Ив Танги. Биография
Ив Танги. Снимок 1927 года
Ив Танги родился 5 января 1900 года в Париже, в здании морского министерства, где работал и жил его отец Феликс, морской капитан из Бреста. Мать Ива Терез Коаду родилась в Локронане (Бретань) в семье булочника. Ив был их четвертым и последним ребенком. У него было два брата, Анри и Феликс, и сестра Эмили.
В 1908 году умер отец Ива, ему было 57. Мать, чтобы обеспечить семью, завела табачную лавку, а Ива доверила родственникам в Бретани. По воспоминаниям его сестры, Ив уже в детстве хотел стать художником, рисовал на песке и называл себя «мазила» (barbouilleur).
В 1911 году Ив вернулся в Париж, учиться в лицее Монтень. Его выгнали оттуда, когда в его в ботинке нашли флакон эфира, и он перешел в лицей Сен-Луи. В годы учебы Ив познакомился с живописью в мастерской Анри Матисса, отца друга по лицею Пьера.
В 1912 году мать Ива купила дом в Локронане. Иву нравились пейзажи и камни Бретани. В детстве он слышал легенду о городе Ис (Ys), который затонул в заливе у Дуарнене.
В 1914 году брат Ива Анри был убит на войне.
В 1916 году мать Ива переехала в Локронан, а Ив остался в Париже учиться. Он жил с сестрой Эмили, а к матери ездил на каникулы.
В 1918 году по просьбе семьи Ив устроился матросом в торговый флот (подальше от войны). Он плавал к берегам Бразилии, Аргентины, Африки, потом Англии и Португалии.
В 1920 году Ива Танги призвали в армию. Он служил в пехотном полку около Люневиля, а потом в Тунисе. В армии он сдружился с поэтом Жаком Превером (Jacques Prévert), и тот научил его есть живых пауков (замачивать в вине и класть на хлеб; позже Танги повторял этот трюк на вечеринках). В 1921 году Танги добровольно записался стрелком в Африканский корпус Франции в Тунисе.
В 1922 году сержант Танги был демобилизован и вернулся в Париж. Там он с Превером вел «богемную» жизнь на Монпарнасе и познакомился с будущей женой Жанет Дюкрок (Jeannette Ducrocq). Зарабатывал он случайной работой: курьер, биржевой маклер, водитель трамвая.
В 1923 году Танги и Превер были неразлучны и лето провели в Локронане у мадам Танги.
В конце года Танги увидел из автобуса в галерее Поля Гийома картину де Кирико «Мозг ребенка» (Le cerveau de l'enfant), спрыгнул на ходу, подбежал к галерее и, по рассказам, именно тогда решил стать художником. Он не учился живописи, но его подбодрил художник Вламинк (он хвалил рисунки Танги на салфетках в кабаре). Среди тех, кто вдохновлял Танги, называют Босха, Кранаха, Учелло, мастеров Ренессанса (с их светом и перспективой). Пишут также, что на ранние пейзажи Танги влияли его поездки в Южную Америку и Тунис, а объекты, похожие на живое, он перенял из рельефов Арпа и живописи Миро или его вдохновили долмены Бретани.
В 1924 году Танги, Превер и друг Превера Марсель Дюамель сняли дом на улице Шато, чтобы «вместе справляться с бедностью». Этот дом стал местом сборищ художников и поэтов. Танги начал рисовать, заинтересовался сюрреализмом, читал Лотреамона, журнал «La Révolution Surréaliste» и первый манифест сюрреализма, изданный Андре Бретоном. Превер познакомил Танги с сюрреалистами.
В 1925 году Танги создавал первые картины маслом и выставил три рисунка в салоне. Он быстро развивал свой стиль. Обычно он работал над одной картиной - в его мастерской было место только для одного холста. 30 июля Танги женился на Жанет Дюкрок.
В декабре Танги представили Бретону (перед встречей он принял кокаин для храбрости). Танги увидел у Бретона картину де Кирико «Мозг ребенка» (тот взял ее на время, а позже выкупил и хранил всю жизнь). Бретон сразу принял Танги в свой круг. Танги тогда уничтожил свои первые картины как наивные. Сюрреалисты стали проводить свои встречи в доме на улице Шато. Танги преклонялся перед Бретоном, называл его «папа» и верно следовал за ним: участвовал в манифестах, журналах, выставках.
В октябре 1926 года картину Танги («L'Anneau d'invisibilité») впервые воспроизвели в журнале («La Révolution surréaliste»). В его живописи начался период «Fumée» («Дымка», 1926-1929), с дымчатыми видами и фигурами.
В 1927 году в Париже Бретон устроил первую личную выставку Танги. Он помог ему назвать картины цитатами из книги по психиатрии и издал каталог, где хвалил Танги как истинного сюрреалиста, черпающего образы из снов «автоматическим письмом» (сначала Танги рисовал фон и тени, а потом добавлял фигуры). Три месяца Танги провел в Дуарнене, в гостинице у моря, чтобы в одиночку обдумать свое творчество.
В 1928 году компания жильцов на улице Шато распалась, и Танги переехал с Жанет в гостиницу, потом в другую. Картины его почти не покупали, и бедность затянулась на несколько лет. Поэт Элюар пытался помочь Танги и расхваливал его картины. Луи Арагон предложил Танги иллюстрировать его книгу «La Grande Gaîté». Тогда же Бретон устроил дискуссию о сексе в сюрреализме (под запись), но Танги больше слушал, чем говорил.
В июле 1929 года Танги привозил Бретона и других сюрреалистов в Бретань. В октябре он выставлял свои работы в галерее «Camille Goemans», вместе с Дали, Магриттом и Арпом, и заключил с галереей договор, но она вскоре закрылась. В том же году Жак Превер подписал памфлет против Бретона, и Танги порвал со старым другом.
В 1929 году Танги написал легендарную картину «Безучастный орех» (Noyer indifférent). О ней говорят, что она создала психоанализ. Психиатр Карл Юнг купил ее в 1929 году на выставке в Цюрихе и сказал о Танги: «Он выразил мрак, холод, безжизненность, космическую бесчеловечность и бесконечное опустошение… Он подтверждает тенденцию искусства сделать объект неузнаваемым и отрезать симпатию и понимание зрителя, который протестует, смущается и чувствует себя отброшенным». Юнг повесил картину в своем кабинете, и, по рассказам, она вдохновила его на теорию коллективного бессознательного (1958). По словам Юнга, эта картина - «минимально понятная и максимально абстрактная» бессознательная коллективная фантазия. Он спрашивал всех, как они ее понимают и что видят: животных, дым, грибы или пластик? Ему отвечали, что видят бомбы, далекие планеты, подводную жизнь и огни ночного города. Из ответов Юнг вывел, что «космическая бесчеловечность и бесконечное опустошение» влекут бессознательный взгляд. Поэт Поль Элюар сказал, что эта картина вызывает чувство пустой тишины, и посвятил Танги стихи: «От края мира до нынешних сумерек / Ничто не тревожит мои опустошенные образы» [ Du bout du monde au crépuscule d'aujourd'hui / Rien ne résiste à mes images désolées ].
В 1930 году, по мнению критиков, живопись Танги вступила в период текучих видов «Coulée» ("Течь", 1930-1931). Правда, Танги и раньше изображал морские берега.
14 февраля 1930 года Танги участвовал в разгроме кабаре «Maldoror»: отряд поэта Рене Шара (René Char) устроил налет сюрреалистов на идейных противников.
В 1930 году Танги путешествовал с Жанет по Тунису. После поездки его стиль начал изменяться, появились пустынные пейзажи. Он стал делать рисунок до работы красками, но оставил эту затею: «Если планировать картину заранее, она не удивляет меня, а удивление - мое удовольствие от живописи». С тех пор он сразу писал красками, сочинял по ходу и сначала изображал тени, а по ним строил фигуры. Бретон назвал фигуры Танги «существами-объектами» (êtres-objets): они походили и на живое, и на минералы, но всегда оставались в нереальном пейзаже.
После Туниса Танги устроился в скромной парижской мастерской. Ему не хватало средств, но он оставался верен Бретону. В июне Танги подписал второй манифест сюрреализма. В декабре после премьеры фильма Бюнюэля «Золотой век» три картины Танги («Mottes de terre», «Fraude dans un jardin», «l'Orage») были испорчены при налете правых активистов: в зале, где показывали фильм, пострадали также работы Дали, Эрнста, Миро, Арпа, Ман Рея…
В 1931 году Танги написал статью «Веса и краски» («Poids et Couleur»), где показал свои новые существа-объекты из розового плюша, жемчужного целлулоида, гипса, соломы, воска и ртути.
В 1932 году Танги иллюстрировал книгу Поля Элюара «Vie immédiate», где было стихотворение, посвященное Танги.
В 1933 году Танги участвовал в выставках сюрреалистов в Париже и Брюсселе, иллюстрировал книги и учился гравюре в ателье Хейтера (с Эрнстом и Миро). С приходом Гитлера к власти обстановка в Европе накалялась, сюрреалисты ждали новых разгромов своих выставок, и Танги начал думать об отъезде из Европы.
3 февраля 1934 года Танги подписал требование восьми сюрреалистов, в том числе Бретона, исключить из группы Сальвадора Дали за его отзывы о Гитлере.
9 февраля в стычке сюрреалистов с фашистами Танги сломали дубинкой зубы, и он стал думать об отъезде в США и связался с Марселем Дюшаном, который там жил.
В 1934 году Танги участвовал в выставке «Минотавр» в Брюсселе. Бретон тогда написал: «Что такое сюрреализм? Это появление Ива Танги, коронованного большой изумрудной райской птицей».
В июне 1935 года в Париже, в галерее «Cahiers d'Art», прошла вторая личная выставка Танги. Но в печати отзывов на нее не было. В том же году те же 32 картины показала галерея «Stanley Rose» в Голливуде (выставку устроил Марсель Дюшан), и они вызвали интерес художественных кругов США.
В 1936 году личные выставки Танги прошли в Нью-Йорке (галерея «Julien Levy»), Голивуде и Сан-Франциско. Танги встретился с другом детства Пьером Матиссом, владельцем галереи в Нью-Йорке. В июле картины Танги участвовали в выставке сюрреалистов в Лондоне. В 1936 году умерла мать Танги, и дом ее перешел к сестре Эмили, а Ив переселился в мастерскую на улице MoulinVert.
В 1937 году Танги иллюстрировал книгу Бретона «О черном юморе» (De l’humour noir). В журнале «Минотавр» (№10) Пьер Мабиль (Pierre Mabille) опубликовал статью «Светящееся сознание» (La conscience lumineuse), где представил Танги равным Дали и Эрнсту. В декабре 17 картин и акварелей Танги были выставлены в Брюсселе во Дворце изящных искусств, рядом с работами Магритта и Ман Рея.
С 17 января 1938 года Танги участвовал в международной выставке сюрреализма в Париже, в галерее «Beaux-Arts». Позже третья личная выставка Танги прошла в парижской галерее «Bucher-Myrbor» (ее представлял Бретон). Весной личная выставка Танги прошла в Лондоне, в галерее Пегги Гуггенхайм - почти все его картины были проданы, и писали, что «впервые в жизни Танги разбогател». В Лондоне развернулся бурный роман Танги с Пегги Гуггенхайм, хотя он приехал с женой - брак его шел к распаду. Гуггенхайм купила несколько картин Танги. Он расписал для нее серьги, которые она потом носила много лет. После выставки она приезжала к нему в Париж.
Лето 1938 года Танги провел в Бретани - с ним были молодые художники Роберто Матта и Гордон Онслоу Форд.
В 1938 году Бретон назвал Танги «вождем времен друидов омелы» и добавил: «художник ужасающей воздушной, подземной и морской элегантности, человек, в котором я вижу моральное украшение нашего времени: мой обожаемый друг Ив Танги».
Осенью 1938 года в Париже Танги и Бретон отметили в Салоне Сверхнезависимых живопись Кэй Сейдж (Kay Sage). Они познакомились, и Кэй Сейдж примкнула к сюрреалистам. У Танги и Сейдж начался роман.
(Сейдж родилась в 1898 году в США, в семье сенатора. После развода родителей жила с матерью в Италии, училась живописи. В 1925 году вышла замуж за итальянского принца. В 1935-м ушла от мужа, чтобы стать художницей. В 1936-м увидела картину Танги «Я вас жду», решила стать сюрреалисткой и в 1937-м переехала в Париж).
Весной 1939 года Танги снялся в документальном фильме «Скрипки Энгра» (Violons d'Ingres) - о самодеятельных изобретателях и художниках. Он сыграл себя, контролера газа и живописца-любителя. В мае фильм показали на Всемирной выставке в Нью-Йорке.
Летом 1939 года Гордон Онслоу Форд снял замок в Шемилье, около Швейцарии, и позвал товарищей творить и отдыхать. Приехали Бретон, Матта, Танги, Сейдж и другие. Там Бретон сочинил поэму в честь Танги («La maison d'Yves»), Танги нарисовал картину «Мои задние мысли» (Mes arrières pensées), а Сейдж написала шутливую пьесу о гостях замка («но так боялась Бретона, что показала ее только Танги»).
В сентябре 1939 года началась война, и сюрреалисты поспешили в Париж. Сейдж решила уехать c матерью в США, но хотела помочь сюрреалистам перебраться в Америку. Для этого она использовала свои деньги и связи друзей своего отца. В США создали «Общество сохранения европейской культуры» и наметили выставки, доходы от которых помогли бы художникам в Америке. В список художников для отправки за океан Сейдж включила Танги. В октябре 1939-го она отплыла на родину и устроила скорый выезд Танги. Его признали негодным к военной службе, и в ноябре он отправился в Америку - с ним плыли чилиец Матта и его жена (Сейдж оплатила им дорогу). В декабре Танги был в Нью-Йорке и поселился вместе с Сейдж в Гринвич Виллидж.
C 12 по 30 декабря 1939 года Пьер Матисс устроил в своей галерее выставку Танги. Одноклассники по лицею заключили договор: чтобы спасти Танги от безденежья, Матисс обязался устраивать его выставки, продавать его картины и независимо от продаж ежемесячно платить ренту, а Танги обязался отдавать свои произведения Матиссу.
Перед отъездом в Америку Танги подарил скульптору Бранкузи набор шахматных фигур. Он вырезал их из деревянной ручки одной метлы, покрасил и покрыл лаком. Они походили на фигуры его картин: абстрактные, с признаками живого и неживого. Фигуры различались только высотой и углом разреза. Позже этот «легендарный шахматный набор Ива Танги» назвали «вершиной простоты». Сохранились его копии.
В 1940 году апартаменты Сейдж и Танги в Нью-Йорке стали местом сбора беженцев-сюрреалистов: Сейдж принимала их на постой, заботилась о них, оплачивала их счета.
В 1940 году персональная выставка Танги была устроена в Хартфорде, в музее «Wadsworth Atheneum», а позже в Чикаго и Сан-Франциско. В июне в галерее Пьера Матисса прошла первая выставка Кэй Сейдж в США.
24 марта 1940 года Танги создал «Тетрадь рисунков» (Cahier des dessins) и подарил ее Сейдж, как пишут, «в знак любви». Критики узрели в тех семи рисунках эротику и назвали их «утонченным сюрреалистическим объектом»: «в обычных для Танги полуживых и полуминеральных образах показаны этапы истории любви: встреча, обольщение, похищение, экстаз, отказ, зависимость». Сейдж хранила эти рисунки до конца жизни.
Летом 1940 года Танги и Сейдж проехали по западному побережью США до Калифорнии, и 17 августа, когда развод Танги был подтвержден, поженились в Рено (Reno, Nevada). Намек на этот брак критики нашли в картине Танги «Атласный камертон» (The Satin Tuning Fork, 1940), где в центре торчит «длинная фаллическая форма».
С 1940 года в искусстве Танги отмечают новизну. В США пишут, что Америка показала ему новые виды, предметы и материалы, и он рисует фигуры, похожие на пластик и прочие новинки химии. Но другие критики считают, что перемен требовала логика творчества, оттого и фигуры, и пространство становились сложнее, загадочнее и крупнее. Сам Танги подмечал, что с 1940-х годов в его картинах «цвет густел» и давал «чувство более крупного пространства».
В 1941 году Танги и Сейдж решили жить вне города. Светская жизнь Нью-Йорка и приток гостей мешали их творчеству. Им понравилась сельская жизнь скульптора Колдера (Alexander Calder) в штате Коннектикут, и они сняли рядом, в Вудбери, фермерский дом 18 века «Town Farm» (жилье в Нью-Йорке сохранили). Танги вспоминал: «Конечно, Парижа всегда не хватает. Но Вудбери подходит мне идеально… там больше свободы, больше пространства. Вот почему я переехал туда».
Танги и Кейдж обставили скромный дом модной мебелью и украсили его картинами сюрреалистов (Эрнста, Дельво, Магритта, Миро и своими), работами Колдера, необычными предметами (чучела, маски, вазы, куклы, объекты сюрреалистов). Треть гостиной занимал биллиард. Танги собирал необычные ружья и винтовки, и у пруда за домом он и его друзья стреляли в банки, бутылки, ондатр и по мишеням, которые сами рисовали. Сейдж тоже стреляла. Дом четы Танги стал местом встреч художников.
Сарай рядом с домом Танги и Сейдж переделали в студию. Назвали ее «Студия Сарай» (Studio Barn). Они договорились заниматься живописью порознь и разделили сарай на две мастерские, с дверью в перегородке. По рассказам, Танги был «диким и страстным», но всегда рисовал при галстуке и держал свою мастерскую в чистоте, а Сейдж была сдержанной, аккуратной и в доме хранила порядок, но в ее мастерской царил хаос.
В июне 1941 года Сейдж устроила переезд Бретона в Америку. Она сняла для него с женой жилье в Нью-Йорке и поддерживала их деньгами. Но Бретон говорил, что Сейдж плохо влияет на Танги, и избегал ее, хотя посвятил ей поэму («Poème-Objet», 1941).
В 1941 году Танги сделал 9 рисунков для рукописной книги Бретона «Вольер» (Volière), куда вошли тексты 1912-1941 годов. В 1941 году Бретон оценил горизонт в живописи Танги: «далекая перспектива представляет пространство, которое лежит за горизонтом и отражается в зеркале» - в том «зеркале без серебра», что не дает верное отражение, ибо освобождено от серебряного покрова - оно открывает бесконечный мир. Бретон писал: «Появление Танги в нептуновом свете ясновидения постепенно растягивает нить сломанного горизонта. Но его новый горизонт упорядочит пейзаж вглубь, и уже не физический пейзаж, но умственный... Тщательно изобретенные существа-объекты населяют его картины и особыми связями воплощают единственный счастливый путь, без знаков, ко всему, что вызывает чувства во вселенной».
В 1941 году Танги и Сейдж съездили в Канаду, и возможно, оттуда Танги перевез в свои картины серые просторы и ледяные глыбы («Les Survenants II», 1942; «Zones d'Instabilité», 1943; «Distances», 1944).
В то же время в картине «Слева» («À gauche», 1941) критики увидели его новую среду в Нью-Йорке, яркую и игривую, хотя в предыдущих работах «атмосфера зловещая». Искусствовед Уильям О'Рейли (William O'Reilly) писал об этой картине: «Композиция колеблется между пейзажем и натюрмортом, беспредметным и предметным; детали в одно время мягкие и хрупкие, непрозрачные и полупрозрачные, органические по форме и минералы по тону. Эта постоянная динамика двусмысленности, которую James Thrall Soby назвал «двойной пространственный охват», порождает гиперреальность, которая выделяет Танги как, возможно, самого интеллектуального представителя сюрреалистического послания».
В 1942 году в галерее Пьера Матисса прошла вторая личная выставка Танги. Журнал «View» посвятил ей отдельный номер, а Танги сделал рисунки для журнала.
Танги и Сейдж съездили в Мексику, и критики потом писали, что после этой поездки живопись Танги стала красочнее, впитала детали искусства индейцев.
В марте 1942 года галерея Матисса устроила выставку «Художники в изгнании». Участвовали Танги, Сейдж, Эрнст, Матта, Массон, Шагал, Мондриан и другие. По воспоминаниям Джимми Эрнста, однажды вместе ужинали Мондриан, Бретон, Макс Эрнст, Дюшан и Танги, и Дюшан спросил мнение Мондриана о Танги, а тот ответил, что его работы очень красивые, но головоломные: «Слишком абстрактные для меня». Бретон переспросил: «Слишком абстрактные? Для вас?» Абстракционист Мондриан ответил, что его живопись связана с реальностью, но если даже он и Танги идут в разные стороны, они останутся на одной планете. При этих словах Танги вскочил, обнял Мондриана и объявил: «Это мы примем, дорогой мэтр, без поправок!» [Ça, on faut accepter, cher maître, tout à fait!]
В 1942 году Танги создал две свои самые известные картины: «Дворец с окнами в скалах» (Le Palais aux rochers de fenêtres) и «Неопределенная делимость» (Divisibilité indéfinie). «Дворец» был навеян горной грядой Атлас в Тунисе - Танги сравнивал ее со старинными замками. Пражский философ Ганс Сепп (H.R.Sepp) увидел тут «мир, который выглядит настоящим и неизбежным», но его объектов «никогда не найти в настоящем мире». Центр Помпиду в Париже, где висит эта картина, называет ее самой знаменитой, возможно, потому что во Франции осталось меньше десятка картин Танги. Галерист Майк Эванс (Mike Evans) считает ее знаменитой оттого, что в 1960-х она украшала обложку модного британского романа. В США самой знаменитой называют «Неопределенную делимость» - музей MoMA в Нью-Йорке, где она хранится, использует ее для своей рекламы.
В мае 1943 года Пьер Матисс устроил в своей галерее две параллельные выставки: «Ив Танги: последние картины» и «Александр Колдер: Созвездия». Танги и Колдер жили рядом и дружили семьями. Их называли «собутыльниками», но их сближало творчество. Скульптор Колдер, создатель кинетического искусства, изобретал, как и Танги, «живые» фигуры. В доме у Танги висели работы Колдера. По рассказам, соседи давали друг другу советы: однажды Колдер приехал к Танги, осмотрел его новые картины и посоветовал добавлять красный цвет, и Танги стал добавлять…
Летом 1943 года Бретон в гостях у Танги обвинил его в том, что он «обуржуазился», и потребовал от Пьера Матисса разорвать договор с ним. Для Бретона сюрреализм был движением, а для Танги стал стилем, без нужды в общих акциях, и Бретон боялся, что война развалит движение: художники брали его идеи и расходились по мастерским. За Танги тогда заступился Макс Эрнст. Танги нарисовал обложку для журнала «Минотавр», которым руководил Бретон, но рисунок, как и журнал, не был напечатан.
1 июня 1943 года журнал «Art Digest» отметил, что Танги улучшает технику и проникает «в сферу фантазии глубже и мудрее» и в новых работах «тон и цвет яснее, а трехмерная перспектива реальнее». Другие критики писали, что в годы войны небо на картинах Танги мрачнело и возникали «агрессивные» образы. В 1943 году он создал четыре картины с названием «Блудный никогда не вернется» (Le prodigue ne revient jamais) - возможно, размышлял о том, как вернется во Францию, но не мог себе этого представить.
В декабре 1943 года журнал «View» опубликовал статью «Ив Танги или зеркало чудес».
В 1944 году живопись Танги показали на выставке «Art in progress» в Музее современного искусства в Нью-Йорке. Писали, что после выставки репутация Танги возросла.
В 1945 году в галерее Пьера Матисса была устроена четвертая личная выставка Танги.
После войны Танги решил остаться в США, а Бретон вернулся в Европу.
В октябре 1945-го картина Сейдж «In the Third Sleep» получила приз Института искусств Чикаго, свою первую награду за живопись, и критики стали писать, что Танги и Сейдж - соперники, сравнивали их картины и находили сходство.
В 1946 году Сейдж получила наследство матери, и они с Танги выкупили ферму в Вудбери и стали жить там постоянно. Многие художники вернулись в Европу, и чета Танги «освободилась от безденежных гостей и сосредоточилась на творчестве».
В 1946 году в галерее Пьера Матисса прошла ретроспектива картин Танги. В октябре рецензент Чарлз Оффин (Charles Z. Offin) писал, что судя по выставке, у Танги «всегда много ресурсов для развития мельчайших вариаций содержания в его механистическом мире грёз». В ноябре критик Джо Гиббс (Jo Gibbs) писал в журнале «Art Digest», что мир Танги - «невероятно спокойное царство огромных расстояний, без звука или воздуха».
В 1946 году Танги создал ряд таинственных рисунков гуашью - образы чисел: «Реальные числа», «Кардинальные числа», «Трансфинитные числа», «Иррациональные числа», «Комплексные числа», «Отрицательные числа».
Одна из заметных работ Танги 1946 года - рисунок «Песчаная журавлиха» (La Grue Des Sables). Некоторые критики называют его «The Prostitute of the Sands» и уверяют, что «Проститутка в пустыне» - воспоминание Танги о военной службе в Тунисе.
В 1946 году Бретон написал, что задача сюрреализма - следовать за Фаустом Гете в начальную пустоту, в Царство Матерей, которые хранят вне времени и места коллективное бессознательное, и «первым, кто проник в эту глубочайшую глубину, был Ив Танги» («What Tanguy Veils and Revels»).
В начале 1947 года ранние картины Танги выставили в Париже, в галерее «Luxembourg». Потом его работы гуашью показала парижская галерея «Cahiers d’art». 14 февраля о выставке Танги в Париже написал журнал «ARTS» (Pierre Descargues). Три картины Танги и его «разрезанные структуры» («structure découpée») участвовали в ретроспективной выставке «Le Surréalisme en 1947» в парижской галерее «Maeght».
В 1947 году Танги спросили, почему у многих его картин нет названия (из 463 работ 139 - без заголовка, из них 75 без названия, у 63 название не известно, одна названа «Неназванное»). Танги ответил, что название сужает образы: «Я не могу, а значит, не хочу пробовать дать определение, даже простое, тому, что рисую. Если бы я попробовал, я бы сильно рисковал запереть себя в определении, которое позже стало бы мне тюрьмой».
13 августа 1948 года Танги стал гражданином США. Сельский дом в Вудбери, где ему не мешали творить, устраивал его больше, чем бурный Париж. В том же году его выставка в галерее «William Copley» в Беверли Хиллз прошла без отзывов в печати, и это показало Танги, как мало его ценят в Штатах. Но и во Франции его мало ценили.
(Первая крупная выставка Танги во Франции после 1938 года прошла в 1982 году, в Центре Помпиду (70 картин), следующая - в 2007 году, в музее искусств Кемпера в Бретани (53 картины). Директор музея в Кемпере с горечью писал тогда, что Танги - самый крупный художник-сюрреалист Франции, но там его меньше знают, чем иностранцев Дали, Магритта и Миро, и к 2007 году во всех музеях Франции было только 7 картин и 4 рисунка Танги).
В конце августа 1948 года портрет Танги писал Макс Эрнст.
В 1948 году Танги создал картину «об атомной войне»: «Страдание смягчает камни» (Le malheur adoucit les pierres). На аукционе о ней писали: «Картина показывает темное бурное небо над пейзажем, усыпанным оплавленными обломками. Таинственные образы похожи на осколки ядерного взрыва… «Страдание смягчает камни» - непроницаемое и личное послание. Чуждым, но убедительным пейзажем оно создает зловещую атмосферу».
В октябре 1949 года картины Танги выставила галерея «Nina Dausset» в Париже, и 12 были проданы. Бретон критиковал картины Танги на выставке, и Танги порвал с ним.
В октябре 1949 года Танги был свидетелем на свадьбе Пьера Матисса.
В 1950 году в галерее Пьера Матисса прошла шестая и последняя личная выставка Танги. Музей «Whitney» купил у Танги картину «The Wish». Картины Танги выставили и в Лондоне («London Gallery») - в рецензии на выставку Дэвид Силвестр (David Sylvester) писал, что Танги «чрезмерно повторяется» и, «как у большинства художников, которые повторяют себя, его ранние работы - лучшие» («Art News and Review»).
По случаю выставки «American Painting 1950» Музей изящных искусств Ричмонда (Вирджиния) вручил Танги медаль.
В 1950 году Психологический институт Вены разместил картины Танги среди картин шизофреников, чтобы узнать, найдут ли зрители разницу. Зрители не увидели разницы, и «этот результат восхитил сюрреалистов» как признание: искусство Танги подсознательно.
В 1950 году Танги создал картину «Роза четырех ветров» (La rose des quatres vents), о которой писали, что это ожидание атомного апокалипсиса: «Мрачный воздух напоминает о разбомбленных городах (Танги никогда не забывал о войне) и типичен для позднего периода… После испытаний бомбы и ужаса Хиросимы Танги, чувствительный наблюдатель, развивал свое отношение к окружающему».
https://www.theartstory.org/artist-sage-kay-artworks.htm
В 1951 году критики в США стали называть Танги «классиком».
В марте Танги и Сейдж приезжали в Седону (Аризона) к Максу Эрнсту.
В 1951 году Танги и Сейдж показали свои картины на выставке восточных штатов США в Хартфорде. Картина Сейдж получила первый приз, а Танги не получил ничего. Газета «The Hartford Times» озаглавила репортаж о выставке с издевкой: «Домохозяйка побеждает на художественной выставке».
В 1952 году Танги снялся в фильме «8 x 8» (Шахматная соната в 8 движениях», реж. Ганс Рихтер). В фильме истории восьми человек показаны как события шахматной игры. Танги играл роль епископа. По словам Рихтера, этот фильм - «сказка для подсознания на основе шахмат», «отчасти по Фрейду, отчасти по Льюису Кэрроллу». В съемках участвовали Макс Эрнст, Ж.Кокто, А.Колдер, М.Дюшан…
В 1952 году картины Танги показали в Базеле («Kunsthalle»), рядом с работами Клее и Миро.
В 1953 году Танги приехал в Европу в первый (и последний) раз после 1939 года. Вместе с Сейдж он присутствовал на своих выставках в Барселоне, Генуе, Наполи, Сицилии, Флоренции, Ассизи, Риме, Милане, Париже (в галерее «Renou & Poyet»). Танги не встретился с Бретоном, но заехал в Локронан к своей сестре Эмили.
В 1953 году Танги иллюстрировал сочинение Макса Эрнста «Семь микробов с точки зрения темперамента» («Sept microbes vues à travers un tempérament»).
В январе 1954 года Танги описал свой творческий процесс журналу «Art Digest»:
«Картина развивается перед моими глазами и постепенно раскрывает свои сюрпризы. Это дает мне чувство полной свободы и поэтому я не способен приготовить план или заранее сделать набросок… Я работаю в полном одиночестве… На меня не влияет ни география, ни заботы сообщества, в котором живу. Я работаю очень непостоянно, порывами, иногда дольше недели подряд, но всегда только над одной картиной… Работать по распорядку для меня невыносимо - всё, что напоминает обязанность, отрицает фантазию творчества. Некоторые мои работы закончены быстро, на другие уходит два-три месяца или больше. Это не зависит от размера холста… И наконец, если бы я искал смысл моей живописи, это было бы, как если бы я сам запирал себя в тюрьму».
В 1954 году Танги сделал 8 эротических рисунков для книги Бенжамена Пере (Péret) «Бешеные яйца» (Les couilles enragées). Книга была написана в 1928 году, но ее запрещали до 1975 года, а подпольные тиражи уничтожали - в 1928, 1956 и 1970 годах.
30 августа 1954 года в журнале «Time» вышла статья о Танги: «Сеанс в Коннектикуте», с подзаголовком «Та же старая пустыня», где уверяли, что «за 29 лет его искусство вряд ли изменилось». Там же привели слова Танги: «Вы можете подумать, что живопись должна показывать новое, но нет: Пикассо и Дали делают это, но они - обезьяны». 20 сентября Танги написал издателю, что сказал иначе: «Молодые художники, которые думают, что скажут новое, если сменят стиль, как Дали и Пикассо, обезьяны». Но несмотря на поправку, многие поверили, что Танги назвал обезьянами Дали и Пикассо.
В августе-сентябре 1954 года Танги и Сейдж в первый и последний раз провели общую выставку, в музее искусств Хартфорда. Они никогда не работали вместе, и для обоих это был трудный опыт. Их искусство сравнивали, но оба не любили таких сравнений. Они приняли эту выставку с условием, что их живопись вывесят в разных залах. Это была последняя выставка в жизни Танги.
После выставки в Хартфорде музей современного искусства в Нью-Йорке купил у Танги картину «Умножение дуг» (Multiplication des arcs, 1954). Сейчас в этой картине видят итог творчества художника. По мнению критиков, с конца 1940-х годов аморфные существа Танги становятся острее, расщепляются, растут числом, и «Умножение дуг» - кульминация их роста. В 2007 году Джулиус Перселл (Julius Purcell) писал: «В 1940-х годах эти существа-механизмы, казалось, взлетали выше, пока не рухнули все на землю… Обычно пространство у Танги не загромождено, но в «Умножении дуг» разбитые круглые камни заполняют каждый дюйм земли под серым нависающим небом… Что это, судьба городов-гигантов в апокалиптическом будущем или обрушение скалы на бретонских пляжах его детства?» Искусствовед Палома Аларко (Paloma Alarcó) отмечала, что в этой картине «странное и безжалостное море камней становится ужасающим лабиринтом, который пресекает любую надежду на выход».
Последней картиной Танги называют «Воображаемые числа» (Imaginary Numbers, 1954). Палома Аларко писала: «В последние годы жизни Ива Танги его живопись мрачнела и становилась менее поэтичной. В «Воображаемых числах»… ранние, похожие на живое, окаменелости больше не изолированы, но образуют плотные геологические группы. Некоторые авторы связывают эти двусмысленные монументы со скульптурами Генри Мура и Ганса Арпа. Можно рассматривать эти монументы как предчувствие смерти».
15 января 1955 года, рано утром, у Танги внезапно случилось кровоизлияние в мозг. Его срочно перевезли в больницу в Waterbury. Через несколько часов он умер. Тело Танги кремировали, и прах остался у Сейдж до ее смерти. Танги завещал развеять его прах в Бретани, на родине предков, в заливе у Дуарнене, где по легенде затонул город Ис - некоторые писали, что в своем творчестве он изображал тот город.
Танги создал около 500 живописных работ и 1400 рисунков, иллюстрировал 33 книги и написал две статьи об искусстве: «Weights and Colors» (1931), «Life of Object» (1933) - обе опубликованы в сборнике «Surrealism au service de la révolution».
В июне 1955 года музей MoMA в Нью-Йорке посвятил Танги ретроспективную выставку. В том же году в Париже выставку Танги устроила галерея «Rive gauche».
16 января 1955 года некролог в «New York Herald-Tribune» описал Танги как сюрреалиста, который всю жизнь рисовал «одну и ту же пустыню, усыпанную теми же обломками, снова и снова» («the same desert, strewn with the same rubble, over and over again»).
-
СЕЙДЖ ПОСЛЕ ТАНГИ
Через месяц после смерти Танги Сейдж написала его другу Майу: «Ив был моим единственным другом, который понимал всё». Она решила поддерживать память о Танги выставками его работ и составить полный каталог его произведений, но надолго впала в депрессию. Только через четыре месяца она занялась живописью. Критики писали, что теперь все ее картины намекали на смерть. Ее самые известные работы - «Завтра - никогда» (Tomorrow is Never, 1955) и «Переход» (Le Passage, 1956), где женская фигура повернута спиной к зрителям и смотрит в даль.
Вскоре у Сейдж началась катаракта. Она рисовала всё меньше, и чтобы отвлечься, сочиняла стихи (за свой счет издала три книги). В ее стихах - много разговоров, возможно, воображаемых с Танги.
В 1958 году Сейдж создала свою последнюю картину «Ответ - нет» (The Answer Is No).
29 апреля 1959 года она составила завещание и приняла снотворные таблетки, чтобы покончить с собой. Но горничная спасла ее.
После этого Сейдж взялась за каталог Танги: с помощью Пьера Матисса и Люси Липпард она искала и описывала произведения мужа, разбросанные по миру.
В 1959 и 1960 годах Сейдж сделали три операции, чтобы убрать катаракту, но операции были неудачными. Вместо живописи Сейдж стала делать мелкие скульптуры из камней, проволоки, пуль и других необычных материалов. В 1961 году галерея Катрин Вивиано показала эти работы на выставке «Ваш ход» («Your Move»).
В августе 1961 года Сейдж написала в дневнике: «Я сказала всё, что должна была. Мне осталось только вопить».
8 января 1963 года Сейдж выстрелила себе в сердце. Она убила себя почти ровно через восемь лет после смерти Танги. Перед этим она завершила каталог Танги, уладила все дела, написала завещание и оставила предсмертную записку: «Первая картина Ива, которую я видела до встречи с ним, была «Я вас жду». Я пришла. Теперь он снова ждет меня, и мне пора».
В 1963 году Пьер Матисс опубликовал каталог Танги с предисловием Сейдж. В каталог вошли 463 живописные работы. Позже оказалось, что каталог - не полный. Полного нет до сих пор - в 2017 году, чтобы создать его, Фонд Пьера Матисса призвал всех владельцев картин Танги сообщить о них.
В 1964 году Пьер Матисс исполнил волю Танги и Сейдж по завещанию и развеял их прах в воду залива около Дуарнене, у берега Бретани, где проходило детство Танги.
-------------------------------------------
Информация из интернета