - взгляд опера над очками буровит мне переносицу.
Мне нравится версия дядьки слева - ещё двадцать пять лет назад, совсем девчонкой, пришла я к вам по пути с завода в армию, вы мне сказали, что я годна к строевой и…
- Прикреплены?
- Прикреп… Ну, наверное. Скорее да, чем нет. То есть я тут всё помню визуально, - блею я, господи, ну за что мне эта боязнь официальных тетенек?!
Опер берет мой полис и отчего-то брезгливо - направление.
- Да. Прикреплены, - говорит она недовольно. Её внутренний оперуполномоченный явно не рад, что я оказалась прикреплена. А я, значит, напротив.
- Но просто так я вас на процедуры не запишу! - говорит опер и сводит густые армянские брови.
Ну ещё бы. А я как будто ждала, что запишет. Ясен пень, просто так ни фига не выйдет. Вот только вопрос, что нужно будет делать, чтоб записала. Глотать шпаги? Прыгать через огненное кольцо? А, может, просто дать денег? Третье было бы хорошо, ой, хорошо.
- Это направление нам не подходит, - говорит опер, играя армянскими бровьми. - Вы идите к терапевту, она выпишет наше направление на это направление, а потом тогда уже и назначим процедурки. Только сегодня все врачи заняты, приходите завтра в 10 утра, нате талончик. Электронный!
Опер дает мне талончик (электронный!), я его принимаю деревянным движением и, если вы думаете, что я спрашиваю опера о том, зачем на уже существующее направление выписывать ещё одно, для чего я должна вновь сюда прийти, а потом, возможно, меня примет врач, чья консультация мне не нужна, и только после этого я, вероятно, получу доступ в процедурную, где мне станут колоть уколы номером десять по пять кубов, лекарства приносите с собой. Короче, я ни о чем не спрашиваю опера. На ней написано «Надо!». По ней бегущей строкой носятся фразы «А потому что! Жизнь прожить - не поле перейти! А что вы хотели, пряник, что ли? А кормить в пути вообще никто не обещал!».
И я не спрашиваю. Чего я, лысая? К терапевту так к терапевту. Завтра так завтра. Приписана так приписана. Систему не переиграть, по крайней мере, не в поликлинике, где талончики (электронные!) выдаются живым опером. И то только приписанным.
- Женщина! Вы не приписаны! - раздается слева. - Но это решаемо! Сейчас мы пойдем к инфомату!
Дымчатый мужчина уже ушел, шурша шортами, вместо него уже другая посетительница, её подхватывает под руку белый колпак из-за стойки и они идут к инфомату. Приписываться. И получать талончик. Электронный!
- А вот сюда бы Собянина! - говорит взятая под руку посетительница. - Вот бы он посмотрел, как мы тут, а, а?!
Будто её тут режут, в самом деле. Развелось печальников, ишь.
Выхожу. А лето же, благодать, солнце, старушки и прочие сограждане туда-сюда, туда-сюда, только бахилы успевают мелькать.
Закуриваю, жмурюсь.
Дворник: - Дочка, ты прям тут не кури. Эти (кивок на дверь поликлиники) очень ругаются. Кури туда, за угол. Они сами все туда курят.
Иду за угол. Положено - значит, чего. Надо слушаться.
И если вы думаете, что мне не понравилось в поликлинике, то я ваш враг на всю жизнь. Там культура! Бахилы. Инфоматы. Электронные талоны! И даже карта моя, выходит, не была утрачена, а была внесена в список приписанных, это как избранные, только статусом повыше.
Очень интересное место поликлиника.
Завтра опять пойду.
В десять утра.
К терапевту.
У меня и талончик есть.